Перемена лиц

Рынок телекоммуникаций

В течение нескольких лет словосочетание «оператор связи», скорее всего, станет атавизмом. Зарабатывать на базовых услугах телекомам больше не интересно

По предварительным данным «ТМТ Консалтинг», объем российского рынка телекоммуникаций в 2018 году достиг 1,7 трлн рублей, что на 3,4% больше, чем в 2017-м. Для отрасли — это рекордный за последние пять лет результат.

Региональную статистику ни профильные аналитики, ни компании уже давно не предоставляют. Чтобы понять, чем жил и как будет жить телеком на отдельно взятой территории, журнал «Эксперт-Урал» традиционно собрал за круглым столом крупнейших операторов. 

Дата всепоглощающая

Аналитики отмечают, что те самые 3,4% по большому счету достигнуты за счет пятипроцентного прироста в мобильном секторе. А тот в свою очередь обусловлен все увеличивающимся потреблением дата-трафика и, соответственно, переходом абонентов на более дорогие тарифы.

Сотовики с такой оценкой согласны и отмечают, что их деятельность в регионе во многом была подчинена этому тренду.

— В 2018 году мы делали ставку на географическое распространение и увеличение доступности LTE-услуг, — комментирует руководитель по развитию корпоративного бизнеса Уральского региона компании «Вымпелком» Антон Воронин. — В результате число наших офисов, например, в Свердловской области возросло на 70% — с 69 до 102, а 4G теперь могут пользоваться 75% жителей региона.

Фиксированный сектор, как и прежде, драйвит только платное ТВ (по оценке «ТМТ Консалтинг», плюс 10,8% к 2017-му). Это обусловлено проведенным некоторыми операторами повышением тарифов, ростом потребления дополнительных услуг (мультирум, видео по запросу, отложенный просмотр), а также изменением методики учета выручки отдельными игроками. В ШПД все очень тихо — плюс 3,2% к выручке 2017-го.  

— У меня есть ощущение, что все работают на износ, по принципу «умри сегодня ты, а завтра я», — характеризует ситуацию директор группы компаний «Конвекс» Александр Мищихин. — Все понимают, что без повышения цен не обойтись, потому что маржинальность бизнеса на минимальном уровне. Кое-где плотина уже дает течь, ждем, когда ее прорвет. Мы в 2018-м впрямую стоимость услуг не повышали, занимались чисткой архивных тарифов и пытались переводить абонентов на более дорогие планы за счет предложения дополнительных услуг.

В начале 2018-го казалось, что год может стать прорывным для нового типа операторов — виртуальных (или MVNO). На Урале к тому моменту было запущено уже несколько подобных проектов, в том числе Yota (дочерняя структура «Мегафона»), MVNO Ростелекома на сетях Tele2, MVNO Интерсвязи, ТТК Mobile (проект Транстелекома, ТТК), Wifire Mobile. О готовности предоставлять свои сети в аренду заявляла группа «Мотив», на пороге стояли «Поговорим» от Сбербанка и «Тинькофф Мобайл». 

Но взрыва так и не случилось. Наиболее вероятная причина — дешевизна отечественной связи. В Европе виртуальные операторы — сплошь дискаунтеры. Они играют на том, что берут инфраструктуру сотовиков в аренду и за счет отсутствия затрат на содержание сети предлагают абонентам низкие тарифы. В России эта модель в принципе невозможна. Втиснуться между ценой классического оператора и минимально возможной рентабельностью почти нереально.   

Больше, чем связь

В скором будущем телеком-компании перестанут беспокоиться о стоимости базовых услуг. Этот прогноз сегодня едва ли кто-то осмелится оспаривать. В 2018 году окончательно стало ясно, что извлечение прибыли из продажи голосового или дата-трафика — утопия. Маржа в традиционном секторе минимальна, и никакое повышение цен (как говорят операторы, индексация) этого не исправит.

Вся будущая выгода будет формироваться за счет цифровых проектов, построенных на базе имеющейся сети. На данный момент телеком-компании в качестве ключевых рассматривают пять направлений. Первое — облачные сервисы. О построении ИТ-инфраструктуры за периметром предприятия в тусовке начали говорить еще лет десять назад. Однако тогда потенциальные клиенты воспринимали клауды как очередную выдумку маркетологов. «Как хранить ценные данные где-то на стороне?», — недоумевали директора.

— Сегодня можно говорить о том, что OPEX победил CAPEX, — уверен гендиректор оператора связи «Новотелс» Евгений Храновский. — Руководители уральских предприятий (причем не только малых) поняли, что вложения в собственное «железо» в большинстве случаев себя не оправдывают. Парк оборудования быстро устаревает, требует постоянных расходов на содержание и обслуживание. Кроме того, в 2017 — 2018 годах случился тектонический ментальный сдвиг, которому поспособствовал лавинообразный рост кибер­атак. Облака стали считаться более безопасным местом хранения информации, нежели собственные жесткие диски.

Сегодня самыми популярными клауд-услугами на Урале являются аренда виртуальных серверов, видеонаблюдение и конвергентные АТС. Фишка первой — в почти моментальной масштабируемости мощностей, второй — в хранении видео и аналитике, третьей — в создании системы, способной распределять звонки, записывать разговоры (в том числе по сотовому), отправлять клиентам сообщения, анализировать активность работников, интегрироваться с CRM и т.д.

— Следующий шаг в развитии АТС — активное внедрение технологий искусственного интеллекта, — считает Евгений Храновский. — Уже сегодня роботы, например, могут информировать клиентов о новых акциях, распознавать речь и переносить запись на примем. В будущем число выполняемых ими рутинных операций существенно возрастет, что позволит существенно снизить затраты на содержание колл-центров.   

Облачное видеонаблюдение наиболее активно продвигают региональные фиксированные операторы.  

— Этот продукт мы создали своими силами, не привлекая сторонних разработчиков, — рассказывает директор по маркетингу компании «Инсис» Ксения Бакунина. — С ним мы вышли уже в 16 городов России и в 2019-м намерены продолжить экспансию. Один из ключевых элементов нашего решения — аналитика. Просто трансляция, запись и хранение видео уже мало кого интересуют. Система должна открывать дверь при приближении человека или шлагбаум при приближении автомобиля, фиксировать подозрительную активность и сообщать о ней диспетчеру, формировать тепловую карту магазина, чтобы сделать мерчендайзинг более эффективным.

Второе направление диверсификации — продажа услуг обработки больших массивов данных. Телеком-компании всегда гордились тем, что находятся к абоненту ближе, чем любые другие поставщики услуг, что знают о нем все и немного больше. Но до какого-то момента эти данные напоминали кладбище информации, теперь они превратились в ее кладезь.

При всей инновационности анализ big data не является такой уж новой услугой. Вымпелком, например, свой первый bigdata-продукт на Урале продал еще летом 2015-го: это был сервис рискового скоринга и верификации абонентов для Уральского банка реконструкции и развития.

Пока рынок big data не имеет четкого контура. И телеком-операторы, и их потенциальные заказчики находятся в постоянном поиске возможного применения технологии. На данный момент чаще всего она используется для оценки правильности размещения магазинов или наружной рекламы.

Что такое big datа. Объясняет Яндекс

Третье направление — платный контент. Почти у всех операторов (не важно, федеральных или региональных) сегодня есть собственные предложения цифрового ТВ, которые они развивают самостоятельно или в партнерстве с онлайн-кинотеатрами. Крупные телекомы предлагают специальные сервисы для любителей музыки. Сколько эти сервисы приносят денег, компании, как правило, не раскрывают, но динамика, говорят, очень неплоха.

— За последние два года мы интегрировали в свою услугу цифрового ТВ два видеосервиса — ivi.ru и Megogo, — замечает Ксения Бакунина. — В этом сегменте зарабатывать получается пока только на продаже премиального контента (показ фильмов через месяц-два после премьеры). Сейчас мы готовимся к запуску новой «точки входа» для наших абонентов — онлайн-кинотеатра, в котором они смогут выбрать поставщика контента, период хранения фильма, поставить напоминания и т.д.  

Четвертое направление — развитие комплементарных лайфстайл-сервисов. По этому пути операторы идут довольно давно. «Мегафон» еще летом 2016-го выпустил банковскую карту, привязанную к счету мобильного телефона. В начале 2017-го в партнерстве с Touch Bank брендированный пластик с особыми условиями анонсировала Tele2.

В 2018-м самым активным игроком на ниве лайфстайл-сервисов, пожалуй, стали МТС. Оператор нарастил до 16,66% долю в интернет-ритейлере Ozon (и планирует рассмотреть дальнейшее увеличение пакета), закрыл сделки по покупке долей в Ticketland и «Пономиналу.ру», инвестировал в сервис для поиска исполнителей бытовых и бизнес-задач YouDo, приобрел киберспортивную компанию Praliss Enterprises и, наконец, выкупил у АФК «Система» контроль в МТС-Банке. 

Машина машине

Про последнее направление — интернет вещей (Internet of Things, IoT) — стоит сказать отдельно. На Урале IoT стал активно развиваться еще до того, как получил нынешнее маркетинговое наименование. И некоторые операторы, говоря о взаимодействии предметов, до сих пор предпочитают оперировать старой доброй аббревиатурой M2M (Machine to Machine).

По данным IDC, в 2018 году объем российского рынка интернета вещей составил 3,67 млрд долларов. До 2022-го инвестиции в оборудование, программное обеспечение, услуги и связь для создания IoT-решений будут расти в среднем на 18% ежегодно и к концу периода достигнут 7,61 млрд долларов.

На Урале сектор IoT развивается не менее бурно. Как сообщают, например, в Tele2, в 2018 году количество сим-карт компании, используемых в M2M-решениях, увеличилось на 25%, а интернет-трафик, потребляемый M2M-клиентами, — на 60%.

Сегодня операторы находятся в постоянном поиске новых ниш для IoT. Есть сообщения о внедрении технологий в металлургии (рекомендательный сервис для сталеваров ММК), машиностроении (датчики, помогающие «Вертолетам России» вовремя заказывать детали и сокращать время ремонта), агропроме (оптимизация маршрутов комбайнов на Кубани), ЖКХ (мониторинг тепломагистралей «Фортума» на Южном Урале). Иногда их применение приводит к неожиданным результатам. Яркий пример — проект Интерсвязи с одним из челябинских сельхозпредприятий. Оператор установил датчики-газоанализаторы, зафиксировал повышенную концентрацию CO в воздухе, наложил розу ветров, а потом сообщил удивленному владельцу одной из котелен, что на его объекте не дожигается газ. 

Но самым медийным и в перспективе одним из самых крупных сегментов применения IoT является цифровизация городской инфраструктуры. На Урале ни один крупный проект в этой сфере пока не реализован. Но попыток подступиться масса: «ЭР-Телеком» запустил пилот по умному освещению в Перми, Интерсвязь оснастила датчиками несколько парковок Челябинска, Ростелеком выбрал полигоном несколько домов в Сатке (Челябинская область), а также планирует размещать в Екатеринбурге умные остановки. Подавляющая часть инициатив пока финансируется за счет самих операторов. Эффективные модели ГЧП в этой сфере не выработаны.

Умная парковка в Челябинске

Потенциал сектора огромен. Согласно прогнозам, мировой объем рынка smart city может достичь 1,6 трлн долларов уже к 2020 году (Bank of America Merrill Lynch) и вырасти до 3,5 триллиона к 2026 году (Persistence Market Research). Один из самых перспективных векторов развития — интеллектуальные счетчики с дистанционным снятием показаний: они не только экономят средства, но и делают жизнь пользователей комфортнее.

В то же время Центр стратегических разработок (ЦСР) указывал в недавнем докладе, что Россия в части развития умных городов значительно уступает ведущим экономикам мира. «Реализуемые в стране проекты преимущественно связаны с точечной цифровизацией и интеллектуализацией отдельных городских сервисов и инфраструктур», — подчеркивается в документе. Из всех региональных городов аналитики ЦСР в позитивном плане выделяют только Казань и Екатеринбург.

Но к буму все готово. Сети по технологиям NB-IoT и LoRaWAN, необходимые для общения машин, выстроены. Дело — за наполнением.                       

Дополнительные материалы: