Нестыковка
Как договориться науке с промышленностью и наладить учет инноваций в регионе.
Инновационная стратегия России до 2020 года на утверждении в правительстве. После отбора инновационных тем в регионах последует оценка потенциала территории и экспертная правка. Для этого нужно навести, мягко говоря, порядок со статистикой, а главное - выработать консенсус между бизнесом, властью и наукой. - В инновациях сейчас важны две темы: формирование и стимулирование спроса на продукцию и развитие институтов поддержки и финансирования, - считает председатель наблюдательного совета Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере, исполнительный директор «Ассоциации инновационных регионов России» Иван Бортник. - По части спроса в Уральском регионе налицо нестыковка - наука и бизнес не слышат друг друга. Об этом говорят материалы исследования изменения спроса на НИОКР, проведенного журналом «Эксперт-Урал»: объем предлагаемого наукой инновационного продукта измеряется в 36 млрд рублей, а спрос бизнеса тянет всего на 13 млрд рублей. Замечу сразу: государство по НИОКР полностью выполняет инвестиционные обязательства - 1% ВВП, как во всем мире, оно на это дает. Главная проблема России - бизнес дает на НИОКР только 0,28% ВВП. Вышел пакет документов, по которому предполагается увеличить долю финансирования науки до 2,5%, как сейчас в Китае. Из них 2% средств планирует дать государство, а на 0,5% оно надеется подтягивать бизнес. На почве согласия
- Иван Михайлович, как регионам соединить спрос и предложение, интересы бизнеса и инноваторов?- Я полагаю, что всем заинтересованным в продуктивности этого процесса - бизнесу, науке (университетам, академическим институтам) и власти - надо сидеть и разговаривать, искать точки соприкосновения, стремиться услышать и понять друг друга, договориться. Только на почве согласия будет расти инновационный бизнес. Другого пути в региональной политике нет.
- Разве этим не занимаются?
- Конструктивно - нигде. Об этом и говорит слишком большая разница спроса и предложения - 36 и 13 млрд рублей. Я по долгу службы вынужден разбираться с регионами и крупными компаниями и вижу: пока не будет консенсуса в регионе, на уровне территории ничего с инновациями не получится. Спрос бизнеса будет закрываться силами неуральских ученых.
- А за разговорами не потеряем время, которое в иннопроме ускоряется?
- Рост спроса на инновации соответствует темпам развития бизнеса и экономическим условиям в России. Инструментарий поддержки спроса весь задействован. Но мы же хотим всего быстрее! И опыт передовых в этом отношении институтов показывает, что активная позиция позволяет договариваться не за годы, а за недели. Главное - не один раз договориться, а организовать процесс непрерывного контакта надолго.
- Хотим быстрее, потому что вступаем в ВТО? Как повлияет это на российский бизнес?
- С одной стороны, боязно: российский бизнес, который не занимается инновациями, не живет в нормальной конкурентной среде, попадет в таковую и «затрещит». С другой - весь прочий инструментарий трудно запускается и дает мало результатов. Нас надо поставить в такое состояние, чтобы дотягивались до конкурентоспособности на мировом рынке. Поэтому надежды здесь у меня лично на мировую конкуренцию.
- ВТО усилит конкуренцию - у наших предприятий появится стимул внедрять инновации?
- У предприятий стимулов не бывает, стимулы есть только у денег: деньги никогда в гору не текут, только вниз, и любят размножаться. Инновации - рискованный путь размножения денег. Чтобы снизить риски, надо создать условия. Вот этому ВТО поможет, с моей точки зрения.
- О чем должны «сидеть и разговаривать» бизнес и инноваторы? Предмет их разговора?
- Вот как поясняет, например, корпорация СУЭК: пока ученый не поймет, что у компании первая проблема - безопасность, вторая - снижение издержек, а будет нести бизнесу то, что сейчас не нужно, до тех пор не договорятся. Томский госуниверситет и Кемеровский технический институт делают для СУЭК систему связи под землей, какую никто в мире не делал: за это корпорация не только с удовольствием платит, но, главное, ставит в свои шахты. Платит и за решение проблемы логистики в порту Ванино с помощью «чистой математики». Таковы результаты достигнутого взаимопонимания. На Роснанотехе-2011 иностранцы сказали: вам мешает то, что вы сытые. Действительно, у нас, когда люди голодные и им надо кушать, они быстро договариваются, что им вместе делать.
- Почему российский бизнес предпочитает трансфер инноваций?
- Это не совсем так, тут всего хватает. Есть наука, которая успешно работает с бизнесом. Эти ученые говорят: жизнь настала - супер! Бизнес ставит ряд задач для развития, мы предлагаем варианты их решения, когда приходим обоюдно к одному, нас спрашивают только: «Сколько миллионов баксов надо? Где лучше оборудование купить?». Раньше разработчики бегали по госпланам, годами убеждали в необходимости выделить такие деньги. А у бизнеса элементарно решается вопрос, когда он видит цель, когда у него с наукой согласие, доверие. Но чаще, к сожалению, науке сложно договариваться с бизнесом, быстрее с государством получается. Если не изменить ситуацию, бизнес, конечно, будет инновации покупать за рубежом. Кстати, Казанский химико-технологический университет занимается, например, адаптацией применительно к нашим условиям того, что бизнес закупает за рубежом. Это тоже способ постепенно сформировать доверие.
Под лежачие камни
- Каковы сейчас задачи ассоциации? - Первая - содействовать регионам в привлечении инвестиций в инновационные проекты, увязать то, что хотят они и инвесторы, а также фонды прямых инвестиций. Опять же - помочь им всем договориться. Мой хороший знакомый, глава крупнейшего в России фонда прямых иностранных инвестиций говорит: у него всего шесть условий. И одна большая проблема - регионы его просто «не слышат».
Нам тоже порядком надоело «содействовать». Потому что под некоторые лежачие камни инвестпортфели не текут. Всем известен мировой принцип: не давать ничего, пока хоть что-то регион не сделал сам. Но прежде всего субъекты должны уметь выбирать инновации. Как выбирать - и есть вторая задача, решением которой занимается ассоциация.
- Как, на ваш взгляд, выглядит Свердловская область? Чиновники заявляют, что регион лидер инновационного развития.
- Наводить порядок с оценками инноваций мне как исполнительному директору ассоциации поручили губернаторы. Мы не верим ни федеральным, ни региональным оценкам. Потому что если сложить инновационные продукты по данным самих субъектов, цифры ровно в три раза больше, чем по России в целом... Тут надо разбираться. Мы сейчас этим занялись, Минэкономразвития и Минфин тоже подключились, так как вопрос касается перераспределения федеральных инструментов для целевого содействия инновационно активным регионам. В Челябинской области, наоборот, говорят, не могут найти проектов для венчурного фонда. Ну это тоже ни в какие ворота не лезет. Если размер фонда 500 млн рублей, то в регионе наверняка наберется проектов на 5 млрд рублей, не менее.
Мы подготовили методику оценки регионов по инвестиционной деятельности. Поскольку консенсуса на эту тему нет, представляем: как только этот инструмент начнет работать, будет много критики. Наша задача - внимательно отнестись к предложениям. Это сугубо предварительные вещи, над ними надо еще думать.
Кстати, большая проблема у нас и с экономической наукой - ее структуры, которым Минэкономразвития поручено увязать показатели инновационного развития и социально-экономические с показателями развития бизнеса на территории, тоже не могут между собой договориться. Этот инструментарий также нужен государству для измерения, перераспределения, содействия регионам в инновационной деятельности. Ведь практически ни в одном регионе, входящем в ассоциацию, нет планов реализации инновационной стратегии и нет увязки ее результатов с социально-экономическим развитием. Но прежде чем тоску разводить, мол, такая уж у нас неинновационная страна, давайте посмотрим хотя бы на уровне региона: что здесь происходит, как учитывается. Не обязательно оценивать только технологические инновации, есть маркетинговые, организационные - крупный бизнес ими занимается шикарно - и прочие. Весь инструментарий, который должен способствовать развитию инновационной экономики, в России задействован. Последний пример: с 20 июля разрешено 49-м законом создавать фонды, причем не НИОКР, а содействия инновационной деятельности. На Урале такой фонд в 10 млрд рублей элементарно сделать. Почему-то не пользуется. Значит, дело не в инструментарии, в чем-то другом.
Очевидно, что бизнес недофинансирует проекты развития из-за высоких рисков - финансового, административного. Что могут сделать власть и регион? Нужно структурировать работу с бизнесом в проектной плоскости. Но и тут всплывает базовая проблема - отсутствие доверия бизнеса к последовательности действий власти. Вопросы, которые обсуждают чиновники, мало интересуют бизнес, и наоборот.