Нестабильная стабильность

Экономика Большого Урала находится в ситуации неопределенности. Для перехода к новому циклу роста необходимо развивать инвестиционную инфраструктуру, которая должна стать пространственной основой регионального индустриального комплекса.

В ноябре мы завершили пятую волну исследования инвестиционной активности на территории Урало-Западносибирского региона - один из титульных проектов АЦ «Эксперт-Урал». Результаты работы как всегда были представлены на ежегодной конференции «Точки роста экономики Большого Урала», где они традиционно стали неотъемлемой частью дискуссии.

Схема. Пространственное распределение промышленного производства и населения в Уральском регионе

Всего в анализируемой базе этого года оказалось 367 проектов. Все проекты делятся на три группы по стадии реализации: завершенные в минувший период (вторая половина 2010 года - пройденная часть 2011 года; на их долю приходится около 10% общего числа; реализуемые (70%); планируемые (20%). Также проекты разделены на два типа по категории инвестплощадки и «степени новизны» - greenfield (треть проектов во всей базе) и brownfield (остальное). Причем из завершенных к гринфилд можно отнести не более четверти, из реализуемых - только 30%, зато в запланированных гринфилд-проекты составляют почти половину.

Это нормально: во-первых, в кризис доделывались проекты на своих заводах, освоенческие замораживались или от них отказывались, а вот будущее, мол, мы смотрим уверенно, поэтому собираемся строить новую экономику и создавать новые производства. Во-вторых, планировать можно что угодно, но когда дело доходит до реализации, многие гринфилды отсеиваются либо снова откладываются на будущее.
В 2006 - 2007 годах мы это уже проходили.

Рассмотрим детальней проекты в стадии реализации. Их можно поделить на докризисные (начатые до 2009 года) и посткризисные (2009 - 2011 годов). По суммарной стоимости посткризисные и докризисные почти совпадают. Однако структура докризисных проектов - 40/60 по соотношению гринфилд/браунфилд. В посткризисных это 30/70. Так что пока оптимизма немного.

Наиболее плодовиты на заявление гринфилд-проектов ХМАО, ЯНАО и юг Тюменской области. В отраслевом разрезе это нефтянка и газ. Немало гринфилдов в пищевой промышленности Курганской области, но многие просто «запланированы». Плохонькая ситуация со структурой проектов в Пермском крае: там мало реализованных проектов, мало реализуемых - они постоянно отодвигаются вперед и все никак не начинаются, и очень мало гринфилдов.

Структура

Отдельно мы анализировали проекты, находящиеся в стадии реализации, при этом по ним должны были быть известны суммы и сроки, то есть финансовые параметры. (Югра и ЯНАО не рассматривались: как мы не раз отмечали, там совсем иная экономическая действительность.) Таких проектов в базе этого года оказалось 192, общая их сумма - 60,2 млрд долларов. Для сравнения: за 2010 год на рассматриваемой территории проинвестировано 30 млрд долларов.

Средний срок реализации по проектам - 5,4 года. В докризисные времена срок реализации проектов был короче (3,2 - 3,5 года). Вероятно, во-первых, кризис растянул во времени начатые накануне проекты, а во-вторых, планы заявителей стали реалистичней, чем на волне сырьевого роста.

Отраслевой ландшафт определяет по-прежнему нефтегазовая промышленность (подчеркиваем - это не тюменские севера), металлургия, энергетика и машиностроение. На них приходится около 70% всех сумм.

Особняком стоит крупнейший в регионе реализуемый проект - ОЭЗ «Титановая долина» (до 7% суммарной стоимости реализуемых проектов). Производственные проекты в его рамках пока не могут быть выделены, поэтому проект целиком вынесен за грани отраслевой разбивки. Подробнее о нем расскажем чуть позже.

На отраслевом срезе впечатляет пищевка. Во-первых, здесь хорошая структура завершенных/реализуемых/планируемых проектов: в отрасли много уже сделано, многое делается и есть внятные прописанные планы на будущее. Во-вторых, это один из лидеров по гринфилд-проектам, причем не просто заявленным, но и реализуемым. Отрасль спокойно себя чувствовала в кризис: помогли стабильный спрос, господдержка АПК, ориентация на внутренний рынок и независимость от мировых цен. Проекты в этой сфере хорошо связывают территории - концентрируются они в сельской местности между большими центрами потребления. Но в весовом выражении доля отрасли все еще мала - около 4%.

Прилично по структуре степени завершенности проектов и по генерации гринфилд-инициатив выглядит нефтегазовая промышленность, что неудивительно.

Промышленность стройматериалов - лидер по заявленным гринфилд-проектам. Отчасти это еще задел прежнего докризисного бума, когда все подряд хотели построить кирпичный или цементный заводик. Сейчас размораживаются и эти проекты, и появляются новые.

Показательно распределение вложений по времени. Подчеркнем, что здесь мы говорим только о реализуемых 192 проектах. В целом по результатам исследования нынешнего года кривая плотности получается
симметричной, с вершинкой, приходящейся на текущий год. Это говорит о том, что мы сейчас живем настоящим и не находимся в ситуации спада (если бы, скажем, мода была смещена в прошлое). Однако стремительного роста тоже ждать не приходится. Сравните: в исследовании 2007 года вершинка графика плотности распределения финансовых вложений во времени была сдвинута вперед к 2009-му, то есть все экономические агенты активно планировали инвестпрограммы, рассчитывая на увеличение сверхдоходов. Таким образом, нынешнее положение условно можно назвать шаткой неопределенностью.

По ключевым отраслям ситуация с распределением инвестиционных вложений по времени такая же, как в экономике в целом. Но есть одно важное исключение: у металлургов пик вложений по реализуемым ныне проектам сдвинут в прошлое - он приходится на 2010 год. Это свидетельствует о том, что в отрасли наблюдается сворачивание инвестиционной активности и ожидать всплесков в ближайшем будущем неоткуда. Отрасль сейчас завершает инвестиционный цикл и приступает к «перевариванию» новых линий и технологий, встраиванию их в производство.

Карта

Самая высокая концентрация промышленного производства на Урале наблюдается в Екатеринбурге с промышленным кольцом, на севере Челябинской области, в Уфе, Перми и Уватском районе Тюменской области. Суммарно в обозначенных областях сосредоточено чуть более 88% промышленного производства восьми субъектов Урала (расчет на основе объема продукции собственного производства, предоставляемого Росстатом).

Если сопоставить распределение промышленности с территориальным распределением населения (см. карты), то кое-где мы можем увидеть явные разрывы, которые в дальнейшем могут стать препятствием для сбалансированного экономического развития. Таков, например, север Свердловской области, где населения не так много, хотя там сконцентрирована отнюдь не добывающая промышленность: территория вымирает. Обратная картинка - Ижевск: достаточно много населения, но доля продукции собственного производства меньше, значит, промышленный узел теряет экономическую значимость, а уровень жизни населения под угрозой. Кроме того, не стоит забывать, что в уже ближайшие четыре года многие уральские города столкнутся со снижением численности трудоспособного населения на 3 - 6%.

Текущая инвестиционная активность, по данным нашего исследования, сконцентрирована в семи территориях. Это агломерация Екатеринбурга, Нижний Тагил и Верхняя Салда (основа тут - «Титановая долина»), Пермь, Тюмень, Уфа, Оренбург и связка Орск - Гай - Новотроицк. На них приходится более половины от суммы реализуемых проектов.

При их совмещении с текущим распределением промпроизводства мы видим значительное несовпадение. Так, реализуемые ныне инвестпроекты усилят экономическую мощь Тагила и Салды, Орска и Новотроицка, Екатеринбурга. В Уфе, Оренбурге, Перми и Тюмени текущая инвестиционная активность находится на среднем для этих промышленных центров уровне. А вот север Свердловской области, многие территории в центре Челябинской области, Удмуртия и Соликамско-Березниковский узел имеют тенденции к потере индустриальной значимости.

Если посмотреть на пространственное распределение объемов не просто инвестиционных вложений, а гринфилд-проектов, то круг потенциальных территорий роста еще сужается. Нормальная территориальная концентрация проектов «в чистом поле», поддержанная общей инвестиционной активностью и существующей экономической мощью, ожидается разве что в екатеринбургской агломерации, в промышленном узле Тагил - Салда и в связке Орск - Гай - Новотроицк. Неплохо выглядит Тюмень, однако этот город - как один в том самом поле: не воин, потому что окружающая территория инвестиционного рывка не поддерживает.

Площадки

Для активизации привлечения инвестиций, особенно в гринфилд-проекты, необходимы специализированные инвестплощадки, оснащенные инфраструктурой. Их могут обеспечить индустриальные парки и особые экономически зоны.

«Титановая долина» - особая экономическая зона промышленно-производственного типа, создаваемая в Верхней Салде, - самый значимый инвестиционный проект, реализуемый ныне на Урале. В данном случае есть четкий экономический смысл в близости к корпорации ВСМПО-Ависма - крупнейшему в мире титановому производителю. Титан - дорогое сырье, и при территориальной близости качественные отходы механообработки титановых деталей потенциальными компаниями-резидентами могут быть возвращены в производство. Сегодня эта практика налажена на UBM. В результате территориальной концентрации экономия на сырье может достичь 10 - 15% объема титановых заготовок (плиты, прутки, листы, трубы, профили и т.п.). Возникающая экономия будет распределена по всей производственной цепочке, что благоприятно скажется на себестоимости, а следовательно, и на конкурентоспособности конечной продукции резидентов «Титановой долины».

Реализовать проект планируется до 2030 года. К тому моменту ожидается, что на территории возникнет до 65 новых производств, где будет создано 13 тыс. новых рабочих мест. А при выходе всех производств на проектные мощности ежегодная выручка может приблизиться к 3,5 млрд долларов (в ценах 2010 года): по нынешним меркам это около 10% от всего промышленного выпуска в Свердловской области.

Безусловно, создание производственных комплексов такого масштаба требует высокой ресурсной обеспеченности: например, на нужды ОЭЗ планируется задействовать примерно 240 МВт энергомощностей. Все это потребует огромных вложений в инфраструктуру. Нами они оценены на этапе разработки концепции в дополнительные 800 млн долларов.
Крупнейшее инвестиционное начинание в Уральском регионе «Титановая долина» - это, конечно, здорово. Однако стоит понимать, что одно оно всю экономику Урало-Западносибирского региона из состояния шаткой неопределенности в сторону повышательного тренда не вытащит.

Вообще с инвестиционной инфраструктурой на Урале, по сравнению со многими другими регионами страны, плохо. На регион (без Тюменской области и округов) приходится 15% всего промышленного выпуска в стране, но «Долина» - единственная ОЭЗ промышленно-производственного типа, а индустриальных парков федерального уровня нет вообще. Притом что всего в России только по четыре технико-внедренческих и промышленно-производственных ОЭЗ, а также 57 промпарков (которые концентрируются в западной части страны).

Да и в целом Россия значительно отстает от многих мировых лидеров по уровню развития инвестиционной инфраструктуры. Так, в Южной Корее до 40% всей промышленности располагается на территории специализированных индустриальных площадок, количество которых приближается к тысяче. А во Вьетнаме число ОЭЗ достигает 185.

Поэтому для устойчивого развития, экономического в целом и инвестиционного в частности, важным (если не определяющим) моментом будет создание сети инвестиционных площадок по всему Уралу. Причем размещение таких площадок по территории региона должно быть соотнесено с пространственными точками будущего роста.

Дополнительные материалы:

Новые форматы

Во всех регионах роль губернаторов в процессе привлечения инвестиций остается определяющей. Однако уже вырабатываются единые правила, позволяющие повысить эффективность управления этим процессом. К созданию благоприятной среды подключились объединения предпринимателей. Кроме того, регионы начали, наконец, рассматривать инфраструктурные проблемы как серьезные ограничители для прихода инвесторов

Михаил Максимов, первый заместитель председателя правительства Свердловской области, министр инвестиций и развития:

- Два года назад мы решили структурировать систему отношений бизнес - власть. Исходили из того, что главное ограничение для предпринимателей - высокий уровень риска, и финансового, и административного. Идеальный вариант - создание общих благоприятных институциональных условий. Но это процесс длительный. А сейчас, в этой среде, региональная власть может сделать две вещи: во-первых, начать диалог с бизнесом, во-вторых, взять на себя определенные обязательства и ответственность за их выполнение. Мы должны первыми сказать инвестору - вот наши гарантии. Подобная стратегия работает и в том случае, когда проект курирует лично губернатор. Но сколько проектов так можно реализовать? 10 - 15, не больше.   

В 2009 году мы запустили портал u2020, нацеленный на продвижение проектов малого и среднего бизнеса. Сейчас это открытый сайт: любой может разместить проект и получить поддержку по программам развития малого бизнеса. Опробовав этот механизм, мы созрели для того, чтобы сделать следующий шаг - структурировать взаимодействие бизнеса и чиновника в абсолютно прозрачном формате. Если раньше мы проводили совещания, подписывали бумаги, составляли протоколы, то сейчас общение может идти в электронном виде. Информационные технологии ушли так далеко, что организовать его можно без труда: у каждого участника процесса на портале есть «рабочий кабинет», через который он общается с инвестором. И это общение в сотни раз эффективней, чем раньше. Да, губернатор все равно будет контролировать этот процесс, но, благодаря автоматизации, это могут быть сотни проектов. Глава региона может получать системный анализ по проектам, видеть реальные проблемы и обращать на них внимание своих подчиненных. Нам очень хотелось бы, чтобы губернатор занимался преимущественно стратегическими задачами, но, к сожалению, реалии таковы, что без его личного контроля в выстраивании отношений бизнеса и власти (под ней я имею в виду и правительство, и глав муниципалитетов, и руководителей федеральных служб и ведомств) не обойтись. И, конечно, должно подключаться общество. Предлагаемая нами модель позволяет это сделать.

Марат Биматов, президент Пермской торгово-промышленной палаты:

- Мы считаем, что торгово-промышленные палаты в России могут внести достаточно существенный вклад в создание благоприятной инвестиционной среды в регионах. Сегодня на всех уровнях говорят о том, что одним из серьезных сдерживающих факторов являются сроки оформления разрешительной документации, что в свою очередь увеличивает время реализации проектов. Мы решили проявить инициативу и попробовать снять эти ограничения.

Для этого приняли решение создать специальный межведомственный орган - региональную комиссию по государственному дерегулированию, так называемую «Административную гильотину». Работа комиссии осуществлялась на площадке Пермской торгово-промышленной палаты (ТПП) с привлечением представителей власти и бизнеса. Основная задача комиссии - принять меры к снижению административных барьеров при осуществлении предпринимательской деятельности: уменьшить нормативные сроки предоставления государственных услуг, где получателем услуги являются хозяйствующие субъекты.

Инициатива нашла поддержку губернатора Пермского края, который поручил исполнительным органам государственной власти принять участие в работе комиссии. Мы разработали план проведения заседаний комиссии в соответствии с распределением государственных услуг (функций) за конкретными ведомствами. На этапе подготовки к заседаниям специалисты Пермской ТПП и специально привлеченные эксперты Центра независимых исследований и гражданского анализа «Грани» проводили мониторинг услуг, предоставляемых ведомствами, приглашенными на комиссию. Затем им предлагали заполнить две таблицы: услуги, срок которых может быть сокращен и на сколько, и услуги, срок которых не может быть сокращен и в связи с чем.

Наконец, на заключительном этапе проводили заседания комиссии, на которых с учетом мнения экспертного предпринимательского сообщества и органов власти, принимались решения о сокращении нормативных сроков и направлялись в органы государственной и муниципальной власти для последующей реализации и контроля исполнения.

Но мы понимаем, что принять декларации одно, а выполнять их - другое. Следующим шагом стало составление рейтинга ведомств по степени их готовности к дебюрократизации. Общее количество сокращенных дней, необходимых для рассмотрения документов, составило 513, функций и услуг - 105. Срок оказания 10% услуг был сокращен на 30 - 50%. Кроме того, мы выявили пустые функции и функции, срок по которым не установлен, и договорились, что первые будут исключены, а по вторым сроки определят. В результате у предпринимателей появилась «дорожная» карта, по которой они видят, за какое время ведомство обязано предоставить им услугу.

Конечно, не все так безоблачно. Были ведомства, мягко говоря, не демонстрирующие энтузиазма. Допустим, департамент земельных отношений города - одно из немаловажных направлений взаимодействия с бизнесом - пытался доказать, что он готов сократить сроки только при увеличении штата. А наше предложение исходило как раз из того, что этого делать нельзя.

Этот инструмент мы внедрили в июне этого года и практически полностью отработали к середине сентября. Теперь нам нужно реализовать его на уровне муниципальных образований Пермского края. Дальнейшую конструкцию мы видим так: на территории края создаются многофункциональные центры - точки, где бизнес может получить все услуги от государственных или муниципальных чиновников.

Елена Мурзина, министр экономического развития Челябинской области:

- Первой задачей, которую поставил полтора года назад новый губернатор Челябинской области, стало привлечение инвестиций. Какими методами ведется эта работа? Первое - личное участие губернатора в продвижении региона. Сегодня он возглавляет международные делегации по установлению контактов с предпринимателями разных стран. Такая позиция часто критикуется, но она дает результаты: на встречи, как правило, приезжают первые лица. Такие поездки уже были организованы в США, Германию, Японию, Китай, по их итогам начинают формироваться конкретные проекты. Второе - мы начали готовить инфраструктурные площадки: в наших условиях это необходимость. Так, мы проложили дорогу на первую площадку в 11 км от Челябинска, и первые инвесторы туда уже пришли. Третье - предоставление гарантий. Эта мера особенно важна для проектов в сфере сельского хозяйства: у нас зона рискованного земледелия, и без этого инвесторы будут подходить к проектам с осторожностью. Четвертое - налоговые льготы: они есть во многих регионах, но при всех прочих равных условиях инвесторы будут отдавать предпочтение тем, где смогут быстрее окупить проекты. Пятое - строительство дорог: мы вкладывали и будем вкладывать бюджетные ресурсы в эту часть инфраструктуры. Шестое - благоустройство территорий. Казалось бы, какое отношение это имеет к инвестициям? Самое непосредственное: люди сегодня обращают внимание на качество жизни, это одно из условий для того, чтобы трудовой капитал не мигрировал из малых городов и из села. Наконец, программа инноваций: на территории области есть огромный потенциал для их применения - это и оборонный сектор, и область переработки отходов, и высокие технологии.

Сергей Пугин, заместитель директора департамента экономического развития, торговли и труда Курганской области: 

- Зауралью приходится жестко конкурировать за инвестиции с соседями, и системную задачу мы видим в устранении инфраструктурных ограничений. Поскольку регион у нас энергозависимый, в последние годы мы серьезно занимаемся развитием энергомощностей. В частности, на условиях частно-государственного партнерства ведем строительство ТЭЦ-2.

Сейчас в области действуют четыре промышленные инвестиционные площадки, на которых реализуют проекты Шадринский завод металлоконструкций, Промснаб ЗАТЭ, Шадринский автоагрегатный завод, ЗАО «ВА Курган». Готовят документы для включения в реестр инвестиционных площадок еще четыре предприятия. Мы понимаем, какое значение для привлечения инвестиций имеют институты, поэтому в области создана и корпорация развития, и вся необходимая инфраструктура для поддержки бизнеса.

Подготовила Ирина Перечнева

Осторожно и консервативно

Успешное завершение уже начатых инвестиционных проектов в промышленности и энергетике во многом будет зависеть от того, какую позицию займет банковский сектор, считает директор по корпоративному банковскому бизнесу банка КИТ Финанс Максим Козырев.

Многие проекты на Урале и в Западной Сибири реализуются с участием банковского капитала. Как будут вести себя банки в условиях неопределенности на рынке - об этом наш разговор с заместителем генерального директора по корпоративному банковскому бизнесу банка КИТ Финанс Максимом Козыревым.

- Российские банки месяц-два назад начали повышать ставки корпоративным клиентам. Насколько сильное влияние на бизнес окажет эта тенденция?

- Нужно оценивать ситуацию в целом: помимо повышения ставок, банки приостанавливают собственно выдачу кредитов, особенно новым заемщикам.

В краткосрочной перспективе эффект незначительный, но подобная ситуация наблюдается уже несколько месяцев, поэтому эффект можно прогнозировать весьма неблагоприятный - начиная с заморозки некоторых проектов и заканчивая отказом от новых. Правда, это касается в основном крупного бизнеса, который старается ориентироваться на государственные банки.

- Положение строительного сектора, долговая нагрузка которого достаточно высока, во многом определяется сейчас позицией банков: будут ли они сокращать лимиты. Как вы оцениваете состояние этого сектора и возможные модели поведения банков?

- Я думаю, банки будут продолжать кредитовать проекты, в которые уже вошли, так как их недофинансирование может привести к отсутствию полноценных источников погашения. Хорошие проекты, особенно в стадии готовности более 50%, по-прежнему интересны финансовым институтам. К тому же это одна из немногих отраслей, способных выдержать текущий уровень ставок.

- Экономика находится в ситуации неопределенности. Какой тактики придерживается сейчас ваш банк?

- Мы занимаем консервативную и осторожную позицию и продолжаем активную работу в основном с проверенными партнерами.

- Есть ли у вас отраслевые предпочтения?

- Мы отдаем приоритет компаниям из секторов энергетики, металлургии, лизинговым и телекоммуникационным компаниям, инфраструктурным проектам, сельхозперерабатывающей отрасли.

- Банк КИТ Финанс вышел на рынок корпоративного кредитования не так давно. Как вы сами считаете, чем вы привлекательны для клиента?

- Активная обратная связь: мы быстро реагируем на изменение ситуации, на индивидуальные потребности клиентов. По стандартным продуктам - быстрая эффективная работа: каким бы банальным это ни казалось, для клиента это всегда важно. У нас есть свои «фишки», например весьма конкурентные условия по овердрафтному кредитованию. Что касается сложных проектов, наше главное преимущество в том, что мы их делаем, а не говорим, что делаем.

Подготовила Ирина Перечнева