За рамки технических конструкций

Председатель совета «Корин Холдинг», вице-президент Союза промышленников и предпринимателей Свердловской области Андрей Бриль вот уже лет пять на всех региональных конференциях твердит о недостатке финансовых ресурсов как ключевой проблеме для бизнеса. Он постоянно и с цифрами на руках доказывает - именно это обстоятельно остановило экономический рост.

Опыт и статистика

- Андрей Борисович, почему банковский сектор снова занял осторожную позицию, свернув и без того не самый динамичный процесс инвестиционного кредитования?

- Я бы выделил объективные факторы, которые позволяют начать искать ответ на этот вопрос. У нас в России давно работает модель фондирования, при которой ресурсы сначала вывозятся из страны, а потом возвращаются. Как известно, деньги, генерированные экономикой, правительство размещает на счетах в других странах, а потом они в совершенно другом юридическом статусе попадают обратно. Банкиры делают все, чтобы вернуть эти ресурсы, за что им большое человеческое спасибо (поверьте, я говорю это без всякого ерничанья). Но даже эти деньги не идут на финансирование бизнеса. Российская банковская система все еще не научилась правильно оценивать риски взаимодействия с реальным сектором. Кредитование большого количества субъектов предпринимательства не приносит российским банкам ощутимых доходов. Девальвация, инсайдерские операции на фондовом рынке, взаимодействие с государством дают ощутимо больше.

- Да, но в банках целые подразделения занимаются рисками, финансовым анализом, они все время развивают этот процесс...

- Это не вопрос наличия компьютерных систем или математических моделей. Чтобы оценить проект, нужны опыт и статистика. Что произошло в кризис 2008 - 2009 годов? Подавляющее большинство российских банков немедленно повысило процентные ставки заемщикам, потребовало досрочно вернуть кредиты и тем самым обрушило экономику! Не потому что они злые, а потому что опыта работы в кризисных условиях нет. Иностранные банки, уже прошедшие такие ситуации, вели себя по-другому, они начали предлагать клиентам различные варианты помощи: чуть длиннее сроки, чуть ниже ставка, рассрочка и так далее. Люди, которые работают с конкретными клиентами, должны понимать основы экономики, причем на достаточно длинных циклах. Такой практики у наших банкиров нет. А поскольку они не умеют точно просчитать риски, то при малейшем колебании начинают страховаться: повышать ставки, увеличивать залоговую базу, сокращать сроки кредитования.

- Добавим к этому отсутствие проработанных проектов. Это любимая тема банкиров - «некого кредитовать».

- Вот-вот. И не надо иллюзий. Не появится у банков сейчас новых замечательных проектов типа «Майкрософт», «Дженерал Электрик» или «Сименс». Все идеи сегодня - сверхрискованные. В условиях сильной зависимости от внешнего мира, неразвитых рынков надо отдавать себе отчет в том, что некоторые идеи могут не реализоваться. И учиться работать с тем, что есть. В том числе с собственниками, у которых далеко не все формализовано. Не стоит рассчитывать, что у предпринимателей вдруг, ниоткуда появится залоговая база. Чтобы предприниматели могли что-то заложить, они должны осуществить инвестиционный процесс. Да-да, чтобы продать что-нибудь ненужное, надо купить что-нибудь ненужное. Кроме того, во многих новых бизнесах нет положительного финансового потока, который генерируется сразу, чтобы тут же начать обслуживать проценты по кредиту. А у банкиров нет соответствующего продукта. Мы говорим о массе средних предпринимателей. Такие проекты, может быть, найдутся у Миллера или Дерипаски, но они и играют уже в иной институциональной и финансовой среде. Другое дело, что их политически могут прижать, и им бы тоже не помешало, чтобы была суверенная финансовая система, но это вопрос не к теме нашего разговора.

- Но бизнес тоже виноват, вспомните волну искусственных банкротств, которые инициировались в том числе для того, чтобы не выполнять обязательства перед банками.

- Согласен, нехорошие люди есть везде, а у нас еще много тех, кто пока не умеет заниматься бизнесом, живет по принципу «ой, не смогла». И вот именно между ними и банками в результате и возникла очень высокая степень взаимного недоверия. Настоящие бизнесмены так не поступают, если они деньги взяли, то должны их отдать. В кризис такие предпринимали титанические усилия, чтобы вернуть банкам деньги.

В одну лодку

- Как преодолевать это недоверие?

- Честно говоря, я не вижу, откуда могут взяться решения. Надо анализировать базовые вещи. Начнем с того, что руководители страны - выходцы из силовых структур. Они блестяще делают свою работу, проводя последовательную и внятную линию. Они пережили ужас выборов 1996 года и очень не хотят снова попадать в зависимость от олигархов. Поэтому им удалось сформировать бюджет без наших с вами налоговых доходов. Бюджет делают нефтяная и газовая отрасли, естественные монополии, оборонка, таможня. У Владимира Путина, надо сказать, сформирована достаточно сильная и квалифицированная команда, которая умеет работать: Козак, Хлопонин, Сечин, Дворкович и другие - профессионалы высокого уровня. Они выстроили свою систему управления страной. Но поскольку они выходцы из силовых структур, бизнес-сообщество для них - чужие люди, с которыми, к тому же, очень трудно договариваться. И это правда. Мы же лучше всех знаем, что и как должно быть. И это не плюс и не минус, это реальность, которую надо просто пережить. Нужные другие технологии управления, которых в стране нет. И «начальство» в этом абсолютно не виновато, оно вынуждено вместе с нами осваивать эти технологии, начиная тоже заниматься бизнесом. С этой точки зрения я сильно приветствую вторую волну приватизации. Надо, чтобы мы все скорее сели в одну лодку, чтобы чиновники легализовали активы и капиталы. Что сегодня происходит? Нам кричат: вывоз капитала - это очень плохо. А с чего плохо, когда это делает бизнес? Экспорт капитала на самом деле классная штука, это то, что помогает национальной экономике. Потому что частный бизнес потом этот капитал все равно обратно втащит. Для личного потребления нужны достаточно ограниченные средства, а доходность на развитых рынках ощутимо ниже, чем у нас. Поэтому частному бизнесу некуда деваться, он все равно потом деньги будет инвестировать обратно в страну. А вот когда человек, получивший откаты, вывозит деньги - вот эти деньги для страны потеряны. Выведенные чиновниками капиталы - огромный инвестиционный ресурс, с которым что-то надо делать. И все эти попытки борьбы с коррупцией и офшоризацией - в общем от отчаяния, потому что власть не знает, как эту работу провести. И решений здесь быстрых не будет, генетические болезни лечатся сменой поколений.

С научных позиций

- Сколько времени, по-вашему, должно на это уйти?

- В теории, лет 20 - 30. Но на практике нам никто этого времени не даст. Мы, предприниматели, хорошо это видим, когда оцениваем конкурентов с Востока и Запада. Власть почему-то посчитала, что у нее это время есть, что она будет развиваться за счет дружбы с Америкой, Германией, Китаем, Японией. И вдруг выяснилось, что по-настоящему дружить с нами никто не хочет. И слава Богу, что это произошло так мгновенно. У Америки возникли такие сумасшедшие проблемы с платежным бюджетом, которые она начала решать по-своему. Первое - как сделать так, что мир простил ей долги. Для этого американцам пришлось устраивать хаос, провоцировать какие-то враждебные действия. Второй способ - перекроить нефтегазовые рынки. Все, что сейчас происходит на Украине, это же вопрос, кто будет продавать нефть и газ Европе! Бедные и несчастные украинцы на самом деле никому не нужны, и немцы никому не нужны, а мы - еще меньше. И вот в этот момент вдруг и выяснилось, что никакие доводы не рассматриваются, никакие договоренности с нашими прежними «друзьями» в принципе невозможны. Потому что у нас реально разные экономические интересы. У России как не было союзника в мире, так и нет.
И нигде нас не ждут ни с какими товарами и услугами, ни на каких новых рынках. Наоборот, нам все время морочат голову глобализацией, которая на самом деле должна открыть наши рынки и заставить наше государство создать некий питательный бульон для крупных международных корпораций. И до «начальства» дошло - по крайней мере, мне так кажется - надо что-то делать. Вопрос - что?

- Это в общем понятно - продолжать наращивать потенциал крупных государственных корпораций, банков.

- До каких пределов? Это - главный вопрос, на который должны пытаться искать ответ исследователи. Какова должны быть оптимальная структура экономики с точки зрения собственности? Экономическая наука должна начать думать, как менять модели и инструменты в условиях радикальной трансформации мирового порядка, который мы сейчас наблюдаем. Ценностные приоритеты, система образования, бюджетное планирование, финансовая система - все должно быть проанализировано. Без постановки и широкого обсуждения этих проблем невозможны никакие технические решения в той же финансовой сфере. Но вместо этого мы увлеченно обсуждаем институциональную среду. Я, конечно, понимаю, зачем мы так много и тщательно дискутируем о необходимости создания институтов, это хорошо помогает отвлечь молодежь от интересов Болотной. Но это не та тема, на которую надо усиленно дискутировать.

И еще - надо изучать модель изменения доходной системы государства. Было бы прекрасно жить все время за счет нефти и газа. Но ведь сейчас-то выяснилось, что это очень рискованно. А вдруг нас отрубят от Европы, а китайцам придется продавать по тем ценам, которые китайцы скажут? Получится, что нам нечем будет пенсионерам платить. Это же риски. И всем этим должна заняться экономическая наука. Хватит уже писать аналитические отчеты для десяти верхних руководителей. Этого мало. На местах люди должны понимать, куда мы идем, иначе масса энергии и усилий будет тратиться абсолютно впустую.

Еще одно направление научных исследований - политэкономическая история России в ХХ и XIX веках. Корректное и достоверное описание фактов и их интерпретация - вот чего сегодня не хватает. Результат - неверная оценка общественно-экономической формации, в которой мы живем (многие думают - в капиталистической, что, на мой взгляд, не факт), социальной структуры общества, наших экономических и политических союзников, противников и потенциальных партнеров. То есть мы принимаем решения об экономических и управленческих изменениях в стране, исходя из мифологических представлений о ней, неправильно считаем эффективность вариантов изменений, неправильно трактуем понятия, такие, например, как коррупция. Я считаю, что экономическая наука в большом долгу перед обществом.

Вот поэтому, возвращаясь к началу нашего разговора, скажу - у нас и нет возможности кредитоваться. И не будет, пока мы не решим эти главные стратегические задачи.

Партнер номера: