Вспахать правовое поле

Стоять-бояться?

По правилам ВТО, страны, входящие в организацию, регулируют четыре вида юридических услуг: трансграничные; услуги юридических компаний, пришедших на территорию другой страны; услуги компаний, зарегистрировавших юридическое лицо на территории другого государства; услуги юристов оказывающих услуги в качестве физических лиц в стране, входящей в ВТО.

В рамках переговоров Россия обязалась вводить ограничения только на четвертый тип услуг, для первых трех она не будет устанавливать никаких барьеров. Исключения два - нотариальная деятельность и запрет на оказание иностранными юристами услуг по российскому праву (они не могут выполнять функции защиты интересов клиентов в российском суде). Впрочем, последнее легко обойти: любое физическое или юридическое лицо из стран-членов ВТО может зарегистрировать в России компанию, нанять в нее российских юристов и работать без ограничений. Именно такой сценарий был реализован в Китае. И в результате вхождения в ВТО страна практически лишилась собственного юридического рынка, своих компаний там нет, а более 90% дипломированных специалистов работают в транснациональных консалтинговых корпорациях.

Юристы российских региональных фирм, впрочем, спокойны. Адвокат Дмитрий Загайнов, член президиума Свердловской областной гильдии адвокатов, считает, что специализация давно определена, а места на рынке хватит всем:
- Я не вижу серьезных изменений в связи с открытием границ. Полагаю, что опасение относительно захвата нашего рынка юридических услуг - из области фантастики. Крупные транснациональные консалтинговые компании, которые хотели занять свою нишу на рынке юридических услуг России, уже давно здесь и успешно работают. Вряд ли они теперь будут представлять интересы своего доверителя по таким делам, как, например, лишение водительских прав. Все эти узкие темы останутся за местными юристами и адвокатами.

Нас не спросят

Между тем, как выяснилось в ходе дискуссии, российские юристы могут быть вовлечены и глобальные игры вне зависимости от своего желания или специализации, и соответственно либо получить от этого дивиденды, либо отдать свой кусок конкуренту. Эта тенденция обусловлена изменениями условий ведения бизнеса их клиентов, в том числе по правилам ВТО. И не учитывать эти факторы юристы не могут. Самые очевидные изменения партнер ЮК «АМПАРО» Алина Арманшина видит в сфере защиты прав на интеллектуальную собственность:

- Одна из серьезных претензий в России в ходе переговоров о вступлении в ВТО касалась защиты прав на интеллектуальную собственность. И наша страна была вынуждена привести все законодательство в этой сфере в соответствие с международными стандартами. А это означает, что контроль за соблюдением прав будет жестким. Я предвижу вал проверок, судебных исков. И юристы должны быть к этому готовы: учиться работать в этой сфере, повышать квалификацию, набираться опыта. Изменения грядут грандиозные, в соответствии с законом о судебной системе будет образован специализированный хозяйственный арбитражный суд по интеллектуальным правам, и мы заинтересованы в том, чтобы наши клиенты в таких спорах выигрывали. А для этого нужно, чтобы они как минимум понимали важность проведения всех процедур, чего, к сожалению, сейчас мы не наблюдаем. Судите сами. Россия в 2007 году зарегистрировала 17 тыс. товарных знаков как объектов интеллектуальной собственности, в 2010 году - 21 тысячу, в 2011 году - 20 тысяч, в то время как количество патентов с иностранным участием за эти пять лет увеличилось с 4300 до 9800. Это - потенциальные конкуренты наших клиентов, присутствие правообладателей и мониторинг с их стороны усилятся, а значит, мы должны наращивать компетенции в этой сфере.

Открытие рынков будет приводить к еще большей интеграции бизнеса с партнерами, контрагентами из других стран. И это взаимодействие иногда может оборачиваться совершенно неожиданным образом, как для предпринимателей, так и их юристов.

Показательную историю из практики на конференции рассказал Максим Колесников, управляющий партнер коллегии адвокатов «Частное право». Классический корпоративный конфликт развивался между директором уральского предприятия, который выступил в роли миноритарного акционера, и мажоритарным акционером этого предприятия. Собственники, недовольные работой директора, сняли его с должности, затем, как это часто бывает, развернулась борьба за корпоративный контроль: скупка акций, оспаривание прав, несколько уголовных дел, исковое заявление о банкротстве и так далее. Спор уже подходил к завершению, когда мажоритарным акционерам пришли извещения о приглашении в суд США. Как выяснилось, акциями этой компании владели офшорные структуры, зарегистрированные на территории США и Кипра, являющиеся посредниками в реализации продукции, которую это уральское предприятие экспортировало. И с подачи бывшего директора эти компании подали исковое заявление в суд США, предметом которого стал захват власти, фиктивное банкротство, незаконное лишение прав собственности истца на акции и так далее.

- Я хотел бы в данном случае обратить внимание на обоснование подсудности этого дела именно в суде США, - подчеркивает Максим Колесников. - Это проведение электронных переводов за поставленную продукцию через банки США; оплата корпоративной кредитной картой американской компании пребывания в одной из стран, где, по заявлению истца, было осуществлено вымогательство; перевод через банки США средств, предназначенных для взяток в России; утверждение истца о том, что ответчики управляли компаниями, зарегистрированными в США для осуществления противоправной деятельности. Поскольку все мы пользуемся банковской картой за рубежом, каждый наш клиент имеет теоретические шансы получить повестку в суд США.

Дело рассматривалось несколько лет и закончилось ничем: суд в итоге постановил, что оно неподсудно американскому суду. Максим Колесников делает, однако, определенные выводы:

- Вывод первый - если появляется такой иск у нашего клиента, он, а следовательно, и мы, его юристы, не можем просто игнорировать судебный процесс. Если мы не являемся в американский суд и не представляем свои возражения, решение может быть принято не в нашу пользу и отменить его будет крайне сложно. Если мы не хотим потерять клиента, мы в любой момент должны быть готовы к участию в такого рода спорах. Второй вывод заключается в самой методике сбора доказательств в американской системе. Если российские суды при разрешении корпоративных споров опираются в основном на документы, в американской системе принято проводить опросы свидетелей, представлять возражения, мнения экспертов. Там суды не ленятся заниматься расследованиями. И результат этого способа получения доказательств, даже если дело не будет рассмотрено в США, можно с полным успехом использовать на территории России. С открытием рынков таких дел будет все больше, и я считаю, что мы должны уметь этим пользоваться.

Нематериальные активы

Третий серьезный блок проблем, связанных с членством в ВТО, - конкуренция правовых систем: соперничество разных стран за инвесторов с помощью создания удобных правовых норм, налогового режима, эффективной судебной системы. Ни для кого не секрет, что российская система права сегодня проигрывает многим юрисдикциям. Как правило, если речь идет о сделках слияний и поглощений с участием компаний из других стран, они регистрируются где угодно, только не в России. И там же потом решаются все спорные вопросы. Доцент кафедры предпринимательского права УрГЮА Андрей Степанченко привел такую статистику. В 2011 году в торговой палате Стокгольма рассмотрено 199 дел участниками из 47 стран. Сделки с участием российских компаний заняли здесь второе место. Чаще всего юристы транснациональных компаний рекомендуют для подобного рода сделок использовать английское право как более гибкое и удобное. И очевидно, что со снятием барьеров для входа на наш рынок этих самых консультантов поток таких рекомендаций увеличится. Такая перспектива сильно раздражает российские власти. На недавнем форуме по иностранным инвестициям в Москве председатель Государственной думы Российской Федерации Сергей Нарышкин заявил, что пяти профильным комитетам Думы дано задание подготовить законодательные предложения по возврату бизнес-сообщества в российскую юрисдикцию.

Распространенная претензия предпринимателей в сфере с регистрацией своих прав на имущество в России - весьма неудобные нормы нашего Гражданского кодекса. В силу еще советских традиций они построены на жестких правилах и фактически не допускают возможности сторонам договариваться самим, закрепляя отношения корпоративным договором или акционерным соглашением, и на основе именно этих договоренностей потом отстаивать свои права в суде. Мы подробно писали об изменениях в ГК, которые подготовлены и активно обсуждаются сейчас среди депутатов и экспертов. Со всей очевидностью большинство предложений будут приняты. Однако юридическое сообщество уверено: только этим вернуть предпринимателей в российскую юрисдикцию невозможно. Вторая серьезная претензия инвесторов - отсутствие доверия к нашей правовой системе, прежде всего - к суду.

И речь идет не только о роли собственно судей: свой вклад в имидж страны с несправедливой судебной системой вносит и наше юридическое сообщество. «Иностранные юристы часто говорят о так называемой судебной репутации. Это репутация не только судей, но и участников судебного процесса. Им непонятно, почему многие представители российского рынка юридических услуг сознательно затягивают рассмотрение споров, подают иски, очевидно не направленные на защиту интересов своего клиента, тем самым вынужденно создают иллюзию длительности правового конфликта», - передает настроения западных коллег Андрей Степанченко.

На этом месте мы снова возвращаемся к давней проблеме качества юридических услуг, профессионализма и репутации сообщества. В том, что эти нематериальные категории работают, Максим Колесников сумел убедиться в ходе тех самых судебных процессов в США:

- То, что в нашем деловом обороте считается допустимым, в юридическом сообществе США неприемлемо в принципе. Клиент никогда не сможет склонить адвоката к тому, чтобы выдать суду одну информацию и умолчать о другой. Поэтому адвокат для суда - мощный фильтр. Это приводит к полному взаимному уважению в адвокатском и судейском сообществе, когда слово, сказанное адвокатом другому адвокату, действительно имеет силу купеческого. Если он откажется от этих обязательств, он в своей профессии окажется изгоем.

Инвестор выбирает не только Гражданский кодекс, он выбирает государство, а с ним - независимый суд, независимую правоохранительную систему, практику правоприменения. А еще выбирает взаимоотношения с юридическим консультантом.

И пока на рынке будут существовать адвокаты и юристы, для которых эти ценности не имеют значения, создать среду, способную конкурировать с иностранными игроками, не удастся.

Дополнительные материалы 

Веские причины

Правила использования иностранных юрисдикций становятся все жестче, однако если компания имеет добросовестные намерения, она может применять режим страны с благоприятным налоговым климатом, убежден директор отдела услуг в области налогообложения PwC на Кипре Кристос Караламбидес

- В последние годы российские власти все чаще стали проявлять недовольство при использовании компаниями иностранных юрисдикций с льготным налоговым режимом. Насколько опасение оправдано?

- Такое отношение характерно для многих государств, что, в общем, понятно: из-за чрезмерного использования офшорных юрисдикций с низким уровнем налогов страны с высокими налогами теряют доходы. Однако нельзя не учитывать тот факт, что налоговое планирование является частью инвестиционной политики. Конечно, налоговая экономия не является основным фактором при принятии стратегических бизнес-решений, но ее принято учитывать при планировании бизнеса. Правильно структурируя работу, налогоплательщики могут оптимизировать налоговую нагрузку и обеспечить гибкость корпоративного управления и операционной деятельности совершенно законным способом.

- При каких условиях и обстоятельствах офшоры могут работать эффективно и не превращаться в абсолютное зло?

- Без сомнения, использование компаний-«почтовых ящиков» недопустимо. Но использование зарубежных компаний, добросовестно осуществляющих деятельность и выполняющих роль головного офиса, управляющих, финансовых компаний, а также компаний, работающих в области интеллектуальной собственности, считается приемлемым. Правда, при условии, что их деятельность имеет соответствующее содержание (наличие офисов, штата квалифицированных сотрудников), а решение о создании компании за рубежом обусловлено законными деловыми интересами.

Правила в юрисдикциях по всему миру существенно усложнились, сейчас ставится под сомнение существование компаний без соответствующего содержания, созданных исключительно для целей налоговой экономии; такие практики, как необоснованное использование договоров об избежании двойного налогообложения, получают критическую оценку. Среди стран-членов «большой двадцатки» существует взаимопонимание в отношении вредоносных налоговых методов, в рамках нескольких саммитов они приняли решение бороться с такими практиками.

Если компания хочет вести бизнес с использованием иностранных юрисдикций, она должна подтвердить добросовестный характер своих намерений и доказать наличие веских причин для работы в иностранной юрисдикции.

- Какие юрисдикции в этом случае вы бы рекомендовали своим клиентам?

- Мы считаем, что один из наиболее оптимальных режимов создан на Кипре. Эта страна не является налоговым убежищем. Кипр - член Евросоюза, крупный международный деловой и финансовый центр. Налоговая система Кипра одобрена Евросоюзом и полностью соответствует Кодексу поведения Европейского Союза.

При этом Кипр включен в белый список Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в который входят юрисдикции, обеспечивающие полную прозрачность и соблюдение глобальных стандартов обмена информации.

Открытие компании на Кипре подойдет для крупных холдингов, для ведения деятельности по финансированию и оформлению прав интеллектуальной собственности. Это обусловлено в основном выгодными налоговыми нормами национального законодательства, системой договоров об избежании двойного налогообложения и возможностью применения директив ЕС. Кроме того, законодательство Кипра предусматривает освобождение от налогообложения доходов от продажи прав собственности на акции, дивидендов, доходов постоянных зарубежных торговых представительств. Немаловажно и то, что компании, зарегистрированные здесь, платят налог на прибыль по очень низкой ставке - 10%.

В феврале этого года во время прошедшего на Кипре российско-кипрского делового и инвестиционного форума посол Российской Федерации в республике Кипр Вячеслав Шумский отметил, что общий объем оборота между Кипром и Россией в последние 20 лет достиг 100 млрд долларов.