Как поддерживать бизнес во время пандемии

Профессиональный диалог с экспертами и бизнесом позволит власти не только найти точные антикризисные инструменты управления экономикой, но и провести кардинальные реформы институтов

Для экономистов всего мира уже очевидно, что провал в этот кризис будет глубоким, и возможности восстановления во многом зависят от объемов и точности мер поддержки предпринимателей и корпораций. Насколько адекватно российские власти реагируют на новые вызовы и как можно настроить эффективный инструментарий государственной политики — рассуждали участники онлайн-заседания «Какие антикризисные меры нужны и возможны в России?» диспут-клуба Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА). Как выяснилось, отсрочки фиксированных платежей и раздача денег по минимуму — далеко не единственный рецепт.

Точный расчет поддержки

Меры поддержки, принимаемые во всем мире, как правило, учитывают особенности деятельности крупного, среднего, малого и микробизнеса.

Сегодня уже очевидно, что российские власти на первой стадии развития кризиса недооценили масштаб проблем на всех уровнях. Крупный бизнес имеет сильные лоббистские ресурсы, и по изменениям в госполитике видно, что первоначальные провалы быстро ликвидируются. В частности, в последние недели началось активное рассмотрение подходов управления процессами на отраслевом уровне. В сегменте МСП ошибки исправлять сложнее.

— Я думаю, что меры, изначально предложенные, были декларативными, мы видели явную попытку переложить издержки на бизнес, — считает директор института анализа предприятий и рынков НИУ «Высшая школа экономики» Андрей Яковлев. — Изменение в подходах стало наблюдаться после 8 апреля, когда Владимир Путин выступил на совещании с губернаторами и расставил акценты несколько иначе. Но даже после этого движение к комплексной программе мер происходит очень медленно.

Андрей Яковлев: «Если сейчас не помочь работникам малых предприятий, после выхода из кризиса содержание их семей ляжет на плечи государства»

Причины понятны: такого масштаба проблематики, связанной с функционированием малого и среднего бизнеса, не было ни в один из кризисов в современной экономической истории России.

— Наши чиновники не привыкли работать с такими субъектами, они не понимают, как и что с ними делать, — считает Андрей Яковлев.

 — Государство хорошо научилось поддерживать традиционные отрасли промышленности и крупный бизнес через вертикальные инструменты. Но как только возник вопрос о горизонтальных механизмах, а именно такие нужны для поддержки малого и среднего бизнеса, оказалось, что инструментов нет, — соглашается директор по экономической политике НИУ «Высшая школа экономики» Юрий Симачев.

Изначально в сегменте МСП власти ограничились предложением мер, позволяющих перенести на будущее выполнение обязательств по фиксированным платежам — налогам, кредитам, аренде. Но как исполнять эти обязательства через полгода при отсутствии выручки сегодня, справедливо спрашивал бизнес.

И только через месяц власти решились на применение инструмента, который в полной мере уже давно задействовали развитые страны: у нас это были прямые компенсации расходов по заработной плате в размере одного МРОТ на работника. Правда, как отмечает Андрей Яковлев, «в отличие от европейских стран помощь в России решили предоставлять постфактум. То есть вы сначала сохраните работника, заплатите деньги, а потом мы их вам, может быть, вернем. В европейских странах, в частности в Германии, безвозвратные субсидии микро- и малым предприятиям с численностью до 15 работников даются сразу на три месяца вперед».

Ректор Российской экономической школы Рубен Ениколопов обращает внимание на еще одну деталь:

 — В отличие от западных стран, где субсидируется доля заработной платы, у нас поставлена фиксированная планка. Получается, что государство поможет бизнесу вне зависимости от того, сколько работник получал до этого, а его работодатель соответственно платил налогов. С точки зрения стимулов в долгосрочном развитии это плохо, потому что действующая модель в Европе работает по-другому: если вы работаете в белую и в белую заявляете большую зарплату, то вы будете потом рассчитывать на большую помощь государства

Рубен Ениколопов: «Национальные проекты придется пересмотреть и чем-то пожертвовать, потому что мы будем жить в другой реальности»

В качестве альтернативы Андрей Яковлев предлагает опираться на следующее решение:

 — Малый и микробизнес работает на региональных рынках, поэтому этой программой должны управлять регионы. Но у регионов в рамках нашей бюджетной системы нет ресурсов, и им должен помочь федеральный бюджет. И здесь возникает вопрос — в каком объеме и кому помогать? Моя идея такова. Федеральная налоговая служба (ФНС) — наиболее оцифрованное ведомство, обладающее практически полной информацией о всех легально действующих экономических субъектах. На мой взгляд, ФНС может в короткие сроки предоставить информацию о всех микро-, малых предприятиях, самозанятых, которые на определенную дату в этом году платили налоги и, соответственно, заработную плату. И вот на этой базе можно рассчитать объем финансовых ресурсов для конкретного региона и эти деньги до получателей довести. По формату, на мой взгляд, это должны быть целевые субсидии на выплату заработной платы, аренды и коммунальных платежей на три месяца вперед. Провести платежи можно через государственные банки с большой филиальной сетью: Сбербанк, ВТБ и Россельхозбанк.

— Идея жизнеспособна: есть ФНС, выкатывающая информацию, есть большие банки, которые являются операционистами этого процесса. Но нет главного. Я не вижу пока у федеральной власти ощущения реальности рисков. А это означает прижимание денег, — полагает профессор географического факультета МГУ Наталья Зубаревич.

К реформе службы занятости

Профессор РЭШ Наталья Волчкова видит один серьезный минус в этой конструкции — это дополнительная нагрузка на фонд оплаты труда.

 — Бизнес сегодня не получает никаких доходов, и в этих условиях ему придется заплатить с полученных субсидий еще и НДФЛ, вот это мне представляется некоторой странностью, учитывая, что у нас это один из самых высоких налогов в структуре налоговой нагрузки на предприятия.

Наталья Волчкова: «Уплата НДФЛ с полученных субсидий представляется странностью, учитывая, что это один из самых высоких налогов в структуре налоговой нагрузки на предприятия»

Наталья Волчкова полагает, что правильнее было бы переложить функции поддержки работников на плечи государства через пособие по безработице. Но в российских реалиях возникает масса ограничений.

 — Мы вынуждены предлагать меры в рамках существующего законодательства. А в России очень жесткое трудовое право. Увольнения дороги, и в текущих условиях они становятся в принципе невозможными.
 

По мнению Натальи Волчковой, можно попробовать использовать опыт Испании.

 — В этой стране компании малого и микробизнеса могут уволить сотрудников в рамках специального режима, это необычное временное увольнение на период пандемии. И с этим статусом человек претендует на получение государственного пособия на период распространения вируса. И это мне представляется оптимальной процедурой, поскольку здесь нет необходимости проверять статус человека через Федеральную налоговую службу. Кроме того, люди, которые попадают в эту категорию, оказавшись временно без работы, могут претендовать на кредитные каникулы. То есть мы упаковываем сразу все виды помощи категориям граждан, попавшим в группу риска как по доходам, так и по расходам.

При реализации такой модели власти могут столкнуться с неготовностью российской инфраструктуры, предупреждает Наталья Зубаревич:

 — У нас «мертвые» службы занятости. Они обслуживали меньше 600 тысяч человек на всю страну. Миллионам туда пробиться будет очень трудно. Единственный способ — подключить все социальные системы: МФЦ, учреждения соцзащиты.

Второй спорный фактор связан, по мнению Натальи Зубаревич, с существенной долей занятых в неформальном секторе. В «гаражной» экономике России по приблизительным оценкам занято 20 — 25 млн человек. И это самостоятельная большая социальная проблема, потому что эти люди тоже оказались под ударом, они в основном заняты в том же секторе услуг.

Наталья Зубаревич: «Я не вижу пока у федеральной власти ощущения реальности рисков. А это означает прижимание денег»

 — Эти люди будут пробиваться за пособиями и потом их будет очень трудно сбросить с этого пособия. Даже если объявят выплату на три месяца, потом люди будут требовать еще, потому что у них нет реального стабильного дохода.

Впрочем, на этом фоне можно вполне успешно попробовать провести, наконец, реформу системы занятности, предлагает Рубен Ениколопов:

— Мне кажется, иногда не только на уровне бизнеса, но и на уровне государства можно пользоваться возможностями, которые дает кризис. У нас есть шанс выработать нормальную систему пособий о безработице. Мы знаем, что в основном у нас проблема касается скрытой безработицы, и сейчас есть возможность формализовать это, чтобы люди знали: становясь формальными безработными, они получат адекватную поддержку.

К пересмотру нацпроектов

В дискуссии о поддержке предпринимательства можно встретить и другие контраргументы. Например, микробизнес — подвижная категория, компании быстро создаются и так же быстро исчезают, так зачем поддерживать субъекты предпринимательства для сохранения занятости в отраслях, большинство предприятий которых исчезнут после снятия карантина?

Андрей Яковлев приводит следующий доводы:

 — Сейчас решается задача не только поддержки бизнеса, но прежде всего поддержки людей. Ключевая пострадавшая категория — микро- и малый бизнес, и если сейчас их работникам не помочь, после выхода из кризиса содержание их семей ляжет на плечи государства. Если потом компании и будут закрываться, то это будет в другой экономической логике, вызванной структурными изменениями. Да, скорее всего так и будет. Скорее всего, будут существенные изменения на рынке труда.

 — В малом и среднем бизнесе нужны горизонтальные меры поддержки, и важно, чтобы они были привязаны к компаниям, — поддерживает тезис Юрий Симачев. — Необходимо сохранить определенные команды и со стороны государства продемонстрировать как минимум моральную ответственность перед бизнесом. Тем более что это бизнес креативный, подвижный, и если государство никак не демонстрирует заботу о нем, возникает сомнение в конкурентоспособности национальной юрисдикции в будущем. В этом смысле, я считаю, что такая промежуточная в ближайшие два-три месяца мера, как субсидирование заработной платы работникам в малом и в микробизнесе, необходима.

Юрий Симачев: «Малый бизнес — подвижная категория, и если государство никак не демонстрирует заботу о нем, возникает сомнение в конкурентоспособности национальной юрисдикции в будущем»

Есть еще соблазн создать стимулы для деловой активности через продолжение реализации объявленных в начале этого года национальных проектов. И в этой связи часто возникает еще один вопрос: возможно ли сейчас поддержать экономику через запуск новых строек?

Мнения ученых практически единодушны — идеологию нацпроектов нужно пересматривать.

 — Национальные проекты формулировались в других условиях, — говорит Андрей Яковлев. — После этого кризиса мы будем жить в другом мире. Поэтому я бы этот вопрос точно отложил и вернулся к нему, когда мы пройдем острую стадию кризиса и разберемся, где мы, с чем мы. Тогда уже можно будет переосмысливать и переформатировать эти долгосрочные истории.

— Я пытаюсь понять, почему правительство так тормозит с решениями, — недоумевает Рубен Ениколопов. — Мне кажется, что правительство еще цепляется за национальные проекты, потому что есть много лоббистов, которые уже в принципе поделили эти проекты и не хотят их отпускать. А отпустить, скорее всего, придется, потому что реальность будет совершенно другой. И это надо уже делать как минимум, когда пройдет острая фаза этого кризиса. Нужно понять, что из всего принятого еще релевантно, а чем придется пожертвовать.

Как показала дискуссия, даже у экспертного сообщества нет однозначного рецепта снижения потерь от провала в нынешнем кризисе, и это еще раз подтверждает необходимость большого профессионального диалога власти и общества. По мнению Андрея Яковлева, этот кризис будет серьезным испытанием не только для бизнеса и граждан, но и для системы управления как на федеральном, так и региональном уровнях с точки зрения тестирования ее качества: «К сожалению, у нас есть существенные ограничения, потому что во многих регионах власть не способна говорить ни с бизнесом, ни с населением. Именно в этих регионах будут наблюдаться наиболее тяжелые последствия. И если сейчас еще есть возможность выстроить эти коммуникации, нужно попытаться это делать».