Два рояля в кустах

Тяга к энергонезависимости усиливается. Поиск недорогих локальных источников электроэнергии, способных ее обеспечить, подкрепляется не только постоянным ростом тарифов, но и освоением новых месторождений, расширением загородного строительства, стремлением людей, где бы они ни находились и чем бы ни занимались, вдали от централизованного энергоснабжения иметь комфортные условия.

Рынки чувствуют этот тренд. НПО автоматики (Екатеринбург) готовится предложить низкооборотную электростанцию, с помощью которой можно получать дешевую электроэнергию на базе любой котельной и практически из любого вида топлива - газа, мазута, торфа, дров, даже мусора. Нужно только установить в котельной энергоблок. Через три года он себя окупит, и получаемая электроэнергия станет бесплатным дополнением к оплаченному вами теплу.

Дорисуем картину до идеальной. Обслуживающего персонала - ноль, дистанционное управление станцией, расположенной хоть на Крайнем Севере, хоть в центре мегаполиса на крыше высотки, хоть на предприятии, позволит вам, находясь сколь угодно далеко, извлекать чистую прибыль от использования или продажи дешевой электроэнергии.

«В инновационной тематике для электроэнергетики конь не валялся, там столько всего можно делать», - признается генеральный директор НПО автоматики (Екатеринбург) Леонид Шалимов. И в доказательство показывает еще один «рояль в кустах»: стартующий проект ветряного двигателя. Вместе с директором филиала «ОКБ "Автоматика"» Николаем Манько он рассказывает «Э-У», как много можно реализовать инновационных проектов в электроэнергетике и почему их так мало реализуется.

Зачем топить атмосферу

- Леонид Николаевич, как возникла идея проекта низкооборотной электростанции?

Леонид Шалимов

- Все города и поселки мучают проблемы утилизации мусора, отходов деревообрабатывающей промышленности, дымящих котельных. Как бы все это сжигать, но не отапливать атмосферу? К тому же ряд малых поселков «от Москвы до Магадана» страдают от недостатка электричества. Сети туда тянуть - дорого. А вокруг них есть торф, леса, нефтяные и газовые месторождения. Почему бы еще что-то полезное с котельных не поиметь? Идеи низкооборотных станций в мире новые, они активно циркулируют. Но никто в эти идеи не верит. Мы своей разработкой решили доказать (сначала на базе газовой котельной предприятия), что проект станции реализуемый.

- В чем его новизна?

- В тихоходной турбине малой мощности. Едва начав поиски, мы натолкнулись на ее разработчиков с Уральского турбинного завода, которые носились с этой идеей и даже опытным образцом, но не могли найти места под солнцем. Получается, мы рыли тоннель навстречу друг другу и встретились. У них турбина принципиально по-другому построена, чем аналоги.

- Почему нужна низкооборотная турбина?

Н.М.: Котельные вырабатывают пар высокого давления. Чтобы достичь того давления, которое нужно потребителю, пар стравливают в воздух, грея атмосферу. Идея заключается в том, чтобы этот избыток пара использовать для выработки электроэнергии, направляя его на вращение турбины. Но поскольку пара у котельной не так много, то ставить высокоскоростные, на десятки тысяч оборотов турбины невозможно. Большие обороты требуют редуктора, дополнительного оборудования. По нашему замыслу, в энергоблоке низкооборотная турбина напрямую стыкуется с генератором, который и вырабатывает электроэнергию.

- У них была турбина, а с вашей стороны что?

Л. Ш.: Наш конек - системы управления: технологическими процессами и всем прочим, что завтра людям в голову придет. Основная тема НПО автоматики, как известно, - система управления ракетами. Главная наша ракета Союз-2 летает с космодромов Байконур, Плесецк, собираются пустить ее и с космодрома французской Гвианы. В принципе оборонщикам и своей космической тематики хватило бы. Но тематика проектов у НПО настолько широка, что проще сказать, чем мы не занимались, в какой отрасли не применялись бы наши «начинки». В электроэнергетике мы не совсем новички, разрабатывали, например, систему управления газотурбинной электростанцией средней мощности, 4 МВт. Предлагаемый энергоблок для котельных - полностью автоматизированный с возможностью как дистанционного управления через операторскую станцию, так и ручной настройки и отключения. Могут работать параллельно с сетью или автономно сразу нескольких агрегатов. То есть мощность можно при желании наращивать из модулей.

- Каковы предполагаемые параметры станций?

- В первую очередь мы делаем модуль на 200 кВт таким, чтобы он мог быть добавлен к любым действующим котельным - это первая часть проекта. Для поселка больше не надо. Это мини-энергетика. Поселки смогут отказаться от электроэнергии, приходящей по централизованным сетям, и эта прибыль в принципе может покрывать расходы на топливо. Если коттеджный поселок строит такую котельную, он решает проблему отопления и электричества. Но можно наращивать эти блоки и получать 2, 3, 4 МВт. Затем будем делать вторую часть проекта - модуль, который будет работать на любом топливе. Котельная сможет работать в автоматическом режиме, управление с удаленного доступа.

Проект двигался как обычно: разработали техническую документацию станции, программно-математическое обеспечение, купили генератор. Два года на это ушло: время реализации всегда определяют финансы. Средства на изготовление опытного образца НПО автоматики выделило собственные. Если бы денег у нас было больше, можно было бы потянуть огромное количество инновационных проектов. В России с этим до такой степени плохо, что просто за державу обидно.

Еще мы делаем ракеты

- Почему инновационные проекты сегодня плохо идут?

- Чтобы реализовать инновационный проект, нужны инновационные предприятия. Таковых очень мало.

- Что такое инновационное предприятие в вашем определении?

- Это команда, которая готова реализовать идею. Без разработчиков ни одной инновации не будет. Ученые - это идеи. А прокладка между мозгом и рабочими руками - это разработчики, конструкторы, программисты, математики, которые могут создать документацию, промоделировать технологический процесс, какую-то ситуацию, плюс передать это в производство, сделать оценку опытного образца. У нас инновационных предприятий - раз-два и обчелся.

- Вы относите к ним НПО автоматики?

- Отношу. У меня есть, например, подразделение, которое прорабатывает только что-то наперед. Но когда дело касается конкретной работы, я подключаю команду по реализации, которая умеет это делать. Мы сохранили ресурсы: это позволяет вести массу разработок, которые многим предприятиям не по плечу. Технологии можно покупать, там все уже сделано. Но это не инновации.

- Вы говорите, что инновационных предприятий мало. Значит ли это, у страны пока нет ресурсов заниматься такими проектами?

- Я все же сохраняю оптимизм. Мы не используем даже те ресурсы, которые существуют: большая часть инновационных предприятий расположена не в Москве. Но федеральные целевые программы, как правило, выигрывают московские предприятия. Например, сейчас на повестке дня экологичный гибридный автомобиль. Гибридность подразумевает, что когда мы, допустим, останавливаемся на светофоре, нагрузка на электродвигатель небольшая и заряжается аккумулятор. В результате перегазовок в городе не будет, экономия топлива - 20%. Министерство промышленности, проводившее конкурс, прислало НПО автоматики ответ по поводу нашей разработки гибридного автобуса: «Вы исключены из конкурса по формальным признакам». Каким - не указано. Выиграло конкурс московское предприятие, у которого ничего нет для реализации проекта: ни производственной базы, ни разработчиков, оно не входит в число тех трех-четырех предприятий в России, которые в принципе в состоянии сделать такой автобус. И все об этом знают. Ну и не будет у нас такого автобуса.

- Какие еще темы столь же важны, как гибридный автобус и низкооборотная электростанция? Те, которыми нужно заниматься инновационным предприятиям?

- В каждой отрасли своя тема. Мы оцениваем такой сегмент рынка и стремимся попасть туда, конкурируя с зарубежными компаниями. Это, например, транспорт будущего - в крупных городах должен появиться монорельс как способ уйти от пробок. Экологически чистый, бесшумный, в перспективе ход можно перевести с рельса на магнитную подвеску. Метро сейчас рыть - это смех один. Раньше понятно было зачем: под бомбоубежище. Еще одна транспортная тема - переход на авторулевое управление: идет корабль по речке, а в рубке никого нет. Мы такой теплоход сделали - «Владимир Маяковский» на автопилоте ходит от Санкт-Петербурга до Астрахани. В электроэнергетике я считаю самым инновационным водородный двигатель. Ветровая энергия - тоже очень интересно.

- Что нужно для реализации проектов?

Л.Ш.: Ликвидировать конкурсы в нынешнем виде, когда заранее организаторам известен победитель. Наше участие показывает, что это бессмысленные упражнения.

Н.М.: Сегодня все хозяйствующие субъекты на НИОКР практически ничего не выделяют. В отличие от западных компаний. Это проблема я не знаю чего - воспитания, интеллекта. Вот здесь позиция государства должна быть определяющей, тут оно должно свою политику вырабатывать.

Л.Ш.: Федеральные целевые программы на инновационные проекты забили миллиарды рублей. До реальных вещей они не доходят. В отличие от тех, что идут по космической программе. Те доходят: там контролирует ведомство, которое в этих вопросах разбирается, - Федеральное космическое агентство.

Поэтому еще одно предложение: экспертные комиссии, которые принимают работы, надо составлять из представителей инновационных предприятий, чтобы они оценивали - сделана ли та инновация, которая декларировалась в федеральной целевой программе. Чиновники сами себя не накажут за невыполненные программы.

...Не победили мы в конкурсе, но гибридный автомобиль все равно сделаем на свои деньги. Когда, не знаем. Если бы нам дали федеральные, Россия получила бы его завтра.

Мы все делаем у себя сами, потому что не к кому идти за помощью. Почему низко оценивают наших разработчиков и поддерживается блеф, что нет российской элементной базы? Она есть. Ракеты наши летают на отечественной базе. Знаете, в чем тут дело? Если бы новые разработки были востребованы, то и элементная база была бы к ним подтянута, двигалась вперед. Наша цифровая машина, которая управляет ракетами, теперь практически размером с сотовый телефон, а вначале была размером со стол. Наши разработчики могут все.

Самое разумное, я считаю, - дать налоговые льготы инновационным предприятиям. Если прибыль тратится на инновационную разработку, она вычитается из налогооблагаемой базы. Это даст дополнительные средства.

Когда станция заработает

- Когда будет запущена ваша станция?

Николай Манько

Н.М.: К концу марта станция с энергоблоком на 200 кВт начнет работать, и мы предъявим рынку опытный образец, как и намеревались. Приобретены все комплектующие, проведен монтаж. Полностью все подключено к нашему базовому котлу. Проект согласован с Ростехнадзором. Сейчас идет комплексная наладка.

Экономический смысл - дополнительное электричество. Сегодня котельная вырабатывает пар. Чтобы обеспечить ее работу, нужно приобрести достаточно большое количество электроэнергии из сети, потратить на это деньги. Поставив наш энергоблок, потребитель как минимум ликвидирует затраты на эту энергию. Пример есть: НПО «Искра» вместе с нами сделало по такому принципу газотурбинную электростанцию восемь лет назад стоимостью 40 млн рублей для Пермского нефтеперерабатывающего завода. Она в течение двух лет оправдала расходы, пермяки начали даже продавать избыточную электроэнергию в сеть.

- Каков потенциальный рынок?

Л.Ш.: Огромный. Вся промышленность, у которой есть котлы, может перейти на эти станции. Есть потенциальные покупатели из Оренбуржья, которые заинтересовались станцией на выставке и с тех пор непрерывно ездят и смотрят, как у нас проект движется. Правительство Ханты-Мансийска сказало на переговорах: когда станция заработает, покажите и будем разговаривать. Все Севера заинтересованы - у них есть газ, нефть, получат еще и электроэнергию бесплатную. В Сургуте две самые мощные в Европе и России электростанции. Но не тянуть же от них сети на каждый куст скважин.

- Надобность в большой энергетике на Севере под вопросом?

- Это гипотеза. Конечно, мы осознаем, что по сути даем инструмент для распределенной энергетики, независимые источники электроэнергии.

- Другие ваши проекты связаны с электроэнергетикой?

- Мы сделали опытный образец ветряной станции. Поставили на крыше здания НПО автоматики, сейчас идут испытания.

- Ждете ветра?

- Нет, я жду, чтобы к ветряку подсоединили генератор и сказали: все, работает! Со дня на день мне должны доложить результаты испытаний. И у меня уже есть заказчик: он тоже ждет, но я пока не подписываю договор. Он говорит: вот тебе 100 млн рублей, сделай нам таких ветряков десять штук. Северу нужны и такие разработки. Здесь многие сейчас хотят жить в отдельном доме, усадьбе. Я делаю это и для того, чтобы загрузить предприятие.

- Говорят, ветроэнергетика - это дорого, да и ветра у нас мало.

Л.Ш.: Неправда. В России ветер постоянно дует, особенно на Урале. В безветрие проблема решается использованием накопителей энергии и дизель-генераторов.

Мы располагаем пропеллеры не как в Европе, вдоль вертикальной оси, а горизонтально. Когда пропеллер вдоль оси, он, чтобы крутиться, должен отслеживать направление ветра. А горизонтально - ему без разницы, откуда ветер дует. К тому же вертикальные создают низкочастотные звуковые колебания, которые очень вредны для человека и животных. Их можно ставить только на большом удалении, в безлюдных местах.

- Сколько будет стоить киловатт?

Л.Ш.: Каждый заказ будет иметь свою экономику. Опытный образец делаю мощностью 3 кВт, чтобы проверить идею. Больше 30 кВт ни для одного коттеджа не надо. Поскольку обладателю ветряной станции в штиль понадобится дизель либо накопитель энергии типа аккумулятора, мы попутно решили усовершенствовать дизели. Потому что те, которые сегодня выпускают в России, производят впечатление, что конструкция не менялась со времен Уатта. Мы сделали для дизель-генераторов систему управления, предложили электронные регуляторы вместо рычажных переключений. Так что теперь с нашей новой начинкой железо превратится во вполне современный и конкурентоспособный экономичностью дизель. Тестируем его сейчас на стенде.

А дальше - серийное производство.

Есть еще одна суперидея для электроэнергетики, но я за нее пока не берусь, потому что тогда должен буду прикрыть финансирование всех прочих проектов. Какая - секрет. Все считают, что Россия ни на что не способна. Электронику давно покупает за рубежом, теперь и турбины начала. Это неправильно, все надо делать в России.

Н.М.: Пора нашим владельцам предприятий повернуться в сторону развития инноваций, больше вкладывать в это средств. И государство должно изменить свою политику по расходованию бюджетных средств на НИОКР. Это два принципиальных вопроса. Все остальное - в наших руках.