О неравномерном распределении

Рассматривать Большой Урал как совокупность городов «Эксперт-Урал» начал с 2006 года. В середине первой декады 2000-х массовую экспансию в регионы открыл крупный сетевой бизнес федерального масштаба, в первую очередь - розничная торговля. Тогда вдруг выяснилось, что, например, при оценке условий ведения бизнеса региональный подход часто оказывается неэффективен (см. «Посторонним вход», «Э-У» № 47 от 18.12.06). Потому что люди живут не в федеральных округах, и не в субъектах федерации, а в конкретных населенных пунктах. И именно с ними себя ассоциируют. Более того, оказывается, что экономические, социальные, культурные различия между городами в границах одной области куда сильнее, чем различия между субъектами федерации в рамках страны. Это понимание мы в меру своих возможностей стараемся нести сквозь все проводимые «Э-У» региональные исследования.

В последней крупной серии исследования уральских городов, в которой мы отслеживали сложности прохождения экономического кризиса монопрофильными поселениями, наше внимание было приковано к «проблемным» населенным пунктам (см., например, «Крылья, ноги и хвосты», «Э-У» № 1 - 2 от 18.01.10). В рамках нынешнего подхода мы, наоборот, придерживаемся «позитивного взгляда»: наибольшее внимание уделяем самым перспективным городам и территориям. Мы считаем, что на этапе зарождения новой волны экономического цикла, когда ресурсы сильно ограничены, а развиваться нужно быстро и инновационно, понимание пространственных опорных точек для такого роста важно как представителям всех уровней власти, так и деловому сообществу.

Что и как мы изучали

От рассмотрения Югры и ЯНАО в силу экономической и территориальной несопоставимости с «основным» Уралом мы отказались сразу, сосредоточив внимание на восьми территориях: Башкортостане, Удмуртии, Прикамье, Оренбуржье, Свердловской, Челябинской, Курганской и Тюменской (юг) областях.

Всего в этих областях мы насчитали 193 населенных пункта с численностью жителей от 10 тыс. человек: их мы условно назвали городами. Затем из общей выборки отсеяли населенные пункты, не выказывающие должной экономической (в большинстве случаев - производственной) активности. В результате «прореживания» вышло, что в Курганской области кроме Кургана и Шадринска экономически активных (в нашем понимании) городов практически не осталось. Поэтому от дальнейшего рассмотрения этого региона мы также решили отказаться. Таким образом, получилось 110 экономически значимых городов, расположенных в семи областях Уральского региона. На их изучении мы и сосредоточились.

Главным образом полученную выборку мы анализировали по трем группам критериев. Рассмотрение каждого предполагалось в динамике по двум промежуткам: экономический рост (2003 - 2008 годы) и экономический кризис (2008 - 2010 годы).

Первый критерий условно можно назвать бюджетно-административным, его основу составляли особенности структуры и динамики местного бюджета. Нас более всего интересовала самостоятельность местных бюджетов, доля в доходной части бюджета местных налогов и эффективность использования муниципального имущества.

Второй критерий - «населенческий». Первая его часть - демографическая ситуация в населенном пункте, поскольку на Урале присутствуют как города, численность жителей в которых стабильно растет, так и населенные пункты, вымирающие устрашающими темпами. Примечательными стали случаи, когда город мог переломить идущие процессы депопуляции. Вторая половина критерия - «предложение» города для своих жителей. Это объемы и темпы строительства жилья, обеспеченность основной социальной инфраструктурой (школьной, дошкольной, больничной).

Третью группу составляют экономические критерии. Во-первых, здесь мы использовали муниципальную статистическую отчетность, чтобы определить общее экономическое влияние города, его прибыльность в целом, его «экономическую продуктивность» в расчете на душу населения, и т.п.

Во-вторых, мы изучили базу данных более восьми тысяч компаний, зарегистрированных и ведущих деятельность в рассматриваемых городах. Больше всего нас интересовали «прорывные компании», прежде всего так называемые «газели» - средние фирмы, стабильно и быстро растущие (медиахолдинг «Эксперт» в целом и «Эксперт-Урал» в частности занимаются изучением таких компаний с 2006 года, см., например, последнюю публикацию на эту тему - «Шило как внутренний стержень», «Э-У» № 18 от 09.05.11). Кроме того, в процессе поиска «прорывных» мы уделяли внимание компаниям с высокой производительностью труда и рентабельностью.

Первый результат - города-лидеры

Сначала мы применили принцип грубого отбора: не принимая во внимания условности и особенности, смешали в один список все 103 города выборки (исключили региональные столицы) и проранжировали их по имеющимся критериям. В результате обнаружили всего четыре города с высшей оценкой по всем рассматриваемым показателям: Магнитогорск, Стерлитамак, Бузулук и Верхняя Пышма (см. таблицу 1 и карту 1). Перечисленные населенные пункты можно назвать абсолютными лидерами нашего «грубого» рейтинга.

Таблица 1. Города-лидеры Урала по относительным показателям бюджетной, экономической и социальной эффективности

Все четыре обозначенных поселения - монопрофильные промышленные центры. Важно отметить, что эти города - не просто производственные площадки, а в них расположены самостоятельные компании и центры крупных холдингов. В Магнитогорске находится «голова» Группы ММК, в Пышме - УГМК, в Бузулуке - центр «Оренбургнефти». Расположенные в Стерлитамаке химические компании - основа холдинга «Башкирская химия». (О важности для городского развития совпадения производственного центра и центра принятия управленческих решений мы не раз писали при исследовании моногородов, см., например, «Скованные», «Э-У» № 14 от 13.04.09).

Однако на этом сходства городов-лидеров, на наш взгляд, заканчиваются.

Крупнейший из четырех - Магнитогорск. Это сильный промышленный центр, одиноко стоящий на юге Челябинской области. Город имеет четкую отраслевую специализацию, что до сих пор подтачивает устойчивость его развития. Важно отметить, что за период бурного экономического роста здесь помимо промышленного возник мощный потребительский сектор: розничная торговля, общественное питание, услуги населению, досуговый сегмент. Немалую роль в этом сыграли высокие доходы населения (по этому показателю Магнитогорск обгоняет областной центр Челябинск). В результате город смог стать привлекательным не только для работы, но и для жизни: в середине первой декады 2000-х тенденция депопуляции в Магнитогорске сменилась приростом численности населения.

Стерлитамак в наименьшей степени из всей четверки лидеров можно отнести к категории моногородов. Поселение, несомненно, имеет четкую отраслевую ориентацию, однако, во-первых, ни одно из профильных предприятий не тянет на статус градообразующего по числу занятых (по формальному критерию, для присвоения моностатуса нужно не менее 25% от общего числа занятых в городе), во-вторых, якорные предприятия действуют в разных секторах химической отрасли. Стерлитамак - центр южно-башкортостанской агломерации (в нее входят также Ишимбай и Салават). Агломерация сравнительно невелика (около полумиллиона жителей) и по экономическому влиянию уступает, например, Магнитогорску. Но при этом межмуниципальное взаимодействие здесь функционирует, пожалуй, на самом высоком на Урале уровне. А значит, есть условия для сбалансированного роста.

Отдельно стоящий посреди степей на границе Оренбуржья и Самарской области Бузулук демонстрирует классический пример взлета монопрофильного города. Базирующаяся в городке «Оренбургнефть» уверенно развивается за счет роста как сырьевых цен, так и объемов нефтедобычи (в отличие от Югры, где большинство скважин снижают нефтеотдачу). Следовательно, в городе увеличиваются зарплаты, потребность в новых работниках, миграционный приток населения. 

Вопросы, однако, вызывает устойчивость такого взлета: город удален от крупных центров на значительное расстояние (до ближайшей Самары - около 200 км). При этом он несопоставимо мал в сравнении с тем же Магнитогорском, чтобы самостоятельно обеспечить себе долгосрочный сбалансированный рост.

Верхняя Пышма - самый маленький из городов-лидеров. Город также немало вы­играл за счет сырьевого роста, при этом важным фактором его успеха стало умелое использование близости к Екатеринбургу. Здесь не кинулись в первую очередь развивать собственный потребительский сектор - Екатеринбург все равно не переплюнуть, но поставили задачей создание удобства горожанам. В результате Верхняя Пышма не без помощи якорного предприятия сумела стать очень привлекательной для проживания.

Стратегия развития с ориентацией, с одной стороны, на промышленность в лице якорного предприятия, с другой - на привлекательность для людей, работающих в окрестных городах, видится устойчивой. Однако при ближайшем рассмотрении обнаруживается, что близость к крупнейшему уральскому мегаполису таит в себе немало сдерживающих факторов (подробнее см. «Социальная составляющая», с. 18).

Второй результат - зоны влияния

Население страны, как и население Урала, продолжает сокращаться. Однако демографическое сжатие приводит не к равномерному снижению численности и плотности населения по всей территории, а к концентрации его (с сохранением прежней плотности или даже ее увеличением) в крупных городах. Следствие - сильная депопуляция в средних и малых населенных пунктах. Дело в том, что в своем естественном развитии общество стремится к поддержанию локальной концентрации ресурсов, оптимальной для данного периода жизни. Поэтому при понимании пространственных основ будущего роста очень важным представляется определение зон-центров такой концентрации. Исходя из этого, мы подключили к рассматриваемым трем группам критериев четвертый - территориальный.

В результате насчитали 12 зон, характеризующихся значительной концентрацией населения и экономического потенциала. Причем одна из них располагается на границе Челябинской и Свердловской областей и представляет собой довольно обширную территорию, которую мы назвали «уральским центром» (подробней о ней ниже). Остальные - это, скорее, опорные точки-узлы (см. таблицу 2 и карту 1). Всего в 12 зонах уместилось 57 городов из рассматриваемых 110.

Таблица 2. Территории концентрации социально-экономического капитала на Урале

Отметим, что в числе не вошедших в обозначенные зоны присутствуют достаточно мощные экономические центры. Это и отдельно стоящие города, как Нефтекамск в Башкортостане, и небольшие агломерации типа пары Чусовой - Лысьва в Пермском крае. Однако их мощности, думается, все же недостаточно для обеспечения самостоятельного долговременного устойчивого развития.

Если обратить внимание только на «опорные узлы» экономической карты Урала и не затрагивать «уральский центр», то наиболее мощно выглядит агломерация Уфы: это населенная территория, демонстрирующая как высокую возрастающую экономическую активность, так и привлекательность для населения. Следом, безусловно, идет Тюмень - наиболее динамичный в развитии город на Урале, обладающий огромным экономическим влиянием, однако пока отстающий по демографическим показателям. Бесспорными «вторыми лидерами» являются Магнитогорск и южно-башкортостанская агломерация.

Застывшим в развитии гигантом нам видится агломерация Перми.

Особый интерес вызывает группа из четырех городов на границе Пермского края и Удмуртии - Ижевск, Сарапул, Воткинск и Чайковский. В сумме эти города составляют группу сильного экономического влияния и значительной концентрации населения. В Ижевске и Чайковском сложилась эффективная экономическая среда. Однако складывается впечатление, что механизмы межгородского взаимодействия здесь практически не налажены, что не позволяет муниципалитетам выступать единым фронтом. Как одно из следствий - территория не привлекательна для населения. Сумей администрации городов переломить эту ситуацию, агломерация смогла бы стать сильной узловой точкой на территории Большого Урала.

Слабеющими узлами выглядит большинство северных территорий: куст городов севера Свердловской области, Соликамско-Березниковский узел, чуть в меньшей степени - Нижний Тагил с Верхней Салдой. (Об этом мы не раз писали при освещении темы монопоселений, см., например, «Печалька для городков», «Э-У» № 1 от 27.12.10).

Третий результат - «уральский центр»

По традиционной (грубой) схеме расчета плотность населения России - около 8,5 чел./кв. км. Обычно это трактуется как недопустимо малая величина. Однако соотнесем ее, например, с Австралией (2,3 чел./кв. км) или Канадой (3 чел./кв. км). Ни той, ни другой это обстоятельство не помешало создать эффективные экономики - в частности потому, что в этих обширных странах плотно заселенные земли представляют собой весьма незначительную долю территории.

В России за вычетом непригодных для жизни территорий мы имеем плотность около 20 чел./кв. км, что обеспечивает стране так называемую продовольственную безопасность. Однако, как показывает анализ по развитым странам, этого решительно недостаточно для интенсификации и модернизации производства. При всех достижениях современных технологий такая модернизация нуждается в плотности населения хотя бы в 50 чел./кв. км (здесь мы пользовались данными, приведенными в докладе Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа «Россия: принципы пространственного развития»).

Средняя плотность населения рассматриваемых семи областей в 2010 году составила 26,5 чел./кв. км. Наиболее плотное расселение в Челябинской области (36,3 чел./кв. км), наименее - в Оренбуржье и Прикамье (16,4 чел./кв. км). Наибольшей концентрации и сбалансированности, на наш взгляд, эти показатели достигают на территории «уральского центра», располагающегося на границе Челябинской и Свердловской областей.

Таблица 3. Города, составляющие «уральский центр»

По нашим оценкам, общую площадь рассматриваемой территории «центра» можно принять как примерно 35 тыс. кв. км, население - не менее 4,15 млн человек, плотность - до 120 чел./кв. км. Из рассматриваемых 110 экономически активных городов в границы этой территории попадают 29, в которых проживает около трети всего населения из исследуемой выборки. (Это сопоставимо с небольшими центрально- и восточноевропейскими государствами. Площадь, например, Албании - 28,8 тыс. кв. км, население - 3,8 млн человек; площадь Словакии - 49 тыс. кв. км, население - 5,4 млн человек. Несопоставим, естественно, контекст существования европейских стран и «уральского центра»).

Исходя из полученных данных, предполагаем, что, во-первых, эта территория обладает наиболее плотной, устойчивой и динамичной социально-экономической структурой на всем Урале. Во-вторых, именно здесь с наибольшей вероятностью возможен прорывной рост. В-третьих, города (в особенности малые и средние), находящиеся на территории «уральского центра», имеют больше шансов на сбалансированное развитие, чем стоящие отдельно.

Один из важнейших благоприятствующих факторов - энергетическую территорию «центра» питают две крупные региональные столицы: Екатеринбург и Челябинск. Численность обоих городов превышает миллионную планку, причем в последние годы стабильно увеличивается.

Кроме региональных столиц и уже описанного города-лидера Верхней Пышмы на территории «центра» удается обозначить еще несколько характерных типов населенных пунктов. Важную роль играют так называемые вторые лидеры - это города, имеющие сравнительно сбалансированное развитие, но недотягивающие до лидерских позиций, как правило, по показателям бюджетной эффективности и социальной обеспеченности населения.

Сильным вторым лидером является Ревда - город, претендующий на статус точки притяжения ресурсов в агломерации Екатеринбурга. В отличие от Пышмы, Ревде сложнее реализовывать стратегию привлекательности для проживания - расстояние до Екатеринбурга почти в четыре раза больше. Однако Ревда в большей степени претендует на роль логистического центра агломерации - город имеет самые высокие показатели развития оптовой торговли среди всех близлежащих населенных пунктов.

Характерный второй лидер - Копейск, город-спутник Челябинска: в отличие от «коллег» в Свердловской области он безраздельно пользуется статусом приближенного к областной столице.

Следующий характерный тип поселения мы назвали экономически активным городом. Яркий представитель - Миасс. По нашим подсчетам, в городе сложилась конкурентная и сбалансированная экономическая среда, способствующая развитию эффективных предприятий. В том числе и прорывных «газелей»: по итогам минувшего года в Миассе компаниями такого типа можно считать ЗАО «Ламинарные системы» и ООО «Приоритет». (Всего в рассматриваемых городах мы насчитали 59 компаний-«газелей». Причем 37 из них действовали в областных центрах. Так что наличие даже одного стабильно работающего предприятия-«газели» для нестоличного города стоит считать поводом для гордости.)

Основная слабая черта экономически активных городов, исходя из нашего исследования, - слабая привлекательность для населения.

Последняя категория - социально эффективный город. В нее мы внесли два населенных пункта: Березовский и Среднеуральск. Оба приближены к Екатеринбургу, ведут активную жилищную политику и успешно конкурируют с Верхней Пышмой в категории «города для жизни». (Среднеуральск, кстати, статус самостоятельного городского округа обрел только в 1996 году, а до этого подчинялся Верхней Пышме.) Однако, в отличие от последней, собственная экономическая активность городов «провисает», что не позволяет им дотянуть ни до статуса лидера, ни до статуса второго лидера.

Две идеи новой регионализации

Первая. Разграничение ответственности строго по территориальному принципу за субъектами федерации (и губернаторами в частности) при редуцированной самостоятельности муниципалитетов очевидным образом ведет к тому, что можно назвать «оестествлением» границ региона. С одной стороны, это заставляет рассматривать область как самодостаточное образование, вырывая его из межрегионального, национального и международного контекста. С другой - область начинает видеться как внутренне однородное образование.

Ловушки такого регионального подхода очевидны - жизнь куда разнообразней. «Сейчас мы ведем работу с Башкирией, а ведь это целых семь "стран", различающихся природой, большой историей, недавней историей хозяйствования, сегодняшней зависимостью от трансрегиональных корпораций, действующими и потенциальными связями с соседними регионами. В то же время мы понимаем, что только в кооперации сельского хозяйства Башкирии и потребительского рынка Свердловской и Челябинской областей, Пермского края можно раскрыть потенциал Предуралья и Зауралья. Только в привязке к единому уральскому маршруту с выходом в Оренбуржье можно отстроить жизнеспособную программу развития туризма. Только в кооперации ядер инновационной деятельности в Уфе (Авиатехнический университет), Екатеринбурге, Челябинске, Перми, Тюмени, Томске и далее можно всерьез формировать задел инновационной экономики», - говорит завкафедрой территориального развития АНХиГС при президенте РФ Вячеслав Глазычев (подробнее см. «Правила общежития», с. 16).

Поэтому для обеспечения устойчивого развития необходимо использовать технику наложения нескольких схем рай­онирования, при этом даже ареалы проведения разных типов государственных политик (экономическая, социальная и т.п.) не обязаны совпадать. Считаем, что «карта территорий влияния», основанная на городском взаимодействии, может послужить основой для такого многоуровневого стратегического планирования, предполагая как укрупнение объекта (в сравнении с традиционным субъектом федерации), так и возможное его расчленение. (Кстати заметим, что традиционный региональный подход напрямую противоречит уверенному развитию, во-первых, «уральского центра», во-вторых, узла Ижевск - Воткинск - Сарапул - Чайковский.)

Вторая идея. Возвращаясь к теме депопуляции России и Урала, стоит признать: необходимые условия концентрации населения для формирования инновационно активного социального капитала вряд ли возникнут естественным образом. Поэтому достичь требуемой плотности видится возможным, лишь осознанно поддерживая и развивая территории концентрации социально-экономического потенциала. Важнейшим при этом, на наш взгляд, является определение ключевых узлов развития на пространстве нашей страны, на которые и должно будет ставить в будущем (попыткой шага в этом направлении считаем проведенное нами исследование).

Очевидно, что при этом, во-первых, необходимо избегать деструктивной гиперконцентрации и спокойно относиться к депопуляции депрессивных районов. Во-вторых, стоит отказаться от экспансионистского характера социально-экономического развития, черты которого в немалой степени носят, например, масштабные освоенческие проекты типа «Урала промышленного - Урала Полярного» и «Белкомура». В-третьих, логично было бы выработать понимание и заострить различия между «территориями для жизни» (социальный капитал) и «территориями ресурсной базы» (полезные ископаемые и первичная их переработка). И в соответствии с этим проводить различную политику поддержки городов, отказавшись от нормативной бюджетной уравниловки.

В подготовке публикации принимала участие Юлия Легкая

Дополнительные материалы:

Правила общежития

Сотрудничество «вторых» городов на Урале способно сгладить гиперконцентрацию ресурсов в региональных столицах. Однако успешной практики межмуниципального взаимодействия фактически нет, а запустить ее извне нельзя, считает заведующий кафедрой территориального развития АНХиГС при президенте РФ Вячеслав Глазычев.

- Вячеслав Леонидович, существует ли оценка границы численности населения, начиная с которой город может обеспечить самостоятельное социальное развитие (формирование городской среды) при устойчивом экономическом росте?

- На этот вопрос нет однозначного ответа, все конкретные ситуации индивидуальны. Опираясь на эмпирические наблюдения, можно рискнуть и высказать два суждения. Первое: в целом есть шанс, что в городе с населением 100 - 150 тыс. человек возможны правдоподобные выборы по пропорциональной системе, поскольку тут достаточная масса человеческого капитала, чтобы он мог оборачиваться еще и социальным капиталом. Второе: в российских условиях только при достижении городом мощности порядка полумиллиона жителей можно говорить о полноценном университете, без которого широкой гамме интересов и потребностей неоткуда взяться.

Имея в виду Большой Урал, мы перескакиваем этот порог - или города-миллионники, или почти на порядок меньше. Именно поэтому так важно видеть потенциальные конурбации и потенциальные агломерации, вроде той, что, к примеру, по факту сформировалась в Башкирии связкой Стерлитамак - Салават - Ишимбай. Порознь они - принципиально не конкуренты столичным центрам, а вместе могут формировать достойные противовесы, надламывая излишнюю центричность регионов.

- В результате исследования мы обнаружили на территории Большого Урала несколько «кустов расселения», которые, на наш взгляд, могли бы сформировать агломерацию, однако эти процессы не действуют (например, «кусты» городов вокруг Серова и около Нижнего Тагила). Как можно запустить агломерационные процессы?

- Мысль, будто агломерационный процесс можно «запустить», имеет широкое хождение, однако верной от этого не становится. Можно лишь до­оформить потенциальную агломерацию в актуальную, если к тому сложились или могут сложиться достаточные предпосылки. Для начала, кроме географической близости и заметного обмена людьми в текущем режиме, нужно постижение общего характера ряда проблем потенциальных участников, формирование групповой позиции по отношению к власти региона, выстраивание проектов кооперации усилий. К примеру, выгоднее и продуктивнее разработать «вскладчину» общую схему территориального планирования, а затем «разрезать» ее на обособленные генпланы и утвердить их порознь, поскольку градостроительный кодекс агломераций не знает.

Что касается Нижнего Тагила, то, насколько я знаю, ни одного серьезного экспертного обсуждения по этой теме не было, а до него начинать агитацию вообще бессмысленно. В еще большей степени это относится к Серову с его соседями, и дело не столько в удаленности от губернской столицы, сколько в том, что сам Серов маловат по численности жителей, чтобы стать ядром кристаллизации функционального объединения усилий.

- Интересная ситуация складывается на севере Челябинской области: там достаточно небольших городов, однако ни один из них не тянет на роль ядра агломерации...

- Территория, завязанная на цепочку озер в Челябинской области, на которой расположены два ЗАТО (Озерск и Снежинск), два промышленных ядра (Миасс и Златоуст) и скорее уже музейный городок Касли, буквально напрашивается на то, чтобы выстроить единую экологическую политику, единый рынок товаров и услуг, по людности в совокупности вполне сопоставимый с Челябинском. В то же время и по статусу они (за исключением Каслей) равны - все являются городскими округами, тогда как расстояния между ними слишком велики, а значит, плотность прямых контактов слишком низка, чтобы всерьез говорить об агломерации. Аналоги в России встречаются, но их немного. Это модельная ситуация для того, чтобы опробовать схему договорных отношений по предметам общего интереса, не пробуждая подозрений в стремлении административного насилия над самостоятельностью каждого города.

- Есть ли успешная практика межмуниципального сотрудничества в стране? Например, на основе межбюджетного перераспределения НДФЛ или других налогов?

- Пока такой успешной практики нет. Мы интересно начали работать с Челябинском и окрестными районами пару лет назад, и тогдашний мэр областной столицы Михаил Юревич активно эту работу поддерживал, но, став губернатором, к ней остыл. Отчасти торможение обязано робости или опаске (опыт десятилетий научил не лезть с инициативами), отчасти - всеобщему неверию в возможность договариваться на равных, в наибольшей степени - стремлению выпросить нечто только для себя, поскольку на всех недостанет. Вот только НДФЛ тут отнюдь не главное: пока мы не сломаем колониальную по сути модель экономической жизни (удаленные владельцы в Москве или еще дальше), пока не заставим (не с барского плеча, а по закону) корпорации оставлять некую долю прибыли на месте локализации источников этой прибыли, существенного изменения ждать не приходится. Сотрудничать могут или совершенно нищие места - при наличии пассионариев, или достаточно богатые, когда они понимают, что стать еще богаче проще за компанию с другими, тоже небедными. Иначе они, застрявшие где-то между бедностью и зажиточностью, в сотрудничество не верят, потому что не верят никому.

Подготовил Глеб Жога

Социальная составляющая

Агломерационные процессы должны проистекать из совместного решения общих проблем и поддерживаться совместным бюджетным финансированием, уверен глава администрации Верхней Пышмы Александр Милютин.

- Александр Сергеевич, как вы относитесь к агломерации с Екатеринбургом и близлежащими городами, в чем она ощущается?

- Создание агломерации должно происходить не просто за счет укрупнения мегаполиса, а в первую очередь - за счет налаживания экономических связей. Конечно, если в них есть взаимная заинтересованность. Вот, скажем, одному городу нужно решить некоторую задачу, а у него нет на сегодняшний день таких ресурсов, зато они есть у другого муниципалитета.

Например, сегодня Екатеринбург всерьез столкнулся с проблемой дефицита земли для дальнейшего строительства, а у ближайших муниципалитетов она есть. И поэтому Березовский и Верхняя Пышма давно стали, на мой взгляд, спальными районами Екатеринбурга. И у нас сейчас идет активное строительство, какого никогда не было, застраиваются микрорайон Северный, микрорайон Правобережный. Сегодня это жилье востребовано. Этой застройкой, уверен, как минимум на треть воспользуются екатеринбуржцы.

- Откуда такая уверенность в востребованности жилья?

- А мы создаем привлекательную для жилья территорию как никто вокруг. Когда у нас появляются серьезные новые социальные объекты (например, мы построили большой Дворец спорта, сейчас строится Ледовая арена, недавно открыли суперсовременный кинотеатр), люди понимают, что здесь можно нормально и качественно жить, не для чего стремиться покупать жилье обязательно в Екатеринбурге. Это привлекает и строительные компании.

Но при этом очень не хочется, чтобы получалось так, что мы создаем спальные районы (а отсюда вся социальная нагрузка), а производственные мощности остаются, допустим, в Екатеринбурге, где люди работают и платят все налоги. Застройщик застройщиком, а как быть муниципалитету с учетом уже существующей сегодня очереди в детские дошкольные учреждения в 2,5 тыс. человек? За счет чего мы должны увеличивать доходную базу своего бюджета, чтобы решать эти социальные вопросы, связанные с ростом численности населения?

Когда территория развивается, по идее, должен быть баланс: строительство жилья для новых горожан и строительство новых производств, которые будут давать налоги на финансирование прироста социальной нагрузки. Это естественный процесс: ведь если бы мы были не под боком у Екатеринбурга, а стояли отдельно, то никто бы к нам не приехал и жилье бы не купил, не имея возможности устроиться на работу.

- За счет чего тогда возводить социальную инфраструктуру?

- Сейчас мы прорабатываем договоры, где застройщика обязываем строить объекты социальной сферы, например, детский садик. Некоторые на это идут, но вы ведь знаете, чем это чревато. Они все эти затраты включают в стоимость квадратного метра жилья. У нас сейчас средняя цена жилья составляет порядка 45 тыс. рублей за квадрат, что ниже, чем по Екатеринбургу. Но с подобными подходами цены могут серьезно увеличиваться. При этом мы должны понимать, что стоимость квадратного метра в Верхней Пышме не должна превышать средней стоимости квадратного метра в Екатеринбурге.

Итак, у нас возникает вопрос содержания социальных учреждений - это же все рост расходов муниципального бюджета, при том что налоговые доходы не увеличиваются. Конечно, существуют нормативы Минфина, по которым будут назначаться субвенции из регионального бюджета. Но есть некоторые опасения, что их будет недостаточно для достойного функционирования новых социальных учреждений.

- А с администрацией Екатеринбурга не договаривались? Скажем, по возможному перераспределению НДФЛ?

- Нет, этого не было. Да и по бюджетному законодательству сегодня это невозможно.

- Тогда за счет чего справляетесь?

- Во многом положительной динамике экономического развития нашей территории способствует постоянно развивающийся производственный комплекс. В городском округе Верхняя Пышма сосредоточены отрасли производственного комплекса, которые представлены двадцатью крупными и средними промышленным предприятиями. Крупнейшими налогоплательщиками на территории городского округа являются ООО «УГМК-Холдинг», ОАО «Уралэлектромедь», ОАО «Уралредмет», ОАО «Уральские локомотивы», ЗАО СП «Катур-Инвест», ООО «Металл-Профиль» и другие. Металлургическое производство занимает порядка 83% в обороте крупных и средних организаций городского округа Верхняя Пышма.

С 2001 года на территории городского округа реализуются соглашения о социальном партнерстве между администрацией, советом директоров, объединением профсоюзов. Десятилетняя практика доказывает, что социальное партнерство позволяет, во-первых, объединить сильные стороны в решении социально значимых для городского округа вопросов; во-вторых, разделить риски и ответственность сторон; в-третьих, реализовать общественно-значимые проекты - чаще всего инфраструктурные и социальные.

- Только с Екатеринбургом возникают «агломерационные» вопросы?

- Конечно, нет. Например, в Верхней Пышме располагается полигон твердых бытовых отходов для Екатеринбурга и близлежащих городов. И сегодня он загружен примерно на 80%. Сейчас мы уже не имеем возможности принимать отходы из Среднеуральска. Вот и предмет для потенциального межмуниципального сотрудничества - совместно разработать проект нового полигона.

А вообще, нужно бы мусороперерабатывающий завод рядом ставить.

В такой проект могли бы вложиться все близлежащие муниципалитеты: Верхняя Пышма, Екатеринбург, Среднеуральск, Березовский. Можно добиться и федерального финансирования для строительства. Но тогда возникает другой вопрос - дальнейшая эксплуатация, ведь мусороперерабатывающие заводы у нас в стране убыточны. Здесь, например, бюджеты городов могли бы участвовать в поддержании его функционирования в пропорциях выво­зимого мусора. Модели разные придумать можно, главное - договориться.

Подготовил Глеб Жога