Бедный юрик
 |
|
Александр Хвощинский рекомендует ориентироваться на потребности клиентов |
Мы будем жить теперь по-новому
В российском юридическом бизнесе нет специальных механизмов регулирования. Исключение составляет адвокатская деятельность: чтобы представлять интересы клиента в уголовном судопроизводстве, необходимо соответствовать определенным квалификационным требованиям и состоять в коллегии адвокатов. Это позволяет сохранить главную ценность профессии — репутацию. Адвокатов, нарушающих нормы закона и этики, коллеги лишают права заниматься этим видом деятельности.
Между тем отсутствие правил игры в других областях права приносит убытки и самим юристам, и их клиентам. Председатель президиума Свердловской областной экономической коллегии адвокатов Владимир Винницкий приводит распространенный пример из практики.
— В компанию, у которой идет судебный процесс, поступает звонок: «У вас послезавтра слушается дело, мы посмотрели, оно — труба! Готовы за определенную цену решить ваши проблемы». А после проверки выясняется, что подобное предложение сделано и противоположной стороне. И такие случаи можно перечислять до бесконечности.
До поры до времени подобные факты хоть и удручали юридическое сообщество, но по карману его сильно не били: наличие постоянных клиентов в двух основных нишах (процессах, связанных с переделом собственности, и налоговых спорах) позволяло успешно зарабатывать на жизнь. Однако обе ниши тают: крупные активы практически поделены, а на схемах оптимизации налогообложения жирный крест поставило государство. В результате высококвалифицированные юристы начали искать новые сферы и пересматривать отношение к клиентам. Конкуренция обострилась. Мотивы, приводящие к девальвации профессии, усилились.
В ожидании апокалипсиса
С одной стороны, конкуренцию крупным региональным юридическим фирмам составляет многочисленная прослойка юристов, работающих в самом низком ценовом сегменте: они оказывают простейшие услуги, не отличающиеся высоким качеством (регистрация, ликвидация фирм и т.д.). С другой стороны, своего рода конкурентами выступают сами клиенты: они все чаще предпочитают создавать собственные юридические службы и сокращают обращения к внешним консультантам. И, наконец, главная опасность, по мнению научного директора АНО «Правовая экспертная инициатива “ЛигалСтадис.РУ”» (Москва) Александра Хвощинского, нависла со стороны иностранного капитала:
— По неофициальным оценкам, иностранные компании занимают сейчас 50 — 60% рынка, по всем прогнозам, этот показатель должен достичь уровня 70 — 80%. Если ничего не предпринимать, российским юристам через несколько лет останется 20 — 30% всех средств, которые клиенты готовы будут платить за оказание юридических услуг.
По мнению Хвощинского, иностранные юридические фирмы завоевывают мир благодаря не столько знаниям, сколько умелой организации бизнеса:
— Их сотрудники великолепно управляют своим временем, обладают навыками ведения переговоров. Они так качественно оформляют документы, что клиент, взглянув на бумагу, может сказать: «Да, я понял, это действительно эффективно». И, наконец, они работают гораздо быстрее. Мне сложно представить себе ситуацию, когда партнер иностранной юридической фирмы засиживается до часу ночи, потому что он в течение дня не смог делегировать работу младшему сотруднику. Плюс прозрачность аттестации персонала, понятные критерии продвижения внутри компании. Благодаря этим факторам российские юридические фирмы теряют лучшие кадры, а иностранные их благополучно приобретают. Москва это уже почувствовала, и в скором времени тенденция дойдет до регионов.
В регионах к этим прогнозам отношение противоречивое. Директор юридической компании «ЭНСО» Алексей Головченко согласен, что с приходом на Средний Урал такого крупного игрока, как IKEA, стоит ожидать появления юридических компаний, сопровождающих этот бизнес. «Емкость рынка в Екатеринбурге и Свердловской области достаточно велика, и западные юридические компании несомненно придут сюда со своими стандартами».
Адвокат коллегии адвокатов «Чебин и партнеры» (Пермь) Олег Чебин считает проблему надуманной: «Россия — уникальная страна. Чтобы оказывать юридическую помощь клиентам, мало знать одно законодательство».
Владимир Винницкий также категорически не согласен с апокалиптическими предсказаниями.
— Надо знать специфику рынка юридических услуг в глубинке. Наш основной клиент — представитель малого и среднего бизнеса. Он просто не в состоянии платить по ставкам почасовой оплаты, принятым в западных юридических фирмах.
Вместе с тем Винницкий признает: западные юристы работают компетентно и профессионально. Потому что привыкли к жесткому правилу — человек, потерявший доверие коллег, лишается возможности работать в этой сфере раз и навсегда.
Можно ли в оставшееся время создать механизмы, позволяющие российским юристам удержать свою долю рынка?
Директор корпорации «ЛевьЪ» Евгений Артюх убежден: выход — в создании саморегулируемых организаций (СРО) профессиональных участников рынка юридических услуг. И процесс уже пошел: в конце 2005 года в Екатеринбурге появилась Уральская правовая палата, объединившая тринадцать компаний.
— Мы поняли, что больше не можем работать как кустари, нужно формировать рынок и стандарты. Для этого подготовили проект кодекса профессиональной этики юриста, который будет рассмотрен советом палаты до конца декабря.
Управляющий партнер компании «Ардашев и партнеры» Владимир Ардашев надеется, что помимо организации системы самоконтроля в рамках СРО возможно даже экономическое сотрудничество:
— Мы в последнее время перестали говорить нашим клиентам: «Нет, мы не можем оказать эту услугу, потому что у нас другая специализация». Всегда можно порекомендовать воспользоваться услугами других членов УПП, проверенных, имеющих хорошую репутацию.
Однако в профессиональном сообществе в эффективность этого механизма верят немногие. Член совета Адвокатской палаты Свердловской области Андрей Каюрин считает, что главное конкурентное преимущество юриста — его профессионализм и репутация, и никакие мнения коллег не имеют значения, если нет поводов для потери этих двух составляющих успеха. А угроза может быть только одна — лишение профессии. «Допустим, придумает Уральская правовая палата кодекс юриста, примет его, расскажет об этом в прессе. Но она ничего не может, кроме как погрозить пальцем нарушителю. Кто будет отвечать за то, что клиент понес финансовые убытки в результате непрофессионализма и непорядочности юриста? Я считаю, контроль за рынком нужен, но он должен осуществляться на базе адвокатуры. Сегодня этот механизм работает, хотя и не без недостатков. И надо совершенствовать его, а не создавать новый. Главное — квалификационные требования и ответственность за соответствие им прописана в законодательстве. Если человек, именующий себя профессионалом, например, обманывает клиентов, коллеги по цеху лишают его права работать на рынке, потому что это — прямой урон общей репутации».
Кстати, председатель Высшего арбитражного суда России Антон Иванов тоже придерживается этой линии развития процесса саморегулирования, о чем и заявил на подобной конференции, прошедшей в апреле этого года в Москве.
Договориться о компромиссе будет непросто: юристы, особенно высококвалифицированные и высокооплачиваемые, всегда представляли собой особую касту — амбициозную, но внутренне разобщенную. Разброс мнений свидетельствует: начались неоднозначные, в чем-то даже кризисные процессы. Смогут ли иностранные юристы стать монополистами, во многом зависит от того, насколько эффективные механизмы найдет сейчас юридическое сообщество.