Куры требуют денег

Непродовольственный экспорт

Пока Россия получает современные европейские технологии производства племенной птицы и тиражирует их. Для создания собственного отечественного кросса нужны адекватные вложения

Журнал «Эксперт-Урал» продолжает серию публикаций о компаниях, выигравших конкурс «Лучший экспортер Свердловской области среди малого и среднего бизнеса-2017» (организаторы — Свердловский областной фонд поддержки предпринимательства, региональное министерство инвестиций и развития). Победитель в номинации «Средний бизнес» — племенной птицеводческий репродуктор «Свердловский». В 2016 году предприятию, единственному в стране, присвоен статус селекционно-генетического центра РФ по разведению кур кросса «Хайсекс Браун». Последние годы компания, торгующая двумя племенными продуктами (это родительские формы — курочка и яйцо, и финальный гибрид), активно развивает экспорт продукции. Слово — генеральному директору ППР «Свердловский» Алексею Грачеву.

Сети разоряют

— Алексей Константинович, чем отмечен этот год?

— Мы вернулись на рынок Узбекистана, потому что продажи в республику снова стали интересны, а потребители нашей продукции — платежеспособны. Это положительный фактор. Отрицательный — птицефабрики на российском рынке товарного яйца испытывают нехватку оборотных средств. Более полугода торгуют себе в убыток, причем значительный. При себестоимости яйца 35 рублей за десяток средняя цена реализации достигает 25 — 27 рублей. Я каждый день общаюсь с нашими партнерами — у всех неважное настроение, убытки на фабриках катастрофические.

— Чем игроки объясняют убытки?

— Низкими ценой и покупательским спросом. Во-первых, своего товарного яйца в России сегодня производится достаточно для потребления, во-вторых, очень много завозят (у нас же рынок единый с Беларусью и Казахстаном). Все эти перипетии рынка товарного яйца напрямую отражаются и на рынке племенной продукции. Поскольку на птицефабриках недостаточно оборотных средств, соответственно, у них падает и потребность в племенном материале, снижается возможность его приобретения. Это все звенья одной цепи.

При низком потребительском спросе игроки отмечают необоснованно большой разрыв между отпускными ценами птицефабрик и высокими ценами на яйцо в торговых сетях. Мы выходили несколько раз с предложением сделать наценку сетей не более 25% и сократить отсрочку платежа поставщику до двух-трех недель, оно остается без внимания. Отсрочка сейчас достигает 60 дней (хотя срок реализации яйца один месяц) и наценка зачастую превышает 70%. Производители яйца не могут хранить свой товар на складе, его приходится реализовывать в короткие сроки, часто на невыгодных условиях.

— Как это отражается на экономике компании, на рентабельности?

— Поскольку у наших потребителей тяжелое финансовое положение, приходится отдавать племенной материал либо в рассрочку, что сокращает оборотные средства ППР «Свердловский», либо делать скидки. И то, и другое снижает прибыльность бизнеса. Несмотря на все эти негативные факторы, мы постоянно ищем и находим новые возможности для роста компании, развиваемся и выходим на другие рынки.

— Кто ваши потребители?

— Всех не перечислишь, это более сотни птицефабрик в разных регионах РФ и странах: Беларусь, Украина, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Монголия. Недавно заключили контракт с Китаем, но пока разрешение на ввоз туда не получено, ждем.

Чужая селекция

— Какие основные проекты, инвестиционные планы у вас в ближней перспективе?

— Сегодня мы — крупнейший племенной репродуктор по яичной птице не только в России, но и в европейском масштабе: вышли на объем 12 млн голов в год. В Европе есть два репродуктора, в Чехии с объемом финальной курочки 8 млн голов в год и в Германии — 5 млн голов в год. В России наши конкуренты держат 8 — 10 млн голов. У нас в планах выйти на 15 млн голов в год. Экономика подталкивает птицеводов страны к созданию крупных холдингов как наиболее устойчивых, соответственно, у них потребность в приобретении гигантских партий племенных цыплят по 150 — 200 тысяч голов. Мы пока делаем партии по 120 тысяч голов. И динамично расширяемся, вынашиваем планы по реконструкции предприятия до 2020 года. Тогда, надеюсь, достигнем 150 — 170 тысяч голов цыплят в день, в год будем производить свыше 15 млн голов суточных цыплят (курочек). По нашим расчетам, предстоит инвестировать в производство около 1 млрд рублей.

Для реализации задуманного нам нужно построить современный кормоцех. Текущие потребности предприятия составляют 1100 тонн комбикорма в месяц, в перспективе они вырастут до 1500 тонн в месяц — выходим на промышленные объемы потребления и необходимость производства собственного комбикорма. Думаю, свыше 200 млн рублей потребуется на этот проект. Реализовать его надеемся за полтора-два года. Второй необходимый проект впереди — строительство инкубатория на 15 млн голов суточных цыплят. В этом году более 100 млн рублей вкладываем в расширение действующей промплощадки, запустили три новых производственных корпуса, до конца года заработает еще один объект.

— Как ваши партнеры ISA Hendrix Genetics участвуют в ваших проектах?

— Мы получаем современные европейские технологии и тиражируем их в России. Это одна из ведущих мировых компаний. У нас совместное предприятие, наша доля — 60%.

— На чем основан интерес инвесторов, решивших вкладывать в развитие племенного птицеводства в России?

— Самой ISA не всегда удавалось закрыть потребности российского рынка в родительских формах, транспортная логистика не позволяла этого. А с нашей помощью и участием — получается. Коллеги не опускаются до стадии продаж финального гибрида, а остаются в сегменте, который заканчивается родительским формами. Они поставляют нам практически чистые линии. Без их согласия мы не можем производить селекционные отводы, но в случае форс-мажорных обстоятельств и закрытия границ (из-за санкций, например) совместно с нашими голандскими партнерами мы сможем воспроизвести племенное стадо.

— Отечественное племенное дело не располагало теми технологиями, которые есть у западных партнеров — мы в итоге проиграли это соревнование?

— Чтобы понять, годится племенной материал для последующего производства или нет, нам требовалось как минимум 46 недель: за это время курочки и петушки должны сформироваться. Затем по ряду признаков их можно отобрать для дальнейшей селекции — готовы они быть хорошими продолжателями кросса или нет, какой у них генетический потенциал, какую курочку с каким петушком лучше скрещивать. Все это время, пока идет формирование стада в 20 тыс. голов для селекционной работы, предприятие несет необходимые расходы: надо кормить птицу, платить заработную плату, оплачивать электроэнергию, вывоз и утилизацию помета, и так далее.

Пока мы этим занимались, западные селекционеры пошли дальше, научились делать отбор цыплят по крови в суточном возрасте, тем самым фабрики сократили затраты на их содержание. У коллег есть специализированное программное обеспечение, селекционные лаборатория и оборудование. Все это стало возможным благодаря постоянным инвестициям в селекционную работу: ежегодно ISA вкладывает в исследования свыше 20 млн евро.

— Обретя таких партнеров, как компания ISA, вы получили шанс догнать европейские технологии?

— Да. Наше отставание составляет одно поколение селекционного отбора. Что нас ожидает дальше, как пойдет развитие ППР «Свердловский»? Мы сегодня пользуемся результатами голландской селекции, на этом строится весь бизнес. Для создания собственного отечественного кросса нужны серьезные вложения и государственная программа. Недавно на московской выставке «Золотая осень 2017» эти проблемы обсуждались. У нас есть свои отечественные наработки по белой и коричневой птице, есть чистые линии, если получим на то финансирование — будем проводить селекционные работы.

— Какова судьба знаменитых уральских кроссов, которыми предприятие занималось ранее?

— На племзаводе «Свердловский» в селе Кашино, от которого ППР «Свердловский» отпочковался в 2009 году, такой кросс остался. Но на протяжении ряда лет у предприятия не было денег на селекционную работу, тем более оно находилось в процедуре банкротства. Не так давно предприятие в Кашино купили иностранцы, но будут ли они заниматься уральской селекцией — большой вопрос, у них в ассортименте достаточно много кроссов, которые можно тиражировать в России.

— Ставит ли такая ситуация с селекцией ваш племенной птицеводческий репродуктор в опасную зависимость от иностранцев?

— Я думаю, никто не будет убивать курицу, несущую — буквально — золотые яйца для нас и зарубежных партнеров. В 2014 году ISA завезла к нам чистые линии, чтобы СП могло воспроизводить птицу в России. Потеря внутреннего российского рынка для партнеров была бы невосполнима, они цепко за него держатся и боятся его потерять — свято место пусто не бывает.

— Какова доля у ППР «Свердловский» на российском рынке?

— Теперь каждая вторая курица в России родом из Камышлова — по родительским формам ППР «Свердловский» занимает 50% рынка.
 
— Ожидаете ли вы роста емкости рынка?

— Пока вряд ли, поэтому рост объема продаж планируем скорее за счет выхода на новые рынки: Армении, Грузии, Ирана. Хотя логистика еще не позволяет: летать чартером очень дорого, а машинами цыплят просто не довезем. Ищем возможности. На освоенных рынках доставку суточных куриц осуществляем как самолетами, так и собственным автотранспортом, если расстояние до 3 тыс. км.

— Цыпленок туда приезжает золотой?

— Да нет, дорога добавляет к отпускной цене российского племенного цыпленка определенную сумму, которая зависит от расстояния и способа доставки, но в любом случае он обходится покупателям в разы дешевле цыпленка из-за рубежа.

— Какие риски для развития компании вы видите?

— Только одни — политическое влияние на экономику и валютные курсы, а все остальные просчитываются, минимизируются за счет определенных механизмов и технологий.   

Справка: