Искусство голое и голимое

«В 11 лет я разбил свою свинью и отправился к проституткам»… Школьная учительница, которая привела в театр старшеклассников, услышав первую фразу спектакля, порадовалась, что с ними нет еще и родителей. Но когда спектакль «Момо» закончился, она пошла за кулисы, чтобы поблагодарить артистов. Некоторые из ее подопечных расчувствовались до слез — подобного ей видеть не приходилось.

Миссия дорогого стоит

В сезон три-четыре премьеры — норма для театра «Волхонка». Спектакль «Момо» по повести Эрика-Эммануила Шмита — визитная карточка театра. Пьеса-притча оказалась близка зрителям разного возраста: для молодых стала откровением, для зрелых — квинтэссенцией жизненной мудрости. «Буря», заявленная как «балет на музыку Шекспира», несет важную сегодня идею прощения — и друзей, и врагов. Спектакль по мотивам сказок Пушкина «Там, на неведомых дорожках» доходчиво, с юмором помогает детям освоить правила дорожного движения. А еще планируется традиционная новогодняя премьера.

Афиша театра чрезвычайно разнообразна. То, что любой найдет для себя спектакль, подходящий под настроение, гарантия. Можно посмеяться: «Гарнир по-французски» — одна из самых смешных постановок современности. Можно поплакать, порыться в глубинах собственной души, пуститься в раздумья о том, как неидеально устроен мир, и так далее. «Волхонка» — театр хоть и маленький, камерный, но полноценный репертуарный, с расчетом на разного зрителя.

Подобная «разношерстность» — отнюдь не всеядность. Театр четко формулирует собственную миссию. Именно так пафосно — миссию. По словам управляющего некоммерческим партнерством «Волхонка» Александра Фукалова (а также одного из основных артистов, режиссера и во многом идеолога), творческая установка — знакомить уральцев с именами и тенденциями мирового театрального искусства. В афише почти нет проверенной классики, на которую опирается большинство театров. «Волхонка» смело берется за мало известную драматургию, которая составляет львиную долю репертуара. Риск оправдан, так как обеспечен качественной режиссерской и актерской базой и поддержан зрительским интересом. Один из компетентных зрителей как-то обронил: «У вас всегда увидишь что-то новое». Действительно: произведения Юкио Мисима еще никогда не воплощались на уральской сцене, а «Праздник мертвой листвы» Неды Нежданы стал мировой премьерой пьесы.

… и стоит дорого

Год назад театр отметил 20-летие. Во время его рождения новообразования в искусстве плодились и размножались. Сохранились с той поры единицы. В Екатеринбурге из активно работающих и пользующихся популярностью у публики осталось лишь три малых театра, все — частные: «Театрон», «Волхонка», из более молодых «Коляда-театр». Подводя итоги прошлого года (см. «Неестественный отбор» , «Э-У» 48 от 25.12.06), мы радовались, что наряду с потерями, которые понесла тогда культура областного центра, были и победы, и подразумевали при этом долгожительство «Волхонки». Как показало время, радовались рано.

Сюжет пьесы под условным названием «Волхонка-2007» развивался неожиданно для зрителей, с резкими поворотами и частой сменой декораций. Поклонники театра следовали за перемещениями артистов, которые покинули привычное, хорошо обустроенное помещение — из-за материально-творческих разногласий с учредителями — и путешествовали по другим сценическим площадкам, обосновавшись, наконец, в актовом зале завода ОЦМ. Где и обитают до сих пор, приспосабливая свои камерные постановки под другой формат.

В какие-то моменты казалось, что театр может исчезнуть с лица города. Но постепенно ситуация просветлилась. Коллектив «развелся» с бывшими учредителями, создав независимое партнерство. Официально получил в аренду здание, из-за которого и был весь сыр-бор, и в феврале предполагает в него, обновленное-отремонтированное, вернуться. Однако на сей раз я поостерегусь хлопать в ладоши. Как сказала творческий директор «Волхонки» Татьяна Савинкова, «петля на шее малых театров продолжает затягиваться, но не резко, а нежно так, постепенно». Имя этой удавки — арендная плата.

Да, все должны вносить арендную плату: магазины, рестораны. Чем театр хуже (или лучше)? Не хуже, не лучше — это просто другое дело (busyness). Познакомлю вкратце с финансовой стороной существования малого театра.

Основные доходы — от продажи билетов. Зал — 35 мест, стоимость билетов — 250 рублей. Поднимать некуда — «за нами средний класс». Советы по выживанию звучат так: работайте больше, крутитесь. Что и делают: за год около 600 представлений, иногда по четыре спектакля в день. Дополнительные доходы — презентации, праздники, дни рождения, деятельность кафе, наконец. Среди расходов арендная плата и коммунальные услуги на первом месте — более 100 тыс. рублей в месяц. Содержание здания в чистоте и красоте. Подготовка новых спектаклей. Дело в том, что за пьесы Островского, например, платить не надо, а вот за современную драматургию — обязательно, в том числе и иностранным авторам, да еще переводчикам. Режиссеры приглашенные, гонорары должны быть достойными. Заработная плата сотрудников валом составляет немалую сумму, хотя, как грустно признаются руководители «Волхонки», сегодня она одна из самых низких среди театров Екатеринбурга. Вот такой «нулевой баланс». Словом, миссия стоит дорого.

Где искать поддержки? Конечно, у бизнеса, если он хочет жить в городе, воздух которого напоен культурой, а не только шашлычным дымом. Но прежде всего у власти: она по законодательству имеет право предоставлять льготы учреждениям культуры. Сколько бы мы ни заглядывались на американскую модель существования культуры (за счет спонсоров и продажи билетов, без государственного вспомоществования), живем-то на русской земле.
У них свои реалии, у нас — свои. Без поддержки властей российская культура не потянет. И дело, по словам Александра Фукалова, даже не в деньгах — в отношении. Не балуют руководители города местные театры своим вниманием, и особенно малые. А у нас всегда так: власть полюбит — все полюбят