2004: Флагманы и локомотивы

В 2004 году разрешилась сложнейшая интрига, два года дер­жавшая в напряжении весь уральский бизнес: кто получит полный контроль над крупнейшим в России и одним из крупнейших в мире сталелитейным предприятием - Магнитогорским металлургическим комбинатом (ММК). Этот вопрос волновал всех: от губернатора Челябинской области, получающего от ММК львиную долю доходов в бюджет, до мелких торговцев металлом, кормящихся вокруг Магнитки. И все зависело от того, как государство распорядится принадлежащим ему пакетом акций в 23,76%.

А началось все в 2002 году, когда РФФИ объявило, что будет продавать пакет на аукционе. Сначала о видах на ММК заявил совладелец УГМК Искандер Махмудов. Генеральный директор ММК Виктор Рашников, концентрирующий в своих руках 58% обыкновенных акций, использовал весь административный и политический ресурс, чтобы отстрочить проведение аукциона: тогдашний полпред в УрФО Петр Латышев лично просил об этом президента страны Владимира Путина, а челябинский губернатор Петр Сумин несколько раз предлагал передать злополучный пакет в доверительное управление области («Продам флагман металлургии.Торг», «Э-У» № 27 от 15.07.02). Стартовая цена пакета называлась в районе 800 млн долларов, а в ходе аукциона могла вырасти еще, и Рашникову нужно было время, чтобы собрать необходимую сумму. Но сосредоточиться ему не давали: как только Махмудов отказался от участия в борьбе, появился второй претендент в лице ЕвразХолдинга. Правда, заявление его президента Александра Абрамова агентству Рейтер быстро успокоило руководство комбината: «Честная цена этого пакета в районе 800 млн долларов, это слишком дорогой билет на "войну"‹...› А в портфель мы не инвестируем».

Как только эта угроза миновала, претензии на управление ММК заявила Стальная группа Мечел. И не просто заявила - собрала на вторичном рынке 16,95% ММК. Группа, сложившаяся в 2002 году, агрессивно скупала тогда активы: почти каждый месяц ее состав пополнялся новым брендом. Намерения зайти на ММК были серьезны: выиграв аукцион, группа получила бы в совокупности 40,7% акций ММК. Когда в октябре 2004 года российский премьер-министр Михаил Фрадков подписал распоряжение о продаже госпакета по стартовой цене в 790,2 млн долларов, напряжение достигло пика. Бизнес-сообщество с нетерпением ждало начала аукциона - 22 декабря. И каково же было удивление, когда буквально за день до этого Мечел объявил, что выходит из игры - продает пакет Рашникову и отказывается от участия в торгах. «Руководство Мечела, которому перед аукционом поступили странные запросы на информацию из правоохранительных органов, решило концентрировать усилия на угледобыче и производстве спецсталей», - так откомментировал тогда это событие «Эксперт-Урал». Рашников выкупил пакет по стартовой цене и стал на долгие годы полновластным хозяином комбината. Флагман металлургии был продан. Торг оказался неуместен.

Нетривиально

Консолидация активов шла и в банковской сфере. В центре внимания - судьба Уралвнешторгбанка, одного из крупнейших и успешных в регионе. Пытаясь зафиксировать прибыль, его создатель и владелец Валериан Попков ведет переговоры о продаже.

В 2004 году банк покупает новосибирский предприниматель, владелец Сибакадембанка Игорь Ким. Это стало сенсацией: до сих пор региональные банки Урала покупали исключительно москвичи. Остроты интриге добавил тот факт, что обе стороны проигнорировали губернатора области Эдуарда Росселя: Валериан Попков не сказал ему, что собирается продать банк, а Игорь Ким - что намерен зайти в регион. Это было непривычно: бизнесмены, нацелившиеся на подобные сделки, в первую очередь совершали протокольные визиты в резиденцию. «Я отрицательно отношусь к тому, когда любые банки из Сибири или с Запада приходят в Свердловскую область, потому что они садятся на наши активы и уводят прибыль», - обиженно отреагировал лидер области.

Но Игорь Ким недаром сказал, что любит нетривиальные решения. Тогда считалось, что себе дороже проводить официальную консолидацию банков, проще «убить» более мелкий, переведя все активы в крупный. У Кима все было иначе: сначала его Сибмашхолдинг в процессе дополнительной эмиссии приобрел акции Уралвнешторгбанка, и только через год объявил о начале про­цедуры присоединения Уралвнешторгбанка к Сибакадембанку. «Заложена основа для создания одного из крупнейших банков на территории не только Сибири и Урала, но и России в целом, банка, который соединит в себе лучшее из накопленного нами за последние 15 лет опыта работы», - рассказывал тогда Ким («Игорь Ким объединяет банки», «Э-У» № 22 от 12.06.06).

Сделка по многим параметрам оказалась уникальной: во-первых, она стала крупнейшей с участием самостоятельных банков Урало-Сибирского региона, во-вторых, Игорь Ким впервые в практике банковского бизнеса сразу провел ребрендинг объединенного банка. Новое кредитное учреждение под названием УРСА Банк стремительно вошло в тридцатку крупнейших в России. Однако нетривиальности на этом не закончились.

В самый разгар нынешнего финансового кризиса Ким заявил об объединении с МДМ-Банком, одним из крупнейших частных банков в России. Юридическая консолидация активов завершилась в 2009 году опять же небанально: реорганизация банков приведена в форме присоединения МДМ-Банка к УРСА Банку, однако новый банк получил имя МДМ, более известное на Западе. Так отправился в историю и бренд УРСА Банк.

Локомотивы бизнеса и власти

Между тем процесс передела собственности в металлургии пошел на убыль. Владельцы холдингов начали инвестировать средства - как в профильные активы, так и в новые проекты. Группа «Синара», в которую тогда Трубная металлургическая компания передала весь непрофильный бизнес, откликнулась на призыв ОАО «Российские железные дороги» о создании современного российского локомотива нового поколения. В борьбу за право выпускать новый электровоз вступили и два мощных политических «локомотива» - Петр Сумин и Эдуард Россель. Первый предлагал РЖД площадку Челябинского электровозоремонтного завода, второй - Свердловского завода сварных машиностроительных конструкций. Позиция РЖД была предельно жесткой: заказ получит то предприятие, которое наиболее проработает проект. В январе 2004 года президент РЖД Геннадий Фадеев объявил базовой площадкой Челябинский электровозоремонтный завод, однако в октябре подписал рамочное соглашение со свердловским предприятием (на тот момент его уже купила группа «Синара» и переименовала в Уральский завод железнодорожного машиностроения).

Однако подписание соглашения еще не означало победы. Новый президент РЖД Владимир Якунин, посетивший Екатеринбург в августе 2005 года, был настроен категорично: «У РЖД нет любимчиков. Контракт с заводом железнодорожного машиностроения будет заключен только после того, как он выпустит опытный образец нового электровоза» («Малая тяга», «Э-У» № 29 - 30 от 15.08.05).

«Синара» бросила на проект силы и деньги, отдавая себе отчет в том, что ввязывается в долгую игру. «Проект строительства электровозов является проектом долгосрочным - и по времени, и по отдаче. В лучшем случае производство электровозов будет налажено к 2008 - 2009 году», - прогнозировал тогдашний председатель совета директоров предприятия Виктор Коровин. Требуемый объем инвестиций, по его частной осторожной оценке, - около 500 млн рублей. Через год в интервью нашему журналу генеральный директор завода Евгений Копеин оценил стоимость проекта уже в 3,2 млрд рублей, а на стадии его завершения итоговая сумма выросла до 5,2 млрд рублей («Уральские электровозы пустили в серию», «Э-У» № 17 от 11.05.09). А вот в предполагаемые сроки уложиться удалось: первый опытный образец локомотива 2ЭС6 выпущен в 2006 году, а серийное производство начато в 2009-м.