Актуальные книги

Торговля ветром

Аттали Ж. Мировой экономический кризис. А что дальше? СПб: Питер, 2009. С. 176.

Рынок - лучший механизм распределения жизненно необходимых ресурсов. Однако он сам не создает ни правового поля, в котором нуждается, ни спроса, позволяющего использовать средства производства. В 1989 году падение Берлинской стены открыло для торговли и рыночной экономики новые горизонты.

В начале 1990-х благодаря выходу на мировую арену новых промышленных держав, в частности Китая, глобализация стала повсеместной. Подчеркнем: глобализация рынка, но не правового государства.

Французский философ и экономист Жак Аттали (первый президент Европейского банка реконструкции и развития, руководил им с момента создания в апреле 1991 года по июль 1993-го) считает, что главная причина происходящего ныне - несогласованность между рынком и правом, либерализация экономики без учета демократических противовесов. Вдобавок неслыханный размах приобрело информационное неравенство: например, совершенно непонятно, кто кого, от чего и за сколько страховал на финансовом рынке.

И если в банках и хедж-фондах все-таки знали о существующем риске вложений, хотя и не могли устоять перед соблазном прибыли, то у рядовых вкладчиков не было никакой возможности получить информацию о грядущей опасности.

Наравне с детальной хронологией теперешнего финансового кризиса (до начала стагнации в реальном секторе) автор приводит краткую историю становления мировой финансовой и валютной системы. Параллельно он разбирает важнейшие исторические примеры спекулятивных пузырей (торговлю клубнями тюльпанов в Голландии, банкротство английских банков в 1890-х, крах Уолл-стрит 1929 года, etc.) и финансовых кризисов. В результате анализа делается очевидный вывод - настоящая организация финансового мира не отвечает текущим вызовам и потребностям.

Какой бы ни была новая (если она вообще будет создана), в процессе реформирования старой количество финансовых учреждений во всем мире резко сократится, а править бал будут несколько олигополий в ведущих странах мира. На грани банкротства окажутся многие крупные государства. В первую очередь - Исландия, Венгрия и Украина. За ними - Мексика, Чили, Корея, Россия, Малайзия, Казахстан. Ко всему прочему текущий кризис имеет все шансы из финансового и экономического перерасти в социальный, политический и идеологический.

По мнению Аттали, нынешний кризис - сигнал тревоги, предупреждение человечеству о грядущих опасностях анархической и хищнической глобализации. Этот первый настоящий кризис мировой экономики, возможно, позволит когда-нибудь установить единое мировое правовое пространство, обеспечить стабильный спрос в мировой экономике и единый минимальный уровень заработной платы. В перспективе - создать общемировое правительство и единую мировую денежную единицу.

В целом издание напоминает расширенную журнальную публикацию - всего 170 очень свободно сверстанных страниц. Что, в общем, понятно: на наш взгляд, время для взвешенных и объективных монографий, посвященных текущему кризису, еще не настало.

Глеб Жога

Научпоп

Власть несбывшегося

Талеб Нассим Николас. Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости. М.: КоЛибри, 2009. С. 528.

У известного интеллектуала, ученого-медиевиста и писателя Умберто Эко огромная личная библиотека - около 30 тысяч томов. И гостей по реакции на нее он делит на два типа. Большинство восклицает: «Ух ты! Синьор профессоре дотторе Эко, ну и книжищ у вас! И много ли из них вы прочитали?». И лишь немногие понимают, что библиотека - прежде всего рабочий инструмент. Нассим Талеб утверждает: антибиблиотека - книги, которые мы еще не прочли, события, которые еще не случились, - куда важнее.

«Черный лебедь» - гимн случайности. Не в привычном вероятностном смысле - «некоторые странные вещи иногда происходят», а в твердой уверенности: редкие, неожиданные, но масштабные события определяют ход развития экономики, общества, культуры и жизни в целом. Нассим Талеб, бывший финансовый трейдер, а ныне влиятельный философ-еретик, сравнивает кабинетных ученых с индейкой. Самодовольная птица уверена: если человек кормит ее сегодня, завтра и спустя полгода, то вероятнее всего так будет продолжаться всегда («экстраполяция тренда»). Но вдруг случается непредсказуемое: однажды индейка оказывается в супе. Вывод: ее модель жизни никуда не годится.

В жизни общества такое случается сплошь и рядом. В 1950-х годах даже глава IBM не мог предсказать успеха ПК, а они изменили мир навсегда. 11 сентября потрясло человечество: прощай, конец истории, объявленный в 90-х годах Фрэнсисом Фукуямой. Нынешний финансовый кризис - пример, который легко вписался бы в книгу (она вышла в США в 2005 году). Подобные явления автор и называет «черными лебедями».

Талеб жалуется: после успеха книги все просят его предсказать следующего «черного лебедя». Но это невозможно, и в этом суть концепции. Люди, утверждает автор вслед за нобелевским лауреатом психологом Дэниэлом Канеманом и его коллегой Амосом Тверски, почти всегда неправильно оценивают вероятность того или иного события и склонны занижать риск. К примеру: группу индивидов просят назвать интервал, в который с вероятностью 90% попадает некое реальное, но не общеизвестное число - например, число томов в библиотеке Эко. Эксперименты показывают: более трети названных интервалов не включают реальное значение даже с высоким запасом на ошибку. При этом самооценки людей всегда завышены. Заблуждение - считать успех в бизнесе залогом личных качеств. Достаточно смоделировать рынок на компьютере, уверен Талеб, и можно убедиться: в любой ситуации возникают успешные игроки. Просто им повезло оказаться в нужное время в нужном месте.

«Черный лебедь» - научпоп, но совершенно нетипичный. Примеры, результаты экспериментов и наблюдения здесь пасуют перед мощной личностью автора - воинственного эмпирика-скептика, как называет себя сам Талеб. При этом он не пытается заставить слепо верить себе и утверждает: любых кумиров нужно судить не по красивым мыслям, а по делам и доказательным исследованиям. Тех, кому элегантные формулы дороже практики (например, финансистов-нобелиатов Блэка и Шоулза) Талеб ни в грош не ставит, и ничуть не стесняется в выражениях. Чем и подкупает.

Аркадий Коновалов