Среда для добра

Благотворительность в России

Кто развивает благотворительность в России после ухода иностранных фондов

Проблемы инфраструктурного развития стали ключевыми на конференции «Благотворительность в России», которую в начале марта организовали «Ведомости». Вектор дискуссии понятен: качество инфраструктуры и уровень состояния филантропии взаимо­связаны, а доноров, которые поддерживают некоммерческий сектор в целом, в стране по сути нет. Участники сектора констатируют: «Практически нет объединений НКО, которые бы сделали главной задачей поддержку системы благотворительности».

С начала ХХ века институты поддержки филантропии (ресурсные центры, грантодающие институции) создавались исключительно в Северной Америке и Великобритании и до середины столетия существовали только там. Во многих других странах, в том числе в России, активное формирование инфраструктуры благотворительности началось в 90-х. В последние годы этот процесс существенно замедлился.

Член Общественной палаты РФ Елена Тополева убеждена, что существование инфраструктуры, без которой благотворительность не может активно развиваться, под угрозой: «Мы 20 лет создавали то, что имеем сейчас. Положение старейших, известных благотворительных организаций, столпов инфраструктуры, доказавших эффективность, ухудшилось: международной поддержки нет, госпрограммы сокращаются по соображениям экономии, а серьезного негосударственного игрока на этом поле не появилось. Еще несколько лет назад мы были уверены в будущем сектора, теперь задача № 1 — сохранить то, что создано».

Как снять препятствия для укрепления инфраструктуры и сформировать институты, поддерживающие благотворительность на системном уровне?

Не расслабляемся

— Инфраструктура обычно незаметна, если все хорошо работает. В обратном случае, а в России инфраструктура пребывает в плачевном состоянии, как бы мы ни пытались идеализировать ситуацию, начинаются громкие крики: «А где она? А почему она не разбирается с этими вопросами?», — охарактеризовала институциональную среду в секторе директор фонда КАФ, председатель совета директоров международного объединения инфраструктурных организаций WINGS Мария Черток. — Скажу по секрету, проблемы есть даже в самых развитых странах. Например, вопросы создания благоприятной законодательной среды для филантропической деятельности актуальны не только для нас, но и для всего мира. А это только одна из составляющих. Нужны стимулирующие налоговые условия, грамотная система подотчетности, которая обеспечивает доверие к филантропии, ресурсы и организационный потенциал. За все это и должны ратовать институты поддержки. Согласно исследованию WINGS, 80% общемирового бюджета инфраструктурных организаций сосредоточено в Северной Америке. В других странах эти институты развиваются, но денег у них практически нет. Зато не скучно и не расслабляемся.

Исследование WINGS содержит рекомендации по развитию: инфраструктурные организации должны отдавать приоритет деятельности, которая в максимальной степени способствует развитию благотворительности. Такая организация должна способствовать устойчивости сектора, развивать партнерства и оценку:

— Речь в первую очередь идет об оценке влияния самих инфраструктурных организаций, — объясняет Мария Черток. — Довольно сложно понять, чем они занимаются и в чем их ценность, если они не делают такую информацию публичной. WINGS предложила инструмент оценки 4С — в четырех областях, где инфраструктура дает заметные результаты: сapacity (финансовые ресурсы), сapability (умения, знания, экспертиза), сonnections (развитие отношений) и сredibility (репутация, признание, влияние). Все четыре области для нас актуальны: деятельность инфраструктурных организаций в РФ нужно оценивать. Большая часть из них, увы, сконцентрирована в крупных городах.

Тезис о неоднородности уровня развития инфраструктуры в регионах подтверждает и Елена Тополева:

— В Москве есть целые системы ресурсных центров, включающих даже районные организации. А где-то нет вообще ничего. На фоне этой фрагментарности появляются попытки создавать какие-то новые элементы инфраструктуры. Например, для развития добровольчества. Нужно аккумулировать имеющиеся ресурсы, а не плодить неустойчивые элементы инфраструктуры.
Я бы предложила создать для НКО организацию, подобную корпорации поддержки малого и среднего бизнеса. С одной стороны, государство декларирует поддержку в сфере развития благотворительности, с другой — не делает в этом направлении важнейшего шага, который оно сделало в случае с МСБ. Если подобный институт развития не будет создан, например, на базе Минэкономразвития, вряд ли мы сможем ожидать каких-либо перемен.

— Вклад государства в развитие инфраструктуры — это поддержка ресурсных центров, взаимодействие сектора с государственными СМИ, образовательная поддержка НКО, помощь в создании организаций и привлечении волонтеров, — парирует директор департамента стратегического развития и инноваций российского Минэка Артем Шадрин. — В России работают около 20 региональных ресурсных центров поддержки некоммерческих организаций, и не только в Москве, но и в Новосибирске, Архангельске, Тюмени, Екатеринбурге, Пермском крае. Они помогают улучшить условия для поддержки благотворительности на всей территории страны. Многие из них работают не только на территории базирования, но и в соседних регионах. Активно развивается партнерство местных сообществ. Еще одно направление — поддержка стартапов, по аналогии с моделью бизнес-инкубаторов. В некоторых вузах работают ресурсные центры, которые специализируются на развитии социального предпринимательства. Они помогают людям, которые хотят открыть предприятие, коммерциализировать идею.

— Государство не может быть единственным заказчиком, но оно должно быть нашим помощником и союзником, — считает генеральный директор БФ Владимира Потанина Оксана Орачева. — Оно тоже заинтересовано в том, чтобы мы объединяли усилия. Нужно опираться на самые разнообразные ресурсы. Для ресурсных центров, академических организаций, которые не занимаются конкретными проектами, важны свободные деньги, чтобы инвестировать в новые знания, исследовать новые практики. Раньше в это вкладывались иностранные фонды, это практика не только нашей страны, теперь все изменилось. Нужна диверсификация ресурсов.

— Действительно, изначально инфраструктурные организации в основном возникали на зарубежные банковые средства, — соглашается директор департамента социальной политики ГМК «Норильский никель» Светлана Ивченко. — Это дало огромный толчок для развития возможностей, стажировок, обучения, привлечения экспертов. Сейчас все крутится вокруг государства и бизнеса.

Не дистанцируемся

— Когда мы говорим в целом об инфраструктуре благотворительности, то спрашиваем представителей государства, а когда речь заходит о состоянии благотворительности — приглашаем к дискуссии крупный бизнес, потому что именно он заинтересован в устойчивом развитии территорий присутствия, — говорит директор по социальной политике и корпоративным коммуникациям УК «Металлоинвест» Юлия Мазанова. — Чтобы развивать благотворительность в регионах, нужно сначала выявить проблемы, потом найти ресурсы — финансовые, человеческие. Отыскать в маленьких городах неравнодушных людей с «горящими глазами» несложно, они прекрасно знают местную проблематику, но уровень образования не позволяет им стать эффективными. Сейчас мы вынуждены приглашать в качестве партнеров профессионалов федерального уровня — благотворительные фонды, сообщества.

По словам Оксаны Орачевой, доноры в 90% случаев готовы финансировать проектную деятельность, но не создание инфраструктуры:

— Нам хотелось бы, чтобы НКО становились устойчивыми, и одновременно вкладывать как можно меньше денег в их институциональное развитие. Но это очень серьезное противоречие. Нужно изменить отношение к финансированию проектов, закладывая в каждый возможности для дальнейшего развития инфраструктуры. Доноры могут создавать и допплощадки для развития — встречи, конференции, образовательные программы.

— Есть хрестоматийный набор навыков и инструментов, который можно использовать для развития сектора на той или иной территории, но все упирается в местный менталитет, — анализирует ситуацию Светлана Ивченко. — Четыре года назад мы перезагрузили подход к благотворительности, акцентировали внимание на переходе от патернализма к партнерству, к развитию непосредственно сектора. Ведь изначально складывалось впечатление, что градообразующая компания должна финансировать абсолютно все — от строительства дорог до самых разнообразных инициатив. Изменения есть. Но проблема в том, что люди готовы жертвовать деньги на лечение детей, помощь животным, но не на развитие инфраструктуры. Помогают грантовые конкурсы: они позволяют обучить НКО управлять проектами, искать партнеров. Два года мы используем такую модель, как социально-конструкторское бюро: за три дня слушатели проходят путь от теории до практики, от тренинга до самостоятельно организованной акции. Бизнес не должен становиться ресурсным центром, иначе НКО попадут в зависимость от одного финансового источника, он должен поддержать появление такой структуры. А у НКО должно появиться желание не только стать профессионалами, но и учить других.

Не рассасываемся

— При реализации проектов опираться нужно не только на местные НКО, но и на чиновников, — убеждена генеральный директор благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко Мария Морозова. — Если нет интереса со стороны властей, то нет и эффективности. Первая задача — этот интерес вызвать. Чем сложнее социальная программа, тем больше точек пересечения с государством, местной властью.

— Работать с чиновниками непросто, — подтверждает президент Фонда содействия решению проблем аутизма «Выход» Авдотья Смирнова. — Аутизм — межведомственная проблема, она касается и образования, и здравоохранения, и социальной защиты. Мы идем в территории с программой, снабженной дорожной картой, привязанной к региональным учреждениям и организациям. А дальше вопрос: кто будет оператором этой программы? Любой благотворительный фонд обладает бо?льшими компетенциями, нежели специалисты госсферы, но он не считается авторитетным. Мне говорят, а вы кто такая. И действительно, я никто. В лучшем случае — кинорежиссер, в худшем — жена Анатолия Чубайса… Мы пробуем предложить новейшие технологии, потому что государство оперирует устаревшими инструментами, а в ответ: «Нет, у нас есть наша прекрасная дефектология, наш великий Выготский». Выготский, конечно, великий, но он умер в 1934 году, а с тех пор появились новые решения.

По мнению Марии Морозовой, в региональных администрациях лучше работать не с конкретными людьми (только договоришься, а чиновник уже сменился), а с командами, особенно, когда речь идет о таких инновационных проектах, как телемедицина:

— Надо активно вовлекать их в работу, используя грантовые конкурсы. Придется решать и проблемы ведомственной разобщенности, которая делает программы неэффективными и дорогими, и повышать компетентность специалистов соцучреждений.

— Я вижу эту тоску в глазах региональных чиновников, которые ждут только одного, когда я рассосусь в воздухе как Коровин с котом Бегемотом, — рассказывает Авдотья Смирнова. — Есть инструмент под названием проектный офис. Это не ресурсный центр. Нам нужно создать инструмент, некую летучую бригаду, которая работает до тех пор, пока сопровождение программы становится ненужным. Но государство, особенно на уровне регионов, вообще не понимает смысла этого словосочетания, при том что всех обязали создавать проектные офисы. Когда ты приезжаешь в Белгород, Иваново или Смоленск, на тебя смотрят с ужасом. Они считают, что надо создавать отдельный департамент по аутизму… Нет, не надо. Нужна модель проектного офиса, куда вошли бы представители государства и негосударственных организаций.

Чтобы успешно реализовать программы компаниям и крупным фондам, которые заходят со своими программами на территорию, придется развивать местные сообщества и ломать стереотипы, сложившиеся в местных администрациях, таковы выводы участников конференции. Других вариантов развития инфраструктуры нет.

— Важно не забывать, что бизнес не является основным заказчиком развития инфраструктуры. Мы партнеры, а не основные исполнители, — вносит поправку начальник управления по корпоративной социальной ответственности и бренду компании «Северсталь» Наталья Поппель. — Там, где государство и общество пока не справляются, мы будем помогать.    

Дополнительные материалы: