Инкубатор для элиты

Фото: Андрей Порубов

Оппозиции действительно нет: даже в составе областной думы из 34 депутатов — 30 представляют «партию власти». Впрочем, и остальных к оппонентам причислить можно с большой натяжкой: кто-то работал в правительстве области, кто-то трудится в учреждении, к нему близком. Идеологическое единодушие наблюдается и в органах исполнительной власти: там выстроена жесткая вертикаль. Такая структура работает на обеспечение стабильности управления регионом. Может ли она быть другой в субъекте федерации, обеспечивающем две трети нефтедобычи страны, более 90% газодобычи, не менее 25% валютных поступлений от экспорта (без учета поставок в ближнее зарубежье)?

Наследие Собянина

Действующий губернатор Владимир Якушев возглавил Тюменскую область два года назад, оставив кресло мэра Тюмени. Вступив в должность, он заверил, что продолжит курс прежнего губернатора Сергея Собянина, с которым работал до марта 2005 года на посту его заместителя.

Карьерой Якушев обязан прежде всего Собянину. Все началось в 2000 году, когда в Тюменской области стартовала предвыборная кампания губернатора. Тогда против действующего главы региона Леонида Рокецкого, поддержанного ТНК, была выдвинута кандидатура заместителя полномочного представителя президента РФ в Уральском федеральном округе Сергея Собянина. Формально его называли креатурой полпреда в УрФО Петра Латышева, неформально — ставленником Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов: он считался человеком губернатора ХМАО Александра Филипенко. Из нефтяных компаний Собянина поддерживали НК «Лукойл» и «Сургутнефтегаз».

В то время Владимир Якушев работал в Западно-Сибирском коммерческом банке. Кредитное учреждение стало объектом попытки захвата со стороны неких бизнес-структур, которыми якобы руководила супруга Рокецкого. В итоге банк устоял, а Якушев сделался доверенным лицом кандидата в губернаторы Собянина. Вскоре после избрания новоиспеченный глава региона представил на рассмотрение Тюменской областной думы соглашение о единой социально-экономической политике трех тюменских субъектов федерации. Таким образом, Собянин и Якушев, ставший одной из ключевых фигур в команде губернатора, позиционировали себя как представители не только южной части Тюменской области (аграрной и небогатой), но и всей территории «матрешки». Затем Якушев был назначен вице-губернатором, а позже избран мэром Тюмени, опять же при поддержке Собянина.
Заметим, что Сергей Собянин так и не решился на объединение региона. Это понятно: будучи изначально представителем интересов богатых автономных округов, он не мог выступить против них. Институционально Собянин должен был бы дистанцироваться от округов, но не пошел на конфликт и сохранил с их руководством хорошие отношения.

Якушеву тоже удается держать баланс во взаимоотношениях с округами. Автономным образованиям в сложносоставном субъекте предоставлена относительная самостоятельность. Реальность такова: значительная часть средств областного бюджета формируется за счет налоговых отчислений нефтегазовых территорий. Именно перераспределение налоговых потоков позволило значительно повысить доходную часть бюджета (в 2008 году она составит около 89 млрд рублей, 92% поступлений приходится на налоги, в том числе на добычу полезных ископаемых). По сравнению с 90-ми годами это настоящий «денежный дождь», преобразивший не только экономику, но и внешний облик городов региона, причем не только областного центра.

Сегодня Собянин, поменявший кресло губернатора на пост руководителя администрации президента РФ, продолжает курировать регион, теперь уже из Кремля. Как считает заведующий кафедрой политологии Тюменского госуниверситета Владимир Богомяков, его мнение до сих пор сверхвлиятельно, он по-прежнему встроен в структуру тюменской элиты.

Конкуренцию в жертву стабильности

Политическая жизнь Тюменской области во многом регулируется правилами, заданными Москвой. Авторитет и перспективы политических партий и лидеров региона уже не первый год определяются скорее близостью и лояльностью Кремлю, нежели внутренними факторами (степенью поддержки социальных групп, общественных организаций, региональных лоббистов). В этом контексте показательным выглядит высокий уровень влияния на политическую элиту (причем не только в Тюменской области, но и в УрФО) Владимира Якушева. Причин несколько, укажем на одну: группа Госсовета РФ по вопросам совершенствования механизмов исполнения органами госвласти своих полномочий под руководством Якушева определила критерии оценки деятельности глав субъектов РФ. Сейчас губернаторы отчитываются о проделанной работе с помощью этой системы оценок. Кроме того, Тюменская область послужила экспериментальной площадкой для отработки и внедрения в России нацпроектов.

Однако собственную политическую линию руководство региона не проводит. По мнению  доктора исторических наук, профессора Тюменского государственного нефтегазового университета Анатолия Кононенко, Кремль устраивает стабильная Тюменская область: только при таком раскладе можно говорить о высоких процентах для «партии власти» на выборах в Госдуму или президента РФ. Поэтому федеральный центр будет стремиться поддерживать это состояние как можно дольше.

Владимир Богомяков считает, что политическая жизнь в регионе всегда была вялой: «непролетарский» он, поэтому ждать бурь не приходится. Оппозиция местным сообществом не востребована: регион достаточно богат, чтобы решать проблемы экономическим путем. Политика здесь — дело чиновников. Тем не менее югу Тюменской области нужна большая самостоятельность. Без голоса регионов построение гражданского общества невозможно, а сейчас их практически не слышно, говорит только Москва.

Чем опасна такая ситуация? По мнению Богомякова, тем, что федеральный центр не всегда учитывает специфику субъектов РФ. Кроме того, в регионе, живущем по «московским правилам», нет реальной оппозиции действующей власти, нет второго политического центра, способного на равных обсуждать важные вопросы.

Между тем региональная власть, какой бы уникальной и эффективной она ни была, не в состоянии посмотреть на результаты своей работы со стороны. А тепличные условия ведут к потере конкурентоспособности. Скажем, в Свердловской области конкурентная борьба идет между региональной властью и администрацией Екатеринбурга. В Тюменской области такая ситуация невозможна.

Элита — а это кто?

Список элиты юга Тюменской области эксперты в основном заполняют именами более или менее крупных чиновников и законодателей: Собянин, Якушев, вице-губернатор Сергей Сарычев, первый заместитель губернатора Сергей Сметанюк, председатель областной думы Сергей Корепанов. Схожа ситуация в Свердловской области: здесь наиболее важные вопросы тоже решает именно административная верхушка. А вот в Челябинской области власть тесно переплетена с бизнесом. (Подробнее об устройстве политэлит на Южном и Среднем Урале — см. «Эксперт-Урал» №33 от 10.09.07 и №37 от 08.10.07.)

Анатолий Кононенко считает, что элита округов, входящих в Тюменскую область, тоже представлена бизнесом — руководством ведущих нефтяных и газовых предприятий. Для юга области эта ситуация нехарактерна: крупного бизнеса здесь нет.

Тюменская элита уникальна сплоченностью. По словам Кононенко, существует неформальный губернаторский клуб, куда приглашаются избранные, где обсуждаются важные вопросы. Подобный клуб когда-то существовал при первом президенте РФ Борисе Ельцине.

Для тюменских политических кругов также свойственна преемственность в кадровых вопросах. Приход во власть человека с улицы исключен. Практически все руководство исполнительных органов власти начинало работать с должностей среднего звена. Благодаря этому выстроенная административная вертикаль работает без сбоев.
Очевидно: от состава элиты зависит характер политики, проводимой ею на конкретной территории. С приходом крупного бизнеса в рамках прогнозируемой диверсификации экономики и при ставке на промышленные сектора элита Тюменской области изменится. Изменится и политическая ситуация. Крупный бизнес так или иначе будет стараться проводить свою линию, а значит, неизбежны дискуссии и рожденные в них новые идеи развития региона.
Пока юг Тюменской области — стабильный и предсказуемый форпост Кремля в Западной Сибири. Он обеспечивает равновесие в тюменской «матрешке» и, соответственно, своевременное поступление «нефтяных денег» в государственную казну. Сейчас эта роль устраивает и федеральный центр, и регион. Но скоро югу придется брать на себя ответственность за развитие территории в целом — диверсификацию экономики, поэтапный переход от статуса экспортно-сырьевой базы к статусу финансово-промышленного центра. Удачно ли пройдут эти реформы? Ответ в немалой степени зависит от того, насколько эффективно элита сможет выстроить диалог с общественными институтами.

Элита в авторитете

Лев Березин

— Чем уникальна региональная элита Тюменской области? Есть ли у нее принципиальные отличия от политических центров соседних субъектов федерации?

— Элита этого региона рассредоточена по трем территориям: югу Тюменской области и северным автономным округам Югре и Ямалу. Соответственно, у ее частей разные интересы, задачи, связи в федеральных политических и деловых кругах. Говорить о юге Тюменской области в отрыве от автономных округов невозможно: они присутствуют здесь и экономически (расположены офисы, технологические подразделения крупных компаний), и на бытовом уровне («северные» деньги, к примеру, давят на рынок недвижимости).

Другая особенность — регион очень богатый, и крупных бизнесов в нем предостаточно, но по-настоящему богатых предпринимателей нет. Поэтому тюменские власти взаимодействуют, по существу, только со средним бизнесом, который партнером власти выступать может, а вот конкурировать с ней — нет. Поэтому административная элита имеет гораздо больший политический вес, чем в других регионах страны, тех же Свердловской или Челябинской областях. Огромным авторитетом в период губернаторства обладал в Тюменской области Сергей Собянин: его поддерживали автономные округа, уважал бизнес и любил народ. Правда, и после его ухода в Москву ситуация практически не изменилась. Прежде всего потому, что деловые круги противопоставить себя властным структурам не могут: нет бизнесменов, способных приобрести и поддерживать политическую самостоятельность.

— Удалось ли нынешнему губернатору Тюменской области Владимиру Якушеву добиться такого же авторитета, каким обладал Собянин?

— Пока нет: прошло слишком мало времени. За пять лет, которые Собянин провел в Тюмени, здесь произошло много позитивных изменений: регион сильно вырос экономически, качественно прибавил в уровне благоустройства. Якушев на посту главы области только полтора года, и ему, как мне кажется, очень непросто: с одной стороны, он получил колоссальное наследство — программные документы, важнейшие проекты, хорошо работающий договор с северными автономиями, но с другой — его постоянно сравнивают с Собяниным, причем и в Москве, в Тюмени или в Салехарде. Очевидно, что он со своей работой справляется: после ухода бывшего губернатора в Кремль в регионе не было ни заметных провалов, ни каких-либо серьезных конфликтов. А вот способен ли он обеспечить новый рывок — увидим.
— Отсутствие оппозиционного политического центра не снижает конкуренто­способности административной власти?

— Если бы я сказал, что не снижает, был бы неправ. Результативность власти, конечно, падает из-за отсутствия публичной дискуссии. Формально она есть: губернатор собирает гражданские форумы, где можно без ограничений говорить на любые темы. Я был на одном из этих заседаний: приходит более сотни человек, говорят все что хотят, в том числе и власть критикуют, иногда очень жестко. Однако публичной дискуссией эти междусобойчики назвать нельзя. Выговорились и разошлись, никакого общественного резонанса, что в принципе власти удобно.

Между тем в редких случаях, когда реальный диалог объективно неизбежен, например при обсуждении генерального плана развития областного центра, выясняется, что власть и ее оппоненты слушать друг друга не умеют. Отсутствуют и профессионалы, способные обеспечить такой диалог.

Региону нужен более или менее заметный центр оппозиционной деятельности. Поводов для выражения мнения у потенциальной оппозиции достаточно, но носителей таких идей — людей, способных организовать, а тем более навязать административной элите грамотную дискуссию, доказать, что в каких-то вопросах она ошибается или не использует всех возможностей, — практически нет.

— Но несмотря на дефицит критики со стороны гражданского общества многие эксперты оценивают управление регионом как эффективное. За счет каких инструментов обеспечиваются высокие экономические показатели?

— Во-первых, большой бюджет, который формируется за счет доходов крупнейших нефтегазовых компаний. Эти корпорации живут по эксклюзивным правилам: они платят не только те деньги, которые предусмотрены Налоговым кодексом РФ, но и те, что зафиксированы в их ежегодных договорах с региональными властями. Это называется социальной ответственностью бизнеса. Никто, как правило, этих договоров не видит, хотя их плоды ощущают многие.
Во-вторых, значительные бюджетные доходы от промышленного сектора в целом, получающего заказы опять-таки от нефтяников и газовиков. А с большими доходами можно воплощать в жизнь любые проекты, в том числе направлять крупные средства в социальную сферу, причем не только на возведение инфраструктурных объектов, но и на прямую финансовую помощь населению, строительство жилья и дорог. А с большим бюджетом быть эффективным проще, чем с маленьким.

В-третьих, региональные органы власти возглавляют вполне вменяемые и ответственные люди, как в Тюмени (с 2001 года), так и в автономных округах. Недаром все губернаторы тюменской «матрешки» имеют столь значительный личный авторитет, что способны гарантировать поддержку со стороны населения не только возглавляемых ими управленческих структур, но и практически любых федеральных политических мероприятий и инициатив.

— Существуют ли противоречия между бизнесом и властью?

— А зачем конфликтовать? Обиды бывают: какой-то фирме, например, обещали помощь, но в последний момент отказали, другой компании выдали ссуду меньше, чем она надеялась получить. Вот и все, ничего другого.

Противоречия есть в другой плоскости. Например, конфликт между севером и югом региона. Он существует, несмотря на все попытки найти компромисс, невзирая на интеграционные программы, на реализацию которых тратятся значительные средства. Естественно, я вывожу за скобки крупнейшие нефтегазовые компании, работающие в регионе: они в своем большинстве зарегистрированы в Москве, а их руководство действует абсолютно автономно от региональных властей.

Интервью взял Артем Коваленко