Как все

Деловая привлекательность уральских городов соответствует среднероссийскому уровню. Вот только отличить их друг от друга способен не каждый инвестор.

В условиях нынешней экономической ситуации бизнес вынужден задумываться над проблемами эффективности, и в первую очередь - снижения издержек. Но издержки - это не только затраты на материалы и зарплата работникам. Во многом они определяются и местом ведения бизнеса. Заставит ли предпринимателей «жесткая оптимизация» обратить большее внимание на деловые качества городов и на каком основании они будут делать выбор? Как выглядят уральские города на общероссийском фоне и изменится ли распределение сил между ними? И можно ли ответить на эти вопросы исходя из рейтингов городской привлекательности?

Рейтинг городов

В первом полугодии­2008 Центр региональных прикладных исследований Института ситуационного анализа и новых технологий (ИСАНТ) провел по заказу медиахолдинга «Эксперт» исследование «Рейтинг российских городов по условиям ведения бизнеса»**. Цели обозначены так: во­первых, создание инструмента, позволяющего оценивать развитие российских городов с точки зрения интересов бизнеса, во­вторых, сравнение условий ведения бизнеса в них.

Деловая привлекательность городов оценивалась при помощи набора факторов (индикаторов). Значение индикатора определялось по десятибалльной шкале, где в большинстве случаев единица - минимальное влияние фактора, описываемого индикатором, десятка - максимальное. Например, для индикатора второго уровня «Степень соответствия экономико-­географического положения города потребностям бизнеса» 1 означает «совсем не соответствует», 10 - «соответствует полностью». Рейтинг составлен по 51 городу с населением свыше 100 тыс. человек, в том числе по 40 крупнейшим. В список попали все города-­миллионники (кроме Москвы), а также все города с населением от 500 тыс. человек. Оставшиеся были выбраны с учетом в числе прочего максимально полного географического охвата исследования. В число городов попали и уральские региональные столицы: Челябинск, Уфа, Тюмень, Пермь, Оренбург, Екатеринбург, Ижевск.

В результате экспертного опроса сначала были определены 77 индикаторов второго уровня, затем на их основании - 25 индикаторов первого уровня, как правило, обобщающие несколько индикаторов второго. По результатам всех вычислений установлен главный интегральный индикатор (ГИИ). На основании полученных данных проведено следующее ранжирование: факторы со значением ниже оценки ГИИ можно рассматривать как проблемные для условий ведения бизнеса, выше - как благоприятствующие бизнесу. Так, из 25 индикаторов первого уровня способствующими развитию бизнеса можно назвать лишь пять, причем они одинаково характерны как для всей страны, так и в среднем для Урала (см. таблицу).

Таблица 1.: Первичные факторы привлекательности уральских региональных столиц

Ресурсы (факторы), получившие наиболее низкие оценки, мы можем назвать самыми недоступными для бизнеса. Заметим, что в «проблемной» группе большая часть факторов определяется запросами развития: это потребности в коммерческой недвижимости, банковских кредитах и инвестициях, в доступной в необходимых количествах рабочей силе и качественной деловой информации. Оставшаяся часть сильно сдерживающих факторов определяется низким взаимодействием бизнеса и власти. Сюда относятся несоответствие нормативно-­правовых условий местного самоуправления потребностям бизнеса, недостаточно эффективная деятельность некоммерческих объединений, оторванность разрабатываемых комплексных и целевых программ от реальных потребностей. В целом же из анализа средних оценок факторов привлекательности можно заключить, что перед нами картина динамичного бизнеса, и его проблемы вызваны в первую очередь потребностью дальнейшего развития, а не выживания (напомним, что рейтинг составлен в докризисный период).

Касается Урала

Если сравнивать значения индексов первого уровня в среднем по стране со средним по городам Урала, то региональные оказываются выше почти по каждому пункту (см. график 1). Однако опережение незначительное, не превышает 0,6 пункта. Наибольшие отрывы (0,5 - 0,6 пунктов) уральские города демонстрируют по показателям ресурсно-­сырьевого обеспечения бизнеса, лояльности и заинтересованности властных структур в развитии бизнеса, соответствия уровня жизни населения потребностям бизнеса, развития общей коммерческой и информационной инфраструктуры. Заметим, что все эти факторы относятся к группе проблемных (их значения ниже ГИИ). Можно сделать следующий предсказуемый вывод: уральские города в целом соответствуют среднероссийским условиям ведения бизнеса, имеют тот же набор и то же влияние благоприятствующих факторов, при этом некоторые тормозящие в них выражены менее остро.

Однако здесь стоит помнить, что различия в десятые доли в экспертных опросах мало что определяют, по большому счету, их можно списать на статистическую погрешность. И говорить о характерных чертах уральских городов не приходится. В целом мы имеем дело ровно с теми же социально-­экономическими тенденциями, что и в случае самого среднестатистического российского города - города без выраженных индивидуальных характеристик. С одной стороны, это неплохо: мы отвечаем среднестатистическим ожиданиям. С другой - видна глубинная проблема: уральские города совершенно безлики, ничем не выделяются из общей массы. То есть они не имеют специфических проблем, но и не предоставляют бизнесу никаких принципиально новых возможностей.

Рассмотрим группу уральских городов подробнее (см. график 2). Первое, что бросается в глаза, - явное лидерство Тюмени. Следует указать, что именно ее высокие оценки обеспечили Уралу небольшое преимущество над средними значениями по стране. Не будь Тюмени в группе - оставшиеся города еще больше подтверждали бы тезис о безликости. Очевидно, что такие результаты города в рейтинге не обусловлены объективными экономическими достижениями: Тюмень уступает соседям-­миллионникам в численности населении почти вдвое, отстает по показателям валового продукта, оборота торговли и отгрузки промышленной продукции. При этом в Тюмени действуют специальные программы развития бизнеса, и эксперты склонны считать, что вести дело здесь будет перспективнее и успешнее, чем где бы то ни было на Урале. Поэтому можно заключить: в случае с рейтингом Тюмени мы имеем дело с оценками, основанными не на реальном развитии, а на перспективных ожиданиях высоких результатов от города.

На основании ГИИ (см. график 3) оставшиеся города можно условно разбить на две группы: Пермь и Ижевск (их значения ниже среднего по стране) - и остальные. Поясняет ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Александр Согомонов: «В смысле привлекательности для бизнеса Челябинск, Уфа, Оренбург и Екатеринбург мало чем различимы. Они образуют единый уральский монолит, где Екатеринбург - самый показательный город. А Пермь - совершенно другой социокультурный феномен. Я ни за что не поверю, что бизне-с­привлекательность Перми по разным основаниям уступает Екатеринбургу или Челябинску. Как минимум потому, что Пермь - гораздо более легкий и гибкий город. Почему же рейтинги свидетельствуют об обратном? Скорее всего, оценки Перми определяются тем, что к городу предъявляются большие требования, чем к соседям. Дело в том, что Пермь раньше всех открылась для внешнего бизнеса и включилась в конкуренцию, отсюда и такие критичные оценки. Основная же масса городов придерживалась более закрытой и охранительной стратегии. И это поразительно на первый взгляд: открытая политика привела к более низким рейтингам, чем политика протекционистская. Поэтому Пермь в некотором роде - лидер по развитию прозрачной конкурентной среды.

Деловая привлекательность - производная от политики, проводимой городскими властями в последние 10 - 15 лет. Как видим, политика была разная. И если пермяки рано занялись развитием открытой бизнес­среды, то длительная закрытость Екатеринбурга, нежелание региональных властей пускать внешний бизнес и создание преференции «для своих» привели к тому, что город, реально являющийся экономически самым мощным в группе и обладающий большим ресурсным потенциалом, на деле имеет самый средний и невзрачный рейтинг. Александр Согомонов: «В основном уральские города долгое время полагали, что для удачной политики развития наиболее удобно помогать своим, не пуская других. На мой взгляд, то, чего они достигли, - это максимум возможного на текущем этапе развития. Сейчас они находятся на пике развития старой модели. Эта модель характеризуется, во­первых, инерционным движением городской политики: принципиально что­либо менять они так и не собрались, достаточного внимания построению адекватной городской стратегии почти не уделяется. Во­вторых, это большая забота об имидже, нежели о содержании городской идентичности. Условно, городским властям сподручнее устроить пешеходную улицу, вымостить ее плиткой, поставить скульптуры, но совершенно не заботиться о том, что творится во дворах на этой улице. По большому счету, это и обуславливает то, что они - середнячки на общероссийском уровне и мало чем отличаются друг от друга».

Для кого это все

Рейтинг привлекательности городов для бизнеса - один из многих типов рейтингов привлекательности. Здесь не стоит забывать, что основной инвестор в развитие города (как по объемам вложений, так и по массовости) - его жители. Но, как правило, изучая рейтинги городов, горожане могут разве что порадоваться (или огорчиться) достижениям. Лишь для очень малой части населения рейтинги привлекательности выполняют основную функцию - информационную поддержку в принятии решения о месте проживания. Для остальных при существующей инфраструктуре смена места жительства - проблема непосильная.

С бизнесом еще сложнее. Низкая мобильность, вызванная инфраструктурными проблемами, не позволяет некрупным предприятиям вырваться из своего региона. А бизнес, способный преодолеть эти ограничения, далеко не всегда при выборе места прописки ориентируется на деловую привлекательность города. Простейший пример - сырьевые производства, но эта категория не единственна в своем роде. Для международного бизнеса различия между городами РФ и вовсе иллюзорны, возможно, за исключением Москвы и Санкт-­Петербурга.

Очевидно, что реальных потребителей полученной информации мало. Но много ли инструментов у городских властей, чтобы управлять собственным развитием вне зависимости от общестрановых реалий? Рейтинги и рэнкинги как инструмент открытого ведения конкуренции значимы только в свободной среде. Что необходимо для ее формирования, известно давно: прозрачные условия конкуренции, высокая мобильность капитала и населения, развитая инфраструктура и т.п. К сожалению, в нынешней «грубой» социально-­экономической действительности эти данные - слишком тонкий инструмент.         

Дополнительные материалы: 

Где бизнесу хорошо

Бизнес привлекает на территорию не инвестиционный климат, а близость к рынкам сбыта, считает профессор МГУ директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич

- Наталья Васильевна, какие особенности городской среды особо значимы для ведения бизнеса, для прихода предпринимательства в региональные центры и менее крупные муниципалитеты? На какие показатели развития города обращают внимание инвесторы? 

- Это зависит от вида бизнеса. Ритейл четко распространяется по иерархической системе городов - от федеральных к миллионникам и далее к менее крупным региональным центрам. То есть в зависимости от концентрации спроса. Эта схема искажается естественными барьерами расстояния, удорожающими логистику, поэтому в Сибирь и особенно на Дальний Восток торговые сети распространяются медленнее. Второй барьер - институциональный, он особенно виден в республиках Северного Кавказа, где сетей почти нет.

Есть только две сети, причем немосковских собственников, которые двигались по стране иначе. «Магнит» и «Эльдорадо» распространялись «кустами»: начали с регионального центра как плацдарма, затем охватывали менее крупные города данного региона. И только потом шли в другой региональный центр.

Для западных компаний выбор основывается на близости рынков сбыта, так был создан кластер пищевого green field в Подмосковье. Этот же принцип сработал для сборочного автопрома (Калуга, Санкт-­Петербург), хотя для этой отрасли важно и снижение издержек бизнеса за счет налоговых льгот и готовой инфраструктуры промплощадок, а это уже компоненты инвестклимата. За западную автосборку конкурировали также Нижний Новгород с Ярославлем, предлагавшие почти такие же условия по льготам, но, судя по всему, логистика оказалась важнее, ведь Калуга ближе к Москве и дороги в этом направлении лучше. Так что пока инвестклимат, то есть общие условия ведения бизнеса, особой роли для «крупняка» не играет. И неудивительно, институциональных проблем во всех регионах выше крыши, нельзя выпрыгнуть из ограничений, существующих для всей страны. Поэтому для бизнеса важнее другие преимущества.

- Можем ли мы говорить, что бизнес выбирает город исходя только из его характеристик, или выбор осуществляется на уровне макрорегиона?

- Я уже попыталась объяснить, что для разных бизнесов это происходит по­разному. Однако с региональной властью должны договариваться все крупные компании. Это правило для России, его невыполнение карается. Патриархальная система: если нравится дочка, разговаривать нужно с папой. Однако и у бизнеса есть свои рычаги давления в виде альтернативных вариантов размещения, а у сырьевиков и монополий рычаг еще понятней и выше, поэтому папы тоже не должны давать волю рукам. Вот так и договариваются «по понятиям».

- Насколько актуальна конкуренция за бизнес между крупными городами при текущей мобильности капитала и населения?

- Очевидна конкуренция за крупных иностранных инвесторов, мы все еще предпочитаем ловить «слонов». Это престижно для губернатора и дает надежду на рост налоговой базы, ведь иностранцы менее расторопны в нашем «национальном виде спорта» - выводе прибыли из региона (страны) и миграции юридических адресов. Быстро растет конкуренция за госинвестиции, региональные власти вместе с крупными компаниями лоббируют выделение средств на федеральном уровне. От инвестпроектов с сомнительной эффективностью, принятых с подачи самых удачливых лоббистов, нас, надеюсь, спасет нарастающий кризис. Нормальной конкуренции за бизнес как системной политики улучшения условий ведения бизнеса любого размера я почти не знаю. Разве что пермяков можно вспомнить, они снизили налог на прибыль для всех. Но там других проблем хватает (удаленность, слаборазвитая инфраструктура), поэтому результат получился не очень.

- На ваш взгляд, на Большом Урале между какими территориями идет борьба за бизнес?

- Конкуренцию выигрывает Екатеринбург. Срабатывает совокупность факторов: размер города, имиджевые преимущества столицы Урала, более серьезный человеческий капитал, в Свердловской области больше крупных компаний и поэтому у города больше возможностей концентрировать финансовые ресурсы, что генерирует спрос на услуги. Челябинск очень неплохо поднимался в последние годы, но кризис по нему ударит сильнее: слишком много металлургии в городе, в том числе менее конкурентоспособной, а следовательно, резко снизится платежеспособный спрос на услуги. Пермь объективно оказалась в тени Екатеринбурга, и это плохо для города, но, по моим ощущениям, есть возможности для нового рывка. Вот большая тройка, а дальше - менее крупный областной центр Оренбург, хотя его и приписали к Приволжскому федеральному округу. Промышленные вторые города (Магнитогорск, Нижний Тагил) - их положение сложнее. В ближайшие годы развитие будет зависеть от мировой конъюнктуры, но более отдаленное будущее окажется в жесткой зависимости от снижения монопрофильности. Некоторые подвижки есть, особенно в Магнитогорске, но сектор услуг растет все еще медленно.

Подготовил Артем Коваленко

В мировом фарватере

Российские города все больше конкурируют между собой, но не признают этого. Для осознания конкурентных преимуществ необходимо развивать многофакторные рейтинги городской привлекательности, считает ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Александр Согомонов

- Александр Юрьевич, в чем отличие рейтингов привлекательности городов от прочих рейтингов?

- Рейтинги привлекательности городов - это свидетельство новой эпохи глобальной конкуренции между городами. Что еще недавно было прерогативой конкуренции государств, теперь перешло на уровень конкуренции между городами. Начался этот процесс с так называемых global cities, а сейчас спускается все ниже - на уровень регионов.

Рейтинги в РФ отражают желание наших городов отстроиться по отношению друг к другу, их потребность включения в мировую урбанистическую ткань. Все равно нас включают в свои исследования международные рейтинговые агентства, от этого никуда не деться. И сегодня российские исследовательские службы не уступают зарубежным, хотя движутся в их методологическом фарватере.

Впрочем, в отношении современных рейтингов по­прежнему остается немало сомнений. Отмечу пару. Первое: нужно отказываться от интегральных показателей. Суммарный индекс не отражает ничего - мы складываем «коней с рябчиками». Чем больше будет четких оснований ранжирования, тем эффективнее сравнивать города, легче увидеть их аутентичную привлекательность. 

Второе. Мы хорошо научились считать, а вот анализировать результаты умеем не так убедительно. Многие европейские агентства вообще отказались от попытки анализировать, просто проводят полевую работу. В результате предлагают только информационный срез, мол, сами думайте. Но если изначально не закладывать идею о том, что и зачем вы хотите узнать, то полученные цифры просто повисают в воздухе и ни к каким практическим выводам не приводят. Так что наш следующий шаг - научиться более аналитически подходить к задаче.

- Каковы особенности рейтингов привлекательности российских городов? Насколько они достоверны?

- В основании всех индексов лежит преломление объективной реальности в экспертном коллективном сознании. Вопрос о репрезентативности - самый больной. Чем более развито общество - тем проще построить его модель. В хаотичном обществе, как в нынешнем российском, найти критерии для выделения однородных групп информантов сложно. И если мы как­то научились это делать на предмете доверия к политикам или в плане предсказания результатов голосования, то сейчас только приступаем к решению задачи построения индексов привлекательности. Кого стоит опрашивать? Топ­менеджеров, владельцев, аналитиков, трендсеттеров? В каком удельном весе они должны быть представлены? Вопросов пока больше, чем ответов.

Более того, невелика доля российского бизнеса, ориентирующаяся на привлекательность городов. Путь развития ритейлеров и сетевого бизнеса - экспансия методом подминания под себя мелких региональных игроков. Чем больше территория охвачена - тем лучше. Этот бизнес не может дать нам представление о привлекательности городов. Еще есть бизнес, который ведется по административной указке (и доля его в нашей экономике чрезвычайно велика). Он имеет дело с властью, а не с реальным рынком труда, денег или товаров.

Теперь о самих городах. В нашей стране городская жизнь развита очень незначительно. Всего в РФ городов чуть более тысячи - это немного.
А как­то сравнивать из них можно вообще не более сотни: эти города и попадают в разные рейтинги.
В Евросоюзе же в рейтингах привлекательности участвуют тысячи городов.

Но и в этой сотне тоже есть своя специфика. Прежде всего проблема сопоставимости. Например, в одном регионе есть Новосибирск и есть Бийск, в одной системе оценок их сравнивать нельзя. Мы часто наблюдаем «безликость» городов. Если посмотреть на сравнение крупных региональных столиц, на одном полюсе мы имеем Москву и Санкт­Петербург, а все остальные собрались на другом. Они трудноотличимы друг от друга, поэтому рейтинг как таковой не всегда получается.

- Конкурируют ли современные российские города между собой, и если да, то за что?

- Города на практике начинают все больше конкурировать, но осознание этого факта приходит не сразу. В первую очередь идет конкуренция за политические дивиденды. Город должен быть привлекателен для федерального центра и для региональной власти. Эта конкуренция дает трансферты, гранты и прочие преференции в сегодняшней административно­распределительной системе.

Второе - конкуренция за живые деньги, за инвестиции. Здесь альтернативу индустриальным инвестициям на самом деле мало кто рассматривает.

Третье - за приезжающих и проезжающих мимо. Это могут быть туристы, деловые визиты, международные делегации. Это важный фактор развития, и в городах, особенно малых, это хорошо осознали.

Четвертое - за качество городского населения, и в первую очередь за то, что мы сейчас называем креативным классом. Но здесь, во­первых, сама власть должна быть достаточно продвинутой.

Наконец, конкуренция за удержание населения. И не секрет, что этот конкурентный пласт становится все более значим.

Подготовил Глеб Жога