Российский стартап создал уникальные устройства для незрячих

У нас в России ужасно выглядит среда для людей с ограниченными возможностями. Решений тысячи, вопрос в их реализации, но фокуса на этом нет, говорит сооснователь сервиса 4Blind   Фёдор Беломоев

Аналитический центр «Эксперт» завершил пятую волну исследования предпринимательских университетов и бизнес-школ – генераторов предпринимателей новой экономики.  В фокусе нашего исследования — стартапы с российским корнями, а к таким мы относим стартапы, где хотя бы один из основателей имеет российское образование.  В ходе пятой волны исследования было проведено 14 глубинных интервью с основателями стартапов мирового уровня.  У каждого их них своя история, к примеру основатель сервиса 4Blind   Фёдор Беломоев с партнерами создал   устройства, которые помогают улучшить здоровье и самочувствие людей с нарушениями зрения с помощью технологий.   Рассказываем, как это у него получается.

Устраняя  барьеры

—  В чем заключается идея вашего стартапа? 

—  Мы создаём технологии, которые помогают незрячим и слабовидящим людям быть более независимыми. Наши технологии позволяют устранить барьеры, с которыми сталкиваются люди с инвалидностью в общении, образовании, трудоустройстве и транспорте. Мы помогаем им социализироваться, улучшить здоровье и самочувствие.

— Какие технологические решения этому способствуют?

 — Мы создали коммуникатор для полностью слепоглухих людей, они не могут ни видеть, ни слышать, ни говорить. Такой человек может общаться только в присутствии сурдопереводчика. С помощью специальных программ, которые находятся в основе нашего устройства, они могут говорить синтезированным голосом и слышать аудиальную речь. Это позволяет общаться, получать образование и просто иметь возможность конфиденциальности в общении. Второе устройство, над которым мы работаем сейчас, это тактильный планшет, он даёт возможность слепым просматривать изображения тактильно. По сути, этот тот же айпад, только для незрячих людей. Это абсолютно меняет подход к образованию, таким образом слепые люди могут обучаться, например, математике, просматривать математические формулы. Сейчас слепым людям приходится просматривать все это на бумаге, для них специально делают надписи на большом листе формата как минимум А4, где печатают многострочные формулы. Наша технология значительно упростит процесс обучения. Мы уже завершаем разработку, приложение будет выпущено ближе к концу этого года. Кроме того, мы разработали специальную перчатку, преобразующую речь в вибрации по шрифту Брайля. Для того, чтобы научиться читать этот шрифт даже визуально, требуется две-три недели. Мы создали программу, которая позволяет уже через тридцать минут начать читать шрифт Брайля. Пока программа сделана на английском, скоро выйдет на русском и на японском. Программа построена на мнемонической системе, которая позволяет запоминать на уровне подсознания шрифт и уже через тридцать-сорок минут человек визуально может читать. Это очень полезно для родителей, потому что им сложно обучать шрифту ребёнка, а так они и сами тоже могут прочитать текст с помощью этого шрифта и быть ближе к ребёнку. Сейчас эту программу используют преподаватели, в том числе будущие тифлопедагоги, которые будут работать с незрячими для изучения шрифта Брайля, и родители. Много у нас ещё задумок, некоторые в процессе разработки, например, мессенджер для незрячих на базе Telegram.

—  Как вы пришли именно к этому проекту? При каких обстоятельствах такие продукты и сервисы зародились?

— Совершенно случайно я в Интернете натолкнулся на статью про слепоглухих людей. Меня очень сильно это задело, я бы сказал даже разозлило, и ужаснулся, как они сегодня живут. «Могу ли я что-то для них сделать?»  — задал я сам себе вопрос. Сам, вряд ли, но ведь я могу найти инженеров. И так, и потихонечку я начал собирать команду, продал основной бизнес и занялся только этим направлением.

 — Есть ли аналоги на рынке?

—  Коммуникатор совершенно уникальный, он запатентован. Планшет тоже уникальная технология, которая позволила сделать его доступным. В Германии есть планшет, который стоит 15 тыс. евро, но его никто не покупает, потому что это очень дорого. У нас планшет стоит 4-5 тыс. долларов.  В его основе новая технология, которая тоже запатентована. У нас есть своя умная зарядка, и устройство, позволяющее незрячему человеку понимать, насколько заряжены его гаджеты и приборы, это он может сделать с помощью световой индикации. И, наконец, ни у кого нет такой образовательной программы, как у нас.

 — На какой стадии находится ваш проект?

—  Один прибор выпускается, два в разработке. По образовательной программе 2 тыс. человек обучалось, приложение тоже продаётся, около 5 тыс. человек им пользуется. 

—  На какие ресурсы вы стартовали?

— В 2008 году я основал кейтеринговую компанию «Комильфо», она работала в Петербурге, Москве, Калининграде, и ещё у меня было 4 ресторана. После продажи бизнеса было достаточно средств, чтобы начать новый проект.

—  А как вообще вы пришли в предпринимательство?

— Работать я начал лет в четырнадцать строителем, сторожем, промоутером, супервайзером. Свою первую компанию я зарегистрировал в восемнадцать лет. Это был магазин одежды, потом маленький ресторан, потом кейтеринговая компания, второй ресторан, третий….  

—  В процессе построения стартапа вы привлекали ресурсы с рынка?

— Получали гранты, займы, призы, и так до сих пор живём, мы ещё не вышли на окупаемость. Мы делаем социальное устройство, его достаточно сложно продвигать. Слепоглухих людей не так много, они по всему миру разбросаны и найти их непросто. Планшет, нам кажется, будет быстрее продвигаться, он ещё пока не готов, но мы уже получаем небольшие заказы от клиентов и предоплату.

— Какие виды грантов вы привлекали?

— В общей сложности мы привлекли 364 тыс. долларов. Гранты нам давал Фонд содействия инновациям, а международные организации —денежные призы. Например, одна японская компания дала нам приз за дизайн. В Китае мы выиграли конкурс за инновационное устройство для слепоглухих людей.

 Меняя  среду

 — Дальше как планируете вы развиваться?

— Как любой бизнес, вопреки обстоятельствам. Все может произойти. Мы сейчас активно работаем на североамериканском рынке, участвуем там в выставках и конференциях. Политическая ситуация осложнена, из-за этого есть определенные трудности, но мы с ними справляемся. Пока мы делаем только устройство для личного пользования, а в перспективе хотим решать проблемы доступности среды на уровне городов, улучшения пространств и сервисов. Моя цель в будущем сформировать определенную экосистему для людей с ограниченными возможностями.

—  Санкционный кризис как отражается на вашем стартапе?

 — Стало тяжелее, потому что основной наш клиент — это международные организации и школы. В России достаточно сложно внедрять такие технологии, потому что мало уделяется внимания людям с ограниченными возможностями, и незрячим в том числе. Для того, чтобы здесь добиться внесения каких-то устройств в специальные закупочные листы ФСС, нужно просто невероятный путь преодолеть и занимает это в среднем пять—шесть лет. Есть ещё одна особенность. В России люди не только с ограниченными возможностями, но и с ограниченными финансами. В Америке или в Европе люди вообще не рассчитывают на поддержку государства для получения каких-то устройств, они могут самостоятельно приобрести их за собственные средства, потому что имеют достаточно хорошую пенсию или работу. Мы можем сделать устройства недорогими, но для этого должна быть большая ёмкость рынка, а такого у слепых и слепоглухих быть не может, их в каждой стране не более 10% от населения.

Вопреки  обстоятельствам

— У вас было много разных бизнесов, что нужно для развития технологического предпринимательства по вашему мнению?

—   Внешняя поддержка. И мне, кажется, Фонд содействия инновациям у нас работает достаточно эффективно, это не реклама, я действительно так считаю, это единственный, наверное, фонд в стране, который по-настоящему поддерживает инновационные проекты, и речь идёт не только о финансировании, фонд проводит экспертизу проекта, что нам тоже сильно помогает.

— С каким образованием вы пришли в бизнес?

— Я учился в педагогическом институте на преподавателя мировой художественной культуры. И это было не моё решение, я поступил туда под влиянием родственников, помучился, ушёл, и мне это никак не помешало в жизни. Мне кажется, главное в вузе не образование, а общение, которое ты там можешь найти и сформировать какой-то круг людей, с которыми ты дальше будешь идти по жизни. А если ты хочешь чему-то конкретному научиться, открывай Интернет и покупай определённые курсы, сейчас все доступно. Стэнфорд выложил кучу своих занятий, а у Гарварда даже бесплатные  курсы есть.

— А акселераторы полезны, по вашему мнению?  

— Однозначно, я прошёл кучу акселерационных программ. Полезно поучиться послушать не только, как надо делать, но и как не надо. Однажды в одном акселераторе перед нами выступал один очень плохо подготовленный этим акселератором основатель, я увидел в его презентации слайд, который был настолько отвратительный и неправильный, что сразу понял, как не надо делать, и что мне следует исправить в своей презентации..

— Насколько важно основателю уметь правильно подать идею? 

—  Это супер важно. Сама идея — это 5% успеха и примерно 50% зависит от того, смог ты её упаковать или нет. Причём, когда мы говорим «упаковать», мы ориентируемся не только на инвесторов и грантодателей, но и сотрудников и клиентов.  Умение выступать, вести коммуникации, выстраивать отношения критически важно для стартапера.

—  Какие ещё качества нужны основателю технологического проекта?

— Прежде всего лидерские, управленческие тоже неплохо иметь на определенном этапе развития компании. Поменьше расстраиваться на тему того, что не получается, побольше слушать, общаться с умными людьми постарше и набираться опыта. Важно стараться не вестись на обстоятельства, работать вопреки тому, что случается. Проблемы будут всегда, они есть в любом бизнесе, просто масштабы разные.

— Какие внешние факторы влияют на реализацию вашего проекта?

— У нас в России ужасно выглядит среда для людей с ограниченными возможностями. Решений тысячи, вопрос в их реализации, у нас нет, к сожалению, на этом фокуса. Государство и общество и не видят в этом необходимости что-то менять, а небольшим стартапам сложно бороться с этой инерцией.

—  Очень часто основатели говорят, что важно собрать команду. Вы согласны?

—  Моя команда — это мои партнёры, они владеют небольшими долями в компании, и все они просто сумасшедшие профессионалы, от общения с которыми я кайфую, а мы все вместе кайфуем от работы. Я всегда выбираю людей со страстью к делу, смотрю, испытывают ли они удовольствие от того, чем они занимаются? Поэтому я лучше возьму человека, который, может быть, не такой крутой профессионал, но у него есть какой-то уровень страсти.

 — А сами от чего вы кайфуете в своём проекте?

—  Я понимаю, что могу что-то изменить, я делаю своими мозгами и руками устройство, которое может в корне поменять жизнь огромного количества людей. Используя его, они точно станут счастливее и в их жизни будет чуть меньше несправедливости. Эти мысли меня подгоняют. 

—  В будущем какой вы видите свою компанию?

 — Главный вопрос — к чему мы придём. Если оставаться в рамках проекта, который будет делать только устройство, это, наверное, скучно, а вот начинать делать «умные» города, это уже гораздо интереснее. Здесь придётся системно менять подход, привлекая новаторов к созданию технологий для социальной доступности.

Фото из личного архива Федора  Беломоева