Чаба Зентаи: восстановление экономики будет исчисляться не месяцами

Член правления банка ВТБ ответил на вопросы «Э-У» о том, как бизнес и банки реагируют на экономический спад

— Чаба Ласлович, государство объявило о намерении поддержать банковский сектор при помощи докапитализации. Достаточно ли этой помощи?

— Пока не могу комментировать, потому что слишком рано говорить о конкретных результатах. Реального финансирования еще нет. Хотя клиенты часто говорят: вы же получили дополнительный капитал, почему не кредитуете? Приходится объяснять: баланс группы ВТБ примерно 10 трлн рублей, если мы получим  в капитал даже 300 млн, это всего 3%. На ситуацию с кредитованием такая помощь сильно не повлияет.

— В кризис 2008 года банкам тоже дали денег, но они до экономики не дошли. Не получится так же и сейчас? 

—  Ситуации разные. Тогда был мировой кризис, и банки понимали, что он долго длиться не будет. В таких условиях характер программ поддержки особого значения не имеет. Сейчас все осознают, что на восстановление экономики не случится через несколько месяцев. Соответственно эффективность программ выходит на первый план.

— Для банковской системы особенно болезненным стало отсутствие доступа на западные рынки капитала. Как вы считаете, можно ли компенсировать эти потери через выход на азиатские рынки?  

—  Да, у нас начинается дружба с Китаем, но я бы не сказал, что мы расстались с Европой и тут же «поженились» с Азией. Во-первых,  невозможно враз прекратить все ранее налаженные экономические отношения. Исторически с ЕС мы очень близки, эта связь будет существовать всегда.

Во-вторых, говорить о том, что теперь нас будут финансировать китайские банки, как минимум преждевременно. Финансовая система едина, и США  имеют огромное влияние на нее. Штаты могут просто запретить банкам из КНР кредитовать российские компании. Хотя, конечно, новые контакты начинают формироваться.

Мы несколько лет назад создали свой филиал в Шанхае, потому что уже тогда считали китайский рынок очень перспективным. Мы очень долго шли к получению полноценной банковской лицензии. Это невероятно длинный путь, таких требований не предъявляет, мне кажется, ни одна финансовая система мира. Например, банк на протяжении трех лет должен показывать прибыль в каждом квартале. Новому проекту сделать это очень сложно. Тем не менее, мы справились, единственные из всех российских банков.

Сейчас мы видим преимущество своего положения: все больше и больше прямых расчетов между предприятиями идет не в долларах, а в  юанях. Объемы этих операций в 2014 году выросли в разы.

— А как ваши клиенты переживают повышение ставок по уже выданным кредитам? 

— Это неизбежное явление. Сейчас средний срок депозитов составляет три месяца, а кредитов — два года. В декабре стоимость вкладов резко повысилась, а выданные по старым ставкам займы все еще находились на балансе. Если банки не изменят эти условия, они загонят себя в убыток. Конечно, мы подходим к этому процессу продумано: анализируем финансовое состояние заемщика и если видим, что он не может обслужить кредит исходя из уровня ключевой ставки, пересматриваем договор в сторону чуть меньшего повышения. Это очень скрупулезная работа. Конечно, клиенты  переживают, но пока нет ни одного, кто бы по этой причине ушел.

— Но есть мнение, что именно крупные банки в конце прошлого года «разогнали» рынок депозитов юридических лиц?

— Это не правда. Эта тенденция пошла от клиентов, которые начали просить ставки по депозитам под 30% годовых.  «Если не дадите, уходим», — говорили они. И отдельные банки были вынуждены согласиться на эти условия. 

— ВТБ в последние годы сильно продвинулся в развитии продуктов для среднего бизнеса. Но у этой категории клиентов наверняка есть специфические риски. Они могут проявиться в кризис?  

— Средний бизнес достаточно устойчив, но есть одна проблема. Если экономике станет совсем худо, государство в первую очередь будет помогать крупным компаниям. Тем не менее мы верим в средние компании, в прошлом году во многих регионах, в том числе Свердловской и Челябинской областях, их кредитование выросло в два раза. Поэтому я смотрю в будущее с оптимизмом.