Терпи, люби, катайся

Спорт

Конкуренция, опытный тренер, спокойные родители и свободный от хоккеистов лед: таковы четыре главных составляющих успеха в фигурном катании — спорте, который может дать путевку в жизнь даже тем спортсменам, которые не добрались до международных вершин

Мастер спорта СССР, тренер высшей категории по фигурному катанию Марина Войцеховская за всю свою тренерскую карьеру не дала ни одного интервью. Даже тогда, когда ее самые известные воспитанники — Юлия Липницкая и Максим Ковтун — оказались частыми героями публикаций во всевозможных СМИ, она ограничилась в лучшем случае короткими комментариями. В конце июля Мария Владиславовна стала лауреатом учрежденной PwC и журналом «Эксперт-Урал» премии «На пике формы-2015» в категории «Тренеры, открывающие детям дорогу в большой спорт». Вот мы и спросили у нее, как найти эту дорогу и пройти ее до конца.

Найти и воспитать

— Марина Владиславовна, говорят, после сочинской Олимпиады в спортивных школах выстроились очереди — все родители хотят сделать своих детей чемпионами.

— Про первое не скажу — я несколько лет уже не набираю группы (долгое время Марина Войцеховская была тренером ДЮСШ «Локомотив», перед Олимпиадой работала со сборной страны в Новогорске. — Ред.). Про чемпионов — правда. Как раньше было? Родители приводили детей, что называется, для здоровья. Потом они уходили и мы занимались. Сейчас это кошмар. Родители все знают лучше тренера, считают, что их ребенок просто обязан быть олимпийским чемпионом. Так, конечно, не бывает. А сразу — тем более.

— А как им понять, в каком виде спорта у ребенка больше шансов?

— Родителям увидеть предрасположенность к какому-то виду спорту практически нереально. Чаще всего при выборе секции они руководствуются тем, кем хотели стать сами, или тем, какой вид спорта или даже отдельный спортсмен популярен сейчас. Позднее уже тренер может подсказать, где стоит попробовать позаниматься ребенку, если у него не будет получаться с тем спортом, который выбрали родители. Фигурное катание хорошо тем, что сюда приводят детей с 4 — 5 лет. В других видах можно начать позднее. Получается, что, начиная с фигурного катания, ребенок не лишается возможности реализоваться в других видах спорта.

— Еще он должен хорошо учиться в школе, знать английский…

— Если вы чего-то хотите получить в спорте, то это ежедневные двухразовые ледовые тренировки, общая физическая подготовка и хореография. Жертвовать придется очень многим. Но, конечно, занятия в таком режиме начинаются не сразу. В спортивных школах есть четыре типа групп — начальной подготовки, учебно-тренировочные, спортивного совершенствования и высшего мастерства. Малыши из групп начальной подготовки занимаются по одному разу пять дней в неделю. Учебно-тренировочные — чаще, но и здесь я не вижу проблем с посещением школы. Дальше — сложнее.

— То есть выбор между спортом и образованием все же встает?

— Сейчас легче учиться. Когда я занималась фигурным катанием, мы тренировались в основном на сборах. В девятом классе моя мама пришла на собрание в школу, и ей сказали, что планируют вести меня на медаль. Мама ответила: «Какая медаль, вы Марину когда в следующий раз в школе-то увидите»? Уехала на сборы я тогда в сентябре, а вернулась в апреле. Но даже при таком графике у нас получалось учиться: занимались сами, когда приезжали, сдавали долги учителям. Сейчас есть интернет — он все упрощает. Хороший пример в этом плане — зарубежные спортсмены. Они все учатся. Там нет такого, как у нас, когда оценки просто так ставят. Будучи на соревнованиях за рубежом, я общалась со спортсменами из разных стран. Они показывали мне: вот учитель прислал им задание, вот они сделали, он проверил, перешли к следующей теме и т.д. Я считаю, что каждый спортсмен должен найти возможность получить образование. Мои ребята всегда учились. Например, мы старались рано утром провести тренировку, чтобы они шли в школу, пропустив максимум один урок. Не забывайте, что после девятого класса у них появляется возможность поступить в училище олимпийского резерва, где занятия будут подстроены под тренировки. Да, на первом месте там спорт, но образование они тоже получают.

— А в какой момент фигурист начинает тем, чем он занимается, зарабатывать на жизнь?

— Когда попадает в сборную страны и показывает при этом достойные результаты на соревнованиях.

— Получается, что старания очень многих детей не дадут им и их родителям желаемого результата.

— Да, но можно ведь в дальнейшем стать тренером. Можно зарабатывать на коммерческих выступлениях. Сейчас очень много шоу в России, за границей. Ими вполне можно обеспечить себя, не будучи олимпийским чемпионом. Раньше такого не было. Плюс не надо забывать, что дети проживают в секциях самый сложный переходный период, они заняты, они под присмотром. У нас были случаи, когда фигурное катание буквально спасало их от неприятностей.

Передать и ждать

 — У тренеров есть возрастная специализация?

— Если правильно организована работа, то есть. Должны быть хорошие тренеры в детском спорте, потому что от поставленной в детстве базы зависит, как спортсмен будет развиваться в дальнейшем. В определенный момент они должны передавать наиболее способных воспитанников тренерам, специализирующимся уже на спорте высших достижений. По факту это так. Но у нас неправильная система: оплата труда тренера зависит от количества человек в группе. Передавая спортсмена дальше, он ничего не получает, может только радоваться его успехам. Мы поднимали вопрос о том, что детским тренерам нужен финансовый стимул растить хороших спортсменов, но пока он остается без ответа. 

— Сегодня и Юля, и Максим тренируются в Москве. Почему нельзя вырастить олимпийского чемпиона здесь?

— Есть две причины. Чтобы спортсмен рос, ему нужна конкуренция. Почему я когда-то попросилась с Максимом к Николаю Морозову? Максим у нас в Екатеринбурге был один, у него не было примера, не было соперника, которого нужно опередить. В Москве ситуация принципиально иная. Во всех школах каждый год сдаются нормативы. Не выполнил — отчислен. Ребенок может перейти в оздоровительную группу, но в учебно-тренировочной с ним заниматься уже не будут. У нас нормативы дети, конечно, тоже сдают, но такой конкуренции, чтобы устраивать отбор, нет. Второй момент — в Москве больше льда. В ДЮСШ «Локомотив», где я раньше работала, сейчас полтысячи учеников, и всем нужно дать возможность кататься. Льда не хватает никому: ни группам маленьких детей, которые только-только начинают заниматься, ни потенциально интересным спортсменам.

— Кажется, в последние годы ледовые арены строятся достаточно активно?
 
— Ситуация меняется в лучшую сторону. Сразу в нескольких районах Екатеринбурга появились площадки: на Ботанике, в Компрессорном. «Спартаковец» реконструировали, на «Юности» идет строительство. Чувствуется внимание со стороны Федерации фигурного катания России, руководства города и области — не с пустого места в этом году Екатеринбург принимает чемпионат страны. Но льда все равно не хватает. Во-первых, его занимают хоккеисты. Это старая история: фигуристы и хоккеисты всегда борются за время на льду, и последние всегда побеждают. Во-вторых, декларируемая сверху задача для спортивных школ в регионах — массовость. Они не могут улучшить условия, хотя и понимают необходимость этого, потому что вынуждены набирать больше народа. Моя позиция — нужно отделить массовые занятия от спорта высших достижений, создав в области специализированный центр подготовки фигуристов. Появление структуры, специализирующейся исключительно на подготовке спортсменов, претендующих на попадание в сборную России, позволило бы решить не только проблему со льдом для них, но и дало стимул спортсменам и тренерам работать именно здесь. Этот центр может базироваться на какой-то из уже существующих ледовых арен. 

— Тяжело ли тренеру «отрывать» от себя воспитанника, передавая его дальше?

— Тренер, который долго работает со спортсменом, хочет, чтобы он рос. Он понимает, что отдает спортсмена ради результата. В нашем виде спорта не так просто пробиться из регионов. Посмотрите, какая география спортсменов в других видах? Хоккеисты, лыжники и прочие представляют очень разные территории. Фигурное катание централизовано в Москве. Поэтому любому тренеру понятна необходимость передачи своего воспитанника коллегам. И еще раз повторю — создание специализированного центра в Свердловской области, в области с очень сильной школой фигурного катания, было бы очень для него полезно. 

— А почему вы сами не уехали в Москву?
 
— Я всегда считала, что тренер должен следить за тем, как работают другие, и транслировать лучший опыт на своих учеников. Уровень тренера зависит от этого, а не от места, где он работает. У меня была возможность поработать и с Николаем Морозовым, и с Алексеем Мишиным, и с Рафиком Арутюняном. У меня был очень хороший учитель — Игорь Ксенофонтов. Поэтому я нисколько не жалею, что живу в Екатеринбурге. Поработав со сборной в Новогорске, я поняла, что это очень тяжело. Сейчас, насколько позволяет здоровье, стараюсь передавать опыт молодым тренерам. Надеюсь, в будущем вы о них и об их воспитанниках услышите. Я ни для кого не закрыта.