Труба без вентиля
Спор за сырьевые ресурсы в отечественной нефтегазохимии ставит под вопрос строительство продуктопровода с Ямала в Поволжье. Без господдержки проект может остаться на бумаге.Доступ к сырью и сохранение конкурентоспособности российской нефтегазохимии стали главными темами прошедшего в Уфе Международного форума «Большая химия». Власти субъектов Приволжского федерального округа пытаются пролоббировать на федеральном уровне проект строительства трубопровода для транспортировки нефтехимического углеводородного сырья, в том числе широкой фракции легких углеводородов (ШФЛУ) и газового конденсата из Западной Сибири в Поволжье. Инвестиции оцениваются в 80 — 120 млрд рублей. Задача проекта — решить проблему ожидаемого дефицита сырья. Для создания магистрального продуктопровода полгода назад власти Башкирии, Татарстана и Ямало-Ненецкого автономного округа создали производственно-коммерческую структуру ОАО «Ямал — Поволжье». Однако, как выяснилось, ни профильные ведомства, ни поставщики сырья не видят целесообразности в реализации проекта.
Мировые амбиции
— Раньше поддержанию конкурентоспособности российской нефтехимии способствовали девальвация рубля, низкий уровень цен на природный газ и электроэнергию, высокие заградительные пошлины. Сегодня эти факторы себя исчерпали, — обозначил проблему президент Татарстана Рустам Минниханов. — В то же время Кувейт, Саудовская Аравия, ОАЭ, Китай и Индия активно строят и запускают все новые мощности нефтехимии и нефтепереработки. Сегодня как никогда обостряется конкуренция продукции зарубежных компаний и отечественных производителей не только на мировом, но и на российском рынке. Сальдо внешнеторгового оборота химической и нефтехимической продукции стало отрицательным и составило 1,3 млрд долларов: стоимость экспортных поставок химпродукции из России в 2012 году сократилась на 3,6%, а импорт вырос на 6,3%. Все это продукция высоких переделов, которую можно было бы производить на отечественных предприятиях: сотни тысяч тонн полиэтилена, поливинилхлорида, полимеров и сополимеров стирола, изделий из пластмасс, миллионы автомобильных шин. Поэтому развитие отечественной нефтепереработки до конечной продукции становится стратегической целью.Попытка применить комплексный подход к развитию отрасли была предпринята в Плане развития нефтегазохимии России до 2030 года. Он предполагает формирование в стране шести кластеров с полными производственными цепочками: Северо-Западного, Каспийского, Волжского, Западно-Сибирского, Восточно-Сибирского и Дальневосточного. Основа каждого — крупные производства дефицитных сегодня базовых мономеров (пропилена, этилена, бутадиена). Крупнейшим должен стать Волжский, в основном включающий производства в Татарстане, Башкирии, Нижегородской и Самарской областях. В ближайшие 20 лет здесь планируется расширение действующих мощностей и строительство новых. Только к 2020 году объемы производства этилена на предприятиях кластера могут быть увеличены почти втрое (до 4,2 млн тонн в год), полиэтилена и синтетических каучуков — вдвое (до 1,86 и 1,93 млн тонн соответственно), полипропилена — в четыре раза (до 1,24 млн тонн), поливинилхлорида — в пять (до 1,08 млн тонн).
Предполагается, что Волжский кластер будет располагать сырьевой базой, формируемой главным образом из местных источников и включающей нафту (производную нефти) и сжиженный углеводородный газ с нефте- и газоперерабатывающих заводов Татарстана, Башкирии и Самарской области, а также этан от переработки попутного нефтяного газа и природного газа с месторождений Оренбургской области и Казахстана.
Власти Поволжья, однако, подвергли план-2030 жесткой критике. Инициаторы проекта продуктопровода полагают, что развитие нефтегазохимии в Поволжье невозможно без дополнительных источников сырья в виде ШФЛУ из Западной Сибири. По словам полпреда президента в Приволжском федеральном округе Михаила Бабича, авторы не учли двух важных факторов. Во-первых, пик добычи нефти в Поволжье — старейшем нефтегазодобывающем регионе — давно пройден из-за снижения дебета месторождений. Потребности имеющихся в Башкортостане нефтеперерабатывающих мощностей в сырье покрываются из местных источников менее чем на 30%. Во-вторых, при ныне действующих технологиях этилен из нафты на 30% дороже, чем из этана. Поэтому производители нафты предпочитают перерабатывать ее в светлые топлива, а затем экспортировать. Как заметил президент Башкортостана Рустем Хамитов, сокращать выпуск качественных автомобильных топлив, чтобы наращивать объемы использования нафты в качестве сырья для пиролиза, для республики нецелесообразно. Тем более что замена нафты на этан может снизить себестоимость производства полимерной продукции в России в 2 — 3 раза и повысить ее конкурентоспособность на мировых рынках. — Продуктопровод ШФЛУ из Западной Сибири в Поволжье снимет проблему обеспечения сырьем предприятий нефтехимического комплекса Башкирии, Татарстана и Самарской области не столько на ближайшие пять-десять лет, сколько на далекую перспективу. Кроме того, он позволит развивать малотоннажную химию и производство конечной продукции, — уверяет Михаил Бабич. — С учетом ввода новых этиленовых комплексов и перехода на глубокие переделы потребность округа в ШФЛУ может составить до 9 млн тонн в год. Для их поставки нужны системные решения, в принятии которых серьезную роль должно сыграть государство.
Тупиковая ветвь
Заполнить продуктопровод из Ямала в Поволжье его инициаторы рассчитывают объемами ШФЛУ, которые можно получить из жирного газа Западной Сибири. Генеральный директор консорциума Константин Хлуднев заявил, что, согласно данным Сибирского научно-аналитического центра (СибНАЦ, Тюмень), в регионе есть достаточный объем сырья для обеспечения потребностей нефтегазохимического комплекса Поволжья. Согласно результатам изысканий, 70% газового сырья залегает в Уренгой-Ямбургской зоне и в Надым-Пур-Тазовском районе. Добыча жирного газа здесь в 2011 году составила 98 млрд кубометров, а в 2020 году достигнет 221 млрд кубометров. Содержание только пропан-бутановых фракций в составе добываемого газа в 2020 году вырастет в 2,5 раза и достигнет 18,7 млн тонн. По оценкам экспертов СибНАЦ, при соблюдении прогнозируемых темпов добычи газа и эксплуатации трубопроводных мощностей по транспортировке ШФЛУ после 2015 года избыточный объем фракции (около 7,3 млн тонн в 2020 году) планируется поставлять в составе жирного газа в Единую газотранспортную систему. «Именно на эти ресурсы мы и рассчитываем, газ мы могли бы получать с 2017 года по продуктопроводу Ямал — Поволжье пропускной мощностью до 8 млн тонн», — пояснил Константин Хлуднев. Ожидается, что уже до конца 2013 года консорциум проведет тендер на разработку технико-экономического обоснования проекта.Однако, как выяснилось на конференции, у министерства энергетики РФ на этот счет противоположное мнение. Директор департамента переработки нефти и газа Минэнерго РФ Михаил Грязнов заявил, что проект продуктопровода не может быть реализован. По его словам, Минэнерго не раз обсуждало вопрос строительства продуктопровода со всеми заинтересованными сторонами. Был выявлен ряд ключевых недостатков, препятствующих развитию проекта. Первый — отсутствие документов, которые позволили бы строить продуктопроводы предлагаемого диаметра на предлагаемое расстояние. Второй — проект продуктопровода не отвечает ни утвержденным схемам территориального планирования, ни Энергетической стратегии развития РФ до 2030 года.
— Но главное в том, что производители сырья — Газпром, Новатэк, ТНК-ВР и Сибур — не подтвердили наличие свободных ресурсов по ШФЛУ на данном направлении. Перераспределение ресурсов в пользу Волжского кластера приведет к дефициту сырья в Западной Сибири. В то же время в непосредственной близости к Поволжью находится Каспийский кластер, который будет обладать профицитом ШФЛУ, однако этот регион как ближайший источник сырья инициаторами строительства продуктопровода почему-то не рассматривается, — говорит Михаил Грязнов. — Кроме того, проект формирует два вопроса: если он столь интересен, то зачем тратить на него государственные деньги, а если нерентабелен, то это нерациональное использование средств федерального бюджета.Возмущению инициаторов проекта не было предела. «Кроме компаний, заявляющих об отсутствии сырья, есть компании и органы государственной власти, которые настаивают, что ресурсы имеются в достаточном объеме. Интересы крупных бизнес-игроков часто приходят в противоречие с интересами отрасли в целом, что создает ненужную, не приносящую эффекта конкуренцию между корпорациями. Как результат, Россия, имея самые богатые запасы газа, выпускает только 2% мировой нефтехимической продукции», — считает Михаил Бабич. Он предложил провести государственную экспертизу ресурсов, а если потребуется — и независимую с привлечением международных экспертов.
В итоге в Минэнерго РФ пообещали повторно рассмотреть результаты исследования ресурсной базы ХМАО и ЯНАО, закладываемые в основу проекта.
По данным Российской академии наук, теоретическая возможность для наполнения продуктопровода есть. Как заявил советник РАН Алексей Конторович, самые осторожные оценки показывают: в 2020 году в Западной Сибири годовая добыча жирного конденсатного газа достигнет 175 млрд кубометров в год, и нефтегазохимические мощности в Западной Сибири не смогут освоить все объемы этана и ШФЛУ, которые можно из него производить. По мнению ученого, проблема реализации этого проекта лежит в другой плоскости: для выделения конденсата, этана, пропан-бутановой фракции необходимо не только развивать системы продуктопроводов, но и строить огромные газоперерабатывающие мощности, совершенствовать технологические схемы для увеличения глубины извлечения легких углеводородов. Совокупные единовременные расходы на создание подобной системы сбора, подготовки и транспортировки могут достигать нескольких миллиардов долларов. Газпром же пока считает наиболее актуальным сжатие жирного газа для его поставки в газотранспортную систему и развитие в стране потребления производных природного газа в качестве моторного топлива. По всей видимости, задача глубокой переработки больших объемов жирного газа может быть решена только на уровне правительства РФ. Практика показывает: когда руководству страны необходимо запустить новый инфраструктурный проект, для этого находятся и аргументы, и средства. Так, нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий океан построен всего за три года. Предостережения ученых о том, что он пройдет по сейсмоопасной местности, никому не помешали.