Межфазовый обмен

В рамках российско-британского сотрудничества по вопросам научно-технологического развития и обмена опытом в Екатеринбурге состоялся круглый стол «Гетероциклическая химия: открытия в химии материалов и новые лекарства». Цель серии инновационных мероприятий с участием экспертов мирового уровня - поиски инструментов взаимовыгодного сотрудничества между нашими странами по ряду важнейших направлений, таких как науки о жизни, нанотехнологии, материаловедение. Организаторы серии - Генеральное консульство Великобритании в Екатеринбурге, посольство Великобритании в Москве, УрО РАН и УрФУ.

О том, как построено научное сотрудничество наших стран и какие возможности оно открывает, рассказывает профессор университета Йорка в Великобритании Дункан Брюс.

- Какие проекты сейчас в совместной разработке?

- Мы пытаемся создать новые структуры и новую методологию получения жидких кристаллов (жидкокристаллическое состояние - состояние материи между твердым и жидким, обладающее свойствами обоих. - Ред.). Если это удастся, подадим заявку на грант в Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ) и в Королевское общество в Лондоне (Royal Society - ведущий научный центр, выполняющий функции национальной академии наук Великобритании, учрежден в 1660 году. - Ред.). Такое финансирование позволит продолжить работу.

- Насколько мне известно, жидкие кристаллы начали изучать еще с 60-х годов. Чем объясняется столь долгая популярность?

- Прежде всего многообразием применения. Уникальные свойства этих материалов используются, например, в плоскопанельных дисплеях. Со времени первого внедрения монохромных буквенно-цифровых дисплеев технологии продвинулись к полноцветному широкоформатному 3D-HD-телевидению с рынком более 100 млн фунтов стерлингов в год. И эта область с постоянными инновационными процессами будет существовать до тех пор, пока будет спрос на дисплейные технологии. Кроме этого, жидкие кристаллы широко используются в медицине: всем известны, например, жидкокристаллические термометры.

- А как поставлен процесс совместных научных исследований?

- Существует много способов. Иногда сотрудничество может быть неформальным. Например, я работаю с группой ученых из Франции, отправляю им соединения различных материалов, они проводят измерения и пересылают мне результаты. Другой вариант, когда мы сотрудничаем в рамках гранта или какого-то внешнего финансирования, как это происходит сейчас с группой ученых из Екатеринбурга. В рамках этого проекта выделенное финансирование позволяет нам ездить друг к другу, чтобы проводить исследования в лабораториях, а также обсуждать полученные результаты на семинарах. Есть еще один механизм взаимодействия - схемы сотрудничества Европейского Союза, они распространяются на масштабные научные проекты продолжительностью от четырех до десяти лет. И у российских ученых есть все условия для участия в этих проектах.

- Какие условия нужно создать для вовлечения в процесс молодых ученых?

- Это один из наиболее актуальных аспектов совместной деятельности, над которым мы пытаемся активно работать. Важно, когда в обменной работе или совместной деятельности принимают участие не только ученые, руководители научных групп, но и студенты, аспиранты. У меня был аспирант, который приезжал в Екатеринбург на стажировку на три недели. Ему очень понравилась эта поездка, он многому здесь научился. Кроме того, сейчас я руковожу группой, состоящей из ученых и аспирантов разных стран. Люди очень ценят такую работу, поскольку у них есть возможность получать знания не только научного характера, но познавать культуру других людей.

- Возможно ли при этом препятствовать «утечке мозгов»?

- Я думаю, самое главное в научной деятельности - это люди. Начиная новый проект, мы всегда рассчитываем на конкретных людей, которые уже занимались предметом, имеют знания и навыки. По­этому важным в организации сотрудничества является, конечно, их материальное обеспечение. Необходимы определенные финансовые средства для организации поездок друг к другу, закупки необходимых реактивов, выполнения лабораторных исследований. Кроме того, нужно сформировать такие условия, при которых взаимодействие между учеными будет максимально облегчено.

- Сейчас в России активно пытаются перенести науку в вузы, сформировать там собственные научные центры помимо Российской академии. Какая система организации науки, на ваш взгляд, плодотворней: европейская со специальными учреждениями типа нашей РАН или американская - с университетами?

- Мне трудно сравнивать, потому что аналога РАН у нас нет. Британская академия наук - организационно-политическая структура, не имеющая собственной исследовательской базы. Я понимаю идею - сконцентрировать науку в одном большом центре. У меня есть коллеги, которые работают в крупных лабораториях, занимаются чистой наукой и им это очень нравится. Но мне больше по душе работать в университете, где можно общаться со студентами: от них сам, в свою очередь, многому учишься.