Тонкая нюансировка

За девять месяцев с начала острой фазы кризиса все стратегические решения приняты - и на уровне федерации, и на уровне субъектов. Чтобы оценить их результативность и гибко отреагировать на ошибки, нужна четкая и быстрая обратная связь. Ее необходимое условие - эффективность вертикали государственной власти на всех уровнях. Подчеркнем - именно эффективность в решении задач стратегических (таких как борьба с безработицей, социальная поддержка малообеспеченных слоев населения с особым акцентом на неработающих, решение проблем моногородов), а не качественное выполнение исполнительских функций (тактика по большому счету давно отдана федерацией на откуп регионам).

Альтернатива между тем есть: иногда лучше неэффективно стоять на месте, чем эффективно двигаться в неправильном направлении. В «тучные» времена многие успешные регионы никому особо не помогали, но и не мешали, и это работало. Но сейчас пассивной позиции недостаточно: наглядный пример - Пикалево. Результативность региональной политики будет складываться из множества составляющих, начиная от способности договориться с бизнесом, заканчивая эффективностью форм социальной поддержки неработающего населения.
Исторически так сложилось, что Пермский край еще несколько лет назад все усилия направил на реформу системы социальной поддержки населения и создание для этого эффективной властной вертикали. Произошло это отчасти от бедности: при развитой экономике край не имел ни значимой федеральной поддержки (по сравнению с соседней Уфой), ни штаб-квартир управляющих компаний крупных корпораций (по сравнению с Екатеринбургом), ни самостоятельной банковской системы (крупнейшие местные банки лопнули еще в 90-х), ни политического веса. Отчасти импульсом послужили амбиции губернатора, пришедшего вместе с командой из бизнеса, материально от положения во власти не зависящего, следовательно, дополнительными рисками не обремененного, насколько это возможно в нашей стране.

На протяжении нескольких лет команда Олега Чиркунова последовательно и методично реализовывала реформы именно в социальной сфере. Прочие инициативы федерации в Пермском крае, конечно, тоже поддерживались: и национальные проекты, и борьба с коррупцией. Но со своего конька местная администрация не слезала. В результате среди всех регионов Большого Урала пермская структура властной вертикали оказалась, на наш взгляд, при прочих равных условиях наиболее приспособлена к решению проблем стремительно растущей группы неработающего населения. Правда, так это или нет, станет ясно, если федерация обеспечит те самые равные условия.

Формальная статистика говорит о плохой, в сравнении с другими субъектами Урала, ситуации в экономике Пермского края: общий спад в промсекторе за первый квартал 2009 года по сравнению с аналогичным периодом 2008-го составил 22%. Это меньше, чем у областей-аутсайдеров, наиболее пострадавших от кризиса, Свердловской и Челябинской (минус 26 - 28%), но гораздо серьезнее, чем у поволжских соседей (в Башкирии и Удмуртии - около 10%), не говоря уже о Западной Сибири, где спада практически не произошло.

Падение доходов пермского бюджета по системообразующему налогу на прибыль - почти 60%. Снижение совокупных налоговых доходов в крае не столь велико, но в процентном отношении к прошлому году - дела немногим лучше, чем у аутсайдеров.
Однако реальная экономическая картина совершенно иная.

Что скрыто статистикой

Это становится понятно при анализе прибылей и убытков компаний. Экономика Свердловской и Челябинской областей генерирует убытки (совокупные убытки компаний - 37 и 19 млрд рублей соответственно; сальдированный результат глубоко отрицательный - убытки намного выше прибылей). В Пермском крае при убытках в 5 млрд рублей сальдированный результат положительный - 13,6 миллиарда, и это один из лучших показателей в регионе. Радости для бюджета здесь мало. Ему по большому счету все равно, работает ли компания в ноль или в минус: основной бюджетообразующий налог - на прибыль - она все равно не платит. Однако если основная масса компаний все-таки работает в ноль или с небольшой прибылью, экономика намного устойчивей.

Есть еще нюанс. Главные плательщики налога на прибыль в крае - группа лукойловских предприятий: ЛУКойл-Пермь (нефтедобыча), ЛУКойл-Пермнефтеоргсинтез (производство нефтепродуктов). На них, по данным рейтинга 400 крупнейших предприятий региона (см. «Напоследок», «Э-У» № 43 от 03.11.08), приходилось 17% дохода по этому налогу. Примерно столько же давали химики (причем половину - Уралкалий и Сильвинит). Прибыль и налог на нее других предприятий, зачастую более крупных по выручке, чем калийные, были кратно меньше. (Мы оперируем данными за 2007 год, в 2008-м структура, возможно, поменялась, но не радикально.) Главная драма для пермского бюджета в текущем году - сокращение производства и прибылей химпрома (Уралкалия и Сильвинита). Прибыль ЛУКойл-Перми также серьезно сократилась. Калийщики тем не менее работают в плюс и не урезают персонал и социальные расходы (в отличие от свердловских и челябинских металлургов, которые производят убытки и для выживания вынуждены резать все). Даже по сравнению с Башкирией, традиционно поддерживаемой федерацией, где совокупные убытки компаний в два раза выше пермских и примерно равны совокупной прибыли (то есть сальдированный результат почти нулевой), Пермский край выглядит заметно лучше.
Все это значит, что даже небольшое восстановление экономики сразу даст пермякам положительный эффект - как для компаний, так и для бюджета.

Конечно, проблемы есть. Например, сильнейшее падение в отдельных городах - Чусовом (производство стали упало в крае на 70%, а основной его объем приходится на Чусовской метзавод, входящий в ОМК), Нытве (положение очень тяжелое: Нытвенский метзавод входит в холдинг «Эстар», находящийся в процессе продажи по частям). Статистика свидетельствует о сокращении производства машин и оборудования на 30% (впрочем, это несопоставимо меньше, чем в Свердловской и Челябинской областях). Но вероятные точки социального напряжения в Перми - максимум пара-тройка городов, в отличие от соседей, где их количество исчисляется десятками.

Бизнес малый - плюс большой

Другая отличительная характеристика экономики ПК - уровень развития малого и среднего бизнеса. Если считать не среднюю температуру по больнице, а брать отдельные города края, то мы увидим («Промышленность давит малый бизнес», «Э-У» № 45 от 17.11.08), что южный куст городов (Чайковский, Оса, Чернушка), Добрянка и туристический Кунгур по этому показателю выделяются на фоне многих городов Большого Урала. Заслуживают, на наш взгляд, внимания подходы администрации в отношении малого бизнеса. Рассказывает министр развития предпринимательства и торговли Марат Биматов:

- С 1 мая вступил в силу закон, в соответствии с которым надзорные органы могут проверять малый бизнес раз в три года в соответствии с заранее определенным планом проверок. Но вот приехала проверка. Что служит доказательством того, что ты являешься субъектом малого предпринимательства? Данные статистики? Данные налоговой? Чтобы дать малым предприятиям инструмент защиты, мы начали формировать реестр малых предприятий, который впоследствии будет передан в контролирующие органы. Таким образом рассчитываем снять эту проблему.

Кроме того, пермяки запустили проект «скорая помощь малому бизнесу»:
- Достаточно подать заявку на сайте www.g2b.perm.ru и предприниматель получит обратную связь: консультант-юрист задаст вопросы, посоветует, как поступить, - продолжает Марат Биматов. - В случае необходимости специальный автомобиль с юристом и телекамерой, которая будет снимать проверку, выезжает на место. Юрист получает доверенность на право защиты интересов предприятия и начинает вести разговор с проверяющими.

Кто-то скажет, что это чистой воды пиар. Однако обращения есть, значит, система заработала. Через год-два можно будет оценить эффект.

Другая интересная инициатива - обратная связь. Любой чиновник обязан в течение максимум трех дней ответить на любой запрос от предпринимателя. Скорость ответов жестко контролируется на уровне губернатора (впрочем, это касается всех входящих запросов граждан). Мы протестировали эту систему и аналогов среди десяти субъектов РФ, составляющих Большой Урал, не нашли. Кому интересно, можно зайти на сайт www.g2b.perm.ru и посмотреть вопросы и ответы всех министерств. Проверено: и то, и другое - настоящее.

Есть у пермяков популистские, хотя и невредные инициативы вроде «покупай пермское» (либеральная репутация мешает им идти по пути соседей - прямого давления на бизнес, поэтому здесь ограничиваются лозунгами). Есть явные, на наш взгляд, упущения: как и в других регионах, практически не уделяется внимания среднему бизнесу, который, с одной стороны, не так социально обременен, как крупный, с другой - более жизнеспособен по сравнению с малым и уж точно может дать больший эффект для экономики («Два белых пятна», «Э-У» № 18 - 19 от 18.05.09).

Впрочем, депрессивные по уровню развития малого и среднего предпринимательства зоны в Пермском крае тоже есть, правда, их социальный «вес» различен.

В агломерации Соликамск - Березники оно развито плохо, но запас прочности двух калийных монстров позволяет не сильно беспокоиться за этот район. Главная головная боль - куст металлургических городов, восточный для Перми и северный для свердловчан (помимо Чусового туда входят Североуральск, Краснотурьинск, Серов и пр.). Упор здесь нужно делать на социальной поддержке неработающего населения. Именно на этом сегменте с самого начала губернаторства Чиркунова сосредоточена реформаторская деятельность краевого правительства. Приступим к анализу самой интересной и неоднозначной части пермских реформ.

Порядок превыше всего

В последние несколько лет Пермский край сумел выделиться на фоне других субъектов чередой ярких реформаторских инициатив. Не то чтобы другие реформами пренебрегали: в некоторых сферах пермяки стали не первыми и не лучшими. Но прикамские власти занялись реформированием системно, согласовав отдельные направления с изменением всей структуры управления краем, и не пожалели сил и ресурсов на масштабную пиар-кампанию на российском уровне.

Итак, напомним, что сделано: снижен налог на прибыль (на 4% по сравнению со всеми остальными, причем льгота сохранена и в нынешнем году); создана конкурентная модель здравоохранения; решается проблема нехватки детских садов, спортивных секций, приютов для сирот; наделены дополнительными полномочиями муниципалитеты (подробнее см. «Управлять мотивами», с. 12). Наконец, еще в «тучные» годы принята система разделения бюджета на три составляющих - безусловную, кризисную (проекты, свертываемые при ухудшении конъюнктуры в течение года) и инвестиционную (долгосрочные проекты), что позволило в тяжелый период быстрее отреагировать на сокращение доходов.

Если проводить аналогию с бизнесом, пермская власть представляет собой весьма эффективную корпорацию с годовым оборотом в 3 млрд долларов, отличной продвиженческой политикой и жесткой системой управления. Правда, есть у этой структуры очевидные провалы. Самый серьезный: пермяки менее других преуспели в вопросе согласования интересов с крупным бизнесом и федерацией. Как сказал в частной беседе один из бывших министров краевого правительства, «если бы рядом с Пермью была Пышма (город под Екатеринбургом, где находится штаб квартира УГМК. - Ред.), нам было бы намного проще. Но наши олигархи, в отличие от свердловских, живут и тратят деньги в Швейцарии».

Можно справедливо критиковать свердловского губернатора Эдуарда Росселя за рыхлую и лишь недавно обновленную систему управления, но надо помнить: он сумел привлечь на свою сторону крупный частный бизнес, и тот построил аэропорт; он сохранил в регионе штаб-квартиры нескольких федеральных холдингов, и те платят налоги в свердловский бюджет; он продавил проведение мероприятия масштаба ШОС. Губернатор Тюменской области Владимир Якушев помимо перераспределения на юг региона части доходов северных составляющих тюменской «матрешки» привлек в Тюмень крупных частных инвесторов - Шлюмберже, ТНК-ВР. (Мы намеренно не берем успехи в других сферах: там сложнее выделить эффект усилий властей, часто он заключался лишь в «немешании», а основная заслуга остается за бизнесом.)

Если продолжать аналогию территории с корпорацией, Якушев и Россель - скорее предприниматели, реализовавшие внешние возможности; а Чиркунов - управленец, сконцентрировавшийся на внутренних резервах. Идеальный вариант - совмещение компетенций.

В ситуации кризиса эффективная система управления - главное преимущество. Развивая его, прикамские власти сделали дополнительные шаги в части передачи полномочий и ответственности на уровень муниципалитетов (автоматическое перераспределение профицита регионального бюджета муниципалитетам по формуле 18 - 42 - 40 введено, но утратило актуальность в связи с наступлением хронического дефицита). Были приняты правильные, на наш взгляд, решения о передаче муниципалитетам дополнительно 15% НДФЛ и транспортного налога. Например, в Свердловской области городские округа, муниципальные районы и поселения получают почти столько же - в среднем 41% НДФЛ против 45% в Пермском крае (если брать первый квартал этого года), но распределение неравномерное: развитые города, такие как Екатеринбург, Нижний Тагил, имеют минимум (30%), депрессивные территории - до 100%.

Передача транспортного налога тоже не панацея: это небольшая сумма (менее пятой части доходов муниципалитетов от НДФЛ) и достанется она городам с большим количеством зарегистрированных авто, то есть Перми. Но главное - соблюден верный принцип: чем больше налогов собрано в городе, тем больше он получит доходов, а с ними и перспектив для развития.

Взять лучшее

Не нужно думать, что в Пермском крае все идеально. Тот самый верный принцип, который мы только что выделили, уже натолкнулся на практику. В ряде крупных муниципалитетов (Чайковский, Краснокамск) по итогам выборов выдвиженцев от власти переиграли оппозиционные кандидаты. Лишаясь экономических методов воздействия, Чиркунов пытается заставить их играть по своим правилам другими методами: проводя масштабные совещания-обучения в муниципалитетах, куда региональные чиновники выезжают на несколько дней и где рассказывают, что, как и зачем делают. Насколько это поможет - пока не ясно. Мы слышали и другие упреки в адрес власти: это постоянная ротация высших управленческих кадров, которая дестабилизирует работу команды и, главное, дезориентирует бизнес (в нашей феодальной системе, по меткому выражению одного из местных олигархов, правильный чиновник часто намного важнее правильной системы); это «диктаторский» стиль управления губернатора, попытки выстроить жесткую полностью подконтрольную вертикаль власти (которая сегодня эффективна, но неизвестно во что превратится, если вдруг сменится губернатор) и т.д.

В нынешних кризисных условиях модель, выстроенная Чиркуновым, как минимум заслуживает внимания. Все понимают, что ресурс федерации, как и крупного частного бизнеса, стремительно тает. Ближайшие годы придется жить на созданном заделе. Акцент работы краевой власти был сделан на эффективности поддержки соцсферы, неработающего населения. По иронии судьбы именно эта категория сейчас множится и находится под пристальным вниманием всех ветвей власти. И опыт пермяков вполне может пригодиться другим субъектам.

Таблица 1. Снижение основных экономических показателей в 1 кв 2009 г по сравнению с сопоставимым по размеру экономики соседними регионами, % к 1 кв 2008 г.

Таблица 2. Доля в платежах по налогу на прибыль крупнейших по прибыли предприятий Пермского края

Таблица 3. Прибыли и убытки крупных и средних компаний Пермского края на фоне соспоставимых по размеру экономики регионов Урала в январе-феврале, млрд.руб.