Куклы тоже люди

Спектакль «Бобок» — фантасмагория по рассказам Достоевского — по праву получил гран-при фестиваля

Нельзя сказать, чтобы самоуничижение не имело оснований. В регионах нет музеев, сопоставимых с Третьяковкой и Эрмитажем. Большинство творческих вузов сосредоточено в  Москве и Питере, и, естественно, талантливая молодежь со всех концов России, отучившись, оседает в одной из столиц. Однако, несмотря ни на что, провинция продолжает жить хоть и потаенной, но яркой и насыщенной культурной жизнью. Одно из отрадных свидетельств — множество разнообразных фестивалей, которые проводятся в том числе и в Уральском регионе.

Все возрасты покорны

Словосочетание «театр кукол» звучит не слишком солидно. У многих оно вызывает неизбежную снисходительную реакцию: «Ну, это все для детей…» Представление большинства россиян об этом направлении театрального искусства осталось на уровне воспоминаний о школьных утренниках: облезлый зайчик над самодельной ширмой писклявым голосом предлагает позвать Деда Мороза.

Между тем, как показал прошедший в Екатеринбурге третий международный фестиваль «Петрушка Великий» (поначалу он именовался «Малахитовой шкатулкой»), кукольному театру подвластны самые тонкие и сложные драматические произведения. Легенда о Тристане и Изольде, шекспировский «Сон в летнюю ночь», пушкинский «Евгений Онегин», лермонтовский «Маскарад», рассказы Достоевского, «Стеклянный зверинец» Теннеси Уильямса, мистерия «Человек» — эти спектакли адресованы отнюдь не детям. Их аудитория — от 14 и старше. Не все одинаково удачны (так и не бывает), но сам перечень вполне раскрывает уровень претензий современного кукольного театра: он давно вырос из «детских штанишек» и с готовностью обращается к самым сложным темам.

В представлениях для детей кукольникам вообще нет равных. Традиционная драма малоадекватна самому образному и глубокому жанру детской литературы — сказке. Актеры и актрисы, наряженные зайчиками и лисичками, — зрелище зачастую жалкое. А условный и праздничный язык театра кукол позволяет создавать яркие и поэтичные спектакли-сказки. Прелестные камерные представления для самых маленьких привезли московский театр «Три Лика» и санкт-петербургский «Кукольный формат» (постановка «Робин Бобин» этого театра получила специальный диплом фестиваля). Дети постарше познакомились с невероятно трогательным спектаклем театра «Сказ» из Новоуральска «Аистенок и пугало», некоторые уходили с него в слезах — живительных слезах первого театрального катарсиса. А веселая и задорная сказка «Принцесса Крапинка», представленная московским областным театром кукол, напротив, насмешила ребят до колик.

Игроки Достоевского

В фестивале приняли участие 15 коллективов из Екатеринбурга, Саратова, Кирова, Омска, Кемерово, Петрозаводска, Нерюнгри, Челябинска, Новоуральска, Нижневартовска, Москвы и СанктПетербурга. Традиционную восточную школу кукольного искусства представила на зрительский суд труппа Gencler Karagoz Theatre из Турции. За пять дней, что длился фестиваль, сыграно 17 спектаклей для зрителей всех возрастов.

Не раз приходилось слышать, как самые разные люди говорили об «уральской зоне» как об удивительном феномене отечественной кукольной культуры. И фестиваль подтвердил: авторитет уральской школы попрежнему чрезвычайно высок. Главным открытием стал спектакль екатеринбургского кукольного театра «Бобок» — мистическая фантасмагория по мотивам нескольких рассказов Достоевского. Именно он собрал наибольшее число всевозможных премий (режиссеру постановщику Григорию Лифанову, художнику-кукольнику Андрею Ефимову, актерам Максиму Удинцеву и Герману Варфоломееву). Достоинства спектакля столь несомненны, что результаты голосования среди коллективов-участников практически полностью совпали с оценками жюри, и «Бобок» по праву получил гранпри — знак признания профессионального сообщества.

Эта постановка — редкий и драгоценный пример воплощения той грани искусства, которую видный английский теоретик и режиссер Питер Брук назвал «священным театром». Здесь «невидимое становится видимым». Это не простой спектакль, и зрителю, который ищет от театра легкого, веселого развлечения, на него лучше не ходить. Он производит в душе переворот, схожий с религиозным откровением. Больше не скажу. Имеющий очи — да увидит. Скоро премьера спектакля для широкой публики.