Последнее путешествие Тани

Kогда я еще только слышала и читала о картине «Овсянки», в голове непреодолимо крутилась дурацкая фраза «Овсянка, сэр!». Когда посмотрела - первая фраза, выплывшая после длительного внутреннего молчания, была такая: «В нашем городе живет еще один гений». Предупреждаю: смотреть этот фильм нужно не развалившись дома в комфортном кресле, а в кинотеатре, потому что, во-первых, требуется полное погружение в текст и видеоряд, без перманентного хождения на кухню и в санкомнату, во-вторых, часть той тонкой нюансной красоты, которая живет в картине, угаснет на домашнем экране.

Итак, «Овсянки». Странная история о традициях малочисленной народности меря, где к рекам относятся как к сакральным жизненным течениям, а покойников сжигают на костре и пепел придают воде. (Впрочем, Федорченко предыдущими работами приучил к мистификациям, и появился вопрос, а не придумал ли он вдвоем со сценаристом эту народность; нет, не придумал). Два друга едут хоронить жену одного из них, она лежит на заднем сиденьи машины, завернутая в одеяло. В этом печальном путешествии перед ними прокручивается лента судьбы. Рассказывать фильм смысла не имеет. Он о любви, эгоизме и смерти. Его и понимать-то не нужно, только чувствовать, схватывать глазами-сердцем. И все-таки поговорим о названии, о съемках, о жанре, и (о, это самое главное!) о прокате.

На премьеру в Дом кино завезли овсянок. Эти маленькие птички водятся в разных областях России: их не видно, но слышно. Поют так хорошо, что канарейки у них учатся. Овсянки пугливы, и для съемок (а они весь фильм путешествуют в машине с двумя мужчинами и мертвой женщиной) их скупали по всей стране, потому что нужны были привыкшие к человеческому обществу. Практически в каждом следующем кадре участвовала новая пара - чтобы не устали. С погодой тоже дело обстояло непросто. Время года выбрали мимолетное, ускользающее - от последнего листочка до первого снега. Съемочная группа перемещалась с севера на юг, чтобы поймать предзимнюю природу, умирающую красоту. (Ценно, что в Екатеринбурге фильм впервые демонстрировался именно в эту краткую пору).

Из жанровых определений фильма от журналистов и критиков можно собрать целую коллекцию. Магический реализм, идеалистический натурализм, смешение игровой и документальной условностей. Алексеем Федорченко снято несколько художественных картин, они не похожи друг на друга, никакого авторского повтора, разная художественная стилистика. В «Первых на Луне» был «fantasy-doc», им и придуманный, в «Железной дороге» - русский сюр, сложенный из абсурдных клипов-ситуаций. «Овсянки» - внешне очень простая road movie, дорожная история. Но все три фильма объединены особым приемом, когда создается некий вымышленный мир, воспринимающийся как реальность. Или реальность столь ясна и чиста, что становится мифом. Все они существуют в призрачном пространстве между «было - не было», «правда - вымысел».

Сам автор называет фильм эротической драмой. В Госкино картину сочли порнографической и денег не дали. Эротики здесь, действительно, хватает. «Овсянки» имеют возрастное ограничение для просмотра - вполне обоснованное. Хотя режиссер и водил на просмотр восьмилетнюю дочь, не уверена, что нужно следовать его примеру. Фильм о влечении, какое бывает в зрелом возрасте, у человека, опытного и сердцем, и телом, и чтобы адекватно прочувствовать эту почти языческую телесную искренность, опыт жизни необходим. Язык же тел не менее важен, чем язык душ. «Женское тело тоже река; жаль, утонуть в ней нельзя».

Последние слова - цитата из фильма. Сценарий Дениса Осокина случайно попал Алексею в руки. Федорченко сел на поезд и приехал в Казань: познакомились и «подружились серьезно», есть совместные планы и на будущее. О прозе казанского писателя режиссер говорит так: «Во-первых, это красиво. Во-вторых, не банально. В-третьих, не пошло. Жанровые рамки, в которые загоняют себя сценаристы из желания понравиться публике, убивают эстетику. Денис Осокин занимается искусством».

В Екатеринбурге фильм демонстрируется с 28 октября в четырех залах. Всего на Россию сделано 36 копий. С точки зрения проката жанровых картин, это ничтожно мало. С точки зрения фестивальных - прилично, оценивает ситуацию один из продюсеров «Овсянок» Игорь Мишин. И все же «чужбина» заинтересовалась картиной покруче, чем родина, специалисты прогнозируют в Европе и Северной Америке более успешный и длительный прокат, чем у нас. Этнографический флер в тренде, а то, что рассказанная история выше конкретной этнографии, делает ее внятной для человека любой национальности. Правда, вносятся «коррективы на местности», например, во Франции она появится под названием «Последнее путешествие Тани». У «Овсянок» достойный международный дистрибьютор - компания «Мементе форте», работающая эксклюзивно. Игорь Мишин: «Подобные по уровню смыслов истории появляются на рынке не чаще, чем раз в десять лет.
И то, что удалось найти такой сценарий и прекрасно его воплотить - большая удача. Для нас принципиально важно, чтобы «Овсянок» оценили на родине. Будет неправильно, если такой русский фильм не получит возможности быть увиденным в России».

Дополнительные материалы:

Алексей Федорченко - первый екатеринбургский режиссер, отмеченный на международных фестивалях подобного уровня. По образованию инженер, окончил УПИ. Работал на Свердловской киностудии сначала экономистом, потом продюсером. Поступил во ВГИК.

Фильм «Овсянки» на Венецианском кинофестивале (специалисты ценят его выше, чем Каннский, так как именно здесь отмечают зарождающиеся тенденции, находят новые имена) удостоился нескольких наград: приза «За лучшую операторскую работу» (его получил оператор Михаил Кричман, уже известный венецианской публике по «Возвращению» Андрея Звягинцева); приз экуменического жюри; приз международной федерации кинопрессы FIPRESCI. Федорченко получил премию имени итальянского режиссера Назарено Таддеи и 12-минутные аплодисменты председателя фестивального жюри Квентина Тарантино. Самая свежая награда - «Черная жемчужина» из Абу-Даби с формулировкой «за выдающийся киноязык».

Художественный фильм Федорченко «Первые на Луне» в 2005 году также был отмечен призом Венецианского фестиваля.