Планы прошлого века
Российские города во многом сформировались в эпоху плановой экономики, коллективизации и индустриализации. Наши специалисты хорошо помнят такие термины, как оптимальная система размещения производительных сил и расселения. Это наложило суровый отпечаток на облик современных муниципалитетов. Обратимся хотя бы к сфере землепользования и застройки. Она далека от эффективности: если посмотреть на европейские и американские города, там промышленность занимает не более 5 - 8% городских земель, а транспортная инфраструктура - около 20%. В нашей стране - наоборот: заводы оккупировали почти 30% (для многих уральских городов эта цифра выше, например в Перми - 35%), а транспорт - 5 - 10%.
В наследство от советского периода городам досталась «вывернутость» пространства. В естественно развивающихся муниципалитетах плотность застройки снижается от центра к периферии, в России - снова наоборот. В пример приведем ту же Пермь (мы обращаем внимание на этот город потому, что только здесь все градостроительные элементы просчитаны): центр можно было бы уплотнить в три раза без ухудшения качества жизни.
Доминанта градостроительной политики очевидна - жилье. Цель обеспечить им население вовсе неплоха (в Европе тоже к этому стремятся). Однако и здесь мы остались на советском уровне. В 50 - 70-е годы XX века массовая панельная застройка вполне соответствовала запросам общества: людям нужна была крыша над головой. В начале 2000-х эта идея трансформировалась в проекты комплексного освоения территории (КОТ). Но от этого выиграл только бизнес: он продемонстрировал способность экспансии на новые земли, и в рыночных условиях мы получили советские (пусть и модернизированные) домостроительные комбинаты, которые воспроизводят городскую среду пятидесятилетней давности.
Публичные пространства - во всех успешных муниципалитетах это важнейший элемент градостроительной политики (возьмите Нью-Йорк, Мюнхен, Вену, Лондон), планировщики пытаются повысить их связность и проницаемость. В России публичные пространства совсем не развиты, более того, приватизируются бизнесом.
Никакой устойчивой тенденции в российских городах не сложилось, пока мы наблюдаем беспорядочное пространственное развитие с точечной застройкой центра и хаотичной субурбанизацией.
Очевидно, что Россия нуждается в появлении новой градостроительной политики. И с этой точки зрения Градкодекс 2004 года был глотком свежего воздуха, он определил правила игры, обрисовал новую философию самостоятельности муниципалитетов. Но этого мало.
Если мы декларируем необходимость перехода от сырьевой экономики к инновационной, нам нужна новая доминанта развития городов. В современных условиях ценность человеческого потенциала значительно возрастает: бизнес все меньше привязан к местам размещения сырья или производительных сил. Город должен стать источником инноваций, стимулировать трансформационные процессы, с одной стороны - обеспечить условия для предпринимательства, с другой - создать человеку условия для выбора гораздо более широкого спектра социальных ролей, чем сегодня.
Какой должна быть новая доминанта? Формирование качественной городской среды. Это кажется очевидным и банальным (кстати, именно такую доминанту эксперты предлагали заложить в Стратегию-2020, ссылаясь на то, что в новых условиях градостроительное планирование и регулирование должно стать самостоятельным инструментом социально-экономического развития городов). Однако средовой подход на госуровне не признан, там скорее склоняются к популистской поддержке проектов КОТ с целью не допустить роста цен.
Муниципалитеты подчиняются такой неэффективной политике, поскольку их самостоятельность существует только на бумаге. По итогам 2011 года 48,7% в доходах бюджетов городских округов составляли межбюджетные трансферты. К финансовой зависимости прибавляется острый дефицит кадров: советские специалисты уже не подходят, а новых практически не готовят (подробнее см. «Условная жизнь», «Э-У» № 2 - 3 от 23.01.12 ).
Похоже, мы обречены танцевать на советских граблях: краткосрочная задача решения жилищного вопроса превалирует над долгосрочной - устойчивого городского развития.