Снимая барьеры
Инновационная инфраструктура
Уральский федеральный университет становится ядром инновационной экосистемы Уральского региона
В конце июня Уральский федеральный университет (УрФУ) и его партнеры обнародовали совместный проект «Остеоинтеграция», в рамках которого Региональный инжиниринговый центр вуза намерен «печатать» на промышленном 3D-принтере современные титановые имплантаты для протезирования. Развивая инновации как одно из основных направлений деятельности, УрФУ становится активным и равноправным участником реальных экономических отношений, деловым партнером промышленности. О траектории этого пути, препятствиях и результатах — наш разговор с проректором УрФУ по инновационной деятельности Сергеем Кортовым.
— Сергей Всеволодович, многие до сих пор спрашивают себя и окружающих: разве не могли технический и классический университеты, УГТУ-УПИ и УрГУ, и дальше жить сами по себе?
— На этот вопрос есть как минимум два ответа. Первый — стратегический: университеты объединили уникальные преимущества и создают новые. Например, только после объединения возникло направление по фундаментальной и прикладной медицине. На стыке компетенций сегодня формируется и робототехника.
Кстати, привлекать гуманитариев к инновационным разработкам очень интересно — они обладают чувством рынка и
потребителя, в отличие от технарей, которые зачастую понимают только железо и электронику. То есть благодаря объединению компетенций создать как можно больше продуктов для потребителей — это стратегическая задача, которая стоит и всегда будет стоять перед нашими объединившимися университетами.
Второй ответ — утилитарный. В отличие от западных стран, где есть эндаументы и высокий уровень социальной активности бизнеса по отношению к университетам, в России самый серьезный, а во многом единственный ресурс развития — государство. И вот государство в 2010 году сформулировало требования к тем, кто хотел получить серьезный инвестиционный ресурс. Для исполнения этих требований и понадобилось создать мощный университет в центре Евразии, который мы сегодня знаем под именем Уральского федерального. Решая оперативные задачи, мы выиграли средства Программы развития, а затем и Программы повышения международной конкурентоспособности. Кроме того, УрФУ умудряется даже в кризисные времена привлекать средства для капитального строительства. Бассейн, общежитие, фармацевтический центр — такими объектами, которые появились у нас за последние три года, могут похвастаться единицы российских университетов…
И последнее. Не секрет, что в России идет мощная реорганизация системы высшего образования. В ней, по различным экспертным оценкам, будет три уровня. Наверху — топ-десять вузов, которым достанутся 30% всего государственного заказа в области науки и подготовки кадров высшей квалификации, магистрантов и аспирантов. Дальше — примерно сотня так называемых опорных вузов, которые будут отвечать за развитие отраслей или отдельных регионов: они получат еще примерно 40 — 50% бюджета. А ниже — еще примерно 500 вузов из категории «все остальные», которые, скорее всего, будут учить только бакалавриату, без всякой науки и магистратуры, на их долю выпадет оставшееся финансирование.
Наша задача — попасть в топ-10. И сделать это может только объединенный вуз.
Инновационный хаб…
— От частого употребления слово «инновации» изрядно затерлось. Давайте для начала уточним его значение…
— В приложении к университету чаще всего возникает вопрос, чем инновационная деятельность отличается от научной. Есть хорошее экономическое определение: наука — это превращение денег в знание, а инновации — превращение знаний в деньги. Основная задача инновационной деятельности — создать процесс, который быстро и эффективно превращает результаты научных исследований в конкретные продукты и конкретные решения для бизнеса.
— В 2010 году инновации в числе основных направлений УрФУ воспринимались, мне кажется, как некий довесок. Что изменилось?
— Не так давно министерство образования и науки РФ направило во все федеральные университеты новую редакцию их устава. И в ней инновации наконец-то встали в равноправный ряд с образованием и наукой. Таким образом, то, о чем мы говорили и чего добивались с 2010 года, юридически закреплено.
— Значит, опыт почтен за благо и распространен на все университеты?
— Опыт не только УрФУ, но и многих других ведущих вузов России, которые всегда занимались инновациями. Своим примером они в определенном смысле принуждали государство зафиксировать эту ситуацию.
В то же время принятая в 2011 году стратегия инновационного развития России до 2020 года четко указала, что государство рассчитывает на вузы как драйверы инновационного развития. По сути это был госзаказ на инновационную экосистему, и часть вузов выполнила его.
Еще одним законодательно сформированным центром инноваций, безусловно, является проект Сколково, где фактически формируется инновационный хаб — университет, технопарк, фонд в одном проекте.
— Получается, что и УрФУ, создавая технопарк и фонд поддержки инноваций, может претендовать на такую роль…
— Да, мы намерены стать инновационным хабом Уральского региона. Фактически проект технопарка «Университетский» и более глобальный проект университетского технополиса — как раз звенья этой цепи и этой траектории развития.
…И человеческие отношения
— Но ведь есть еще промышленность, производство, экономика. Видят ли сейчас предприятия в университете серьезного партнера? Или по-прежнему, как пять лет назад, требуют от него только качественных выпускников?
— Экосистема — это не просто набор созданных структур, но и активное взаимодействие с партнерами, правильные экономические и человеческие отношения. В этом плане нам еще предстоит громадная работа. Но несколько историй на нашем российском ландшафте можно выделить. Первая — отношения с крупными госкорпорациями. Это очень серьезный потенциальный заказчик, которого государство фактически принуждает к инновациям. В ПИРах, программах инновационного развития, которые они разрабатывают и реализуют, специально указана необходимость взаимодействия с вузами и малыми инновационными предприятиями. И пул активных корпораций, которые реально начали эту работу, уже сформировался: Ростехнологии, Алмаз-Антей, Русгидро, ОМЗ, Росатом.
Другой вопрос, что во многом это пока лишь коммуникационное взаимодействие. А как только речь заходит о совместной реализации какого-то масштабного проекта, то мгновенно выясняется, что согласованных процессов выращивания инновационной разработки ни внутри университетов, ни внутри корпораций нет.
Эти, скажем так, сопряженные процессы еще предстоит создать — через корпоративные и вузовские венчурные и посевные фонды, различные областные и отраслевые конкурсы, программы совместного развития. В конце концов, через создание малых совместных предприятий. Все это находится пока в зачаточном состоянии. Нужности никто не отрицает, но темпы, с моей точки зрения, очень медленные.
— Что сдерживает?
— Количество барьеров со стороны государства в последние два-три года резко уменьшилось. Поэтому главной проблемой стала привычка людей работать в замкнутых на себя системах. Пока эти системы — вузы и корпорации — не откроются или хотя бы не создадут совместные открытые форматы для работы, мы всегда, приходя в корпорацию со своим проектом, будем попадать в жуткий административный процесс обсуждения, выделения финансирования, реализации. Как и они, приходя к нам со своими задачами, попадают в совершенно жуткий административный процесс обсуждения, формирования проекта…
До тех пор, пока эти ментальные и административные барьеры двух систем не будут разрушены, процесс не ускорится. Это вопрос не государства, это вопрос университетов и корпораций.
— Надежда есть?
— Безусловно. Я уже сказал, что инновационная (хотя бы коммуникационная) активность корпораций за последние два года резко возросла. Увеличение числа совместных проектов в рамках целого ряда федеральных программ говорит о том, что обе стороны активно ищут механизмы и форматы взаимодействия. Теперь важно сделать эти механизмы и форматы, истории успеха массовыми.
— Какие примеры взаимодействия вы считаете наиболее удачными?
— Из практики УрФУ это прежде всего создание Образцовой фабрики бережливого производства совместно с Группой ОМЗ и компанией McKinsey. Проект Регионального инжинирингового центра лазерных и аддитивных технологий вместе с компаниями концерна «Алмаз-Антей». Сейчас по этому направлению развивается и взаимодействие с Росатомом — с компанией ТВЭЛ. Проект по ядерной медицине — опять же совместно с Росатомом. Проект создания научно-учебного центра с УГМК. Совместный проект сегодня обсуждается с Трубной металлургической компанией. Еще три года назад таких проектов просто не было.
В области малых предприятий — прежде всего проект «Геомера», где есть частный инвестор и индустриальный партнер в лице Синарского трубного завода. Обсуждаем создание совместного R&D-центра с компанией «Андроидные системы» из Магнитогорска. Активно формируется инновационный центр Cisco на базе УрФУ. Растущее число таких историй должно перейти в качество.
— И все-таки речь идет прежде всего о крупных проектах…
— Большие корпорации просто не приспособлены работать с малым бизнесом. Туда директор малого предприятия часто даже зайти не может — статус недостаточен для работы с менеджерами даже среднего звена. Приходится ехать проректору, который представляет директора, и только в таком тандеме возможны какие-то взаимодействия. Не рассчитаны на работу с малыми предприятиями в корпорациях и тяжеловесные конкурсные процедуры.
— А что собственно УрФУ может предложить промышленникам в области инноваций?
— Первое, самое простое — конкретные разработки, связанные с ключевыми компетенциями университета в области новых материалов, энергетики, информационных технологий, фармацевтики. Сейчас, например, мы активно ищем партнера для совместной разработки и производства новых лекарственных и противовирусных препаратов.
Второе — инвестиционное партнерство, когда мы вместе создаем проект и выходим на различные источники государственного и внебюджетного финансирования, чтобы привлечь инвестиции. Такова концепция нашего взаимодействия с Уралвагонзаводом: корпорация разработала тематики, университет — механизмы привлечения средств. И сейчас уже формируется пакет проектов. Работа это небыстрая, думаю, к осени он появится.
Третье — это рекрутинг, подготовка кадров в рамках реализации конкретных проектов и их отбор для целей компании.
И четвертое — университет был и остается прекрасной коммуникационной площадкой, где могут встречаться разработчики, инвесторы, заказчики. И создавать новые альянсы и консорциумы.
— Но ведь они могут встречаться и в других местах…
— Специфика университета в том, что он не берет за это деньги и что рядом всегда много молодежи, которая и есть главный ресурс подобных проектов. Кроме того, университет — нейтральная территория. И он всегда проводит огромное количество встреч, которые снимают барьеры, мешающие партнерству.
Автор: Андрей Расторгуев