Не расплескать мощность
Интеграция европейского бизнеса в модернизацию Урала
Европейские технологии энергосбережения постепенно приобретают популярность на Урале: местные энергоресурсы дорожают, западные предложения дешевеют, а банки открывают специальные кредитные программы
10 ноября губернатор Евгений Куйвашев официально представил иностранным компаниям возможности для ведения бизнеса в Свердловской области: мероприятие прошло в штаб-квартире Ассоциации европейского бизнеса (АЕБ) в Москве. «Одним из важнейших направлений нашего сотрудничества с компаниями-членами ассоциации считаю модернизацию производств и привлечение новых технологий», — отметил губернатор. Официальный визит первого лица региона в штаб АЕБ стоит расценивать как важный шаг на пути к деловой открытости территории. По итогам мероприятия готовится меморандум о намерениях сотрудничества АЕБ и Свердловской области.
Полутора неделями ранее 29 октября в резиденции свердловского губернатора в Екатеринбурге АЕБ совместно с журналом «Эксперт-Урал» в рамках IX ежегодной межрегиональной конференции «Точки роста экономики Большого Урала» организовали дискуссионную площадку «Интеграция европейского бизнеса в модернизацию Урала». Помимо общих вопросов включенности иностранных инвесторов и производителей в хозяйственную жизнь макрорегиона, за круглым столом обсуждалась тема внедрения энергоэффективных и ресурсосберегающих технологий.
— Для России с ее разнообразными климатическими условиями и региональными сырьевыми базами невозможно создать единый универсальный стандарт энергоэффективности. В перспективе необходимы узкие региональные стандарты с тщательным изучением и применением материалов и ресурсов, не только энергетически, но и экономически наиболее привлекательными для конкретного региона, — открыл мероприятие Михаил Аким, вице-президент компании АВВ в России, председатель группы по модернизации и инновации и член правления АЕБ. — Для этого мы, активные члены АЕБ и Консультативного совета по иностранным инвестициям (КСИИ), объективно демонстрируем, чего удалось добиться по ключевым направлениям в этой сфере, таким как освещение, сети тепло- и энергоснабжения, внедрение систем автоматизации, насосное оборудования, энергоэффективные электромоторы, бытовая электротехника и т.п. Дело в том, что ключевых производителей оборудования в каждой из этих областей не так много, и мы имеем доступ к этой информации. Поэтому, считаю, АЕБ и КСИИ должны выступить в роли информационного канала, консолидировать знания и опыт крупнейших мировых поставщиков инновационных энергоэффективных решений.
Потенциал
Тон обсуждению задали представители давно присутствующих в макрорегионе иностранных компаний. С очевидной необходимости следования принципам энерго- и ресурсоэффективности начала доклад директор филиала ООО «Сименс» в Уральском федеральном округе Роза Габдуллина:
— Это диктуется мегатрендами развития мировой экономики: объем запасов исчерпаемых ресурсов ощутимо снижается, а доступ к имеющимся месторождениям становится все сложнее. Также одним из ключевых факторов современного развития является рост доли населения, проживающего в городах. Поэтому для обеспечения возможности существования гигантских мегаполисов особенную актуальность приобретают зеленые технологии и принципы устойчивого развития.
В России, говорят европейцы, потенциал использования таких решений огромен. В 2009 году правительство Германии совместно с немецкими компаниями Deno, Siemens, BASF, Viessmann, E.ON Ruhrgas и другими провело аудит энергоэффективности Екатеринбурга — это было масштабное российско-немецкое исследование. Столица Урала стала примером для изучения процессов повышения ресурсоэффективности в России. Обследовали городские здания, транспорт, инфраструктуру снабжения промышленных предприятий. Результаты работы показали, что к 2020 году, если использовать современные технологии в энергоэффективности, мы можем экономить 44% электроэнергии, а если самые прорывные решения — то и 79%.
По итогам исследования 2009 года выделено 12 основных рычагов повышения энергоэффективности (всего по результатам работы их названо 50), которые охватывают процесс от момента генерации тепло- и электроэнергии до конечного потребления. Эти 12 направлений способны обеспечить повышение энергоэффективности на 22%, суммарная стоимость их имплементации составляет около 3,6 млрд евро. «Нам часто говорят, что эти мероприятия слишком дороги, — замечает Роза Габдуллина. — Но никто не утверждает, что это необходимо делать единовременно: технология модульная, а поэтапное включение позволяет достигать экономии, результат которой можно направлять на дальнейшее повышение эффективности».
Fortum — один из крупнейших иностранных инвесторов в нашем регионе. Вкладывая собственные средства в энергогенерирующие активы, эта финская компания неотступно следует принципам устойчивого развития, не теряют они актуальности и в российском случае. Однако в нашей стране реализация энергоэффективной генерации часто натыкается на организационные сложности. Первый заместитель исполнительного директора филиала «Энергосистема “Урал”» ОАО «Фортум» Сергей Комарь:
— Энергетика в России в результате рыночной реформы сделала большие шаги к реализации принципов энергоэффективности и устойчивого развития — за шесть пореформенных лет в стране стали появляться новые современные генерирующие мощности. Но совершенно отстало реформирование такой экономически и социально важной сферы, как теплоснабжение. Очень много тем, требующих доработки: проблемы тарифов, проблемы альтернативных котельных, проблемы переизбытка неэффективных мощностей. В последние годы на федеральном уровне на них обратили внимание, была выполнена серьезная работа по нормативно-правовым документам. Однако мы в сфере отопления работаем на уровне регионов и муниципалитетов. Напомню, что тарифный орган тоже находится на региональном уровне. И именно на уровне субъекта федерации возникают наши основные проблемы. По нашему ощущению, на губернском уровне преобладает не стратегическое видение, а желание сиюминутными инструментами решить текущие социальные проблемы. Например, не допустить дополнительных нагрузок на население, но вместе с тем избежать кардинальных мер, которые в долгосрочной перспективе приведут к снижению тарифной нагрузки на это население.
В «Фортуме» часто приводят такой пример: сравнивают квартиру площадью в 52 кв. метра в Челябинской области и Финляндии. Да, говорят энергетики, у нас тарифы на тепло в разы ниже, чем у финнов, но в результате ежемесячный платеж за отопление такой квартиры и в Финляндии, и в Челябинской области одинаков. Дело в том, что в России потери составляют 60%, в основном на этапе транспортировки и потребления. «Но ведь людям важен не размер тарифа, а размер платежа, — заостряет внимание Сергей Комарь. — А нам как инвесторам, наоборот, — важна эффективность произведенного тепла, именно исходя из этого, у нас формируются инвестиционные возможности».
Еще один яркий пример из сферы теплоснабжения привел главный инженер Российской программы ЕБРР по финансированию устойчивой энергетики Сергей Кищенко:
— Сейчас вложения в энергосбережение при передаче во многих сферах намного эффективней, чем вложения в генерацию энергии. Конкретный пример из Свердловской области: в 2010 году я рассматривал инвестиционное предложение предприятия на 100 млн рублей, предусматривающее строительство котельной. После анализа мы показали, что делать этого не стоит, нужно гораздо более дешевыми средствами закрыть дыры в теплосетях, а уже потом вкладывать средства в генерацию. Результат — экономия около 30 — 40 млн рублей.
Востребованность
Однозначного признания первоочередной необходимости внедрения ресурсосберегающих технологий со стороны местного бизнеса не последовало. Так, по подсчетам девелоперского сообщества, большинство предлагаемых решений имеют срок окупаемости около двадцати лет. И при доступном трех- или пятилетнем кредитовании никто из бизнесменов всерьез их рассматривать не будет. Поясняет полномочный представитель Гильдии управляющих и девелоперов в Екатеринбурге Андрей Бриль:
— Энергоэффективность — это не самый важный аспект в модернизации Урала. Конечно, технологии и финансирование нужны везде, но практически они будут востребованы там, где есть инвестиционный финансовый ресурс. А сейчас ответственно заявляю: финансовых источников модернизации в стране нет. А уж тем более в сравнении с возможностями наших западных конкурентов. Скажем, у моего иностранного коллеги двадцатилетний кредит под 6% годовых, а у меня — трехлетний под 20%. Некоторые европейцы еще называют такую ситуацию честной конкуренцией. Причем здесь не так важна процентная ставка, сколько длина кредита. А что можно сделать на прибыль, не имея долгосрочного финансового плеча? Немного. Потому и остановился экономический рост в стране: частный средний бизнес в России просто перестал инвестировать.
Еще момент, снижающий актуальность внедрения технологий ресурсоэффективности, — стоимость энергоресурсов. Не стоит забывать, что у нас по многим позициям она до сих пор ниже европейской, напоминают предприниматели. «Низкая цена энергоресурсов — это наше историческое достижение. Мы за это поколениями воевали, вложили сумасшедшие деньги в инфраструктуру добычи и транспортировки, политически обеспечивали этот разрыв цен… Вы что, хотите, чтобы мы теперь отдали это конкурентное преимущество?» — задается риторическим вопросом Андрей Бриль. И рассказывает:
— У нас с Розой Александровной (Габдуллиной. — Ред.) была очень интересная история. Однажды мы столкнулись на одном мероприятии с участием иностранного и российского бизнеса. «Сименс» там традиционно представлял энергосберегающие технологии, которые в то время в отечественной экономике были почти полностью обделены вниманием. Я подошел к ней и спросил, сколько их компания будет готова платить мне за аренду офиса, если я выстрою здание с учетом всех перечисленных технологий. Мне ответили: 850 рублей за квадратный метр в месяц. Но, говорю, ваши предложения уже вытягивают на полторы тысячи по издержкам.
Отчасти с коллегой соглашается председатель правления совместной российско-финской строительной компании ЗАО «YIT Уралстрой» Федор Воропаев:
— Об энергоэффективности в строительстве можно говорить много: например, про сети, про вентиляцию и т.д. Этот вопрос важен, но он далеко не самый первый в нашей отрасли. И даже вопрос финансирования можно решить. Например, в случае комплексной застройки Верхней Пышмы, чем сейчас занят ЮИТ-Урал, мы к кредитным деньгам не прибегаем вообще, а все выполняем за счет собственного капитала. Да, и российские, и финские акционеры готовы вкладывать серьезные средства в строительство на территории Свердловской области. В нашей практике самая большая проблема — это освоение комплексных участков. Органы власти отстают от возможности бизнеса (если у того есть финансирование). Согласование дорожной сети, строительства социальной инфраструктуры (детских садов и школ), организация коммунальной инфраструктуры — мы не можем эффективно пройти эти процедуры. Вот и получается, что, даже имея инвестиции, мы не можем их реализовать.
Однако строительная отрасль оказалась не единодушна в обсуждаемом вопросе. Контрпример привела главный архитектор проектов «Мастерской архитектурно-строительных концепций» Юлия Удалова:
— Возможно, вопросы энергоэффективности не выглядят такими актуальными, когда девелоперы просчитывают создание нового объекта на продажу. Я же как архитектор часто работаю с уже возведенными объектами, которые собственник начинает приспосабливать под свои нужды. И я вижу, что энергоэффективность очень востребована конечным инвестором, который приходит на объект с целью его использования. Например, в 2010 году мы начали работать с одной успешной в регионе сетью супермаркетов. Внедрение только одной из мер повышения энергоэффективности — организация светодиодного освещения — показывало срок окупаемости при тогдашних тарифах около 7 — 10 лет. Сейчас мы плотно работаем с этой компанией и внедряем все имеющиеся на рынке технологии энергосбережения: светодиодное освещение, системы рекуперации тепла, системы съема тепла с холодильных источников и др. И когда мы сегодня говорим о комплексном подходе в условиях роста тарифов, то для многих решений сроки окупаемости прогнозируются уже около двух-трех лет.
— Да, при реализации девелоперских проектов «на продажу» инвесторам невыгодно вкладывать большие средства на этапе строительства, так как они не являются заинтересованной стороной при дальнейшей эксплуатации со снижением затрат, — резюмировал Михаил Аким. — Но если техническое задание на проектирование и инвестиции в строительство осуществляет конечный пользователь, эти затраты окупаются со второго-третьего года эксплуатации объекта. Здесь также важно учитывать, что огромные возможности энергосбережения открываются на стыках дисциплин — сочетании архитектурных и инженерных решений для снижения стоимости жизненного цикла объектов. Такие решения нужно воплощать как на этапе проектирования и строительства нового объекта, так и в процессе реставрации и модернизации уже существующего.
Финансирование
Есть варианты ответа на вопрос и о финансировании сложных инвестиционных проектов, направленных на энергосбережение. Один из таких проектов — программа ЕБРР финансирования устойчивой энергетики. Филиалы ее работают в 17 странах, первый был открыт в 1994 году. С 2009 года программа RUSEFF действует в России. В рамках программы ЕБРР сотрудничает с банками-партнерами. В России их десять: универсальные банки, специализированные лизинговые компании, крупные федеральные структуры и нишевые региональные игроки. RUSEFF, с одной стороны, — это инновационная кредитная линия, длинные деньги, которые банки-участники получают для последующего финансирования энергосберегающих проектов. С другой — безвозмездная техническая поддержка, которую оказывают технические эксперты ЕБРР банкам-участникам и непосредственным получателям средств. Важно, что все проекты, финансируемые в рамках программы, должны быть рентабельны.
— Мы считаем очень важным вот какое наблюдение: большинство наших партнеров, получив опыт работы с ЕБРР, сделали энергосберегающие кредиты и лизинг отдельным направлением деятельности, — рассказывает заместитель директора программы Григорий Чораян. — И эти займы оказываются рентабельны даже в отсутствии субсидий со стороны государства или иных специальных программ институтов развития. Дело в том, что эти банки научились рассчитывать кредитование проектов, направленных на повышение энергоэффективности. Ведь в этой сфере важное значение приобретает умение адекватно оценивать технические риски и необходимые мощности. Очень часто бывает так, что под давлением поставщиков компания нацеливается на покупку, скажем, избыточно мощного оборудования. Но если у вас есть достаточные знания, вы сможете найти более простые и дешевые решения, которые позволят окупить проект в приемлемой для банка перспективе.
В рамках программы финансируются четыре больших направления: модернизация оборудования, коммерческих зданий (весь возможный спектр построек от складов до гостиниц), транспорта и спецтехники, а также финансирование поставщиков и производителей энергоэффективного оборудования. По данным ЕБРР, к текущему моменту в России профинансировано более тысячи проектов. Общая стоимость внедренных превышает 225 млн долларов, из них в отраслевом разрезе больше всего как раз в строительстве — 23%. На Уральский регион приходится чуть более 10% этих показателей. И срок окупаемости реализованных проектов вполне обозрим: в уральской практике — от 2,5 до 4 лет.
Дополнительные материалы:
|
Принципы устойчивого развития Как западные стандарты, сочетающие прибыльность и ресурсную эффективность, реализуются в российской действительности, рассказывает первый заместитель исполнительного директора филиала Энергосистема «Урал» ОАО «Фортум» Сергей Комарь
Суммарный объем вложений по обязательной инвестиционной программе ОАО «Фортум» составляет 2,5 млрд евро — это условие, согласно которому концерн в 2008 году приобретал ТГК-10. На эти деньги компания обязалась построить около 2,4 ГВт мощностей, увеличив суммарный прирост мощности по электрической энергии в период 2010 — 2015 годов на 85%. Сегодня мы близки к завершению инвестпрограммы. Крупнейший и уже реализованный проект — Няганская ГРЭС. На сегодня это единственная станция в современной российской действительности, построенная с нуля в северных широтах, одна из самых современных с точки зрения технологии, инженерных решений, эффективности использования топлива и вследствие этого — максимально дружелюбная к окружающей среде. Инвестиции компании работают во всех регионах присутствия. Финальный этап инвестпрограммы сосредоточен в Челябинской области, где продолжается строительство двух парогазовых энергоблоков по 250 МВт на площадке Челябинской ГРЭС. Напомню, что ЧГРЭС — это первенец ГОЭЛРО, и об эффективности прежних мощностей станции можно вообще не говорить — они довольно низки. Хотя надо отдать должное надежности закупленного когда-то оборудования и его правильной эксплуатации — ЧГРЭС продолжает бесперебойное производство электричества и играет немалую роль в теплоснабжении Челябинска. В результате строительства мы получим абсолютно новую, компактную и высокоэффективную станцию. Крайне важно, на наш взгляд, учитывать при проектировании и строительстве тепловых электростанций, которые используют в качестве топлива первичный углеводородный ресурс, экологические требования. Подчеркну: все наши проекты подразумевают комплекс мер по улучшению экологических параметров работы ТЭЦ. Это видно на примере ЧГРЭС, где произойдет десятикратное снижение выбросов диоксида азота (NOx) при снижении удельного расхода топлива на отпуск электроэнергии почти в 1,8 раза. Более 70 лет Челябинская ТЭЦ-1 была угольной электростанцией. В результате завершенной реконструкции мощность станции выросла почти на 84 МВт. На смену углю пришел газ — более чистое углеводородное топливо. Станция работает по самой современной для ТЭЦ технологии — парогазовому циклу с эффективным расходом топлива, что приводит к снижению продуктов его сгорания и более бережному отношению к экологии большого города, где техногенная обстановка вызывает справедливое беспокойство общества. Значительно изменилась и система очистки воды на реконструируемой ЧТЭЦ-1. На помощь пришла технология обратного осмоса. Воды в производственном цикле теряется меньше, а значит, снижаются и потери тепла. Это еще один способ экономить топливо и снижать выбросы в атмосферу. Модернизация водоподготовительной установки на Тюменской ТЭЦ-1, также завершенная в 2014 году, привела к снижению расходов реагентов на регенерацию на 30%, что не может не сказаться положительно на окружающей среде. Теплоснабжение — та отрасль, которая имеет огромное количество проблем: от технологической отсталости и крайне низкой эффективности до отсутствия каких-либо значимых инвестиций и рыночных сигналов. Мы видим большой потенциал развития этой отрасли. Пилотный проект модернизации системы теплоснабжения Челябинска, предложенный нами на уровне правительства РФ, поддержан. Хотя его реализация идет не быстро, но это та работа, выполнив которую мы сможем масштабировать результаты и транслировать опыт другим регионам страны. Смысл очень прост: повысить качество теплоснабжения с опорой на комбинированные источники генерации при серьезной модернизации теплосетевого комплекса и повышения эффективности применения тепла на стороне потребителя. Устойчивые решения формируют конкурентные преимущества корпорации Fortum вне зависимости от того, где находятся ее активы, где она осуществляет свою деятельность. Мы стремимся к созданию баланса экономической, социальной и экологической ответственности в интересах общества и бизнеса. |
— ОАО «Фортум» входит в структуру финского энергетического концерна Fortum — одного из крупнейших иностранных инвесторов, работающих в электроэнергетической отрасли страны с 2008 года. Если заглядывать в историю глубже, то отношения финской и российской энергетики насчитывают уже более 50 лет — со времен строительства ГЭС на Кольском полуострове, реализации совместных проектов в атомной энергетике. Fortum наработал обширный опыт понимания отрасли и ведения дел в России. Активы ОАО «Фортум» сосредоточены в Челябинской и Тюменской областях. Речь идет о девяти электростанциях: пять из них расположены в Челябинской области, четыре — в Тюменской, в том числе Няганская ГРЭС в Ханты-Мансийском автономном округе. Работая в эффективном когенерационном режиме, электростанции компании производят 80 — 90% тепловой энергии в Челябинске, Озерске, Тюмени, Тобольске.
|
Неуклонное требование развития О неизбежном росте актуальности вопросов энергоэффективности в России рассказывает вице-президент компании АВВ в России, председатель группы по модернизации и инновации и член правления Ассоциации европейского бизнеса Михаил Аким
— Действительно, когда мы вели разговоры об энергоэффективности лет пять, а то и десять назад, европейские предложения для России были не актуальны. Но хочется заострить внимание: с одной стороны, энергия в долгосрочной перспективе может только дорожать; с другой — рынок энергоэффективных решений ширится день ото дня, а значит, в силу эффекта масштаба предлагаемые инновационные технологии, системы автоматизации и энерготеплоизоляционные материалы дешевеют. Конечно, срок окупаемости комплексных подходов ресурсосбережения, применяемых, например, в рамках целых микрорайонов и больших производственных комплексов, и сегодня может достигать 20 — 30 лет. Но если речь идет об установке малой автоматизации в новом коммерческом здании, то вложения можно вернуть за считанные годы, а порой и месяцы. Кроме того, уже сейчас для коттеджного строительства в России электроэнергия стоит около 10 евроцентов за киловатт-час — это уже очень много и достаточно для того, чтобы всерьез задуматься над использованием технологических решений повышения энергоэффективности. Наша компания финансировала общемировое исследование, в рамках которого руководители крупнейших компаний высказывались, что не позволяет им внедрять энергоэффективные технологии. Ответы можно свести к двум смысловым полюсам: первый — менеджмент не знает современных технологий, практик и опыта энергоэффективных проектов. Второе — он не знает, где находить финансирование энергоэффективных решений, потому что не умеет считать окупаемость этих проектов. — То есть нужно уметь искать деньги? — Зачастую, если разобраться в проблематике, вопрос финансирования оказывается даже не первостепенным. Например, года три назад мы проводили большое исследование энергоэффективности аэропорта Домодедово. По его окончании насчитали десятки проектов, способных понизить энергопотребление этого транспортного хаба. Окупаемость этих проектов варьировалась от трех месяцев до тридцати лет. Зачастую на больших объектах возможно выявить более сотни проектов, которые необходимо ранжировать по окупаемости и затратам. Даже при отсутствии долгосрочного финансирования и при наличии только дорогих кредитов компании ничего не мешает реализовывать очевидные короткие проекты. Как правило, это организационные мероприятия, во многом — проекты по искоренению обычного головотяпства. Но чтобы выявить такие слабые места в производственной цепочке, нужна соответствующая компетенция. — Еще вы сказали о неинформированности. Насколько актуальна эта сторона вопроса? — В России мы сталкиваемся с более широкой постановкой проблемы — нередко стратегические технические решения принимают люди, не имеющие никакого инженерного образования или технического видения. Это, как правило, менеджеры общего плана, юристы, финансисты, которые о технологиях знают понаслышке. Часто бывает так, что такому управленцу (это может быть как менеджер коммерческой компании, так и чиновник) в заграничной поездке показывают какую-нибудь технологию, которой сто лет в обед, но подается она в красивой обертке. А сравнивать этому представителю администрации просто не с чем. Несложно домыслить, что результат такого выбора, предложенный к реализации на конкретной территории, способен надолго отбить желание говорить об энергоэффективности. Как организовать обучение техническим азам лиц, принимающих решения об экономической политике отдельных регионов, страны в целом? Это большая проблема не только для повышения энергоэффективности, но и для всего инновационного развития в России. |
— Михаил Эдуардович, часто приходится слышать, что дорогие западные технологии повышения ресурсоэффективности не окупаемы для России — инвестиционные деньги в стране отсутствуют. Также у нас это во многом происходит и из-за относительной дешевизны энергоресурсов.