Нет времени баловаться
Ситуацией с энергосбережением недовольны все: правительство — тем, что в проекты не инвестирует бизнес; бизнес — неквалифицированными действиями правительства; потребители — ростом тарифов. Задача момента — переплавить недовольство в конкретные механизмы В Госдуме готовится ко второму чтению законопроект о внесении изменений в ФЗ-261 об энергосбережении, принятый в 2010 году. Законопроект уже получил замечания от администрации президента и министерств, теперь — очередь регионов. В Екатеринбурге выработкой предложений занималось Всероссийское совещание промышленников и предпринимателей по вопросам энергоэффективности, созванное по инициативе Комитета по энергетике Союза промышленников и предпринимателей Свердловской области и некоммерческого партнерства СРО Союз «Энергоэффективность».
Модератор мероприятия, эксперт АЦ при правительстве Российской Федерации Евгений Гашо, предложил разложить предложения и поправки на два блока. Первый — что делать промышленности, чтобы реализовать проекты по энергоэффективности. Второй — как оценивать действенность нынешних инструментов (энергосервиса, энергоаудита, энергоменеджмента).
Лягушки в банке
Опрос правительственного АЦ по проблематике энерго- и ресурсосбережения показал: промышленность крайне заинтересована в энергосбережении как в институциональном векторе — это вопрос выживания. Сегодня конкурентоспособность предприятия при прочих равных условиях во многом определяется политикой сокращения издержек, в частности открытости инновациям, приводящим к снижению энергоемкости. Опытом в сфере энергоэффективности поделились представители промышленных холдингов — ТМК, Евраз, ОМК, Мечел.У крупных энергоемких компаний, активно реализующих программы энергосбережения, на первый взгляд, не все так плохо. Например, Нижнетагильский металлургический комбинат за два года сэкономил более 220 млн рублей, энергоемкость производства за этот период упала на 7%. Это хорошие показатели, но металлурги могли бы двигаться и быстрее, считает заместитель главного энергетика НТМК Наталья Локтеева. Не хватает, на ее взгляд, государственного регулирования, нет посылов к внедрению энергосбережения в промышленности, механизмов финансирования. Все происходит только по доброй воле владельцев и финансируется по большей части из их собственных денег. Расходы бизнеса на программы энергосбережения могли бы быть учтены в энерготарифе. Но в методике, в положении о ценообразовании не прописано, каким именно способом эти средства должны попадать в тариф. И этого не происходит.
Главный энергетик Трубной металлургической компании Владимир Дворкин сравнил предприятия с лягушками в банке со сливками: бьются, но со сбитого масла их щелчком снова отправляют на дно. Последний шоковый пример: в июле Госдума обсудила дополнение к ФЗ-35, по которому крупные потребители не могут напрямую присоединяться к сетям Федеральной сетевой компании, к Единой национальной энергетической сети — только опосредованно через региональные сети. ТМК снизила расходы благодаря внедрению энергоэффективности на 300 млн рублей, а из-за этого дополнения к ФЗ-35 по существующим тарифам потеряет 1 млрд рублей за год. Новеллы о прямом подключении к территориальной сетевой организации введены во втором чтении, но пока законопроект не принят.
Некачественные законы и неуемные тарифы, полагает Владимир Дворкин, — главная проблема, лишающая бизнес конкурентоспособности. Для аналогичных ТМК трубных заводов в США электроэнергия в этом году обходится на 20% дешевле, и за кубометр газа они платят в два раза меньше — 70 долларов против 130 у уральских заводов. Говорить о конкурентоспособности нет смысла, если тарифы ежегодно растут на 15%.
Позицию ТМК поддержал руководитель управления по развитию энергетики Объединенной металлургической компании Николай Гончаров:
— У нас схожие проблемы заключения договоров с ФСК, а потери будут даже больше. Наша компания недавно запустила большой завод по производству 240 тыс. тонн труб в штате Хьюстон, США. Прошу оценить: от момента принятия решения до выхода завода на проектную мощность прошел один год четыре месяца. Можно ли за такой срок построить завод и выйти на проектную мощность в России? При нынешних условиях присоединения к сетям любой компании — нет. Через год вы только получите условия на присоединение по индивидуальному проекту. Во всем мире потребитель стоит во главе угла, но не в нашей стране. У нас крупный бизнес воспринимается лишь как денежный мешок, который за всех платит. Давайте сообща защищать свои интересы.
Чтобы большая энергосистема страны нормально работала, между производителями, потребителями и регуляторами должны быть прозрачные обратные связи, считает Николай Гончаров. В том числе — четкое ценовое и законодательное регулирование. А мы живем в системе кривых зеркал: тарифы и цены причудливым образом изменяются, крупный бизнес не знает, за кого и сколько платит. Потому что действует перекрестное субсидирование — промышленность доплачивает за население. Строительство распределенной генерации — крайне эффективная мера, которой крупная промышленность часто воспользоваться не может. Потому что вынуждена для этого покупать очень дорогое оборудование за границей — своего качественного нет. А построив, будет повязана жесткими правилами государственного регулирования, которое обязывает выдавать электроэнергию на оптовый рынок и ограничивает права по продаже тепловой энергии населению. ОМК, например, продает тепловую энергию по 550 рублей за гигакалорию, но этих денег не видит.
— Мы хотим, чтобы промышленников услышали, иначе бизнес уйдет из России. Раньше россияне выигрывали у Запада за счет дешевых ресурсов. Теперь, в ВТО, стоимость ресурсов сравнялась. Не будет в этих условиях того энергосбережения, к которому толкает 261-й федеральный закон — оно не имеет смысла, — настаивает Николай Гончаров. — Беда в том, что промышленники разъединены. Мы не кулак, а растопыренные пальцы. Предлагаю консолидироваться, если хотим, чтобы нас услышали.
— Мы должны честно сказать нации: энергетическое отечество в опасности, — подвел черту под обсуждением проблем блока директор ГБУ СО «Институт энергосбережения» Николай Данилов. — Энергоемкость нашего продукта в четыре раза выше, чем у соседей по ВТО. Кругом благодушие: «Вступили в ВТО, каждому дадут по торту»... Фиг вам, ребята, нас просто задушат.
Вредные советы
Предприятиям есть чем поделиться: наработан не просто немалый опыт, но зачастую готовы и рекомендации, и поправки в законодательство, и законопроекты. Участники совещания подготовили пакет предложений по корректировке 261-ФЗ и Государственной программы энергоэффективности и развития ТЭК.Заместитель председателя Комитета по энергетике СОСПП Владимир Шилов считает нужным убрать из 261-ФЗ все, что касается энергосервиса и энергосервисного контракта — создать для этих инструментов отдельный закон:
— Мы его разработали, направили в Государственную думу, Законодательное собрание региона. Нам необходимо, чтобы этот документ работал. Ни малый бизнес, ни крупные промышленные предприятия без энергосервисного контракта не обойдутся.
Директор департамента энергоаудита и энергосбережения ООО «Мечел-Энерго» (энергетический сегмент группы компаний «Мечел») Александр Макеев предложил ввести систему страхования энергосервисных проектов и заявил о готовности участвовать в ее разработке. В необходимости такой системы убеждает опыт компании. На ООО «Мечел-Энерго» провели энергоаудит, установили приборы учета и хотели воспользоваться 261-м ФЗ, то есть привлечь инвестиции и путем энергосервисного контракта решать проблемы повышения энергоэффективности. Но в том виде, в каком энергосервисный контракт прописан в законе, реализовать его в большом холдинге не всегда возможно из-за громоздкого согласовательного аппарата, непрямых связей между предприятиями холдинга и предприятиями-исполнителями, то есть энергосервисными компаниями. При реализации контракта внедряется технология, устанавливается оборудование. Пока заказчик за это оборудование не рассчитался, оно находится в собственности энергосервисной компании. Это неприемлемо: возникают сложности с налоговым, бухгалтерским учетом. Нужен финансовый или страховой продукт для снижения рисков энергосервисных компаний, передачи оборудования в момент его внедрения на баланс заказчика.
Вторая сложность при внедрении и реализации энергосервисных контрактов, отмечает Александр Макеев, — выбор энергосервисной компании. Энергосервис — это прежде всего услуга, поэтому полезно документально определить критерии, которыми предприятия будут пользоваться при организации конкурсных процедур.
Большинство участников форума поддерживают тему перехода к построению единой системы энергоэффективности. Причем на всех уровнях: государственном, корпоративном, муниципальном. Появилась основа для этого — приняты международный стандарт по энергоменеджменту ISO 50001 и национальный стандарт — ГОСТ ИСО 50001, где прописаны общие требования по построению системы управлением энергоэффективностью и энергосбережением. Международный стандарт применим к любому роду организаций, предлагает цикл действий, направленный на непрерывное улучшение. Если заниматься этим системно, результат не заставит себя ждать. Системный подход — основа энергоэффективности, настаивает директор по инновациям и системам менеджмента Российского энергетического агентства Алексей Конев:
— Мы освоили отдельные элементы системы, например, проводим энергетический аудит, разрабатываем программы энергосбережения разного уровня — корпоративные, региональные. Внедряем системы учета, меняем лампочки. Но это кубики, которые в кучку не сложены, — нет системы, нет конструкции. Пора от слов переходить к делу — построению единой системы энергоэффективности. Нам говорят: все классно, но давайте сделаем что-то конкретное… И все кидаются делать конкретное. Но когда нет стратегического видения и понимания, что мы хотим сделать, как и какие результаты получить, «конкретные мероприятия» могут быть даже вредными.
Высказывались опасения, что разговор на форуме о необходимых переменах останется просто разговором. Рефреном звучало: если хотим достичь результата, нужно организоваться, вложить ресурсы — организационные, кадровые.
— Что сделают на заводе с инженером, который что-то сконструировал, а оно не работает? Долго такого инженера терпеть не будут. А создатели неработающего закона годами продолжают вешать лапшу на уши, защищают диссертации... Новый закон нужен немедленно, — заключил дискуссию Евгений Гашо. — Нет времени баловаться — промышленники уже закрываются.