Параллели не пересекаются

B мировой практике существуют различные способы совершенствования инновационной среды. Это и формирование развитой инновационной инфраструктуры (технопарки, бизнес-инкубаторы, региональные фонды), и создание сети трансфера технологий, и финансовая поддержка инновационных проектов. Приоритетным считается кластерный подход: группа взаимосвязанных предприятий активно внедряет новые технологии.

В России поддержка государственной и региональной властей пока сводится к написанию программ, может, и разумных, но неэффективных. Бизнес как обычно выживает самостоятельно. Чтобы изменить ситуацию, разработчикам программных документов следовало бы отталкиваться не от собственных представлений о том, как должен функционировать кластер, а от реальных потребностей предпринимателей. К такому выводу пришли участники круглого стола «Практика и перспективы поддержки кластерных проектов в российских регионах», прошедшего в рамках конференции «Точки роста экономики Большого Урала» в Екатеринбурге 13 ноября.

Чисто теоретически

Разное понимание кластерной политики чиновниками и бизнесом наглядно демонстрирует, почему кластеров до сих пор практически нет, а те, что есть, выживают, а не процветают.

С теорией все в порядке. Представители власти солидарны с Майклом Портером: кластер - это группа географически соседствующих компаний и связанных с ними организаций, действующих в определенной сфере и дополняющих друг друга. Более того, на слайдах докладчиков Минэкономразвития отображена вполне верная схема работы компаний в рамках кластера: предприятия совместно выпускают инновационную продукцию, используя разработки научных организаций. Превращение таких разработок в конечный продукт происходит благодаря инжиниринговым центрам и центрам коллективного доступа к высокотехнологичному оборудованию, образовательные учреждения обеспечивают всех кадрами (ведомство ратует за подготовку менеджеров исключительно для производства высокотехнологичной продукции).

Многосторонняя связь партнеров определяет уровень развития кластера и конкурентоспособности выпускаемой им продукции. Следуя теоретической конструкции Минэкономразвития, магнитом для инвесторов станет именно такая группа предприятий - с развитой инфраструктурой, квалифицированными специалистами, кооперацией крупных и малых бизнесов.

Инструментарий стимулирования кластерной политики тоже имеется. По словам заместителя директора департамента стратегического управления (программ) и бюджетирования Минэкономразвития РФ Артема Шадрина, наиболее эффективный механизм, который уже работает, - программа поддержки малого и среднего предпринимательства (70% дотирует федеральный бюджет, 30% - региональный).
Объем этой программы в текущем и следующем годах превысит 10 млрд рублей. С 2010 года в ее рамках появится новое положение - о поддержке инновационного бизнеса (регионы считают, что инновационный бизнес заслуживает отдельной программы). До сих пор инновационные предприятия и традиционный малый бизнес поддерживались в равной степени. Куда пойдут деньги? На софинансирование расходов, проведение прикладных исследований, организацию подготовки производства, сертификацию. Параметры финансовой помощи определяются совместно с регионами.

Для пущей убедительности создана межведомственная рабочая группа по реализации кластерной политики из представителей федеральных министерств и субъектов РФ. Руководит комиссией заместитель министра экономического развития РФ Андрей Клепач. Он считает, что системной кластерной политики в России нет:

- Комплексный подход поддержки связанных между собой производств не сложился. При этом в России есть кластеры, которые сформировались исторически, например, в Красноярском крае. Там этот процесс был запущен снизу через корпорацию развития и инвестфонд. Кооперация энергетиков и алюминщиков координируется региональным правительством и бизнесом. Были попытки сформировать автомобильный кластер в Поволжье: там АвтоВАЗ и КамАз оказались в одних руках, у «Ростехнологий». Есть другие примеры - проекты, связанные с развитием авиационных кластеров: один в Жуковском на базе техинститутов НИИ Громова, второй в Ульяновске - на базе «Авиастара» и других производств. В Ульяновске и Тольятти можно создать особые экономические зоны, остальные вправе рассчитывать на средства федеральных целевых программ и Внешэкономбанка. Но в первую очередь в создании кластеров должен быть заинтересован бизнес: ему выгодно повысить конкурентоспособность проектов за счет кластерной кооперации. Вторую роль играют региональные власти, способные катализировать формирование кластеров.

Не мешайте

Сначала про региональные власти. По словам директора департамента привлечения инвестиций министерства экономики и труда Свердловской области Артемия Кызласова, в следующем году планируется запустить два кластера - химический и фармацевтический. В перспективе - машиностроительный, транспортно-логистический и туристический. В качестве господдержки правительство готово до начала строительства собрать необходимые согласительные документы (не за два года, как это получается в обычном режиме, а в течение 90 дней), определить управляющую компанию, ключевых клиентов, договориться об участии предприятий, помочь получить деньги из бюджетов федеральных целевых программ. Речь идет и о выстраивании кооперации между предприятиями, расположенными в разных городах.

Заведующий отделом Института мировой экономики и международных отношений РАН Сергей Афонцев просит прояснить:
- Меня смущают фразы «достигнем договоренности об участии компании в кластере». Договоренность кого с кем? Что значит «об участии»? Кластер - это территориально-концентрированная группа сопряженных производств, функционирование которой обеспечивает эффект экономии на масштабе производства. Если в Нижнем Тагиле есть кластер химических производств, то компания либо инвестирует там в смежные производства химической промышленности, либо нет. Вы можете говорить о том, что в рамках программы развития какой-то отрасли, например машиностроительной, хотите способствовать более продуктивным контактам между производителями в разных городах Свердловской области. Это хорошо, но это не кластерная политика. Это не имеет никакого отношения к программе поддержки конкретного кластера, допустим, в Нижнем Тагиле. Нельзя путать кластер с территориально-промышленным комплексом.

Бизнес роли государства в создании кластеров не понимает, равно как и эффективности разработанных программ поддержки не видит. Генеральный директор Уральской машиностроительной корпорации «Пумори-СИЗ» Александр Баландин отметил, что, несмотря на постановление правительства области о создании машиностроительного кластера (в сроки с 2009 по 2011 год, инвестиции 1,6 млрд рублей), непонятно, как проект намерены поддерживать:

- Назначить управляющую компанию, определить круг участников и клиентов - это не значит запустить проект. В чем роль правительства? В постановлении перечислены все участники, их не надо искать. Тут, конечно, не написано, кто будет управляющую компанию создавать, но большинство информации собрано, даже сумму подсчитали. Зато отсутствует информация о том, откуда возьмутся эти деньги, из каких бюджетов и в какие сроки. До 2011 года не так много времени осталось. Получается, что политическая воля не подкреплена ресурсами. Складывается ощущение, что «кластер» - модное слово, о котором вскоре забудут. А кооперация была между предприятиями и останется. Хотелось бы больше дел, а не просто слайдов и рассказов о том, какие кластеры будут создаваться.

Генеральный директор «Уралхимпласта» Александр Гердт: «Создание кластера не может быть навязано сверху постановлениями. Бизнес должен прийти к осознанию, что кластеры необходимы, у него должна быть мотивация. Я сильно удивлюсь, если какие-то деньги когда-нибудь откуда-нибудь придут в виде господдержки на развитие кластера. Просто не надо мешать - и все».

Конкурировать или нет

Опыт создания кластеров на Урале невелик, но есть. Так, по словам председателя совета директоров Уральского фармхолдинга «Юнона» (производство инфузионных растворов, генно-инженерных препаратов, Екатеринбург) Александра Петрова, в холдинге присутствуют не девяносто девять черт кластера, но две трети из них:

- Это кластер, а не вертикально интегрированная структура. Это разные собственники, разные юридические лица. Ими двигают интересы экономики, обеспеченный заказ на корневую компанию. Конкуренция в фармкластере существует, но только на уровне научных групп. Там, где мы разрабатываем препараты, у нас мощнейшая конкуренция. Но на этапе производства готовой продукции она отсутствует, хотя в кластере по определению конкуренция должна быть.

Между тем отсутствие конкуренции грозит неприятностями: ФАС может возбудить производство в отношении компаний, даже если они работают в структуре одного кластера. По мнению генерального директора Фонда «Бюро экономического анализа» Андрея Шаститко, в США и Евросоюзе практика подозрительного отношения к формам соглашений между предприятиями внутри кластера отсутствует, вертикальные ограничивающие контракты и даже некоторые горизонтальные соглашения между конкурентами допустимы. В России это не отрегулировано. Позиция ФАС в этом случае контрпродуктивна и идет во вред инновационной деятельности, добавил Андрей Клепач.

По мнению доцента кафедры экономической теории и эконометрики Нижегородского филиала ГУ-ВШЭ Светланы Головановой, компании должны конкурировать на рынке конечного продукта. Это и есть кластер. Но анализ рынка показывает, что в некоторых кластерах она отсутствует. Отдельным компаниям вообще невыгодно участвовать в совместной деятельности, потому что издержки на создание общего блага несут они, а пользоваться общим благом могут все участники совместного проекта.

Как привести к общему знаменателю мнения о том, что такое кластер и с помощью каких механизмов он сможет работать, что должен делать бизнес и как должна выглядеть господдержка? Самый простой выход - не заставлять раздумывать о судьбе кластеров чиновников, а спросить у предприятий немногочисленных работающих образований, что им собственно надо. По крайней мере, одно мнение - не мешайте - мы услышали.