Голубые воришки

В руках, вернее, в компьютере, Леонида Волкова - документы, свидетельствующие о коррупционной деятельности теперь уже бывшего чиновника. В файле, скрытом за паролем, есть графа «Откаты». Напротив предприятий - внушительные суммы, до 300 тыс. рублей. Прежний обладатель финансового документа - один из экс-руководителей Уральского отделения Ростехнадзора (редакция оставляет за собой право не разглашать фамилию) - тщательно следил за доходами. Не забывал делать пометки: «с этими надо познакомиться поближе» или «заплатили впервые».

Мы сидим на кухне у Волкова, разглядываем цифры в мониторе и рассуждаем о коррупции: какой она бывает, реально ли ее победить и может ли она принести пользу.

Кому досье на коррупционера

- Откуда у вас такой документ?

- Системный администратор одной из фирм, которые занимались госэкспертизой, обиделся на несправедливое увольнение и притащил флешку с документами своего директора, где были все материалы на чиновника. Так я впервые «увидел» коррупцию: схемы взаиморасчетов, где было сказано, кто и сколько носил чиновнику денег. Мне стало страшно: я испытал те же чувства, что и герой оруэлловского романа «1984» Уинстон Смит, когда ему в руки попал обрывок газеты «Таймс», подтверждающий, что Джонс, Аронсон и Резерфорд десять лет назад были в Нью-Йорке, а не в Евразии, как они утверждали на судебных процессах. Смит, как известно, уничтожил газету. Я же долго думал, что с этим делать. Решил поступить честно: пошел в ФСБ.

- Почему именно туда?

- Тут миллионы рублей: милиция этим заниматься бы не стала. Благо, я раньше сотрудничал с ФСБ в сфере защиты информации (до недавнего времени Волков занимал пост заместителя генерального директора компании СКБ Контур. - Ред.) и знаю людей из этой структуры. Я пошел к одному из начальников управления экономической безопасности ФСБ по Свердловской области и отдал ему флешку.

- И что было дальше?

- Через месяц тот самый руководитель уральского Ростехнадзора ушел на пенсию. Я стал ждать, когда справедливость восторжествует и его посадят. Это было в октябре. А 14 марта увидел его в списках «Единой России» на выборах в областную думу (он не победил, к счастью). Из чего следует грустный вывод: я сделал что мог, но это не помогло. В ФСБ, безусловно, эти материалы применили. Но как? Они с одной стороны заставили его уйти, с другой, видимо, использовали эту ситуацию для решения собственных вопросов.

- Надо было обратиться в Генпрокуратуру, другие федеральные ведомства...

- Куда еще? Я и так, пользуясь личными знакомствами, дошел до высоких постов свердловской ФСБ.

Рыба сгнила с головы

- То есть один человек против коррупции не воин? Но у вас же есть дополнительные рычаги как у депутата представительного органа...

- У депутатов городской думы действительно есть рычаги, впрочем, достаточно скромные. Эти рычаги заключаются в том, чтобы писать в милицию и прокуратуру. А они уже будут решать, работать им по запросу или нет. Этого недостаточно.

- И все же есть прецеденты: не так давно приговор за взяточничество вынесли главе межрегионального территориального управления Ростехнадзора по Сибирскому федеральному округу, бывшему вице-губернатору Краснодарского края...

- Вы про Леонида Баклицкого? Его посадили на восемь лет. Этот пример я знаю. Ситуация схожа: у меня такое впечатление, что для некоторых госслужащих внутренние конференции проводят, учат, как деньги зарабатывать на бизнесе. Схемы одинаковые. Баклицкий делал по 4 - 5 млн рублей в месяц. Причем открыто: с крупными предприятиями, которые являются объектами энергетического, технического надзора, проводил работу на семинарах по технике безопасности. Активно убеждал их получать аккредитацию только в определенных фирмах. Чиновнику можно заниматься преподавательской деятельностью, и Баклицкий пользовался этой лазейкой. Очень удобно: провел семинар-агитацию, получил деньги от конторы, которая будет аккредитовать уже «обработанный» бизнес. Потом в связи с какой-то аварией, незадолго до событий на шахте Распадская, его арестовали. Но сколько таких баклицких организуют «учебные центры» и получают «преподавательские гонорары»? Жуть.

- Допустим, в одиночку вы не справитесь, но ведь бизнес сам может воспротивиться. Если несколько компаний откажутся платить, коррупционная система рухнет...

- Это вопрос общественного договора. Как побороть пробки, например, в Москве? Есть очень простой способ. Если автомобили с номерами, заканчивающимися на четные цифры, будут ездить только по четным дням, а с нечетными цифрами - по нечетным, проблема будет решена. Время на дорогу, в среднем 1,5 часа, сократится вдвое. Но как объяснить людям, что это прежде всего им самим выгодно, какие механизмы для этого задействовать, - неизвестно.

С коррупцией - так же. Никому невыгодно платить деньги, но сделать так, чтобы все одновременно от этого отказались, почти нереально.

- У других государств есть положительный опыт...

- Предлагаете как в Сингапуре - тупо всех расстреливать? Но там этот вариант реализовался только потому, что старт такому процессу был дан сверху. Они не только стали казнить, но и подняли чиновникам зарплату, сделали условия для коррупции невыгодными. В отношении наших перспектив я пессимист, у нас это не сработает: рыба сгнила с головы.

Коррупция бывает разная

- А если копнуть глубже, разобраться, на чем стоит российская коррупция. Ведь иногда чиновники даже не представляют, каким образом без взятки можно «получить» госсредства на развитие какой-либо региональной (городской) программы...

- У меня совсем недавно сложилось понимание феномена коррупции в органах власти. Я понял, что существенная ее часть - дело рук людей, искренне верящих в то, что они не совершают ничего плохого. Более того, они считают, что работают на благо населения.

- Робин Гуды в галстуках?

- Почти. Смотрите: есть коррупция, когда тупо требуют откатов. Это обычное воровство. Например, чиновники Главархитектуры берут взятки за оформление землеотвода - это коррупция в чистом виде, то, что в одинаковых масштабах есть везде и должно было бы стать предметом для работы правоохранительных органов, если бы они не были коррумпированы в той же степени.

А есть гораздо более интересная для рассмотрения и обсуждения коррупция. Например, все мы знаем, что близкие администрации одного из крупных уральских городов люди контролируют муниципальные банки и строительные организации, которые выигрывают большинство контрактов на возведение социальных объектов - садиков, школ, больниц. Коррупция ли это? Коррупция! Посмотрите учебники, в них дано определение.

Теперь встанем на сторону этих людей. Я недавно слушал выступление главы того самого уральского города об итогах социально-экономического развития - у него душа болит за муниципалитет. Смотришь на него и думаешь: «С одной стороны, есть не совсем прозрачные схемы, с другой - вроде это все на благо города. Как это все укладывается?!». Посмотрим на это глазами чиновников. Начало 90-х годов. Есть городской бюджет, его надо где-то разместить. В московском банке? В дагестанском? Или мы сделаем свой банк, как все крупные предприятия делают? Нам потом скажут, что это коррупция. Но если мы отдадим деньги в другой банк на конкурсной основе, а он разорится, то город останется банкротом. Такие примеры были. Когда появились деньги на строительство жилья и больниц, возник тот же вопрос: «Кому их отдать?». Своему подрядчику - коррупция. Но чужой кинет! По 94-му федеральному закону муниципалитет обязан перечислить 30% от цены контракта авансом. Есть застройщики, которые эти деньги взяли несколько лет назад и отсудить их невозможно до сих пор. Какой выход? Свой подрядчик! Получается, что все это время они поступали правильно. Что толку соблюдать закон, если потом можно остаться без детских садов и школ?

До меня только сейчас дошло, что у них шизофрении по этому поводу нет. То есть они занимаются тем, что можно назвать коррупцией, но при этом они искренне считают, что действуют на благо города. Если смотреть на все эти процессы их глазами, то никакой коррупции и в помине не было.

- Но есть дорогие дома...

- Если сопоставить расходы на содержание мэра из муниципального бюджета и его реальные доходы, становится понятно, что зарплата чиновника для него является не единственным источником дохода. Представим, что на мэра в бюджете заложено более 1,5 млн рублей. После вычета налогов и представительских расходов на зарплату останется не более 100 тыс. рублей в месяц. Но при этом дом, в котором он прописан, стоит с десяток годовых зарплат, а то и больше. Тут не надо ничего доказывать, это все очевидно.

Опять-таки нам сейчас легко судить и говорить, что они бандиты. Но мы смотрим на место в рейтинге самых привлекательных городов, смотрим на показатели социально-экономического развития и видим, что муниципалитет занимает очень хорошие позиции. Задумаемся про другие сценарии. Например, что было бы, если бы на конкурсах среди подрядчиков победили чужие компании? Если бы не было возможностей отдавать контракты своим фирмам? Строили бы уже давно москвичи. Было бы нам от этого лучше? Наверное, нет. Было бы еще больше скандалов: мол, деньги разворовывались, чиновники договорились со столичными строителями за взятку.

- Вы пытаетесь оправдать коррупцию?

- Нет. Я просто пытаюсь осмыслить этот феномен. В России нет более эффективного примера управления городской средой за последние 20 лет, чем в городе, о котором мы сегодня говорим. Но при этом такое управление построено на коррупции. Признавать это человеку с либеральным европейским мышлением нелегко. В других городах тоже воровали, но при этом города не развивались. Тут важен следующий аспект: вся эта система фактически была спущена сверху. Вспомним конец 90-х - самый пик войн между городскими и областными властями. Тогда шли пиар-баталии. На них тоже нужны были средства, десятки миллионов. Политологи вспоминают те времена с завистью: они осваивали огромные бюджеты. А где деньги взять? Надо было искать способы их заработать. У нас до сих пор нет закона о лоббизме, нет официальных путей для бизнеса финансировать политические силы. Не может бизнесмен прийти к мэру и сказать: «Вот тебе 50 млн рублей на избирательную кампанию, потому что я верю, что ты инвестиционный климат города улучшишь». Средства проводятся через неформальные и коррупционные пути. Но согласитесь, это специфическая коррупция.

- И что с ней делать, признать ее законной?

- Коррупция является неотъемлемой частью кровеносной системы государственного устройства. Можно ли что-нибудь с этим сделать? С одной стороны, ситуация уже меняется: бизнес-отношения почти нормализовались, можно размещать деньги в любых банках, работать с любыми внешними компаниями без особого риска. С другой - сама система остается прежней: нижестоящий отдает долю вышестоящему, а у вышестоящего всегда есть папочка на нижестоящего. Можно лишь искать и обнародовать факты, поднимать эту тему до общественной, привлекать к ней внимание. Что мы с вами и делаем.