Нефтегаз адаптируется к угрозам

Добыча российских углеводородов оказалась в эпицентре негативного влияния геополитических факторов

Коллаж Дмитрий Макурин

Нефтегазовому сектору приходится работать в условиях умеренных цен, геополитической напряженности и санкционного давления

Развитие промышленности Западной Сибири во многом определяет состояние российского бюджета. Именно на этой территории находятся ключевые активы системообразующей отрасли экономики страны — нефтегазодобычи. На Ханты-Мансийский автономный округ приходится 40% добываемой в стране нефти, на Ямало-Ненецкий автономный округ — 80% производства природного газа.

Между тем в этом году оба сектора оказались в эпицентре негативного влияния геополитических факторов.

Геополитика рулит ценами

Мировые цены на нефть весь год остаются невысокими. Обычно росту котировок способствуют международные конфликты.

Однако реакция рынков на американские удары по Ирану в июне оказалась краткосрочной: 22 июня на пике стоимость марки Brent превышала 81 доллар за баррель. Аналитики ожидали, что в случае перекрытия Ормузского пролива цена на нефть окажется в пределах 100 долларов за баррель. Но Иран так и не осуществил эти угрозы.

По мнению аналитика ФГ «Финам» Николая Дудченко, после произошедшей деэскалации в конце июня фактор Ближнего Востока несколько отошел на второй план: «Не исключено, что если вновь возникнет ситуация взаимной напряженности, рынок будет реагировать на эти новости, но уже слабее, чем в июне».

Намерение президента США ввести дополнительные вторичные санкции в отношении покупателей российской нефти лишь в моменте подталкивало котировки наверх. Хотя такая инициатива американского президента долгое время держала рынок в напряжении.

Чтобы ослабить российский бюджет, США, напомним, пригрозили Индии и Китаю введением вторичных санкций за покупку углеводородов у России. Котировки марки Brent менялись в зависимости от того, как рынок реагировал на заявления Дональда Трампа. В конце июля цены на пике превышали 73 доллара за баррель, но по мере того, как появлялось больше информации о саммите двух президентов, паника затухала и цены снижались.

После переговоров на Аляске Дональд Трамп воздержался от немедленного усиления санкционного давления на Россию, однако не исключил такой необходимости в перспективе двух-трех недель.

«Ужесточение санкций продолжается, и текущим основным риском для российской нефти является возможность исполнения угроз Трампа. Если вторичные санкции действительно будут вводиться и за исполнением данных ограничений будут строго следить, это может стать заметным ударом для российского нефтяного сектора», — считает аналитик ФГ «Финам» Сергей Кауфман.

Значимым фактором являются для нефти, по мнению Николая Дудченко, тарифные войны: «Несмотря на пролонгированное 90-дневное тарифное перемирие с Китаем, трек развития ситуации довольно непредсказуем. Мы полагаем, что с большой долей вероятности окончательное соглашение все же будет подписано, однако не вполне понятно, когда именно это произойдет. Если это случится, оно может оказать позитивное влияние на нефтяные цены».

Слишком много нефти

Еще большее влияние на мировую конъюнктуру оказывает позиция ОПЕК+. В декабре прошлого года страны ОПЕК+ договорились о продлении квот на добычу нефти на 2026 год, чтобы поддержать котировки. Но в апреле 2025 года участники картеля неожиданно объявили о решении нарастить производство на 410 тыс. баррелей в сутки, а в середине августа и вовсе анонсировали намерение полностью отменить добровольное сокращение добычи.  

Это означает, что на рынок хлынут дополнительные объемы. В результате Международное энергическое агентство (МЭА) пересмотрело прогноз роста мировых поставок в сторону повышения до 2,5 млн баррелей в день в этом году, что примерно на 30% больше, чем ожидалось в январе.

По мнению генерального директора группы компаний 1Oil Ирека Хуснутдинова, структурный избыток предложения на мировом рынке оценивается в 0,95–1,4 млн баррелей в сутки: «В дополнение к решению ОПЕК+ избыток формируется еще и по причине роста добычи в США, Бразилии и Гайане, а спрос в Китае при этом остается низким».

Между тем, по мнению Сергея Кауфмана, именно решения ОПЕК+ и способность компаний продолжать экспорт даже в условиях санкций определяют объемы производства углеводородов в России. 

По итогам первых пяти месяцев добыча нефти в РФ снизилась на 3,5% в годовом исчислении. Но в связи с быстрым смягчением ограничений ОПЕК+ по итогам года, по прогнозам экспертов, динамика, возможно, будет лучше.

Управляющий эксперт Центра аналитики и экспертизы ПСБ Екатерина Крылова в 2025 году ждет показателя добычи нефти около 520 млн тонн, в прошлом году производство черного золота в России, напомним, составило 516 млн тонн.

А вот предпосылок для кардинального устойчивого разворота ценовой динамики аналитики не находят. По оценке Екатерины Крыловой, до конца года цены на нефть Brent будут держаться в среднем на уровне 70 долларов за баррель.

«Во втором квартале средняя цена на нефть марки Brent сложилась на уровне 66 долларов за баррель. Мы не считаем, что ситуация в третьем квартале будет кардинально отличаться. Вместе с тем полагаем, что драйверы для роста цены все еще окончательно не исчерпаны. Средняя цена Brent по итогам 2025 года может выйти на уровень 70–71 доллара», — соглашается Николай Дудченко.

Прогнозировать цены сейчас сложно, потому что в мире сохраняется много неопределенностей. Котировки в моменте могут качнуться как в сторону роста, так и снижения.

«Рост до 80–100 долларов за баррель не исключен при эскалации конфликтов на Ближнем Востоке или сбоях в логистике, например, если все же произойдет блокировка Ормузского пролива. Падение до 50–55 долларов за баррель возможно при рецессии в США или Китае», — рассуждает Хуснутдинов.

Газ разворачивается на Восток

Не менее напряженной остается ситуация в добыче газа. Производство газа в стране за пять месяцев снизилось на 3%, до 290 млрд куб. метров. Такие цифры приводил министр энергетики Сергей Цивилев в ходе выступления на правительственном часе в Совете Федерации. Эти данные сегодня — фактически единственный официальный источник информации о текущей ситуации в нефтегазовой отрасли: Росстат с апреля 2023 года приостановил публикацию соответствующей статистики.

«Экспорт трубопроводного газа снижается в основном из-за добровольного решения ЕС постепенно отказаться от российского газа, санкции против отдельных проектов или маршрутов вводились уже после фактической остановки транспортировки», — объясняет Сергей Кауфман.

При этом наиболее чувствительным, по его словам, санкционное давление стало для российской отрасли сниженного природного газа (СПГ): «Даже технически практически готовые первые две линии проекта «Арктик СПГ-2» уже почти два года не могут полноценно начать работу, а будущие крупные проекты («Мурманский СПГ», «Обский СПГ», «Якутский СПГ» и другие) фактически находятся на паузе».

По мнению Сергея Кауфмана, если на горизонте 1–1,5 лет геополитическая ситуация не улучшится, вероятен отказ ЕС и от российского СПГ: «Евросоюз может заместить эти объемы ростом поставок из США и Катара».

 Сейчас поставки российского СПГ в ЕС составляют 15–17 млн тонн в год.

«Основные ограничения для отрасли находятся в плоскости сложностей с развитием внутреннего потребления и ограниченных возможностей по экспорту. Газпром практически полностью потерял европейский газовый рынок, а переориентация на рынки АТР идет достаточно медленно из-за отсутствия соответствующей инфраструктуры. При этом рост внутреннего потребления за счет газификации, спроса на газ в качестве моторного топлива оценивается не более чем в 1% в год», — перечисляет барьеры для этого сектора Сергей Кауфман.

Бюджет под давлением

Мировая конъюнктура подкосила финансовые результаты отрасли, а вместе с ними и доходы федерального бюджета. В июле объем поступлений нефтегазовых доходов (НГД) снизился в годовом выражении на 27% — до 787,3 млрд рублей. Таким образом, за семь месяцев нефтегазовые доходы уменьшились на 18,5%. 

«Снижение НГД произошло по двум причинам — падение цен на нефть и укрепление курса рубля, который с начала текущего года растет более чем на 25%», — объясняет Николай Дудченко.

По оценке Екатерины Крыловой, если ситуация не изменится, то к концу года бюджет недоберет около 2 трлн рублей от запланированного объема, или около 1% ВВП.

«По нашему прогнозу, дефицит государственного бюджета составит в 2025 году чуть более 2,5% ВВП. Впрочем, несмотря на ожидаемый рост дефицита бюджета, его уровень не несет угроз для макроэкономической стабильности в России», — считает Крылова.

Дополнительным барьером становится и жесткая денежно-кредитная политика (ДКП) в стране.

«Российские нефтяные компании в среднем имеют достаточно низкую долговую нагрузку, и высокие процентные ставки, в отличие от других отраслей, только косвенно влияют на бизнес сектора. Но сочетание жесткой ДКП и снизившихся рублевых цен на нефть ограничивает инвестиционную активность нефтяников, что может дать отложенный негативный эффект на добычу в будущем», — полагает Сергей Кауфман.

В этой ситуации, по мнению Ирека Хуснутдинова, российская нефтегазовая отрасль должна продолжать искать способы адаптации: «Прежде всего это диверсификация экспорта, необходимо развивать новые рынки сбыта, Индия является нашим ключевым партнером. Второе направление — уход от внешней зависимости технологий и поиск решений в сфере эффективности. Предстоит поработать над оптимизацией логистики и издержек для сохранения рентабельности в условиях умеренных цен и санкционного давления».