Романтики с большой дороги

К дорожным условиям на федеральной трассе М5 Челябинск — Москва все, кто связан с работой, подходят философски. Другое дело — «придорожные» отношения и репутация: их надо холить и лелеять, иначе долго здесь не проработаешь.

Границ между областями внутри России нет — это знает каждый первоклассник. Границы между областями еще какие, особенно если ехать по федеральным дорогам, — это знает каждый водитель. Нет, я понимаю, что на дороги в стране катастрофически не хватает денег (хотя все мы, автомобилисты, платим налоги на их содержание). Но объясните мне: почему на федеральной трассе между Екатеринбургом и Челябинском, километрах в 20 от Екатеринбурга, дорога состоит из плит, стыки между которыми даже асфальтом не замазаны?

Состояние этой федеральной трассы обескураживает. Параллельно разметке, разграничивающей полосы, бежит зияющая щель. Как пишут в дрянных дамских романах, «там и сям, в живописном беспорядке» раскиданы дыры. Движение машины напоминает движение коня на шахматной доске — вбок, но и вперед. На таких дорогах понимаешь, почему русские водители с легкостью выигрывают ралли Париж — Даккар, но в «Формуле-1» нет ни одного русского пилота: нас с юности тренируют ездить по безобразным дорогам. 

Чем дальше от Екатеринбурга и ближе к границе Челябинской области, тем дорога все хуже. В асфальте появляется колея — примета, кажется, чисто среднеуральская. Дыры даже на отремонтированных участках. Приближение границы двух областей все заметнее — перестало ловиться радио, нет сигнала сети на мобильном, а дорога и вовсе стала напоминать стиральную доску. Одно радует — она все еще широкая, и можно легко обгонять огромные фуры с самыми экзотическими номерами. И вот граница областей. Длинные, параллельные нашему движению щели еще есть, но зато появился и массив асфальта. Дорога стала ровнее, а противоположная полоса и вовсе сереет свеженьким, только что уложенным покрытием.

На трассе М5 Челябинск — Москва, надо отдать должное, очевидных провалов ни в дороге, ни в ее содержании нет. Примерно 30 км от Челябинска в сторону Уфы дорога новехонькая, ровненькая, широкая — по три полосы в каждую сторону. Новая настолько, что с некоторых дорожных знаков еще не снята защитная бумага. Движение по одной из сторон уже открыто, и видно, как на второй части обустраивают остановки, яркие черно-оранжевые кафе выглядят как настоящие американские фастфуды… Между полосами идет ремонт, делают его — на удивление — рабочие «русской национальности».

Именно по трассе М5 от Москвы до Челябинска проехал в апреле этого года министр транспорта Игорь Левитин — на двухэтажном автобусе, с кортежем ГИБДД. Что он увидел? А что увидим мы, отправившись по той же дороге ему навстречу?

Итак, в термосе — крепкий кофе, в кармане — запасная пачка сигарет, на заднем сиденье спит фотограф, — выехали потихонечку, ранним утром, чтобы успеть, пока на дорогу не вышли дохлые грузовички с капустой и кредитные иномарки со студентками за рулем. Наша цель — придорожные кафе, дальнобойщики, ну и сама дорога, ее состояние, жизнь, нравы и будущее.

На границе плиты ходят хмуро

Министерский официоз звучал так: «Автодорога строилась в 60 — 70-е годы, с тех пор интенсивность движения возросла в семь раз. При этом через Челябинскую область пролегает самый сложный участок — горные перевалы с длительными крутыми спусками и подъемами. Из 322 километров трассы, проходящих по территории области, 273 километра требуют капитального ремонта. Здесь сложные перевалы, двухполосное движение, есть семиметровые участки, где разъехаться практически невозможно»...

Пока ощущения совпадают в точности. Чем выше в горы, тем дорога уже. Справа — частоколом знаки «крутой поворот», слева — двойная сплошная. Поэтому мы уныло тащимся за фурой. Она вихляется и не спеша ползет в горочку. Одно такое неторопливое транспортное средство может застопорить движение километров на 40. По словам водителей-дальнобойщиков, южноуральский участок М5 ничем не отличается от других регионов.

— Кочки, ямки везде. Но здесь горы. Когда идешь на груженой фуре, сложно подниматься в гору, особенно зимой, — говорит саратовский водитель с 30-летним стажем Дмитрий Ишков. И добавляет:

— Ну, видел я этого министра. Пообещал он дорогу исправить быстро. Никто особо и не надеялся, что что-то сделают. Так и вышло, лето кончилось, они все дорогу под Челябинском вылизывают, звездодолбы.

— Выбора нет, что делать-то? Какая дорога есть, на такой и работать надо, — вторит коллеге челябинский дальнобойщик с 15-летнем стажем Максим Шилков.

По внутреннему кодексу тех, кто работает рядом с дорогой, и уж тем более тех, кто работает на ней, ругать дорогу — все равно что ругать зиму: ничего нового не придумаешь, да и бесполезно. К ней надо просто приспособиться.

Барсетка как примета конкуренции

Во время все той же апрельской поездки министр транспорта был категоричен — дорогу переделать, расширить почти на всем протяжении, присвоить ей самую высокую категорию, обустроить инфраструктуру дорожной сети. Последнее длинное словосочетание на деле означает, чтоб было где проезжему человеку поесть и поспать.
Пока о таких мелочах, как душ или теплый сортир, мало кто задумывается. Как мне сказали на одной из стоянок — вам что, леса мало?! Так что душ — только в гостиницах, где дальнобойщики встают на прикол да едущие на юг на своих машинах останавливаются на ночлег.

Гостиниц немного, но все больше владельцев кафе собираются их строить. Очень сильна конкуренция между придорожными заведениями, и без дополнительных услуг не выжить. У кого-то это баня — русская, с парной, рядом дровишки сложены, из трубы деревенский дым идет. Кто-то делает упор на полный спектр гостиничных услуг вплоть до вызова веселых девчонок из соседней деревни. Кто-то пишет на двери крупно: «Прежде чем уехать, проверь, не забыл ли ты барсетку и кепку!». Как правило, у придорожных кафушек есть заправки, почти обязателен шиномонтаж.
Раньше среди таких услуг популярностью пользовалась продажа запчастей, теперь на трассе можно купить разве что масло да тосол.

— Запчастями торговать смысла нет, — рассказывает Сергей, совладелец небольшого кафе «Авропа — Азия» недалеко от Златоуста. — Появилось много иномарок. Детали на них дорогие, диск сцепления на Volvo, например, — 50 тыс. рублей. Да и на двух трейлерах, но один 2000 года выпуска, а второй на пару лет старше или младше,  запчасти уже разными будут. Так что все теперь предпочитают ремонтироваться в ближайших крупных городах. 

Конкуренция за проезжающих на трассе настолько высока, что за внимание шоферов и пассажиров борются даже… радиостанции. На «эмпятой» через километров 10 — 20 встречаются дорожные знаки с крупной надписью «Радио». Вот только частоты на всех знаках разные.

Чем кормить язву

Но особая конкуренция, конечно, среди мест, «где поесть». Я всегда была уверена: на дороге кормят так себе. И особо за качеством не гонятся: проезжая же часть, мало ли кто сегодня проехал, завтра его точно тут не будет. Оказывается, все с точностью до наоборот. В этой среде репутация нарабатывается годами, а потеряна может быть вмиг — из-за обиды дальнобойщиков за нечестное поведение торговцев. 

Придорожные едальни — через каждые 40 — 50 км. Формата три: выстроившиеся в ряд сарайчики, внутри которых буквально шесть столиков, лощеные кафе при двухэтажных гостиницах с летними верандами и отдельно стоящие заведения — рядом стоянка, шиномонтаж, строится что-то еще… Как правило, во вторые и третьи хозяева вкладываются: здесь свое электричество, артезианские скважины с водой.

Названия самые разные, обычно имена или что-то связанное с едой. Дорожной тематики почти нет: основные клиенты — дальнобойщики, им дорога надоела до невозможности и они при всей любви к кочевой жизни страстно скучают по оседлости и уюту. Им лишнее напоминание о работе — без надобности.

Меню заведений тоже максимально напоминает о домашней кухне. Набор примерно такой: салаты, супы — обязательно, суровое второе вроде гуляша с горой пюре — в ассортименте, большие кружки чая или кофе. Можно заказать особенное «безсвининное» меню, но не везде: места знать надо. Из выпечки — оладьи, сырники и пирожки с разнообразными начинками, беляши или расстегаи, опять же суровые — жареные в большом количестве растительного масла. Но пироги, как и шашлыки, дальнобойщики покупают редко:  среди профессиональных заболеваний — язва, ее этим не прокормишь. Именно из-за таких особенностей владельцы обычных кафе не очень-то боятся конкуренции со стороны придорожных сетевых фастфудов. Их на М5 пока два. Говорят, принадлежат чиновникам из Башкирии и Москвы. «Там же одни бутерброды и микроволновки. Водители такое есть не будут, им нужна свежая нормальная еда», — уверен Сергей из «Европы — Азии».

Так что гамбургеры, пирожки и шашлыки достанутся, видимо, пассажирам автобусов. Их, кстати, на больших стоянках, в крупных кафе, привечают не очень.

— Сначала у нас водители автобусов питались бесплатно, потом с 50-процентной скидкой, потом с 20%, а сейчас и вовсе за полную стоимость. Пирожочники нам не нужны. Зайдут толпой, купят на копейки, а в это время приезжают клиенты солидные, чтоб переговоры у нас провести, смотрят на очередь и уходят, — отмечает главный бухгалтер придорожного кафе «Добрыня» Наталья Гущина.

Интересно, что меню во всех придорожках более или менее похоже, но только рядом с некоторыми — хвост из фур, а у других — пустые стоянки. Это работает шоферская почта: где вкусно, а где нет. То, что «прокричал» по рации дальнобойщик, его соплеменники принимают на веру почти безоговорочно: «Да кто ж по рации врать будет? И зачем?» — Максим Шилков, кажется, даже не понимает, о чем я его спрашиваю.

И действительно, рация для дальнобойщиков — все равно что интернет для офисных работников: все новости оттуда. При этом солидарность у дальнобойщиков такая, что пролетариату времен 1917 года не снилась. Вот, например, объявили бойкот некоему кафе «Гурман». Провинилось оно сильно. Еще по весне снег сошел с гор: не проехать, не пройти. В зоне затора — десятки грузовиков и пара кафешек. Ждать, пока дорогу расчистят, дней пять минимум. И точки в заторе, как бы это сказать экономически, осознали монопольное положение на рынке. В «Гурмане», по словам дальнобойщиков, цены взвинтили неимоверно, не по совести. Булка хлеба стоила 300 рублей, бутылка водки 1,5 тыс. рублей, популярная закусь «яйцо под майонезом» — 100 рублей.

— И покупали, а что делать. Снег-то есть не будешь. Мужики приезжали после затора пустые, как барабаны, и только спрашивали: у вас тоже хлеб 300 рублей стоит? — вспоминает Сергей.

— По шоферской почте пустили — кто в те точки поедет, колеса спустим, и всё, не ездят, — рассказывает хозяин придорожного кафе «У Светланы» Василий Крупкин. 

А над попытками владельцев «Гурмана» оправдаться, дать статейку в популярную газету откровенно смеются. «Две недели пошиковали — можно закрываться», — говорят на дороге.

Какие люди и без охраны

Дальнобойщики и владельцы придорожных кафе — как кофе и молоко: можно и отдельно, но вместе — интересней. Им друг без друга тяжело неимоверно, но владельцы придорожек, конечно, в дальнобойщиках заинтересованы больше. Поэтому их задача — не только накормить повкуснее и посытнее, но и сделать так, чтобы водители остановились на постой, заплатили за стоянку, были уверены в сохранности груза. Стоянки охраняют почти везде, но автоматов и собак у охранников, конечно, нет. Методы все больше подручные. Вот, например, охранник возле «Европы — Азии» снимает с огромной фуры навесной замок: «У водителя груз — бутылки пустые, не опломбирован. Сопрут — придется ему отвечать. Чтоб ему поспокойнее было, замок повесили».

Истории о взаимоотношениях дальнобойщиков с работниками кафе бесконечны.
— Раньше шоферы солярку сливали, теперь такого нет, они по карточкам заправляются, хозяин в любой момент проконтролировать может, — рассказывает Василий Крупкин. — Сейчас дальнобойщик, если не хватает денег пропить, снимает колеса или груз продает. Был у нас такой деятель один. Вез проволоку в мотках, пропился, сдал ее. А потом на нас свалил: мол, я на стоянку поставил машину, лег спать, с утра встал, проволоки нет. Милиция городская приехала, все дела. Ну да мне все равно, я в своих уверен. Собрал смену, кто ночью работал, спрашиваю — что было? Отвечают — он к лесу отъехал, и к нему дважды «Газель» приезжала. А мы за порядком следим. Вот, наркоманов от стоянки отвадили. Они повадились к кафе грабить водителей по мелочи.

— Как-то раз напился казах на стоянке, ломится и ломится к нам. Мы его раз попросили, два, а потом выкинули, — рассказывает владелец кафе «Мария» Дмитрий Веселов. — Он обиделся, сдал кому-то колбасу, которую вез, проспался, понял, что натворил, решил и нам отомстить, и перед хозяином оправдаться. В милицию поехал, и пока милиция разбиралась, успел по рации другим прокричать: мол, воруют в таком-то кафе. Время потребовалось, чтоб объяснить водителям, что да как.

Кому чай слишком сладкий

Все, кто живет при дороге, видели столько и такого, что уже никого не боятся. Единственное, что искренне раздражает владельцев придорожных кафе, так это разнообразные проверяльщики и указыватели, как именно им нужно жить.

— Дорогу будут делать самой высокой категории. Поэтому из управления автодорогой пишут мне письмо, мол, должен я обеспечить к дороге врез — полосу разгона-торможения. Стоимость 4 млн рублей. И дело даже не в том, что нет у меня таких денег. Они в письме пишут, чтобы я это за полтора месяца обеспечил, а сами уже второй год не могут такие же полосы по трассе сделать, — говорит Василий Крупкин.
Но еще больше на трассе не любят сан-эпиднадзора. Вот уж где для этой службы заповедник. Особенно, если придерживаться инструкций, а не здравого смысла. Василий Крупкин вспоминает:

— Мы как-то раз вообще штраф от СЭС в суде оспорили. Пришла такая фифа в кафе, попила чай и говорит: он у вас слишком сладкий, по технологическим картам 1976 года чая в сахаре должно быть 15 граммов. А мне что их карты, у меня жена — повар от бога, сама такие технологические карты разрабатывает. Да и главное, чтоб посетители довольны были. Ну и не стали платить. Я взятки не даю. Мне легче сделать все по правилам, чем взятки платить.

— Я не скажу, сколько мы аренды платим, а вдруг вы проверяющие? — держит марку Галина Ляпина, арендатор кафе
«У Лилии». Она работает здесь уже 15 лет, скоро точку снесут, уже приезжал архитектор, рассказывал, что на их месте будет почти дворец.

— Мы готовим только вдвоем с дочерью, подавальщиц на кухню не пускаю. А как же? Все для водителей, им без нашей еды никак, — Галина прямо при нас на пожившей сковородке переворачивает беляши: в зале сидит компания, закусывают. — Санэпиднадзору взятки плачу, мне закрываться нельзя, мне бы студентку свою в институте в Екатеринбурге доучить…

Как ни грустно признавать, но трасса М5 в своем нынешнем виде — с трогательными этими кафешками и их владельцами, которые ненавидят что-то просить и все делают сами, с этими летними столиками и баньками — уже через два года перестанет существовать. На реконструкцию челябинского участка с 2010 года будет направлено около 38 млрд рублей. К 2015 году трасса будет переведена из третьей в первую техническую категорию, на ней будет четыре полосы движения. И Росавтодор разрабатывает типовую схему развития придорожной полосы, чтобы было понятно, на каком участке что должно быть. А это значит, что многие кафе, что были выстроены стихийно, будут снесены.