Год пластика и ипотеки
Рейтинг банков Уральского региона по итогам 2018 года
Основная проблема банковской системы с 2015 года — отсутствие роста. Именно рост кредитных портфелей и процентных доходов позволял банкам возрождаться после всех кризисов
Рейтинг банков Уральского региона по итогам 2018 года
АЦ «Эксперт» подвел итоги работы банковской системы за прошлый год. Активы увеличились на 6% (здесь и далее влияние переоценки валюты исключено, за год доллар поднялся на 21%). С учетом того, что в 2017 году рост почти достиг 9%, положительной динамики не прослеживается. Если посмотреть на валютные составляющие балансов, то видно, что третий год валюта перетекает в рубли. За 2018-й рублевые активы прибавили 10% (годом ранее 15%), валютные — сократились на 10% (годом ранее 9%).
Спрос на деньги со стороны бизнеса по-прежнему невелик. За год корпоративные портфели выросли на 7,5%: рублевые дали плюс 15% (годом ранее — 8%), но валютные — минус 10%. Как и раньше, львиная доля расширения кредитных портфелей приходится на банки государственные и квазигосударственные (дочки крупных окологосударственных компаний). Динамика рублевого портфеля крупных частных банков — 9%, малых и средних — менее 4%.
Положительным моментом можно считать увеличение кредитования «легких» отраслей (торговли, пищепрома, строительства, сельского хозяйства): два года эти сегменты почти не росли, а в 2018-м рублевые портфели показали плюс 11%. Но это все равно меньше, чем у «тяжелых» (промышленности, энергетики, добычи ископаемых), — 16,4%. На 13% вырос портфель кредитов ИП (годом ранее — лишь 4%, а три года до этого они сокращались). Еще один штрих — хороший прирост показали банки с иностранным капиталом: у них консервативная кредитная политика и невысокие ставки. Значит, рынок кредитования действительно оживился.
В поисках доходов банки обратились к сегменту потребительского кредитования — рост составил 25%, примерно столько же показала ипотека. Если в ипотеке лидеры — это госбанки, способные предложить лучшие условия, то в потребкредитовании главным продуктом стали кредитки, которые предлагают все. Лет десять назад кредитные карты казались более прогрессивным продуктом, нежели кредиты на покупку товаров. Новый кредитный бум при отсутствии роста доходов населения может вызывать тревогу: кредит на условный холодильник или даже мобильный телефон (они считались самыми проблемными) лучше, чем кредит на еду или услуги ЖКХ.
Для региональных банков по-прежнему в приоритете вложения в ценные бумаги — плюс 15% (в целом по системе — 7%). В нашем рейтинге более чем у половины банков вложения в бумаги превосходят корпоративный кредитный портфель.
Средства юрлиц последние два года растут быстрее, чем частные вклады (о депозитах физлиц см. «Управление хаосом», с. 28). Динамика в 12% (в рублях 17%, в валюте 1%) выше, чем в благополучные 2012 — 2013 годы. Это может означать, что бизнесу некуда инвестировать деньги, кроме банковских депозитов.
Не количество, а качество
Главный показатель, характеризующий банк, это рост не активов и обязательств, а прибыли и доходов. Количество убыточных банков сокращается, но незначительно: если 2017-й с прибылью закончили 75% банков, 2018-й — 79%. Среди уральских год с убытками закончили всего три банка. Просто у пяти бывших убыточными годом ранее Центробанк отозвал лицензию.
Обратимся к динамике чистого процентного и чистого комиссионного дохода. Эти показатели растут двузначными темпами — 23% и 35% соответственно. Процентная маржа увеличивается прежде всего у госбанков, у малых и средних в силу отсутствия роста портфелей нет и роста доходов. Комиссионные доходы растут у банков всех групп, но это «в среднем по больнице»: у 53% за год сократилась процентная маржа, а у 45% — комиссионные доходы.
Запоздалое лечение
Ушедший год был богат на законодательные новации, меняющие банковскую среду в положительную сторону.
Во-первых, с 2019 года система страхования вкладов стала распространяться не только на физлица и ИП, но и на малый бизнес — субъекты малого и среднего предпринимательства, зарегистрированные в госреестре. (Сама система существовала с лета 2004 года, ее введение погасило начавшийся банковский кризис, с 2014 года страхуются и счета ИП.) Это позволит малым и средним банкам конкурировать за средства малого бизнеса.
Каждое новое банкротство бросает тень на оставшиеся банки. Практика показывает, что размер имеет значение: в случае проблем крупные банки санируются, иностранные «дочки» могут рассчитывать на поддержку материнской структуры, а государственные банки обладают абсолютной надежностью. Все это приводило к миграции счетов в указанные группы банков, делая положение игроков за пределами топ-50 еще тяжелее. Ряд банков лишились ликвидности из-за банковской паники.
Во-вторых, введена система быстрых платежей, призванная прежде всего покончить с монополией Сбербанка. Его доля в активах банковской системы — 32%, в частных вкладах — 45%, а в комиссиях, получаемых от физических лиц (главным образом это плата за обслуживание пластика), — около 50%, причем она росла в последнее время. Став естественным монополистом в одном из самых конкурентных сегментов рынка, главный государственный банк сильно искажал конкурентную среду. С появлением возможности осуществлять переводы между любыми банками по номеру телефон участники рынка могут конкурировать уже тарифами и уровнем сервиса (подробней см. «Тонкости перевода»).
Третья новация — законопроект, ограничивающий уровень долговой нагрузки заемщиков-физлиц. Регулятор не намерен допустить надувание второго пузыря потребительского кредитования. Предполагается, что размер платежа по кредиту будет ограничен 50% от дохода заемщика. Но в таком виде мера не встретила поддержки.
Ограничивать долговую нагрузку, несомненно, полезно — это в интересах как заемщиков, так и банков: вспомним, почему рухнул Банк Траст или оказался в тяжелом положении ряд розничных банков с похожей моделью кредитования.
Но жесткая привязка к доходу неправильна. Нужна шкала в зависимости от уровня дохода: если он 20 тыс. рублей в месяц, то половина — это очень много, а заемщик с доходом 200 тысяч может отдавать и больше половины. Кроме того, запрет накладывает ограничения на кредитование в тех случаях, когда заемщик вполне кредитоспособен, но имеет неофициальные доходы. И это серьезный аргумент за то, чтобы не принимать закон в таком виде. Правильнее было бы исходить из кредитного рейтинга заемщика (попутно отметим: с этого года получение гражданами отчета из бюро кредитных историй значительно упрощено).
Будь все эти меры приняты несколькими годами ранее, это, возможно, спасло бы какое-то количество банков. Можно вспомнить, как благоприятно отразился на рынке закон, который ввел в цивилизованное русло потребительское кредитование, ограничил ставки (то есть стал бороться с моделями кредитования, где плата за риск составляла десятки процентов), регламентировал взыскание долгов, причем не только для банков, но и для микрофинансовых компаний. К сожалению, он заработал только через год после начала кризиса.
Между тем динамика отзывов лицензий снова пошла в гору. Если в 2017 году их лишились 52 банка (один уральский), то в 2018-м — 58 (пять уральских). Сейчас основной причиной отзыва являются накопившиеся проблемы с капиталом и/или ликвидностью, криминальные банкротства случаются все реже. Когда сдавался этот номер, поступило сообщение об отзыве лицензии у уфимского Роскомснаббанка, которому инкриминировали большой «букет» от нарушения закона об отмывании до создания финансовой пирамиды (так квалифицировал деятельность банка регулятор). Этот банк присутствует и в нашем рейтинге, и в глаза бросается существенный рост корпоративного кредитного портфеля при почти полном отсутствии кредитов физлицам и ценных бумаг.