Ответственность на троих

Благотворительность на Урале: тренды и перспективы

Основной игрок на поле российской филантропии - корпорации - начали налаживать отношения с другими участниками этого процесса: некоммерческим сектором и благополучателями. От того, насколько правильно сложится диалог, зависят темпы развития благотворительности.

10 июня журнал «Эксперт-Урал» провел конференцию «Благотворительность на Урале». Базой послужило завершение нашего исследования этого процесса в регионе (подробнее см. «И себе, и людям», «Э-У» № 21 от 30.05.11). Впервые мы затронули эту тему год назад, когда вместе с партнером, компанией PricewaterhouseCoopers (PwC), хотели наградить лучшую компанию-филантропа в регионе. Тогда нам не хватило информации. Сейчас победитель определен - премия «На пике формы» в номинации «Рука друга» вручена компании «Мегафон». А собственно исследование дало почву для обсуждения новых трендов благотворительности. И наши замеры, и мнения экспертов сходятся в том, что благотворительные программы и пожертвования бизнеса еще долго будут оставаться основным источником развития филантропии и в России в целом, и на Урале в частности: это более 75% всей помощи, ежегодно до 5 млрд рублей (для сравнения: в США и Европе до 90% средств жертвуют частные доноры). По­этому разум­ным мы сочли говорить о перспективах и проблемах именно корпоративной филантропии. Конференция стала открытой площадкой для обсуждения наиболее эффективных решений - как для доноров, так и благополучателей. Итак, как связать благотворительность со стратегией развития бизнеса, что дает сотрудничество с некоммерческим сектором, какие программы можно считать лучшими практиками?

Условия свободы

В каком состоянии сегодня находится корпоративная благотворительность? Основные тренды - развитие волонтерства, сотрудничество с некоммерческими организациями (НО), pro bono (предоставление НО профессиональной помощи: услуг бухгалтеров, например), - мы уже разбирали, подробнее см. «По законам джунглей», «Э-У» № 10 от 14.03.11. Тогда же обозначили и ключевую проблему, сдерживающую развитие филантропии, - отсутствие налоговых льгот для корпоративных доноров. Впрочем, несмотря на это, отечественные компании направляют на филантропию в среднем в десять раз больше, чем среднестатистические американские или британские компании.

По словам директора по маркетингу и коммуникациям CAF Россия Юлии Юдиной, на Западе компании тратят на благотворительность 0,5 - 1,5% от чистой прибыли. В России - до 17%.

Филантропия - дело добровольное. Что заставляет компании жертвовать огромные суммы? Пожалуй, главная причина, она же и особенность российской благотворительности, - мощное административное влияние. Юлия Юдина отмечает: «Нередки случаи, когда корпоративная благотворительность определяется приоритетами, заданными сверху. У нас есть мегапроекты, например, Олимпиада в Сочи. Создан фонд поддержки олимпийцев, куда крупный бизнес направляет средства независимо от собственных программ. Вопрос в том, как эти деньги будут расходоваться, насколько эффективным и прозрачным будет этот процесс». Региональные и местные власти подталкивают корпорации к финансированию проектов, которые в других социально-экономических и политических условиях доноры вряд ли поддержали бы по собственной инициативе.

Выйти из-под опеки государства бизнес может, став самостоятельнее и прозрачнее. До сих пор у компаний была тяга к анонимности: корпорации только начинают отчитываться за потраченные на благотворительность средства. Один из путей к открытости - выделение благотворительной деятельности в особое направление, создание корпоративного фонда. Сегодня, по данным Ассоциации менеджеров России, такой возможностью воспользовались только около трети крупных компаний.

По мнению главы практики для некоммерческих и образовательных организаций компании Odgers Berndtson Елены Чернышковой, в основном благотворительные корпоративные программы финансируются без выделения юридического лица: лишь корпорации, подобные ЛУКойлу или Русалу, создали фонды, чтобы эффективно расходовать средства и выбирать благополучателей.

Управляющий партнер компании PwC и руководитель офиса в Екатеринбурге Максим Мациборко считает, что создавать корпоративный благотворительный фонд нужно исходя не из размеров компании, а из объемов ее благотворительности: «Если проекты становятся трудозатратными с точки зрения времени и оценки эффективности, их надо выводить за рамки основного бизнеса в отдельное направление. Это позволит тщательнее анализировать результативность. Когда мы спонсируем медицинскую операцию, результат помощи можно оценить довольно быстро. Но если речь идет о поддержке образования, например мы помогаем выпускникам детских домов поступить в вузы, отследить успешность проекта, узнать, как сложилась судьба детей, сложно без поддержки благотворительного фонда».

Второй путь - передать управление филантропией некоммерческому сектору.

У этого подхода есть критики. Так, президент группы компаний «Пенетрон-Россия» Игорь Черноголов считает, что предприниматель лучше знает, куда вкладывать средства:

- Они мне говорят, что хорошо пристроят мои деньги. Если они умеют грамотно их вкладывать, почему тогда сами не займутся бизнесом? Я бы поддержал некоммерческий сектор, если бы он активнее лоббировал налоговые льготы для благотворителей. Сейчас, когда я жертвую некую сумму, мне приходится ставить ее в затраты на рекламу, чтобы избежать ненужной волокиты и не платить лишних налогов.

Исполнительный директор специального олимпийского комитета Свердловской области Ольга Бойко убеждена, что благотворительность - территория профессионалов и дилетантство здесь опасно:

- Можем ли мы навредить благотворительностью? Запросто! Если вас встречают в детском доме вопросом: «Что вы нам сегодня привезли?», это результат работы тех, кто не понимает, чем можно помочь сиротам. Когда мне благотворитель рассказывает, что он привез детям телевизор, а у них уже 18 таких, разве это нормально? Ребенку нужно создавать пространство, заставлять его самого прикладывать усилия, формировать личность. Как это сделать, вряд ли знают те, кто производит хорошие строительные материалы или продукты питания.

Есть и третий механизм, но он пересекается с частной благотворительностью. Речь идет о создании владельцами корпораций частных фондов. В этом случае бизнесмен не должен ни перед кем отчитываться, куда и на что тратит деньги. Только на Западе к такой практике, как правило, приходят, когда перестают заниматься бизнесом. В России же собственники становятся частными филантропами, не переставая управлять компанией.

Куда потратить

Эффективность корпоративной благотворительности зависит от того, насколько верно определены направления поддержки. Сегодня эта деятельность в основном ориентирована на четыре направления: образование, социальную защиту, развитие местных сообществ и культуру. По мнению Юлии Юдиной, выбор бизнеса должен учитывать множество нюансов - от стратегии развития компании до анализа того, кому именно максимально эффективно может помочь донор. Например, компания IBM сделала упор на развитие информационных технологий, компьютерной грамотности среди школьников и студентов.

Важно, чтобы выбор направления сопровождался изучением его проблематики. То есть не должно быть такого, чтобы дети получали по 16 килограммов конфет (цифра реальная) под Новый год. Нужно отдавать себе отчет, что главные проблемы в этом секторе - социальная реабилитация воспитанников, вопросы усыновления. Так, руководитель проектов добровольческого движения «Дорогами Добра» Валерий Басай попросил бизнес инвестировать в подготовку приемных родителей:

- Сегодня только иностранцы берут на усыновление ВИЧ-инфицированных детей, малышей с заболеваниями, ведущими к инвалидности. Запросы россиян разительно отличаются: «беленькая голубоглазая девочка до года». Ситуацию можно переломить, рассказывая потенциальным родителям о том, что такое ВИЧ-контактные дети. Нужна специальная литература, качественные документальные фильмы.

Президент свердловской региональной общественной организации «Аистенок» Лариса Лазарева предложила обучать необходимым навыкам и направлять волонтеров в больницы, куда из роддомов попадают отказники. Она же отметила, что приемных родителей нужно не только мотивировать усыновить ребенка, но и готовить их к трудностям, с которыми они столкнутся, сопровождать такую семью на протяжении долгого времени.

Иначе должны вести себя доноры сферы образования. По словам Елены Чернышковой, они должны понимать, что результат смогут увидеть только через несколько лет. Наиболее известный пример в этом секторе - фонд «Династия», который создал основатель компании «Вымпелком» Дмитрий Зимин. Фонд работает уже более десяти лет, наиболее успешны в области образования стипендиальные программы, направленные на поддержку лучших студентов и молодых ученых. Есть и неудачные практики. У нас, например, не работают аналоги зарубежных программ поддержки молодых ученых, когда человек получает грант и должен переехать работать в какой-то сильный научный центр. Молодежь неохотно покидает родной город ради Москвы или Новосибирска: такая ментальность.

Третье популярное направление филантропии - культура и искусство. По мнению вице-президента Российской ассоциации по связям с общественностью Алексея Глазырина, благотворительность необходимо воспринимать прежде всего как сферу созидательную, которая поддерживает социальные практики, развивающие общество и человека. На Урале меценатство достаточно развито, но в регионе появляются и новые успешные примеры поддержки культурных проектов. Так, AVS Group в апреле этого года создал «Фонд поддержки уникальных культурных проектов имени Когана», спецификой которого является поиск и приобретение раритетных музыкальных инструментов. Первый проект Фонда «Пять великих скрипок в одном концерте» был представлен в мае: прозвучали скрипки, сделанные руками великих мастеров - Страдивари, Гварнери, Амати, Гваданини и Вильома.

Что могут лучшие

Теперь о лучших практиках, которые стали предметом исследования в рамках проекта «Лидеры корпоративной благотворительности», проведенного в 2010 году некоммерческим партнерством грантодающих организаций «Форум Доноров», PwC и газетой «Ведомости». Оценивались не только количественные, но и качественные показатели социальных программ. Итоги исследования представила исполнительный директор «Форума Доноров» Наталья Каминарская:

- Что делают лидеры? Компания ЛУКойл проводит для НО грантовый конкурс (бюджет в 2009 году - 40 млн рублей) на всех территориях присутствия: это одна из первых компаний, которая поняла, что некоммерческий сектор нужно развивать и поддерживать. При этом в корпоративном благотворительном фонде работает только один человек, который по совместительству является сотрудником ЛУКойла, зато здесь налажено сотрудничество с третьим сектором. «Северсталь» реализует серию из 14 программ под названием «Дорога к дому» (объем средств - 216 млн рублей). Основное направление - предотвращение детской беспризорности. Проект включает школу приемных родителей, работу с подростками на тему материнства и отцовства. Благодаря этому в Череповце, где базируется «Северсталь», на 30% сократилось число отказов от детей, взятых на воспитание из социальных приютов. Компания CITI знакомит студентов с некоммерческим сектором, предлагает старшекурсникам придумать свой проект и выиграть в конкурсе деньги на его реализацию. Проект (бюджет 452,5 тыс. долларов) реализуется в пяти городах, в том числе Екатеринбурге. За два года через программу прошли более тысячи студентов. Компания «Сахалин Энерджи» придумала программу «Сахалинская лососевая инициатива» (9,1 млн долларов): Дальний Восток - последнее в мире место обитания дикого лосося, вокруг него сосредоточена жизнь коренного населения. Проект направлен на восстановление экологии. Отдельное место занимает «Трансаэро»: компания показывает воспитанникам детских домов, как устроен самолет, кто такие пилоты и стюардессы.

По словам Натальи Каминарской, большинство участников исследования (до 70%) связали благотворительность с общей корпоративной стратегией: «Те, кто системно занимается благотворительностью, закладывают в бюджет на филантропию фиксированную цифру. Это хорошая практика, и это действительно защищает бизнес от "наездов" государства. Еще один важный момент: у многих компаний есть специальные документы, регламентирующие благотворительную деятельность. Там простые вещи: кому вы помогаете, на каких условиях, какова отчетность, как вы будете об этом рассказывать».

Как достичь результата

Каковы рецепты развития корпоративной благотворительности в регионах? Объединить усилия для поиска эффективных решений предложила Наталья Каминарская. Одно из направлений для такого поиска - волонтерство. Здесь много подводных камней. Во-первых, не все сотрудники готовы быть волонтерами. Это добровольная акция, и принуждать в ней участвовать нельзя. Во-вторых, к приему волонтеров должны быть готовы НО. Третьему сектору предстоит организовать для них поле деятельности. Нужна разъяснительная работа: кто такие волонтеры и что они могут делать.

По мнению Юлии Юдиной, необходимо развивать партнерство с другими компаниями, некоммерческими организациями и благополучателями, вовлекать в филантропию клиентов компаний, реализовывать проекты, направленные на развитие территории. До сих пор бизнес плохо понимал, что происходит в НО, а третий сектор с трудом разбирался, как устроен бизнес. Еще менее прозрачна в этих отношениях власть: нередки случаи, когда из-за несогласованности формировались и реализовывались программы, невостребованные обществом. Чтобы этого не происходило, Елена Чернышкова выступила с инициативой создать банк худших практик: пора учиться на своих ошибках.

Дополнительные материалы:

Совместные усилия

Наиболее эффективные благотворительные проекты бизнес реализует в партнерстве с НО и другими компаниями, считает директор по связям с общественностью Уральского филиала ОАО «Мегафон» Людмила Протасова.

- У компании «Мегафон» пять основных направлений благотворительной деятельности: экологические проекты, помощь людям с ограниченными возможностями, помощь тяжелобольным детям, организация спортивных мероприятий для воспитанников детских домов и помощь разным категориям людей, например, ветеранам.

Наиболее успешной практикой считаю проект «Вместе сможем все» (сбор денежных средств для детей, в том числе посредством sms), который реализуется вместе с благотворительным фондом «Мы вместе» и телекомпанией «Четвертый канал». Очень правильно, когда у акции не один, а несколько организаторов из разных сфер деятельности и несколько целевых аудиторий, обеспечивающих успешность этого проекта. Профессиональный фонд, рейтинговое средство массовой информации, «Мегафон», его сотрудники и клиенты - вот великолепная пятерка, которая делает проект эффективным. Один из принципов, который мы изначально закладывали в проект, - «лучше небольшая помощь, чем большое сочувствие». Начинали мы с sms стоимостью 20 рублей, а сегодня по желанию абонентов сумма выросла более чем в два раза: не всем удобно отправлять по 5 - 7 сообщений.

Мы убедились, что для эффективности акции также важно, чтобы ею от имени компании занимался не только департамент по пиару, но и была поддержка руководства, чтобы лидеры компании разделяли и популизировали принципы корпоративной благотворительности. Последний пример: в рамках благотворительного марафона, директор компании передал ребенку для лечения 100 тыс. рублей, причем личные, а не корпоративные.

Подготовил Артем Коваленко

Выделение направления

Один из эффективных путей совершенствования корпоративной благотворительности - курирование ее не самими компаниями, а профессиональными фондами, считает президент благотворительного фонда «Синара» Наталья Левицкая.

- Что заставляет бизнес передавать управление благотворительной деятельностью корпоративным фондам? Насколько эффективен такой шаг?

- Создание фонда в рамках Группы «Синара» позволило систематизировать работу в области благотворительности, соответствовать ожиданиям акционеров в этой сфере. Именно сегодня компания имеет абсолютно достоверную информацию: куда мы потратили деньги, зачем это сделали и какой получили результат. Это требует серьезных усилий. Но если мы посмотрим на штат работников фонда, а их всего трое, что сопоставимо с численностью небольшого отдела, то поймем: эффективность организации обусловлена в том числе и ее выделением в самостоятельную структуру. Мы обладаем свободой в принятии решений. Фонд занимается только благотворительностью, тогда как некоторые коллеги вынуждены совмещать и PR, и меценатство, и спонсорство, и социальную ответственность. Это эффективный шаг еще и потому, что компания таким образом открывает общественности свои позиции в сфере корпоративной филантропии, становится более транспарентной. Мало того, что фонд ведет работу по договорам с благополучателями, обязательным условием является их отчет об использованных средствах, но мы еще и информируем широкий круг общественности о результатах собственной деятельности.

- Какие преимущества дает работа с НО?

- Опыт работы фонда «Синара» показывает: сотрудничество с некоммерческими организациями усиливает эффект от реализации проекта. Работа с НО, как правило, означает, что мы имеем дело с командой профессионалов, глубоко погруженных в проблематику и ориентированных на результат. Такой профессиональный посыл понятен бизнесу. Для фонда сотрудничество с НО - одно из приоритетных направлений не только потому, что в финансовом смысле работа выстроена более грамотно, но еще и с точки зрения поощрения гражданской инициативы в социальном секторе.

- Популярна такая точка зрения: «Моя компания, и я сам решу, куда деньги направить»...

- Действительно, это по-прежнему довольно распространенный подход. Но когда компания планирует осуществление социальных инвестиций в сферу, скажем, здравоохранения или борьбы с социальным сиротством, реализацию образовательных программ, то все эти направления требуют оценки эффективности проектов. Этим должен заниматься человек не по совместительству, а которому только за эту работу и платят зарплату. Когда мы говорим не о разовых пожертвованиях, а о системном подходе, недостаточно передать эту сферу одному из отделов, потому что, как и в любой другой сфере, здесь должна нарабатываться определенная компетентность, а кроме того, при принятии решений в рамках выработанной корпоративной концепции необходима определенная самостоятельность. Поскольку поддержку должны получать действительно эффективные социальные инициативы, а не тот, кто быстрее добежал.

- А если компания небольшая, зачем ей свой фонд?

- Дело не в объемах, а в отношении к этому процессу. Если у компании есть задача систематизировать эту работу, тогда она пойдет по этому пути, потому что в любом случае выделяет средства и должна грамотно их распределять. Здесь даже не очень важно, миллион она распределяет или десять. Вопрос в эффективности расходования средств благотворителя. Только такая благотворительная практика будет понятна персоналу компании и собственникам. Скажем, уже есть примеры, когда небольшие компании обращаются в фонд с просьбой грамотно направить их средства: «У нас есть 10 тыс. рублей, мы готовы их вложить в действительно полезное дело, чтобы не просто так пойти и купить ненужные подарки».

Подготовил Артем Коваленко

Неразделимые понятия

Корпоративная благотворительность имеет целесообразность только в рамках корпоративной социальной ответственности, убеждена руководитель отдела внешних связей и коммуникаций «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия» (Екатеринбург) Элина Кущенко.

- Для бизнеса более значимо и близко понятие «корпоративная социальная ответственность» (КСО), а не несколько хаотичное «корпоративная благотворительность» (кстати, удивительно, что страна, лидирующая по отчислениям в эту сферу от бизнеса, испытывает столько социальных трудностей). Когда компания выпускает качественный продукт и он соответствует мировым стандартам, когда бизнес ответственно подходит к выполнению обязательств по работе с партнерами и клиентами, а его деятельность прозрачна, когда начисляется «чистая» зарплата - уже только эти действия могут помочь снять часть социальных вопросов. Если компания приходит в регион надолго, она заинтересована в развитии общества, росте его благосостояния. И это никак не противоречит ее основной цели - получению прибыли. Как отделить КСО, то же спонсорство и социально ориентированный маркетинг, от корпоративной благотворительности? Они неразделимы и задача у них одна - формирование социально здоровой среды.

У «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия» есть благотворительные проекты, которые реализуются несмотря ни на какие кризисы - мы боремся за них и бережем их. Это детский чемпионат по дворовому футболу среди непрофессиональных команд «Праздник футбола Coca-Cola». В мае мы провели такие чемпионаты в Екатеринбурге, Челябинске и Тюмени. Сейчас поддерживаем это движение в социальных сетях, объединяя ребят по увлечениям. Второй проект - «Рождественский караван» - касается защиты детей-сирот. Он появился около десяти лет назад, из них уже пять реализуется на Урале. Мы тогда осознали, что детские дома в городе получают достаточную поддержку, решили выйти за пределы административного центра, поняли, что наша помощь будет актуальнее для детских домов в глубинке. Сейчас мы готовы для сотрудничества с некоммерческими организациями и к развитию волонтерского движения.

Подготовил Артем Коваленко

Откройтесь

Развитие корпоративной благотворительности напрямую связано с тем, насколько прозрачен этот процесс, считает директор по маркетингу и коммуникациям CAF Россия Юлия Юдина.

- Какова доля компаний в России, реализующих благотворительные программы? Насколько верны представления бизнеса о том, кому и как должна оказываться помощь?

- 100% компаний занимаются благотворительностью: в этих вопросах российский бизнес впереди планеты всей. Это обусловлено и историческими, и текущими факторами социально-экономического развития страны. Но при этом существует огромный разрыв между тем, как корпоративную благотворительность понимают и осуществляют лидеры, чьи кейсы и подходы являются лучшими практиками, и тем, как это делает большинство компаний. Для многих, как правило, это поддержка детских домов на Новый год и День защиты детей, разовая деятельность - вещи, игрушки, сладости. Но как это меняет жизнь детей, поможет ли им стать более приспособленными к реалиям, получить высшее образование, найти семью? Непонятно! Зачастую компании реализуют благотворительные программы исходя из собственных представлений о том, как помогать, мало понимая действительные нужды тех, кому предназначается поддержка. Проще всего поехать в детский дом и покрасить забор или отремонтировать крышу. Помогать можно по-разному, в том числе по велению сердца. Но потратить деньги с максимальным результатом, чтобы добиться социальных изменений, очень непросто. Нужно четко понимать, зачем нужна корпоративная благотворительность, как с ее помощью добиваться бизнес-преимуществ. Этот вопрос для многих компаний остается туманным.

Рост с оговорками

- Но ведь одним из посткризисных трендов в сфере филантропии эксперты называют рост эффективности благотворительных программ...

- Что произошло после кризиса? Денег стало меньше, но подчеркиваю, не все компании сократили благотворительные программы: у многих финансирование осталось на прежнем уровне. Тем не менее произошел переход от денежных вливаний к более сложным формам. Прежде всего я говорю о вовлечении сотрудников в благотворительность: это программы и волонтерства, и пожертвования. Такие изменения позволили компаниям минимизировать расходы и повысить осведомленность, лояльность коллектива. Другой важный тренд - pro bono: это когда компании предоставляют некоммерческим организациям не только время и деньги своих сотрудников, но и их профессиональные навыки - бухгалтерские, юридические услуги, ИТ-поддержку. Ну и самое главное - повышение эффективности благотворительной деятельности произошло за счет более четкого формулирования целей и ожидаемых результатов программ, отбора благополучателей в соответствии с ними, внедрения системы оценки результатов, в том числе с участием стейкхолдеров и внешних экспертов, привлечения к реализации программ НО как полноценных партнеров. Эти тренды способствуют развитию благотворительности, но в этой сфере еще очень много проблем.

- Например, желание государства влиять на направления и объемы корпоративной благотворительности ...

- Особенно если мы говорим о компаниях, которые присутствуют в регионах и регулярно сталкиваются с просьбами местных властей о поддержке. Часто бизнес оказывается заложником ситуации и под видом благотворительности строит спортивные сооружения и ремонтирует дороги, хотя мог бы вместо этого поддержать талантливых студентов или заняться компьютерной грамотностью населения. Недавно была в Белоруссии, где действует указ, который запрещает компаниям публично рассказывать о собственной благотворительности. Но в этом документе есть и один забавный момент - бизнес имеет защиту от так называемого социального рэкета со стороны государства. Если в компанию обратились государственные органы с просьбой что-то к Дню города построить, то бизнес вправе заявить об этом в специальные органы.

- То, что компании делают в регионах присутствия, скорее можно назвать социальной ответственностью, а не благотворительностью. Как компании разделяют эти понятия?

- Существует терминологическая путаница. Нередко все смешивают в одну кучу. Зачастую корпоративная филантропия в представлении бизнеса - это внутренние программы, направленные на социальные гарантии, дополнительные льготы именно для сотрудников компании, что совершенно неправильно. Поэтому объемы корпоративной благотворительности носят не точный, а оценочный характер. И здесь нужно четко понимать, что корпоративная филантропия - это социальные инвестиции в общество, в его наиболее проблемные точки. Это публичный процесс, где определены приоритеты оказания помощи, прозрачны процедуры отбора благополучателя.

- Какие направления благотворительности наиболее актуальны?

- Вообще благотворительность в России - это прежде всего тяжелобольные дети, которым нужна срочная медицинская помощь, и дети-сироты. Это самые популярные темы и в частной, и в корпоративной благотворительности. Узкий выбор направлений существенно ограничивает возможности для решения других не менее важных задач: у нас есть пожилые люди, бездомные, взрослые больные.

Общими интересами

- И кто определяет направления?

- Во многом облик корпоративной благотворительности определяет личность - либо акционера, либо топ-менеджера компании. И здесь идет смешение личных представлений о том, что важно поддерживать, и интересов компании. Это мешает развитию корпоративной благотворительности как чрезвычайно важной части управления нефинансовыми рисками и долгосрочного развития компании.

- Как должна выглядеть идеальная благотворительная корпоративная программа?

- Прежде всего она помогает тем, кто действительно нуждается в помощи. Второй момент - программа не работает на порождение иждивенческого круга, когда все больше хотят и все больше просят, а пытается стимулировать самоорганизацию людей, чтобы они начали что-то делать. В-третьих, осуществляется партнерство с некоммерческой организацией: менеджмент в социальной сфере - непрофильная компетенция бизнеса. НО помогут правильно провести программу. Что немаловажно, у них есть PR-возможности, которые для бизнеса недоступны. Иначе говоря, то, что бизнес получит за деньги, некоммерческая организация может получить бесплатно.

- К чему бизнес должен стремиться?

- Объединяться и выражать свои интересы. Нужно претендовать на налоговые преференции, обеспечивать публичную поддержку благотворительности со стороны широкой общественности. Ну и, наконец, обмениваться лучшей практикой, чтобы знать, как это работает, какие результаты достигаются, что можно сделать.

Подготовил Артем Коваленко

Потребность помогать

Лучшие проекты в сфере благотворительности обращены к детям, уверен региональный директор ОАО «ВымпелКом» на Урале Дмитрий Киселёв.

- Лучшая благотворительная практика нашей компании - акция «Ёлка желаний». В прошлом году мы впервые провели ее в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле. Собрали более 800 подарков для сирот из пяти детских домов Свердловской области. Суть проекта проста: любой человек может приготовить ребенку из детского дома желанный, адресный подарок. Чем хороша эта акция? Она позволяет каждому из нас творить добро. На мой взгляд, любой нормальный человек испытывает потребность помогать нуждающимся, но получается это не всегда - то времени не хватает, то не знаем, кому и какая нужна помощь. А тут конкретные желания, написанные детской рукой, да еще и с рисунками. Конечно, можно просто перечислить определенную сумму на счет нуждающегося детского дома или организовать централизованный закуп подарков, но вовлечение в благотворительность сотрудников и клиентов компании дает гораздо больший эффект. Подобные акции приняты на Западе. Сам видел, как топ-менеджеры крупных компаний в США собирали частные пожертвования для нуждающихся. И у нас люди готовы участвовать в таких проектах, особенно, если эту инициативу поддержали СМИ. Это значит, мы выбрали верный путь.

Подготовил Артем Коваленко

Партнеры проекта:	Партнеры конференции:	Партнер площадки: