Окна возможностей
Чтобы институты развития стали инструментом экономического роста, региональные власти должны определиться со своей стратегией, научиться делить с бизнесом ответственность и формировать грамотные управленческие команды В Екатеринбурге прошел первый всероссийский форум институтов развития. По словам инициатора мероприятия, генерального директора Корпорации развития Среднего Урала (КРСУ) Сергея Филиппова, назрела необходимость собрать представителей этих структур, чтобы обменяться опытом, изучить лучшие практики и сделать полезные выводы.
Инструменты для прорывов
Институты для сопровождения инвесторов создавались во многих странах: чиновники инертны по всему миру, когда речь идет о решении нетривиальных вопросов или реализации прорывных идей, их энтузиазм быстро угасает. Партнер компании Strategy Partners Алексей Праздничных приводит пример из собственной практики: «Один из регионов Финляндии, где мы работали, столкнулся с резким ухудшением экономической ситуации из-за обострения мировой конкуренции в бумажной промышленности. Чтобы вытащить территорию из кризиса, был создан специальный институт, и ему в конце концов удалось стабилизировать ситуацию».В России первые региональные институты развития появились в Калужской области в 2008 году, когда власти начали искать инвесторов для открытия новых производств. Изначально этой задачей занималась команда чиновников, и нельзя сказать, что занималась плохо. Однако эксперты международной организации ТАСИС, консультировавшие в то время калужское правительство, настоятельно советовали губернатору учредить отдельную структуру. Что и было сделано.
Успешный опыт Калужской области, добившейся притока долгосрочных инвестиций путем создания индустриальных парков, попытались перенять другие регионы. За два последующих года специализированные корпорации появились в Ростовской, Пензенской, Волгоградской, Ульяновской, Самарской, Ярославской, Свердловской областях. Эти регионы начали искать эффективные модели выстраивания отношений с инвесторами и это, безусловно, факт положительный.
Всплеск же интереса большей части территорий к институтам развития произошел в 2011 — 2012 годах, когда Агентство стратегических инициатив (АСИ) утвердило инвестиционный стандарт. Судя по опросу, проведенному КРСУ, в этот период было открыто 80% корпораций в 40 регионах-респондентах. Россия известна своей любовью к кампанейщине, которая далеко не всегда сопровождается реальными делами. Опрос руководителей институтов развития показал: многие из них имеют смутное представление, чем должна заниматься структура, каков ее уровень полномочий и необходимых ресурсов. У многих корпораций развития нет целевых ориентиров, не говоря уже о финансовых возможностях.
Безусловно, оценивать результаты на коротком промежутке времени сложно: на то они и институты, чтобы ставить долгосрочные задачи. И, тем не менее, регионов, которые бы научились правильно использовать этот инструмент, пока немного: спикеры и модераторы форума чаще всего ссылались на опыт Калужской, Липецкой, Ульяновской областей и Татарстана. Попробуем обобщить лучшие решения и типичные ошибки.
Кто мы и зачем
Для начала воспользуемся классификацией Алексея Праздничных, которую он сделал на основе изучения мировой практики и своих проектов. Эксперт делит институты развития на пять групп. Первая — традиционный финансовый институт развития, его средства власти вкладывают в приоритетные предпринимательские проекты. Второй тип — инфраструктурный институт. Он занимается вложением средств в транспортно-логистические комплексы, технопарки, промышленные зоны. Институты третьего типа вкладывают государственные и частные деньги в программы поддержки промышленности и стимулирование новаций. Задача четвертой группы — продвигать регион на международных рынках через поддержку его экспортного потенциала. Наконец, пятый тип — это своего рода социальные фонды, финансирующие например, программы подготовки кадров для местной промышленности.Первые три группы хотя бы частично, но заточены на получение результата, выраженного в определенных финансовых параметрах. Речь, конечно, не идет о рентабельности на уровне рыночных компаний, но ориентир на экономический эффект должен присутствовать обязательно. Два последних типа подразумевают лишь косвенную отдачу от их деятельности. «Наш опыт показывает: когда пытаются объединить две разные модели — возвратность средств и достижение социальных целей — институты становятся неэффективными», — замечает Алексей Праздничных.
Калужская область, например, интуитивно пошла по пути разделения функционала. Созданное правительством агентство регионального развития занимается консультационными услугами для инвесторов, а корпорация выступает в роли девелопера: готовит землю, площадки, подключает коммуникации и т.д. Однако такая модель работает не всегда, не соглашается исполнительный директор Корпорации развития Ульяновской области Сергей Васин:
— Мы занимаемся одновременно и промышленным девелопментом, и привлечением частных денег. Жизнь нас заставила объединить эти функции. Уже на начальном этапе общения с инвесторами, когда они только-только выбирают регион, возникает большое количестве технических вопросов. И наличие определенной компетенции у тех, кто ведет переговоры, — это всегда плюс. Инвесторы видят перед собой не просто продавцов, а специалистов, которые разбираются в требованиях к инженерным сетям, земельным участкам и т.д.
Но ульяновцы в меньшинстве. Большая часть регионов склоняется в сторону развития консультационной составляющей: общение с инвесторами, продвижение субъекта на карте России и мира, формирование инвестиционного климата. Отчасти — это следствие менталитета региональных чиновников (особенно страдают те субъекты, где у руля остались команды, вышедшие из 90-х), которые привыкли помогать бизнесу административным ресурсом, потому что это всегда срабатывало. Но сегодня даже наличие «одного окна», через которое по стандартам АСИ должны проходить все документы по инвестпроекту, не «заводит» предпринимателей. Им нужны гарантии, что игра идет в долгую, что правила не поменяются по дороге. А этого можно достичь только тогда, когда власть вкладывается в проект наравне с бизнесом (например готовит площадку для строительства), разделяет финансовую ответственность. Большинство регионов сетует: в бюджете нет средств. Но если не прилагать усилий, они и не появятся. Ресурсы нужно искать — подавать заявки на участие в федеральных целевых программах, договариваться с федеральными институтами развития, наконец, элементарно занимать деньги на рынке. Опять же хрестоматийный пример Калужской области: кредит ВЭБа на 4,9 млрд рублей, который был взят под ответственность региональной власти, позволил сформировать промплощадку и привлечь на нее первого инвестора. А дальше, что называется, пошло-поехало. Замгубернатора Калужской области Руслан Заливацкий говорит, что даже когда инфраструктура создана, корпорация продолжат брать на себя риски, она дает инвесторам возможность делать какие-то платежи в рассрочку, берет на себя некоторые их финансовые затраты и так далее.
Сергей Васин говорит, что именно опыт Калуги их многому научил.
— Мы сейчас идем по тому же пути. Сначала пытались создавать инфраструктуру на бюджетные деньги, теперь кредиты привлекаем. Убедились: для того чтобы полностью снимать все риски для инвесторов, надо строить самим. По сути, мы сейчас являемся управляющей компанией в промышленной зоне.
Конечно, многое зависит от команды. Лучший вариант — если ее будут составлять не чиновники, а люди, имеющие опыт ведения бизнеса. «Если посмотреть на наиболее успешные институты развития, с которыми мы работали, среди них нет ни одного, где не было бы этого ключевого звена. Если нет сильной профессиональной команды, то проект обречен на провал», — убежден Алексей Праздничных.
Эту позицию горячо поддерживает и генеральный директор АСИ Андрей Никитин: «Не должно быть ситуации, когда институты развития по компетенциям слабее, чем предприниматели, работающие в регионе. Иначе мы сразу же начнем проигрывать в глобальной конкуренции за инвестора».
И, наконец, последний в нашем списке, но может быть первый по значимости фактор — наличие у региона стратегии, которую институт призван реализовывать. Очевидно, что корпорации и агентства должны создаваться под конкретные задачи, а не потому, что это модная фишка или требование стандарта АСИ. Алексей Праздничных подтверждает наш тезис:
— Институты развития должны быть инструментом реализации региональной стратегии. Если корпорации от нее оторваны, занимаются своими задачами и формируют, исходя из своего представления о прекрасном, свою повестку дня, ничего не получится. К сожалению, в России многие институты создавались именно так: их деятельность не связана с приоритетами региональной экономики.
Набор общих фраз в большинстве нынешних посланий губернаторов стратегией можно назвать с большой долей условности. Инвесторов интересуют предельно конкретные вопросы: в чем сильные стороны территории, какова специализация, есть ли рядом рынки сбыта, сырье, кадры. Отсутствие стратегий генеральный директор корпорации развития Вологодской области Алексей Кожевников считает общей бедой.
— Сейчас модно говорить о том, как было бы здорово, если бы корпорации не только развивали базовые отрасли в своих регионах, но и создавали новые, доселе невиданные рынки. Вот скажите мне, как инвестор с очень хорошим проектом по созданию предприятия в целлюлозно-бумажной промышленности придет в Свердловскую область, если все запасы соответствующего сырья сосредоточены у нас? При всем желании наших коллег реализовать подобный проект будет просто невозможно. Я убежден, что специализация территорий необходима.
Четко и предметно
О том, что наличие четкой цели и способов ее реализации приносит региону дивиденды, наглядно продемонстрировал Татарстан. В начале прошлого года руководство республики поставило перед своими институтами предметную и амбициозную задачу — привлечь в приоритетные сектора, обеспеченные инфраструктурой и человеческим капиталом, иностранных инвесторов. Институты, заточенные под конкретную стратегию и наделенные финансовыми ресурсами, решили ее достаточно быстро: по итогам 2012-го объем прямых иностранных инвестиций на территории региона вырос по сравнению с 2011-м в пять раз. Сейчас Агентство инвестиционного развития сопровождает 20 проектов по размещению зарубежных производств, 187 проектов находятся на этапе инвестиционного проектирования. Руководитель института Линар Якупов: «Мы своим примером доказали, что даже небольшой по масштабам мира регион, о котором никто практически ничего не знает, может заявить о себе. Надо выходить с прямым и четким позиционированием и приглашать предпринимателей на конкретные инвестиционные проекты».Пример Калужской области и Татарстана, безусловно, придает оптимизма. Их опыт изучать полезно. Но важно не удариться в крайность и не увлечься тиражированием и копированием. Само по себе наличие корпорации или агентства не тождественно привлечению инвестиций. Вполне вероятно, что в в каких-то регионах такие структуры вовсе не нужны, в силу их природной или политической специфики. Искусственное насаждение может только вредить ландшафту.
И не стоит преувеличивать роль институтов, региональные власти сначала должны осознать, чего они хотят добиться с их помощью, готовы ли они взять на себя ответственность на долгие годы вперед, а уже потом рисовать презентацию, зазывать инвестора и открывать «одно окно».
Дополнительная информация.
Татарстан: только первая линия
Руководитель Агентства инвестиционного развития Республики Татарстан Линар Якупов рассказывает, как здоровые амбиции могут приносить региону реальные инвестиции. — Наше агентство было создано в июне 2011 года для того, чтобы все те инвесторы, которые приезжают в нашу республику, не бродили по разным министерствам, а имели «одно окно» для обращений. Задача была поставлена конкретная — привлечь в Татарстан иностранные деньги.
Как этого добиться? Мы решили, что нам нужен прямой выход на инвесторов, нужна организация, где мы бы смогли получать всю необходимую информацию и одновременно продвигать себя. И мы ее нашли — это Всемирная ассоциация инвестиционных агентств (WAIPA, создана в 1995 году, штаб-квартира находится в Женеве), которая занимается налаживанием контактов и обменом опытом по получению прямых иностранных инвестиций. Членами WAIPA являются 165 агентств из 122 стран. В сентябре 2011 года мы стали первой российской структурой, присоединившейся к WAIPA.
Но нам этого было недостаточно, нужна была «первая линия». Мы начали активно участвовать в международных конференциях, провели инвестиционный форум «KazanInvest: FDI & WAIPA». Громко заявив о себе, мы получили возможность баллотироваться на статус директора WAIPA по Восточной Европе. В феврале прошли выборы, наше агентство стало членом руководящего комитета этой структуры.
С первого дня общения с инвесторами мы поняли, что на самом деле о Татарстане в мире вообще нет никакого представления. Нас очень часто путают со странами Средней Азии — Узбекистаном или Казахстаном. Когда нам удавалось объяснить, что республика является частью России, инвесторы начинали задавать вопросы про инвествозможности РФ в целом.
Эти пробелы нужно было ликвидировать при помощи глобальной пиар-кампании. Встал вопрос: с чем выходить? Мы долго думали и решили выделить те сектора, куда иностранцы пришли бы благодаря не только нашему желанию, но и наличию инфраструктуры и кадров. Таких секторов оказалось восемь: химия и нефтехимия, машиностроение и производство автокомпонентов, строительство, фармацевтика, ИТ, сельское хозяйство, сфера услуг и туризм, пищевая промышленность.
Теперь встал вопрос: как привлечь внимание? Мы подумали, что нужны очень простые и понятные символы, которые бы ассоциировались с Татарстаном и ее инвестпотенциалом, например, «Invest -> Tatarstan». Этот бренд стал фундаментом для выстраивания всей пиар-кампании «Invest in Tatarstan». С ним мы провели roadshow в рамках ежегодного инвестиционного форума в Дубае, затем в Сингапуре, Финляндии, Великобритании и ряде других стран. Всего за 2012 год мы организовали более 130 встреч с инвесторами. Ключевым мероприятием стал форум «Инвестиционные возможности Республики Татарстан», прошедший в ноябре 2012 года в Лондоне, а завершающим аккордом — форум «Invest -> Tatarstan» в Казани.
Но и этого было недостаточно. Мы хотели, чтобы инвесторы увидели наш потенциал, географию, возможности. Только при помощи презентаций этого не сделать, нам нужен был солидный медиапартнер. Им стала телекомпания CNBC, имеющая аудиторию 300 млн зрителей по всему миру. В течение 2012 года мы крутили в ее эфире видеоролики.
Что мы получили в итоге этой кампании? Если в 2011 году объем прямых иностранных инвестиций, привлеченных из других стран в республику, был на уровне 100 млн долларов, то в 2012-м — 577 миллионов. И этот рост произошел на фоне 16-процентного падения объема иностранных инвестиций в России.
За время работы над продвижением региона мы еще раз убедились: пока ты не начнешь рассказывать про себя всему миру, о твоих возможностях и преимуществах знать никто не будет. Конечно, такие кампании требуют затрат, мы к ним были готовы. Согласно исследованиям Всемирного Банка, один доллар, вложенный в продвижение, дает 189 долларов прямых иностранных инвестиций, а 78 долларов обеспечивают создание одного нового рабочего места. Нам удалось превзойти эти цифры: вложив в 2012 году 1 млн долларов, получили 480 миллионов. Мы уверены, что построили правильную кампанию и будем ее продолжать. Задача минимум на 2013 год — 1 млрд долларов прямых иностранных инвестиций.