Местами демократия
Приход «новых людей» во власть не гарантирует обновления протоэлиты: закостенелая система отчаянно сопротивляется политическим новациям. Исключение — отдельные муниципалитеты, да и там ситуация зависит от личности градоначальника.Cпустя год после событий на Болотной площади (за это время она стала местом проведения крупнейших массовых акций протеста, началось все с 40-тысячного митинга несогласных с результатами выборов в Госдуму) сразу несколько официальных лиц заявили о развитии институтов демократии в стране. Например, первый заместитель главы администрации президента РФ Вячеслав Володин на встрече с доверенными лицами главы государства сообщил, что такой демократии, как в России, больше нет нигде, в том числе и за океаном:
— У нас с вами демократия была не просто по максимуму, такой не было в других странах, да и сейчас нет. Если взять страны, которые мы воспринимаем как стандарты демократии, например США, там нет таких свобод. Нет там прямых выборов президента, нет соответственно этой многопартийности.
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков на этой же встрече рассказал о настоящих причинах появления протестных митингов, охвативших Россию. По его мнению, государство не успело за развитием общества:
— За короткий период, десять лет, сделан невиданный экономический рывок. Как минимум в городах-миллионниках у нас появились комфортно чувствующие себя люди. И как только мы это сделали, появились и сытые. И сытые стали недовольны: став сытыми, они захотели инвестировать в свое государство, в свою демократию, захотели быть причастными к управлению страной, к ее будущему. И вот здесь наше государство забуксовало, потому что государство по природе своей — косное, консервативное, не успевает за развитием людей. Люди оказались недовольны. Однако на Болотную площадь вышли не недовольные государством в целом, а озадаченные личными проблемами. Каждый недоволен чем-то маленьким: у кого взятки вымогают, у кого ребенка в школе плохо учат, к кому гаишник пристал.
Чуть ранее премьер Дмитрий Медведев в интервью пяти телеканалам, говоря о развитии демократии, подробно остановился на возвращении прямых выборов губернаторов и упрощении порядка регистрации новых партий:
— Мы получили систему, при которой люди впервые за восемь лет могли принять решение о том, кто будет управлять их регионом на протяжении длительного периода. А рост партий свидетельствует о том, что люди хотят видеть новые политические силы.
Наконец, президент Владимир Путин в послании Федеральному собранию 12 декабря сделал несколько важных заявлений: «Власть не должна быть изолированной кастой. Ответственность за страну формируется не лозунгами и призывами, а когда люди видят, что власть прозрачна, доступна и сама вкалывает во имя страны, города, региона, поселка и каждого гражданина, учитывает общественное мнение»; «политика очищения и обновления власти будет проводиться жестко и последовательно»; «политическая конкуренция — это безусловное благо для страны»; «демократия — это возможность не только выбирать власть, но и постоянно эту власть контролировать».
Как обозначенный федеральными чиновниками тренд сказался на регионах? Критериями (их может быть много) оценки «Э-У» выбрал наиболее показательные — обновление чиновничьего аппарата (протоэлиты) и результаты выборов разного уровня.
Цвет кошки неважен
Выборы — и есть институт, который способствует ротации правящего класса. Но учитывая российскую специфику (до 1 июня 2012 года губернаторов назначали, да и сейчас, по словам Владимира Путина, «у главы государства достаточно инструментов, чтобы решать любую кадровую задачу»), процесс формирования элит лишь отчасти зависит от волеизъявления избирателей. В прошлом году на Урале и в Западной Сибири к власти пришли два новых губернатора — в Пермском крае и в Свердловской области. В обоих случаях главы регионов были назначены, тем не менее, это сказалось на элитах.Экс-министр регионального развития РФ Виктор Басаргин возглавил Прикамье в мае. Новый руководитель заявил, что регион отстает от других субъектов РФ по многим показателям. Он пообещал использовать связи на федеральном уровне для повышения качества жизни населения и выразил несогласие с тем, что развитие культурных проектов проводилось в ущерб другим отраслям (его предшественник Олег Чиркунов намеревался превратить Пермь в культурную столицу Европы).
Формирование новой управленческой команды началось в июне. Кадровый состав правительства претерпел серьезные изменения — ни один из вице-премьеров, работавших при Чиркунове, не сохранил пост. Две трети в новом кабинете министров составили пермяки, однако наиболее влиятельные посты достались представителям Екатеринбурга и коллегам Басаргина по Минрегионразвитию. Например, статус вице-премьера получила бывшая подчиненная Басаргина в Минреге Елена Абузярова, а руководителем Минстроительства был назначен Дмитрий Шаповал, который ранее возглавлял департамент архитектуры, строительства и градостроительной политики Минрега. Количество вице-премьеров сократилось с девяти до шести (из них только двое — пермяки), число министров осталось прежним — 18. При этом руководить правительством губернатор решил сам, объяснив это желанием вести работу в ручном режиме и нести персональную ответственность. Вопрос о премьере возник, однако, в октябре: краевое Заксобрание утвердило в этой должности Романа Панова — экс-заместителя главы Минрега РФ, предложенного Басаргиным. Правда, поработал новый председатель правительства недолго (одно из его намерений — оптимизация правительства, сокращение количества министерств): 10 ноября Тверской суд Москвы санкционировал его арест. Его подозревают в причастности к хищению более 90 млн рублей, направленных на подготовку к саммиту АТЭС, который прошел в сентябре во Владивостоке. Басаргин тогда заявил, что репутационные и имиджевые потери берет на себя. Началось обсуждение новой кандидатуры.
Директор института философии и права Пермского филиала по исследованию политических институтов и процессов УрО РАН Олег Подвинцев считает, что сейчас, воспользовавшись ситуацией с Пановым, на губернатора пытаются влиять разные политические группы:
— Наиболее активную позицию занимают сохранившие позиции команды Чиркунова и предыдущего губернатора Юрия Трутнева (сейчас помощник президента РФ), которые когда-то представляли единое целое, а потом разделились. Их цель — занять доминирующее положение в регионе — может быть достигнута, учитывая не оправдавшую себя стратегию приглашения варягов.
Мнения о том, что на губернатора оказывают влияние извне, придерживается и экс-депутат краевого парламента, лидер движения «Выбор» Константин Окунев. Он написал Трутневу открытое письмо: «Вы снова навязываете Пермскому краю в качестве управленцев одних и тех же давно известных людей из своего окружения — это Григорий Куранов, Юрий Борисовец, теперь еще и Николай Фадеев. Кто следующий? Любой беспристрастный пермский эксперт готов дать оценку их деловым характеристикам, и вряд ли эти оценки разойдутся. И еще: зачем, приезжая якобы “поддержать” нашего нового губернатора, вы пытаетесь почти открыто командовать им?».
Виктор Басаргин в блоге поблагодарил оппозиционера за «неравнодушие к судьбе Пермского края», но написал, что кадровые назначения в администрации губернатора и правительстве края — это исключительная прерогатива главы региона:
— Для меня неважно, какой ярлык наклеили на человека: «трутневский», «чиркуновский» или «игумновский» (Геннадий Игумнов — предшественник Трутнева на посту губернатора Пермской области. — Ред.). Не хочу разделять людей по признаку принадлежности к какой-либо команде. Здесь не могу не согласиться с Дэн Сяопином: «Неважно, черная кошка или белая кошка, если она может ловить мышей, — это хорошая кошка». Если человек болеет душой за край, хочет и может работать на его благо, то глупо не пригласить его к такой работе. По нашим вновь созданным консультативным органам, особенно по Политсовету (сформирован при губернаторе по его инициативе. — Ред.), такой подход особенно заметен. <…> Говорить о том, что мне кто-то навязывает кандидатуры, — это перебор. Все ключевые кадровые решения по составу администрации губернатора и правительства края — это моя прерогатива, и я ею в полной мере воспользовался и предполагаю пользоваться и дальше.
Вопросы формирования команды стоят и перед свердловским губернатором Евгением Куйвашевым (вступил в должность 29 мая, исполнял обязанности главы региона с 14 мая, ранее занимал пост полпреда президента РФ в УрФО). Последнее кадровое решение — отставка главы Минкультуры Алексея Бадаева и министра строительства Сергея Федорова: «У меня есть несколько иной взгляд на их работу. Им будет предложена работа не менее важная», — заявил Евгений Куйвашев. Оба министра были назначены на эти посты еще предыдущим главой региона Александром Мишариным: Бадаев руководил Минкультом с конца 2009 года. Федоров в конце февраля сначала был назначен исполняющим обязанности главы областного Минстроя, а затем официально стал министром.
Политологи предполагают, что в новом году с постов могут уйти еще три-четыре члена правительства. Мнения подкрепляют итогами конференции регионального отделения «Единой России» (ЕР): в состав президиума не вошли вице-премьер Илья Бондарев и министр экономики Дмитрий Ноженко, которые стали его членами во время правления Мишарина. При этом в президиум включены Куйвашев, председатель правительства Денис Паслер и вице-премьер Владимир Власов. В список потенциальных отставников включают и министра энергетики и ЖКХ Николая Смирнова, хотя губернатор заявлял, что к нему претензий нет.
Кабинет министров глава региона сформировал в начале июля, ликвидировав министерство инвестиций и развития, объединив ведомства торговли и экономики. В состав правительства вошли новые люди: Денис Паслер (экс-депутат Заксобрания Свердловской области), работавшие ранее с Куйвашевым Яков Силин (сначала глава администрации губернатора, а с 20 ноября — вице-губернатор, ранее входил в состав аппарата полпреда), Галина Кулаченко (Минфин, более 25 лет проработала в секторе государственного и муниципального управления, в том числе в должности заместителя главы Тюмени), Алексей Пьянков (МУГИСО, возглавлял в аппарате полпреда КРУ). При этом позиции в кабмине сохранили специалисты, работавшие при Мишарине (18 из 22-х постов). С большей частью министров тогда был заключен трудовой контракт на шесть месяцев, который истекает в конце года. Позже Куйвашев назначил вице-губернатором Сергея Носова (сейчас мэр Нижнего Тагила).
В интервью одному из интернет-порталов губернатор назвал свою команду «сильной»:
— Кто-то, безусловно, останется, кто-то уйдет. Но у нас сильная команда, я знаю, о чем говорю, поскольку вижу, какие ситуации складываются в других регионах. Понятно, что кто-то справляется, кто-то нет. Это нормально. Но руководство правительства, ключевые министры у нас сильные.
Заместитель директора Института философии и права по научным вопросам УрО РАН Константин Киселев считает, что Куйвашеву удалось соблюсти баланс «своих» и «чужих» при формировании команды:
— Да, Куйвашев — представитель элиты. Он рождает смыслы и принимает решения. Но некоторые пришедшие с ним люди не демонстрируют ни понимания региона, ни стремления укорениться. По определению к элите их отнести нельзя. Более того, размывается элита по своей сути. Все меньше остается людей, готовых принимать решения. Можно сказать так, вектор формирования элиты смещается из управленческой сферы в бизнес. Управленческая элита, управленческая элитарность исчезают. И это чрезвычайно плохо для устойчивого развития.
В других регионах кадровые встряски тоже были. Так, президент Башкирии Рустэм Хамитов в октябре отправил республиканское правительство в отставку, возложив на себя обязанности премьера и объявив о начале реформы органов исполнительной власти. Одна из целей — сократить общую численность аппарата на треть. Также сокращено количество министерств, в правительство пришли новые люди.
Кто кого формирует
Еще одна новая фигура в политической элите — Игорь Холманских. Руководитель сборочного цеха на ФГУП ПО «Уралвагонзавод» в Нижнем Тагиле стал известен после прямой линии с Путиным в декабре прошлого года, когда заявил в эфире, что готов приехать с рабочими в Москву, чтобы лично разогнать митинги оппозиции. Он же создал движение «В защиту человека труда». 20 мая был подписан приказ о его назначении полпредом президента РФ в УрФО.Политологи признаются, что не ожидали столь радикальных кадровых перестановок, хотя и предполагали, что отличившегося производственника может ожидать карьерный рост. Рассматривались иные варианты должностей, например, мэра Нижнего Тагила или пост в областном правительстве, а переход сразу в полпредство оказался для многих сюрпризом. В оценке назначения эксперты расходятся. Одни считают, что человек, который никогда не был чиновником, внесет свежую струю в работу госаппарата, другие сомневаются, соответствует ли новый полпред тем профессиональным требованиям, которые предъявляются к его должности.
Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов отмечает, что Холманских продолжает себя позиционировать в качестве человека для простых людей, но при этом его главная роль — работа с губернаторами, регулирование отношений в региональных элитах. Профессор МГУ Ростислав Туровский уверен, что Игорь Холманских ищет свою нишу: «Мобилизовать трудящихся через партийные структуры становится все сложнее, поэтому полпред пытается сделать это через профсоюзы». Вице-президент консультационной компании «Советник» Александр Подопригора считает Холманских знаковой политической фигурой, вокруг него создана команда достаточно грамотных людей, которые и формируют его облик. По мнению Константина Киселева, от полпреда ждут решений и действий, но пока ни он, ни его команда в определение элиты не вписываются, ибо не обладают необходимыми признаками укорененности и воспроизводства.
Сами мы неместные
Анализ октябрьской избирательной кампании доказывает утверждения экспертов о неготовности действующей власти к значительным переменам. Хоть выборы и прошли по новым правилам (введение прямых выборов губернатора, упрощенная процедура регистрации политических организаций), существенно на монополии ЕР они не сказались. В едином дне голосования участвовали представители 26 партий, 18 из которых были учреждены в последние месяцы. Центральная избирательная комиссия пророчила новичкам до 14% мандатов, но реально они взяли только 3%. На Урале и в Западной Сибири губернаторов не выбирали, депутатов Заксобрания — только в Удмуртии (ЕР получила квалифицированное большинство), основные баталии развернулись в муниципалитетах.Политологи наметили две тенденции: ЕР использовала адмресурс, а оппозиция была безынициативной. Плюс невысокая явка. Тем не менее в некоторых территориях сложившейся элите пришлось подвинуться. Например, в Первоуральске «Яблоко» на выборах в гордуму заняло второе после ЕР место — 20,4%, в Березовском новоявленная партия «Зеленые» набрала 14,8% (см. «Оппозиция без позиции» , «Э-У» № 42 от 22.10.12). Оппозиционеры прорвались и к мэрским постам. Так, в Свердловской области ЕР проиграла три из 17 кампаний по выборам глав городов и поселений — в Дегтярске, Арамили и Каменском округе. Наиболее ожесточенной, с применением черных пиар-технологий, подкупом избирателей, стала борьба за кресло главы Арамили. Представитель «Справедливой России» (СР) Владимир Герасименко (см. «Герой муниципального бремени» , с. 38) опередил действующего главу-единоросса на 42 голоса.
В других регионах тоже есть примеры победы оппозиции. В выборах глав восьми сельских поселений в Челябинской области в двух выиграли самовыдвиженцы, остальные места взяли единороссы. Но означает ли приход новых людей во власть, что будет образована новая команда, удастся ли им сформировать новую управленческую элиту?
Политолог Павел Салин убежден, что когда оппозиционно настроенные люди приходят к власти, они сталкиваются со стеной непонимания:
— Муниципальный уровень — это не независимый этаж власти, он встраивается в общую исполнительную систему. Главам следует делать ставку на гражданскую активность. Например, если полиция коррумпирована и мэр ничего не может с этим сделать, предположим, ее покрывают в высших силовых инстанциях, нужно формировать народные дружины или институт общественного контроля: это не выходит за рамки закона, но дисциплинирует полицию. То же самое касается ЖКХ, образования, здравоохранения.
По словам Константина Киселева, практика вхождения представителей оппозиционных партий в муниципалитеты на разные должности существует давно:
— Но в большинстве случаев это ненастоящие оппозиционеры, а представители элиты. Особых проблем с интеграцией у них нет. Классический пример — победа на выборах в Лесном (Свердловская область) Виктора Гришина от СР. Его знал город, знали элиты, за него проголосовали. Сложнее было Юрию Переверзеву, победившему от КПРФ в Первоуральске (Свердловская область). Но не потому, что он «чужой», а в силу раскола местной элиты. Проще говоря, представитель какой бы группировки ни победил, остальные все равно были бы недовольны. При этом действительно встречаются случаи, когда местная элита отторгает победителя. Выход из этой ситуации один — учиться договариваться. Представить себе случай смены элиты я не могу, откуда появиться новой? Кадровый голод в подавляющем большинстве муниципалитетов просто колоссальный.
Председатель комиссии по местному самоуправлению и ЖКХ Общественной палаты РФ, первый заместитель председателя общественной организации «Всероссийский Совет местного самоуправления» Светлана Разворотнева считает, что менять нужно не элиты, а систему местного самоуправления:
— Не нужны изменения ради изменений. Не факт, что на смену нынешним главам придут более профессиональные сотрудники. Если городской бюджет обеспечивает только 20% полномочий органов местного самоуправления, кто бы ни пришел к власти, будет зависеть от бюджета вышестоящего уровня. Ему придется двигаться в заданных условиями направлениях. Во многих местах на сельские поселения главу невозможно найти, потому что человек не хочет получать претензии от прокуратуры, не имея никаких полномочий для решений.
— Сейчас на муниципальном уровне лидеров мало. Создана система тотального контроля за местными органами самоуправления. Самостоятельность они обретут лишь тогда, когда получат дополнительные источники финансирования, а следовательно, дополнительные возможности для реализации полномочий, — итожит Олег Подвинцев.
К слову, Путин в своем послании заявил о необходимости изменить логику межбюджетных отношений.
Сопротивление бесполезно
Большинство опрошенных нами экспертов считают, что обновление элит идет очень медленно. Олег Подвинцев полагает, что обновление назрело, этот процесс начался, но столкнулся с нежеланием нынешней элиты уступать позиции: «Сколько-нибудь решительного перелома пока не наступило, хотя в регионах ситуации складываются по-разному».По словам Подопригоры, тема радикального обновления элит актуальна с тех пор, как в нулевые годы сформировалась система вертикали власти:
— Обновление за редким исключением шло среди одних и тех же политических групп, региональных кланов. И даже варианты, когда в регион приезжает чиновник из Москвы, как в случае с Мишариным, проблем не решали. История знает только два способа обновления элит. Первый — демократический, тяжелый и скучный. Это когда элиты регулярно обновляются на всех этажах власти. Второй — репрессии, как в России всегда и было в эпоху модернизации, начиная с Ивана Грозного и заканчивая Сталиным. Демократического варианта у нас никогда не существовало в полной мере. Сейчас правящий класс стоит перед тупиковой для него ситуацией, когда совершенно очевидно, что обновлять элиты нужно, потому что система перестала работать. Также очевидно, что когда власть и контроль над финансовыми ресурсами постоянно передаются среди своих, работать уже не к чему. Проблема чиновников в том, чтобы как можно больше ресурсов пустить на собственный бизнес, при этом желательно не попасться и не сесть в тюрьму, на это в основном уходят все силы, а все остальное остается за скобками. Путин постоянно говорит об обновлении. Но при этом демократический вариант невозможен: нельзя с завтрашнего дня запустить честные выборы, где взять такие избиркомы и администрации, которые не будут влиять на итоги волеизъявления и использовать административный ресурс. Да и нынешняя элита против, ведь она не хочет уходить из власти. Репрессии тоже не пройдут — время не то и силовых ресурсов нет. Я вижу некий средний вариант — потихоньку где-то отпускать демократические процедуры, не завинчивать гайки на выборах, плюс точечные репрессии в отношении коррупционеров. Сейчас в регионах мы и наблюдаем точечную замену элит путем репрессий, попытку обновить правящий класс через массированные коррупционные дела.
Мы признаем факт низкой ротации протоэлит, но при этом делаем ставку на муниципалитеты. Последние выборы показали, что именно на этом уровне во власть могут приходить независимые (насколько это возможно) политики, в том числе вопреки адмресурсу. Людей перестают интересовать политические бренды, их беспокоит социалка, коммуналка, в общем, все то, что их касается каждый день. Тот, кто это поймет, сможет завоевать избирателей и, опираясь на них, сформировать новую элиту.