По-настоящему независимых финансовых советников на рынке будет немного
Чтобы не девальвировать идею инвестиционного консультирования, со стороны регулятора необходим содержательный контроль, убежден независимый финансовый советник Виктор Немихин
В начале марта в Свердловской области появился первый лицензированный независимый финансовый советник. Лицензию ЦБ РФ получил Виктор Немихин. На рынке ценных бумаг Виктор работает больше 30 лет. У него есть опыт работы в региональных брокерских компаниях, с 2001 года по 2011 год он руководил филиалом компании БКС в Екатеринбурге, с 2011 года по 2018 год — филиалом компании «Открытие брокер». Виктор Немихин рассказал журналу «Эксперт-Урал» о том, зачем нужен институт финансовых советников и каковы его перспективы на российском рынке.
Главный конфликт брокерского бизнеса
— Виктор, какие функции выполняют финансовые советники и почему регулятор решил ввести этот институт в России?
— Я работаю на фондовом рынке с начала создания первой биржевой площадки РТС и, мне кажется, мы прошли большой путь. Могу с уверенностью сказать, что качество инфраструктуры в России достаточно хорошее. Но есть проблема содержательного характера. Брокерский бизнес по сути своей содержит конфликт интересов брокера и клиента. Это не хорошо и не плохо, это данность: брокер получает комиссию от сделки, и если клиент не торгует, то у брокера нет бизнеса. Поэтому брокер заинтересован в том, чтобы клиент торговал как можно больше и как можно чаще. Если торговать не получается, можно стимулировать клиента по-другому. Приносить брокеру доход клиент может, покупая структурные продукты, биржевые фонды и так далее. Пока рынок был маленький и серьезной конкуренции на нем не было, наличие этого конфликта никого особо не волновало. Но рынок начал развиваться, на него пошли непрофессиональные инвесторы, то есть люди без опыта и минимальных знаний торговли. И вот тогда конфликт интересов начал проявлять себя в полной мере. Как с ним бороться? В мировой практике есть два подхода. Во-первых, это разработанная Европейским союзом при участии регулятивного биржевого органа Великобритании директива MiFID. В соответствии с ней европейским регулятором устанавливаются нормы и правила, которые определяют, что можно, а что нельзя делать брокеру. В число этих правил входит, в частности, кодекс поведения брокеров. Второй подход — это создание противовеса, в этом случае появляется участник рынка с другими интересами, который этот конфликт приуменьшает. Этим участником и является независимый советник. Хотя изначально советники появились в Великобритании, но в силу того, что американский рынок больше и развитее, советники получили наибольшее распространение именно в США. Я видел информацию, что в Америке порядка 360 — 380 тыс. инвестиционных консультантов. Понятно, что не все из них независимые.
— А какая разница между зависимым и независимым советником?
— Есть консультанты с лицензией, которые представляют фронт-офис для финансовых организаций, то есть они продают продукт. В силу своих обязанностей они вынуждены давать консультации, поэтому рекомендации такого советника могут быть для клиентов бесплатными. Встречается комбинированный формат, когда такие советники берут комиссию и с клиента за консультацию, и за продажу с организации, предоставляющей продукт. И третья группа советников берет комиссию только с клиента. Это и есть независимые финансовые советники. Специфика США в том, что советники на фондовом рынке в этой стране выросли из налоговых консультантов. В силу запутанности налогового законодательства американского фондового рынка инвесторам нужна была помощь, что и делали профессионалы в своей области, а в 70 — 80-х годах прошлого века они начали давать консультации еще и относительно инвестирования. И так стихийно получилось, что собственно независимых советников, которые получают доход только от клиентов, в США порядка 15%. И этого достаточно, потому что на рынке работают еще и другие стимулы, кроме регулирования. Кодекс чести в этой стране существует не на словах, а на деле. Любые нарушившие этот кодекс получают «черную метку» и больше в отрасли не работают.
— Какова модель надзора за такими участниками рынка?
— В США за финансовыми советниками надзирает либо Комиссия по ценным бумагам и биржам (Securities and Exchange Commission, SEC), либо ее подразделение в штате. Это зависит от размера бизнеса независимого консультанта. Но если он зависимый, то есть не только консультирует, но и продает продукты, то такой профучастник автоматически находится под надзором федеральной SEC.
— Каковы законодательные основы работы советников в России?
— Понимая, что проблема конфликта интересов есть и с ней нужно что-то делать, Центральный банк в 2019 году инициировал внесение изменений в Закон о рынке ценных бумаг. Так появился новый вид деятельности — финансовый советник или инвестиционный консультант, его деятельность сейчас лицензируется.
Нужен внешний арбирт
— Почему вы решили продолжить карьеру в этом статусе?
— Мне этот конфликт интересов никогда не нравился. Все дело в системе мотивации сотрудников брокерской компании. Если у человека бонус привязан к выручке с клиентов, то какие бы красивые фразы ни говорили топ-менеджеры на форумах и конференциях, все равно их сотрудник будет продавать то, что принесет ему больше всего денег. В одной из компаний, где я работал, мы попытались с этим конфликтом побороться через разработку системы взаимоотношений с клиентами. Ключевым параметром этой модели был срок жизни клиента с брокером. Но я не увидел игроков на рынке, которые бы настолько серьезно были заинтересованы в устранении внутреннего конфликта. Поэтому я и решил уйти в область, где можно попытаться как-то выстроить систему противовесов.
— Насколько я помню, на первом этапе желающих получить статус инвестиционного советника было немного из-за жестких требований, например, необходимость содержать контролеров. В итоге эти барьеры удалось убрать?
— Регуляторная нагрузка действительно изначально была излишней. Требование иметь контролеров не иначе как глупым назвать нельзя: ни один советник не имеет доступа к клиентским деньгам, и как здесь исполнять нормы 115-ФЗ (закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем». — «Э-У») было непонятно. По-моему, это просто была ошибка в написании законов. Ее устранили. К наиболее серьезным требованиям я бы отнес фидуциарную ответственность советника перед клиентами. Да, это не просто, и многие возмущаются, но, с другой стороны, я не очень понимаю, как можно сделать статус советника без фидуциарной ответственности. Речь идет, например, о том, что сильно закредитованному инвестору нельзя предлагать рискованные продукты. Так-то мы сами понимаем, что нельзя. Но сейчас это формализовано. То есть советник должен обязательно определить риск-профиль клиента и в соответствии с этим риск-профилем давать рекомендации.
— То есть регуляторные изъяны устранены, это хорошо?
— Парадоксальная ситуация, но я не уверен, что это пойдет на пользу рынку. К сожалению, сейчас очень много инфоцыганщины, в информационном пространстве огромный массив информации, которая вообще не соответствуют действительности. В Америке это проблема решается просто. Если ты в чем-то сомневаешься относительно вопросов фондового рынка, открываешь большой курс для инвестора на SEC и смотришь, что согласуется с информаций, которую тебе дает, например, телеграм-канал, а что нет.
— Почему у нас не реализована такая модель?
— Во- первых вопрос в доверии. По сути, речь идет о некоем высшем арбитре, которому все полностью доверяют. Так вопрос решается в американском менталитете. У нас в обществе с этим проблемы. Как эту дилемму решать в российских условиях, совершенно непонятно. Вторая проблема в том, что по многим важным моментам наш регулятор не дает разъяснений. На сайте Центрального банка хотелось бы видеть полный учебный курс, который бы объяснял, как правильно действовать инвестору.
— Чем в этой ситуации чреват либеральный вход в профессию финансового консультанта?
— Появлением на поле непрофессионалов. На некоторых сайтах уже лицензированных советников я нахожу, например, такие фразы: Я напрямую работаю с различными финансовыми институтами, в их числе SEC и Vanguard. Vanguard на минуточку входит в тройку крупнейших американских управляющих компаний (две другие это State Street и BlackRock), которые управляют большинством фондов. Как можно с ними напрямую работать? И плохо даже не то, что это откровенная дезинформация, человек просто не понимает, как инфраструктура финансовая устроена. К сожалению, уровень его советов будет соответствующий.
— Как это можно изменить?
— Центральный банк должен постоянно вести некую сегрегацию. Пойдет ли на это Центральный банк, я не знаю, но, на мой взгляд, это наиболее работоспособная конструкция. Запрет — это всегда вода и песок сквозь пальцы. Как ты ни запрещай, все равно потечет. А вот поставить своего рода «знак качества», на мой взгляд, — один из способов борьбы с инфоцыганами. То есть ЦБ должен не просто выпустить советников на рынок, но и вести содержательный, а не формальный контроль за ними.
— На 3 апреля в едином реестре инвестиционных советников ЦБ числилось 150 организаций и индивидуальных предпринимателей, из них 81 это действующие профучастники, которые дополнили имеющиеся лицензии лицензией советника. По какому пути пойдет развитие инвестиционного консалтинга в России?
— Независимых консультантов в качестве индивидуальных предпринимателей на рынке много не будет. И это никак не связано с высокой регуляторной нагрузкой. Дело в том, что российские граждане не готовы платить за консультации и советы. Вот потому независимыми финансовыми советниками сейчас, вероятно, станут профессионалы, которые рассматривают это занятие не как бизнес, для них это скорее миссия или хобби.
— То есть получается, что за советы люди платить не готовы, но с радостью отдадут деньги за курсы, которые позволят им якобы уловить торговые сигналы…
— Это другая проблема, хотя на самом деле они связаны. И в этом моя вина тоже есть. На протяжении тридцати лет развития отечественного рынка мы воспитывали игрока, а не инвестора. Курсов, которые учат инвестировать, на рынке практически нет. При этом курсы, которые учат торговать, имеет каждый брокер. Индустрия все время популяризировала идею о том, что ты можешь прийти на рынок и быстро заработать. Между тем на рынке работают другие законы. На вопрос, почему никто не может повторить его успех, Уоррен Баффет как-то ответил: «Потому что люди не хотят богатеть медленно». В информационном плане пассивный подход к инвестированию начисто проигрывает активной торговле. Там все время бурлит жизнь: обсуждаются предсказания, прогнозы, новости и отчеты компаний. А пассивное инвестирование — все равно что наблюдать как растет лес. У меня даже телеграм-канала нет, я не знаю, что туда писать каждый день. Вот только на долгосрочных интервалах времени, что было не единожды доказано многочисленными исследованиями, пассивный подход оказывается наиболее эффективным для инвестора.
— И все же какой тип инвестора придет к советнику?
— Скорее всего, это люди, которые задумались о накоплении пенсионного капитала. Брокерам не очень интересно учить людей формированию долгосрочных портфелей, и этим вполне успешно могут заняться консультанты с лицензией. К тому же мне кажется, что государство будет постепенно приучать людей самостоятельно формировать пенсию. Пока это удается с трудом, потому что сильны еще стереотипы из серии «мне государство должно». Но само государство достаточно давно и недвусмысленно говорит, что не надо на меня рассчитывать. Инструменты для того, чтобы о своей пенсии заботиться самостоятельно, есть. Это очень серьезная проблема, которую, видимо, правительству и Центральному банку рано или поздно придется решать.