Исход в историю

«Исход»: сотрудники, покидающие Музей молодежи Фото: Антон Менщиков

Путь, который проходят экскурсанты по этим залам, равен пути страны в XX столетии, только в сжатой, сконцентрированной форме. Война гражданская, отечественная, ГУЛАГ, культ личности, господство однопартийной идеологии нашли отражение в емких и сильных образах и фактах. Зрители маршируют вместе с взводом новобранцев, попадают на поле памяти и скорби. Упираются в тупик «Хода нет», путаются в бюрократических дверях, которые закрываются при усилии их открыть. В игривом и одновременно страшном зеркальном лабиринте сталкиваются лицом к лицу с самим собой, но отторженным от себя, встроенным в шеренгу.

В Уральском музее молодежи в 1988 году творческой группой «Белый квадрат» была создана уникальная историко-художественная экспозиция «Образ и факт». Она несла сложную истину о почти вековой истории России не только через документы, но и оказывая мощное воздействие на эмоциональном уровне. Она сама стала явлением культуры: современные пластические формы, острота метафор и точность образов. Гармонично встроенная в здание, так, что пространство внутри оказывалось больше, чем представлялось снаружи, она талантливо обыгрывалась не только на экскурсиях по «веку минувшему», но и в спектаклях, художественных проектах.

Факты. «Музей истории комсомола Среднего Урала! Снова я здесь, и не верится, не укладывается в голове, что все так изменилось за 5 лет! Уникальность интерьера, глубина мысли в экспозиции, нравственное проникновение в душу… С уважением и любовью, Б. Ельцин. 22 февраля 1992 г.». За годы существования музей посетило огромное количество знаковых фигур своего времени, он целенаправленно собирал людей «высоких энергий». Гостями были Галина Старовойтова, Андрей Сахаров. Послы ведущих мировых держав, проведя ряд официальных встреч, приходили сюда для свободного общения с уральцами. Музей служил открытой площадкой гражданского общества. И скрупулезно запечатлевал мгновения истории, которая вершилась тогда на наших глазах.

Деятельная позиция, инновационные для тех лет формы работы порой вызывали недоумение. Звучали даже упреки коллег: «Вы занимаетесь не своим делом». Как будто музей есть синоним понятий «застой» и «прошлое». Сегодня многое из того, что впервые опробовалось здесь, выглядит естественно и называется модным словом «интерактивность». Именно Уральский музей молодежи показал, каким может быть современный музей.

1995-м годом датируется начало нового этапа его жизни: стартовала борьба за притягательное для разных структур старинное, но хорошо сохранившееся здание в центре города (подробно о конфликте см. «Музей как зеркало русской революции», «Э-У», № 4 от 02.02.04). Согласования по вопросу собственности, судебные разбирательства длились несколько лет, периодически затухая и обостряясь вплоть до выпадов криминального толка. Музей вновь оказался в эпицентре сейсмически активной зоны, где схлестнулись силовые потоки власти, общественности, культуры, народившегося слоя собственников.

Образы. Проект «Музей молодежи» завершился. Он возник на волне перестройки страны и стал ее символом, памятником эпохе не уходящей, а уже ушедшей. И, как нередко бывает с памятниками, время которых закончилось, будет «снесен». В новом времени — упорядочения, овертикаливания — места ему в прежнем виде не нашлось. Миф о трансформации (в отдел соседнего Музея истории города) не убедителен. Живой музей — это триединство: фонды, экспозиция, команда. Фонды, предполагается, будут сохранены. Экспозиция — сомнительно, новые хозяева здания вряд ли станут использовать ее по назначению. Команда, костяк которой сформировался еще при зарождении самостоятельного музея, уходит.

Теснейшим образом связанный с социальными процессами времени, музей и своим «исходом» отражает характерные черты настоящего момента. В культуре началось активное переформатирование. Меняются ориентиры, требования и даже терминология: например, актуальным становится понятие «отбивка». Процессы «овертикаливания» достигли и этой наименее поддающейся систематизации и структурированию сферы жизни.

В последние несколько месяцев учреждения культуры Екатеринбурга лихорадит кадровыми переменами и реорганизациями. Смена руководства театра кукол и в результате «утрата» главного режиссера; неожиданное свержение директора успешного муниципального кинотеатра «Салют»; невнятная ситуация со статусом мужского хорового лицея; будоражащие слухи о грядущих увольнениях и заменах в других организациях (до сих пор они сбывались).

Логика «упорядочения» проста и ясна: инициатива должна исходить из одного источника, из центра, затем распространяться по всей цепочке и слаженно отрабатываться. Системе нужна прозрачность, как финансовая, так и идеологическая, и полная подконтрольность. Вот и культурные учреждения подравниваются, встраиваются в систему. Или, как музей молодежи, не встраиваются.

Проявилась в данном частном случае и еще одна общая черта современности. Знаковое, на мой взгляд, событие — ликвидация учреждения культуры (музея молодежи как такового больше не будет) — происходит тихо, почти незаметно. Несколько лет назад общественность еще бы бурлила, хоть и безрезультатно. Теперь привыкли и иного не ждем. Овертикаливание общества тоже можно считать состоявшимся.

Но вот еще что. Культура — среда удивительная. Энергия единиц здесь может оказаться сильнее и важнее энергии масс. Выставка прощальных фоторабот называлась-таки «Здравствуй, музей!». Рядом с известными именами фотохудожников засветились новые, молодые (чем музей и занимался все годы). А директор уходящего в историю Уральского музея молодежи Владимир Быкодоров, выслушивая в кабинете негромкие, но искренние слова сочувствия, прерывал их мягко и настойчиво: «Все имеет свой смысл. Не будет музея молодежи, но будет что-то другое. Культура — субстанция настолько живучая, что пробивается и сквозь железобетон». Прошу и меня считать оптимистом.