Эксперт по Казахстану: «С дуумвиратом в стране покончено»

Началась концентрация власти в руках второго президента Касыма-Жомарта Токаева

В интервью «Э-У» события в Казахстане прокомментировал наш коллега, российский журналист Юрий Дорохов, который жил и трудился в этой стране 13 лет, работая в том числе на должностях шеф-редактора журнала «Эксперт-Казахстан» и выпускающего редактора журнала «Forbes Казахстан».

Беспорядки с частичным управлением

— Юрий, что сейчас происходит в Казахстане? Это беспорядки, протесты или революция?

— С моей точки зрения, беспорядки. Революцией это, по крайней мере сейчас, назвать нельзя, поскольку мы не наблюдаем насильственного захвата власти на государственном уровне. Хотя в отдельных регионах были захваты акиматов — администраций городов и областей, но при этом митингующие не назначают своих акимов. Поэтому даже на местном уровне какой-то смены власти не происходит. Насильственные действия есть, но насильственной смены власти сейчас пока нет.

— Это хаотичные беспорядки или управляемые? Могли они быть организованы извне?

— Думаю, что не обязательно беспорядки должны быть управляемыми и их надо организовывать извне. Первые волнения производили впечатление стихийных и неуправляемых. Они начались только в одном регионе, на западе Казахстана, в качестве реакции на одномоментное, почти двукратное повышение цены на сжиженный газ во время отопительного сезона. Причем это произошло в регионе, где большинство автомобилистов ездят на машинах, оснащенных газовым оборудованием. Первоначально на митингах люди выдвигали чисто экономические требования — снижение цены на газ. Но власти были не готовы вести диалог с протестующими, ответы были беспомощными.

На этом фоне акции протеста быстро перешли в критическую плоскость, начали выдвигаться политические лозунги. Протесты охватили центральные города в большей части регионов Казахстана. И вот здесь уже, на мой взгляд, стали видны признаки какой-то координации. Даже в условиях отсутствия интернета, который был отключен в Алматы, ограничений сотовой связи и передвижений протестующих по городу, действия участников волнений были в достаточной степени синхронизированы. Люди знали, где и как им собираться, предпринимали совместные действия. Хотя нельзя сказать, что эти действия разумные и рациональные: есть сообщения, что участники протестов в Алматы громили магазины и даже врывались в поликлиники. Это не самый лучший способ привлечь симпатии большей части населения. То есть здесь много иррационального и стихийного.

— Представители каких социальных групп стали основными участниками протестов? Кто эти люди?

— Это та же социальная прослойка, что участвовала в акциях протеста два года назад. Напомню, что два года назад в Алматы также проходили большие митинги, шествия, были столкновения с полицией, правда в гораздо меньшем масштабе и без погромов, которые мы наблюдаем сейчас. Как и тогда, основные участники акций протеста — это молодые люди в возрасте до 35 лет, преимущественно жители городских окраин, предпочитающие использовать в общении казахский язык. Насколько я могу судить, в основном это люди, переехавшие в крупные города из аулов и небольших городов, маргинализированные слои общества. Они обладают небольшим уровнем дохода, без постоянной работы или работники низкой квалификации, например, водители такси, строители, чернорабочие, работники рынков. Наверняка среди участников протеста есть и какой-то процент людей квалифицированных, но он не столь велик.

— Ты наверняка общаешься с казахстанцами, проживающими в России. Как они воспринимают происходящее на своей родине?

— Конечно, с тревогой. Все переживают за родных и близких. В целом у выходцев из Казахстана общий настрой такой: власть на каком-то этапе не справилась с контролем ситуации и показала свою неэффективность, допустив подобное развитие событий. Но каких-либо выводов они из этого не делают и никаких проектов переустройства Казахстана не предлагают. Во всяком случае, мне об этом неизвестно. Они просто переживают за родных и близких.

— Могут ли события в Казахстане повлиять на отношения с Россией?

— Частично да, поскольку в России господствующее направление дискурса — это поддержание стабильности, согласия, минимизация неконтролируемых видов общественной активности, тем более в форме насилия. Мы видим, что сейчас на российских информканалах и на телевидении акции протеста в Казахстане скорее осуждаются, там видят в этом руку каких-то зарубежных организаторов, высказывают опасения за судьбу русскоязычного населения. Вероятно, что в будущем Россия будет более подозрительно относиться к южному соседу, где могут происходить подобные события. Но при этом я нигде не встречал информации о выдвижении участниками протестов в Казахстане каких-то националистических лозунгов. Поэтому объективно русскоязычным жителям Казахстана угрожают те же самые факторы, что и жителям Казахстана в целом.

Противостояние Нур-Султана и Алматы

— Твой прогноз — чем всё закончится? Возможет ли здесь белорусский вариант с жестоким подавлением протеста?

— Что мы наблюдаем сейчас? Второй избранный президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев сменил ряд высокопоставленных назначенцев, которые считаются близкими к первому президенту Нурсултану Назарбаеву. В стране был своеобразный формат дуумвирата: Назарбаев больше не является президентом, но он носит почетный титул елбасы (лидера нации) и до последних событий возглавлял Совет безопасности Казахстана, который в некоторых аспектах контролировал деятельность действующего президента. Более того, эта должность была закреплена за ним пожизненно. Но 5 января Токаев заявил, что теперь он возглавляет Совет безопасности Казахстана. То есть по сути дела мы наблюдаем концентрацию власти в руках нынешнего президента. Токаев уже завил, что беспорядки будут жестко подавляться.

При этом мы видим, что в столице Нур-Султане нет таких массовых проявлений недовольства, как в Алматы, который погрузился в хаос. В Алматы произошел захват городской администрации, подожжено здание прокуратуры. В Нур-Султане мы ничего подобного не наблюдаем, а судьба страны будет все-таки решаться в столице. Этот город расположен от Алматы далековато, расстояние между ними больше 1200 км, пешком не дойдешь, а рейсов из аэропорта Алматы сейчас нет.

Думаю, что Токаеву удастся взять под контроль цены на продукты питания, но будет и частично продолжена политика либерализации, о приверженности которой нынешний президент Казахстана неоднократно высказывался. В то же время будут достаточно жестко пресекаться беспорядки. До сих пор, за исключением Алматы, нельзя сказать, что правоохранительные органы действовали со всей возможной жестокостью. То есть одновременно будут делаться какие-то демократические послабления, но и жестко пресекаться беспорядки.

По последней информации, Токаев призвал на помощь силы ОДКБ, и, судя по всему, они уже начали действовать. Это решение вызвало противоречивый реакцию в казахстанском обществе. С одной стороны, многие поддерживают его, потому что люди боятся нестабильности насилия. С другой стороны, многие задаются вопросом, почему местные армия и полиция не могут справиться с плохо вооруженными толпами?

— Не приведут ли беспорядки и попытка их жесткого подавления в Алматы к территориальному расколу страны?

— Крайне маловероятно. В Казахстане нет сильных региональных элит, не связанных прочными узами с центром. Элиты есть, но их тасуют туда-сюда по всей стране.

— Дуумвирату в Казахстане пришел конец?

— Мы не знаем, что может предпринять окружение первого президента. Но можно сказать, что на сегодняшний момент с дуумвиратом покончено. Думаю, что попытка его восстановления маловероятна.