Кто, кому и почему

Благотворительность. Государство не выполняет своих обязательств

Развитие благотворительности должно сопровождаться снижением социальной нагрузки на бизнес, поскольку предприниматель нередко замещает государство там, где оно не выполняет своих обязательств. Только тогда нынешний формат пожертвований уступит место другим проявлениям филантропии, а главными благотворителями станут обычные люди

"Эксперт-Урал" продолжает серию публикаций о перспективах развития сферы благотворительности. Проект стартовал в 2011-м, тогда же мы провели исследование и вручили премию «На пике формы» в номинации «Рука друга». Исследование будет и в этом году (совместно с PWC и CAF России): с его результатами мы познакомим в июне на конференции, посвященной особенностям и трендам российской филантропии. Приглашаем к участию. Предмет для разговора есть: доля корпораций в общей структуре пожертвований незначительно, но сократилась, а процент частных лиц вырос (с 18 до 21, согласно аналитике CAF). Это говорит о росте человеческого интереса к благотворительности. Список проблем, однако, не стал короче: узкий набор тем (большинство компаний предпочитают помогать только детям), нежелание бизнеса обращаться к благотворительным некоммерческим организациям (НО) за профессиональными услугами, отсутствие четкой позиции государства по отношению к филантропам. Есть ли решение?

Важно как...

Пути развития филантропии 1 марта обсудили участники ежегодной конференции «Благотворительность в России», которую провела газета «Ведомости». Поиск таких путей невозможен без ответа на вопрос, кто завтра будет главным игроком в этой сфере - компании, фонды или частные лица. Ответ, казалось бы, прост: доля бизнеса в объеме всех благотворительных денег - около 80%. Значит, говорить нужно о корпоративной филантропии. Но такой формат развития - дорога в никуда. Мы вольно или невольно требуем от бизнеса некоей социальной повинности. Между тем в странах с развитой сферой благотворительности работают совершенно иные принципы. Там подробно (в законах) описаны взаимоотношения, права и обязанности всех субъектов этой сферы: государства, фондов, частных компаний. Это и есть системная благотворительность. Как выстроить подобную структуру у нас? Разом отказаться от помощи корпораций и призвать общество к более активной гражданской позиции невозможно. Речь идет о поэтапном переходе от одной модели решения социальных вопросов к другой, где бизнес будет помогать не денежными суммами, а прежде всего - эффективными технологиями достижения результатов. По мнению председателя комиссии по социальной политике Общественной палаты РФ Елены Тополевой, такое явление, как принудительная благотворительность, все еще существует: «В этом случае необходимо понимать, насколько то, что делает бизнес «по подсказке» власти, соотносится с его реальными интересами. Благотворители не должны замещать государство, которое по той или иной причине не справляется со своими задачами».

Уже сегодня факт благотворительности перестает быть достаточным, важно, как и в чем мы участвуем, считает директор CAF Россия Мария Черток. Примеры выхода компаний за традиционные представления о благотворительности как о раздаче денег есть. Так, АФК «Система» с помощью одноименного благотворительного фонда реализует проект «Лифт в будущее». По словам вице-президента фонда Елены Шмелевой, речь идет о поиске и развитии талантливой молодежи:

- Это всероссийская система поддержки интеллектуально одаренных и активных россиян, желающих найти свое место в профессиональном мире. Для развития участников проекта на сайте создаются сервисы для совместной сетевой проектной деятельности и профессиональной коммуникации. Формируя стратегию благотворительности, мы отталкивались не только от анализа заинтересованных сторон, но и от ценностей и проблем, доминирующих в корпорации и обществе. Россия лидирует по наличию талантов и их доступности на рынке труда, надо помочь им найти себя.

МТС с помощью благотворительных программ не только помогает больным детям, но и решает собственные имиджевые задачи. Директор департамента по связям с общественностью МТС Елена Кохановская убеждена, что проекты поддержки малышей позволяют сформировать особую связь на эмоциональном уровне с ключевыми аудиториями компании, повысить лояльность клиентов: «Корпоративные клиенты вовлекаются в благотворительность. Благодаря им бюджет МТС, предусмотренный на благотворительные проекты в 2012 году, еще в январе вырос на 10%».

По мнению заместителя директора фонда «Петропавловск» Дмитрия Петрова, роль благотворительности в строительстве репутации больших корпораций выросла: «Это важный инструмент в конкурентной борьбе, а не плата за богатство».
Другой пример грамотной политики в сфере корпоративной благотворительности - вовлечение сотрудников в волонтерство. Президент благотворительного фонда «Кто, если не я» Ольга Рейман отметила, что за последние 3 - 5 лет количество компаний, сотрудники которых помогают незащищенным слоям населения и НО образовательными и иными услугами, выросло в 2,5 раза, от 20 до 50 -55%: «Это очень хорошая динамика. Волонтерство становится стандартом ведения бизнеса. Компании не только берут за пример западные модели, но и создают свои, основываясь на специфике работы».

Вот наиболее удачные практики. «Энвижн групп» реализовала проект в селе Хитровщина Тульской области. Волонтеры разрабатывали идеи, способные обеспечить село деньгами, покупали материалы и технику. Задача - поставить село на ноги, чтобы его жители приобрели независимость от внешней помощи. Так, купили кроликов, птицу, свиней, коз и возложили ответственность за заботу о животных на жителей населенного пункта, чтобы они смогли получать доход самостоятельно. Открыли центр шитья, в котором поставили швейные и вязальные машины.

Альфа-банк собирает среди сотрудников средства и гуманитарную помощь для детских домов, для пострадавших при пожарах, людей, попавших в трудные жизненные ситуации. Среди постоянных волонтерских проектов - «Подари радость» (акция к дню защиты детей, конкурс волонтерских проектов, лучшие из которых получат финансовую поддержку), «1 сентября: помоги собраться в школу».

Компания L'Oreal, помимо традиционной помощи, проводит для воспитанников детдомов мастер-классы (основы гигиены, уход за волосами и кожей и т.д.).

...с кем...

Наиболее успешные проекты в филантропии - партнерские, когда для решения социальной проблемы объединяются представители бизнеса, власти и НО. Например, в Самарской области результатом такого сотрудничества стало принятие закона о благотворительности, который ввел на территории региона льготы для НО. Все целевые программы чиновники разрабатывают в контакте с третьим сектором, благотворители получают субсидии на социальные проекты, работает социальный портал, где отдельная страница посвящена НО, присуждается премия «Оскар благотворительности».

Другой альянс - бизнес и власть - сложился в Вологодской области. Стороны сосредоточились на решении проблемы социального сиротства: за семь лет на 26% уменьшилось число детей-сирот в интернатных учреждениях (из девяти детских домов в Череповце пять закрыто), на 74% увеличились показатели устройства детей в семьи. «В начале 2000-х у нас было всего около 70 - 80 приемных семей, где-то 130 детей в них, сейчас же - около 900 приемных семей и 1300 детей», - рассказал вице-губернатор Иван Поздняков. - Программа «Дорога к дому», начавшаяся как муниципальный проект, была заимствована областью. За 2009 - 2012 годы стоимость ее составит около 1 млрд рублей, причем 810 миллионов выделено из бюджета области, 123 - предоставила Северсталь, остальное - появившийся федеральный партнер Фонд поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации».

Еще один пример сотрудничества привел председатель попечительского совета благотворительного фонда Святителя Василия Великого Константин Малофеев: «В прошлом году мы учредили Лигу безопасного интернета. Нам удалось объединить на одной площадке представителей государства, бизнеса и общественных организаций для очищения интернета от опасного контента. Только представьте себе, по данным ООН, Россия входит в тройку стран-«лидеров» по распространению детской порнографии. В прошлом году мы закрыли более 9 тыс. интернет-страниц с детской порнографией, чуть меньше - с наркопропагандой. В прошлом году правоохранительные органы возбудили и направили в суд более 80 уголовных дел».

Но нередко сотрудничество бизнеса и некоммерческих организаций наталкивается на препятствия. Ольга Рейман: «Компании сами хотят все контролировать, берут на себя функции третьего сектора, хотя во всем мире этой работой занимаются НО. Это профессиональная отрасль, и работать в ней должны профессионалы».

У бизнеса свои претензии: партнера выбрать трудно. Необходимо, чтобы фонд не менее трех лет работал на рынке, успел себя зарекомендовать, был публичен, имел прозрачную финансовую отчетность. Главное требование - НО должна суметь масштабировать свою деятельность, нередко фонду не хватает ресурсов, чтобы освоить выделенные средства.

Елена Тополева обращает внимание на то, что в поисках партнера высокого уровня, а таких немного, бизнес ходит по узкому кругу заслуживших репутацию больших фондов. Но при этом тормозится развитие других НО, не обладающих пока достаточным статусом.

Участники конференции полагают, что в идеале должен возникнуть конкурентный рынок, где корпоративные фонды и НО состязались бы за лучшие проекты решения тех или иных социальных задач.

...и кому

Есть еще одна беда - узкий набор тем для благотворительности. По словам Константина Малофеева, деятельность многих фондов в России направлена на поддержку детей, культуры и образования, но чрезвычайно мало таких организаций, которые занимаются решением острых социальных проблем. К числу этих проблем он отнес алкоголизм, наркоманию и ухудшающуюся демографическую ситуацию. По его мнению, эти проблемы могут угрожать национальной безопасности: например, ежегодно в России совершается около полутора миллионов абортов, но внимание этой теме практически не уделяется. Фонд реализует программу «Живи, малыш!». Главная идея - демонстрация в женских консультациях фильмов о радости материнства и детства.

Мария Черток уверена, что корпоративная благотворительность следует за тем, что общество считает важным, а оно не очень хорошо осведомлено о реальных проблемах. Поэтому выбор общества достаточно традиционен: места наркомании или больным СПИДом там нет, это табуированные темы. Выход - решением этих вопросов должны заниматься частные доноры.

Другой способ предлагает Малофеев - персонализировать, закрепить за конкретными бизнесменами конкретные темы:

- Высокая эффективность бизнеса в реализации благотворительных проектов основана на мобильности и гибкости решений, бизнес-подходах. Яркий пример - спорт. В России руководителями федераций и спортивных союзов стали многие представители крупного бизнеса. Они вкладывают деньги, не претендуя на какие-либо доходы. Это дает новый импульс развитию конкретного вида спорта, возможность создать современную модель управления, достичь высоких результатов. У этой идеи есть противники. Мария Черток считает, что мало заниматься благотворительностью как личным делом, важно понимать, как это делать:

- Российские крупные бизнесмены - люди, настроенные на результат, но если они не понимают, что хотят сделать, результат может быть непредсказуемым. Пока мы не видим большого интереса у них к самообразованию именно по этой теме. Стоит вопрос не только личных рисков, но и рисков для общества.

Действительно, примеров успешной персонификации в спорте и других областях применения человеческих знаний ровно столько же, сколько неуспешных. Здесь полагаться на пристрастие богатых людей безответственно. Тем более заставить владельцев состояний эволюционировать искусственно вряд ли удастся. На это нужно время: Билл Гейтс позволил себе этим заниматься, только когда его корпорация успешно функционировала без него.

Для решения социальных проблем нужно определить роли всех субъектов. Роль государства - создавать условия, стимулирующие благотворительность, прежде всего - через налогообложение. Роль бизнеса - формировать общественное мнение, в том числе своим примером через продвижение волонтерских программ, создавать социальный климат, который опосредованно вовлекает обычных граждан в сферу социальной ответственности. Функция НО - профессиональное оказание услуг донорам. Роль общества - сопричастность к решению проблем социума. Здесь огромная ответственность лежит на лидерах общественного мнения, на моральных и иных авторитетах, которые должны прививать аудитории ростки филантропии.

Мы стали лучше

Наталья Каминарская

Тренды в сфере благотворительности меняются: частная филантропия в России стала более заметной благодаря активной позиции населения, считает исполнительный секретарь Форума доноров Наталья Каминарская

- Россия в последнем мировом рейтинге благотворительности (второй год подряд проводит британский благотворительный фонд CAF, участвует свыше 150 тыс. респондентов из 153 стран) поднялась на восемь позиций. На ваш взгляд, какие факторы этому способствовали, долгосрочная ли это тенденция?

- Есть несколько причин. Первая - благотворительные фонды активнее продвигают свою повестку и публично вовлекают граждан в эту сферу. И такая публичность более заметна, в том числе благодаря СМИ. Они стали больше писать о филантропии (за последние три года число публикаций только о благотворительных фондах выросло на 60%. - Ред.). Есть о чем: уже не три фонда работают, а 33, например, или не пять человек готовы уделить время, чтобы помочь нуждающимся, а сто тысяч. Вот вам и вторая причина. Еще одна немаловажная деталь - наконец-то появилась налоговая льгота для частных благотворителей. Мы говорили об этом десять лет, откликов не было, два года закон лежал в Госдуме. И вдруг все случилось, причем довольно быстро: в прошлом году проект нормативного акта был принят сразу во втором и третьем чтениях. Пройден некий этап: теперь этот задел, положительный рывок нужно использовать, чтобы удержать интерес людей к филантропии, улучшить качество работы фондов.

- У СМИ были и отрицательные поводы для публикаций: скандалы затронули деятельность нескольких фондов.

- И этот фактор сыграл на руку. С одной стороны, фонды очень четко отработали: стали говорить о прозрачности, объяснять свою позицию.

С другой стороны, люди захотели разобраться, как устроена благотворительность, как в ней можно поучаствовать. Получилось, и не важно, чем вызван этот интерес.

- Нужно ли поднимать вопрос о льготах для корпоративных благотворителей?

- Крупный бизнес говорит: нам не интересны ваши льготы, мы хотим признания обществом и властью того, что мы делаем. Получается, что сегодня нет стимула заниматься корпоративной филантропией - компании тратят ресурсы и время сотрудников, чтобы помочь в решении каких-либо социальных вопросов, но власть и общество относятся к ним так же, как и к предприятиям, которые не делают никаких шагов в этой сфере. Еще важнее такое признание для малого и среднего бизнеса - им от налоговой льготы толку не будет, ведь они чаще помогают нуждающимся своими товарами и услугами. Нужно, чтобы участие бизнеса в социальной жизни общества хоть каким-то образом поощрялось, например засчитывалось при участии в тендерах. Хотя льгота в долгосрочной перспективе будет важным стимулом для участия значительного числа компаний в благотворительности.

- Кто сегодня выступает лоббистом благотворительного сообщества?

- Разные силы, в том числе бизнес. Он главный соратник третьего сектора в решении проблем, которые стоят перед обществом, пусть и не самых глобальных. При этом благотворительность должна отвечать его стратегическим задачам, принципам его развития.

- Но ведь во всем мире нагрузка на бизнес минимальна: благотворителями выступают частные лица?

- Перекос, который существует сейчас в России, когда более 75% всех пожертвований делают компании, выравнивается. Неслучайно бизнес чаще вовлекает своих сотрудников в благотворительность (волонтерство, pro bono), чем раздает деньги направо и налево. У компаний есть и другие ресурсы - стратегический подход, технологии, понимание развития. Мы не всегда способны сами оценить, куда двигаться, какие направления развивать. В этом бизнес тоже может помочь.

- Не слишком ли много задач перед ним стоит? К бизнесу тоже есть претензии. Например, ограниченный набор социальных вопросов, в решении которых он участвует. Чаще компании поддерживают больных детей или малышей, оставшихся без родителей. Это важно, но не охвачены другие не менее злободневные темы - наркомания, аборты.

Когда этот перечень увеличится?

- Это только эволюция.

- Долго придется ждать.

- А никто и не говорит, что завтра наступит всемирное счастье. С одной стороны - эволюция, с другой - надо больше говорить и писать о наркомании, абортах, экологии. Люди не всегда знают, как распорядиться деньгами, которые хотят потратить во благо. Две недели назад я встречалась с человеком, который готов отдать миллион на благотворительность, но не знает куда. Он не будет читать все подряд, выбирать направления, ему просто нужно рассказать о том, какие проблемы есть в обществе и как их можно решить.

- Как вы относитесь к заявлениям о большем участии в филантропии владельцев бизнесов именно как частных лиц. По мнению некоторых экспертов, для общества это было бы эффективнее, чем разовые взносы, с помощью которых государство предлагает легитимировать итоги скандальной приватизации 90-х.

- Это частное дело каждого. Безусловно, когда ты участвуешь в филантропии от имени компании, у тебя очень жесткие рамки, что ты можешь сделать, а чего нет. Другое дело - частная инициатива: можно создать фонд, выбрать тему, которая нравится, дать деньги на решение любых социальных проблем. Поэтому кто-то выйдет и скажет: «Все за мной, я считаю, что моя позиция правильная и надо заниматься благотворительностью», а кто-то промолчит. С этой точки зрения я за героев. Они нам нужны. Они и есть, но мы их не знаем. Например, в Екатеринбурге бизнесмен Валерий Савельев покупает раритетные скрипки, но об этом никто не знает. Это красивый проект: не просто кого-то накормили, а приобрели уникальные инструменты, звучание которых может услышать каждый. А говорят, что на поддержку культуры нет денег. Есть, причем расходуются они весьма грамотно.

- Бизнес утверждает, что именно благодаря ему фонды стали профессиональнее. Компании выставляют критерии, выполнение которых заставляет третий сектор более качественно подходить к своей работе. Это действительно так? Бизнес вводит некие стандарты для НО?

- Это он много на себя берет. Далеко не каждая некоммерческая организация взаимодействует с бизнесом. Это может быть просто кружок взаимопомощи, существуют разные форматы НО, необязательно быть суперпрофессионалом с точки зрения управления, чтобы помогать людям. Другое дело, если вы переходите на следующий качественный уровень и заявляете себя как организация, нацеленная на профессиональное решение проблем. И тут есть чему поучиться у бизнеса. Но бизнес пусть не питает иллюзий: вещам, которые он знает про третий сектор и соцсферу, мы его научили. Это вопрос притирки и плохой информированности о состоянии друг друга. Однако, конечно, есть вопросы, которым НО стоит поучиться у бизнеса, - хорошо готовить отчеты или представлять себя в публичной сфере.

- В регионах благотворительность развивается по-разному. Где-то это целиком заслуга крупных предприятий, где-то третьему сектору обеспечивают условия для роста. От чего это зависит?

- От экономических и политических условий, набора проблем и запросов населения. Ведь благотворительность соответствует тому обществу, в котором развивается.