Призраки дарвинизма

Недавно патриарх Московский и всея Руси Алексий II предложил преподавать в российских школах наряду с теорией Дарвина и учение о Сотворении. Либеральная интеллигенция по обыкновению узрела в этом покушение на основы светского государства. Однако общество в целом, судя по всему, морально готово к подобным нововведениям. Беспрецедентный судебный иск ленинградской школьницы Марии Шрайберг в отношении преподавания эволюционной теории открывает, без сомнения, новую веху борьбы с засильем в наших школах научного атеизма. Столь же беспрецедентным оказалось и решение суда — скандальной школьнице разрешили не посещать уроки биологии, где ей навязывают идеологически чуждые взгляды. Непонятно, правда, как такое решение скажется при получении аттестата. Тем не менее у российских школьников, а равно и у их родителей, есть все основания для подобных исков. И дело даже не в борьбе за альтернативные теории. Проблема в том, что в целях насаждения атеистического мировоззрения авторы школьных учебников прибегают к сознательному введению в заблуждение наших детей (при полном одобрении со стороны министерства образования). Анализ учебников по биологии показывает, что претензии к школьной программе вполне обоснованы с юридической точки зрения. Рассмотрим лишь наиболее вопиющие факты.

Ученые играют в кости

Начнем с популярных доказательств эволюции, приводимых на страницах школьных учебников. Известно, что самым слабым местом своей теории Дарвин считал отсутствие останков так называемых переходных форм. Отсутствие таких свидетельств, по его мнению, могло привести теорию к краху. Он надеялся, что в будущем палеонтологи восполнят этот пробел.  

Что же показало будущее? Судя по российским школьным учебникам, с переходными формами все обстоит просто великолепно. В этом наши педагоги без малейшего смущения убеждают российских детей. Так, в пятом стереотипном издании учебника по биологии для 7го класса (авторы В.В. Латюшин и В.А. Шапкин) прямо в конце первого параграфа утверждается: «Благодаря изучению ископаемых животных были описаны и воссозданы переходные формы между представителями некоторых классов позвоночных и доказано последовательное развитие животного мира». В параграфе 49 о том же: «Полное воссоздание облика организмов, переходных от далеких предков до современных животных, служит одним из палеонтологических доказательств истинной картины эволюции живых организмов на Земле».

В том же духе о переходных формах твердят учебники по биологии для 9х и 11х классов. В общем, репутация дарвинской теории вне подозрений — внушают нашим детям и педагоги.

А теперь предоставим слово современным ученым. Английский палеонтолог Дерек Агер (эволюционист по убеждениям) с огорчением констатирует: «Наша проблема состоит в том, что при детальном исследовании останков на уровне видов и классов мы постоянно сталкиваемся с одной и той же истиной и видим не ступенчатое возникновение в процессе эволюции, а мгновенное образование групп на Земле». Ему вторит палеонтолог Марк Чарнеки (тоже эволюционист): «Останки всегда были большой преградой для доказательства теории эволюции <…> Они никогда не представляли переходных форм, предполагаемых Дарвином». Доктор Дэвид Рауп, заведующий крупнейшим американским музеем, утверждает, что «по сравнению со временами Дарвина сейчас у нас даже меньше примеров эволюционных переходных форм». Авторитетнейший английский палеонтолог доктор Колин Паттерсон (опять же убежденный эволюционист) в своих трудах по эволюции отказался приводить примеры переходных форм. Как он откровенно и честно признался: «Если бы я знал хоть одну из них (живую или окаменевшую), то обязательно описал бы ее».

Надо сказать, что отсутствие палеонтологических свидетельств долгое время оставалось корпоративной тайной эволюционистов. В свое время завесу молчания серьезно нарушил известнейший американский палеонтолог-эволюционист Стивен Дж. Гоулд. Обращаясь к коллегам, он предложил им честно смотреть на полное отсутствие ископаемых свидетельств в пользу постепенной эволюции (даже хрестоматийного археоптерикса он зачислил в категорию не переходных, а так называемых «мозаичных форм»). Скрывать очевидное для многих ученых положение вещей было уже бессмысленно. С Гоулдом оказались солидарны ведущие специалисты Американского музея естественной истории (например Найлз Элдредж). Ссылаться же, как в свое время это делал Дарвин, на неполноту геологической летописи было теперь чересчур самонадеянно и глупо. Как сказал по этому поводу Т.Н. Джордж, профессор палеонтологии университета Глазго: «Больше нет смысла жаловаться на бедность материала раскопок. Число найденных останков огромно, мы обнаруживаем их больше, чем можем исследовать».

Здесь специально приведены высказывания ученыхэволюционистов. Надо отдать им должное: несмотря на стойкую приверженность своим убеждениям, они все же оказались честными профессионалами. Однако в школьных учебниках ссылки на честных профессионалов не приводятся. Зато тиражируются выдумки знаменитых фальсификаторов, бесцеремонно выдаваемые за научную истину. Самый впечатляющий пример — так называемый биогенетический закон (или закон рекапитуляции органов).

Фальшивка все еще в моде

Как в свое время утверждал руководитель нацистской пропаганды Геббельс, если самую нелепую ложь повторять слишком часто, то она станет похожей на правду. В нашем случае такой нелепой ложью стал упомянутый биогенетический закон (речь идет об утверждении, согласно которому индивидуальное развитие человеческого эмбриона повторяет основные этапы эволюции живых форм). В учебнике биологии для 7го класса этот «закон» приводится в качестве «эмбриологического доказательства» в пользу эволюции. В учебниках для 9го класса он помещен в главе, посвященной индивидуальному развитию организмов. Авторы стереотипных изданий без смущения пишут: «В первые недели эмбриогенеза у будущего человека есть хорда, жаберные щели и хвост».

В свое время подобные утверждения стоили научной карьеры создателю этого закона — Эрнсту Геккелю, страстному пропагандисту дарвинизма. Геккель был весьма экстравагантным, сильно увлекающимся ученым с неуемной фантазией. Не будучи серьезным специалистом по эмбриологии, он сделал наивный вывод на основании чисто внешних сходств и поделился своими идеями в одной из своих книг по эволюции.

О том, что было дальше, интересно написано в книге Сергея Головина «Эволюция мифа. Как человек стал обезьяной». Приводим цитату: «В среде специалистов публикация вызвала шквал хохота и бурю возмущения. Геккелю, как жителю Иены (родины наиболее точных оптических приборов), предлагалось компенсировать проблемы со зрением при помощи изделий, выпускаемых в его родном городе, дабы убедиться, что никакого хвоста у человеческого эмбриона нет — его позвоночник на всех стадиях развития имеет ровно тридцать три позвонка, он лишь несколько выдается назад на ранних стадиях изза отличающейся скорости роста. Голова у эмбриона тоже непропорционально велика, но это не повод утверждать, что он проходит стадию слона. Также и кожные складки шейно-челюстной области эмбриона не имеют ничего общего с жаберными щелями. Сама мысль, что эмбрион получает кислород при помощи жабр из околоплодной жидкости, могла быть только совместным порождением безудержной фантазии и полной безграмотности. Человеческий эмбрион, начиная с самой первой клетки, является именно человеческим организмом, быстро и целенаправленно развивающимся в соответствии с заложенной в него программой».

Разумеется, что в современных университетских пособиях по эмбриологии ни о каких жаберных щелях у человеческого зародыша не говорится. Зато школьные учебники пестрят подобными выдумками, основательно вбивая в голову ложные представления. И, как выясняется, не только в нашей стране. Например, в одном из австралийских университетов подавляющее большинство студентов-медиков пятого курса твердо верило в то, что человеческий эмбрион имеет жабры. Хотя в учебнике по эмбриологии, которая изучается на третьем курсе, ясно говорится, что ничего подобного не существует. Это свидетель-ствует том, что вера в биогенетический закон стала широко распространенным устойчивым предрассудком, навязываемым школьным образованием.

Как желаемое выдается за действительное

В школьных учебниках эволюционная теория традиционно преподносится как некое передовое знание, основанное на строгих фактах. В учебнике по биологии для 9го класса (стереотипное издание, авторы С.Г. Мамонтов, В.Б. Захаров, Н.И. Сонин) изложение материала сразу начинается с раздела, посвященного эволюции. Во 2й главе читаем: «Теория эволюции Ламарка, в отличие от многих предшествующих теорий, опиралась на факты. Мысль о непостоянстве видов возникла у него в результате глубокого изучения строения растений и животных». И далее: «Величайшая его заслуга заключается в том, что эволюционная идея у него тщательно разработана, подкреплена многочисленными фактами и поэтому стала теорией». Авторы учебника не указывают, что во времена Ламарка (конец XVIII — началоXIX веков) учение об эволюции (тогда это называлось трансформизмом) было модной философской (именно философской) идеей, уходящей корнями в дохристианское прошлое. Ни с какими фактами это учение связано не было. Ламарк на волне философской моды просто истолковал данные зоологической систематики в эволюционистском ключе. Главный критик идей Ламарка — знаменитый натуралист Жорж Кювье — по части фактов был осведомлен намного лучше (по роду занятий и по характеру он был сто-процентным эмпириком). Однако учение об эволюции считал поэтической выдумкой и набором нелепых утверждений.

В том же школьном учебнике воздаются дежурные почести Дарвину, снова искажающие реальное положение вещей: «Дарвин показал, что принцип естественного отбора объясняет возникновение всех без исключения основных характеристик органического мира: от признаков, свойственных крупным систематическим группам организмов, до мелких приспособлений».

К сожалению, авторы нигде не приводят примеры научной (именно научной) критики дарвинизма. Ученикам внушают мысль, что дарвинизм критиковали исключительно в угоду религиозному мировоззрению.

В действительности на Дарвина еще при жизни обрушился шквал критики со стороны авторитетных ученых. Николай Данилевский в своем труде «Дарвинизм» приводит имена двух десятков всемирно известных ученыхэмпириков, резко выступивших против дарвинской теории и критиковавших ее с чисто научных позиций.