Деньги плюс

Региональные банки Урала и Западной Сибири выдержали натиск вкладчиков благодаря помощи губернаторов и Банка России. Чтобы исключить панические настроения в будущем, лучше уже сегодня расширять систему поддержки банковского сектора, а главное — менять информационный фон.

20 октября на ММВБ прошел аукцион по размещению беззалоговых кредитов банкам, имеющим международные рейтинги определенного уровня (по классификации Fitch Ratings или Standard & Poor`s — не ниже В-, по классификации Moody`s — В3). В целом по стране таких банков оказалось 122, на Урале — десять. Воспользовались возможностью пополнить ликвидность шесть из них: «Северная казна», УБРиР, Меткомбанк, Запсибкомбанк, Ханты-Мансийский банк, СКБ-банк. Они получили деньги по разным ставкам (средневзвешенная 9,89%) на пять недель. Это первая за время осеннего кризиса возможность пополнить ликвидность за счет государственных средств, предоставленная банкам первой сотни. Помощь подоспела вовремя: вкупе с включением административного ресурса проведение аукционов ЦБ позволило погасить панику среди вкладчиков.   

Хроника массового психоза

Урал стал одним из первых регионов, где получил развитие самый неприятный сценарий финансового кризиса, — выход его на улицы. В целом кризис осени 2008 года характеризовался оттоком вкладов крупных клиентов, которые стремились переложить деньги в акции или недвижимость. Плохо, но не смертельно. Для региональных банков, у которых доля средств населения в пассивах всегда была чрезвычайно высока, особенно опасна паника среди массовых вкладчиков. В отсутствие прямого доступа к бюджетным средствам резкий отток средств может закончиться весьма драматично. Что, собственно, и произошло.

Первый удар пришелся на Тюменьэнергобанк (см. «Тюменьэнергобанк продан» , «Э-У» № 40 от 13.10.08): появились настойчивые слухи о нестабильном финансовом положении, клиенты бросились забирать вклады, у банкоматов образовались очереди. Буквально через пару дней паники Тюменьэнергобанк объявил о продаже 75% акций компаниям, представляющим интересы одного из владельцев УРСА Банка Игоря Кима. Однако уже через неделю на сайтах раскрытия информации появились сообщения о расторжении договоренностей.

Встревоженная бизнес-элита Тюменской области утверждала, что слухи о неблагополучии Тюменьэнергобанка пустили сотрудники офисов государственных банков: они обзванивали его клиентов, предупреждая о возможном крахе.
В кулуарах поговаривали, что следующий объект атаки — системообразующий для экономики юга Тюмени Запсибкомбанк. Не дожидаясь масштабного развития событий, губернаторы Тюменской области Владимир Якушев и Ямало-Ненецкого автономного округа Юрий Неелов (возглавляемые ими субъекты федерации в совокупности владели небольшими пакетами около 20%) объявили 13 октября о проведении дополнительной эмиссии и увеличении доли каждого субъекта федерации в Запсибкомбанке до 25,1%. Это был первый случай включения административного ресурса на территории региона. И не последний.

Буквально через несколько дней клиенты свердловских банков «Северная казна» и Уральского банка реконструкции и развития начали получать sms-и iсq-сообщения о их якобы банкротстве. События пошли по тому же сценарию: очереди в банкоматах, толпы вкладчиков, желающих досрочно расторгнуть договоры, в офисах. За несколько дней октября «Северная казна» лишилась почти 10% пассивов, в УБРиРе называет цифру около 7%. В целом в сентябре, по расчетам аналитического центра «Эксперт-Урал», отток в самостоятельных банках региона составил 2,5 млрд рублей срочных вкладов и 3,6 млрд рублей вкладов до востребования. Данные октября, на который пришелся пик паники, видимо, будут еще хуже. Но самое главное — в результате оттока средств физлиц начались проблемы с проведением платежей лиц юридических, а это уже задевало интересы многих. «У нас вроде с ликвидностью все в порядке, но мы тоже несем потери: деньги наших клиентов не приходят на счета из банков, в отношении которых ведется странная информационная война», — говорили нам руководители многих региональных банков. Кризис платежной системы стоял на пороге: на долю двух упомянутых банков приходится 15% совокупных банковских активов Свердловской области и 26% вкладов населения. По словам председателя совета директоров банка «Северная казна» Владимира Фролова, в дело, осознав уровень опасности, вмешался губернатор области Эдуард Россель: «Он просто позвонил Игнатьеву (председатель ЦБ РФ. — Ред.) и попросил его позвонить президенту Сбербанка Герману Грефу». Просьба была выполнена и 17 октября Уральский Сбербанк выдал «Северной казне» и УБРиРу кредиты под залог активов на общую сумму 4 млрд рублей. 

Причины и следствия

Сейчас в банковском сообществе обсуждается много версий относительно того, кому могла быть выгодна организация паники. Если бы региональные банки, ставшие объектом информационной атаки, не получили помощи из бюджета, у собственников оставался бы один выход — продажа бизнеса. «Сложилась такая ситуация, когда банк можно купить за ноль рублей, просто за представленный ему кредит для восстановления ликвидности», — констатирует генеральный директор Екатеринбургского филиала Банка Сосьете Женераль Восток Алексей Павин.

Могли воспользоваться этой ситуацией для расширения бизнеса крупные федеральные банки, претендующие на долю рынка? Вполне. Но это лишь предположения представителей банковского сообщества. А вот переток вкладов физлиц и счетов предприятия из частных банков в государственные — уже факт. И причина, наверное, не столько в звонках сотрудников госбанков клиентам других учреждений, хотя определенный эффект от этого мог иметь место. Все это, по большому счету, — уже следствие. Фундаментальная причина массового психоза глубже. Выдав в первые дни кризиса средства только трем банкам — Сбербанку, ВТБ и Газпромбанку, правительство уже тогда спровоцировало именно такой сценарий развития событий. Оно сделало критерием оценки надежности банка не его финансовое положение, а информацию о том, дало ему денег государство или нет.

— Мне кажется, уже на этом этапе был дан неправильный посыл рынку, — считает президент Уральского банка УРСА Банка Светлана Миронова. — За 15 лет мы все-таки создали в России банковскую систему. Да, она далека от того, что требует экономика, у нее недостаточная капитализация. Тем не менее это работающая система, живой организм, разрушать который сейчас мы не имеем права. Меры со стороны правительства, Банка России, которые сегодня предпринимаются для поддержки банковской системы, правильные. Но нужно, чтобы они распространялись на все банки, чтобы у клиентов не возникало сомнений в том, что государство будет помогать не только избранным.

Много вопросов вызывает и информационная политика властей. Казалось бы, ну чего волноваться мелким и средним вкладчикам: их-то 700 тыс. рублей застрахованы. Это означает, что даже если банк не смог выполнить обязательства, в течение двух недель после введения внешней администрации они начнут получать свои деньги из Агентства страхования вкладов (АСВ). «Когда пошел вал клиентов за досрочным расторжением, мы вывели в офисы сотрудников, которые начали объяснять людям суть ситуации, в том числе и положения этого закона. Оказалось, что многие либо вообще ничего не знают, либо нет информации о повышении максимальной застрахованной суммы с 400 до 700 тыс. рублей», — делится вице-президент Уральского банка реконструкции и развития Антон Соловьев.

На наш взгляд, сотрудники АСВ в регионах, особенно там, где есть представительства агентства, не должны были в эти дни сходить с экранов телевизоров, детально разъяснять процедуру страхования вкладов. Однако представитель агентства в Свердловской области в разгар паники появился на пресс-конференции в агентстве Интерфакс всего раз. Вот и гадай: то ли это сознательная позиция, то ли недооценка последствий низкого уровня информированности населения.

Борьба с недоверием

Чтобы не повторить реализацию подобного сценария в других регионах, нужно срочно усилить методы поддержки банковского сектора. По мнению Владимира Фролова, часть предложений, озвученных Уральским банковским союзом, ЦБ уже принял к рассмотрению. Так, расширяется список облигаций, под залог которых Банк России предоставляет кредиты банкам, активизировано кредитование банков России под залог долговых обязательств предприятий.

— Но это краткосрочные ресурсы, — утверждает Владимир Фролов, — они хороши для антикризисных мер, но не помогают стабилизации ситуации. Я считаю, нужно ввести в практику ЦБ кредитование банков под залог портфелей кредитов физических лиц, обеспеченных в свою очередь залогом (это транспорт, недвижимость, поручительства).

Во-первых, это надежные портфели, просрочка по ним не превышает 0,5 — 2%. Во-вторых, риски по ним диверсифицированы: дефолт по одному заемщику не сказывается на качестве портфеля в целом. Кредиты выданы на срок от 3 до 5 лет, и если рефинансировать банки в расчете на эти сроки, можно успешно обеспечить их среднесрочными ресурсами. Существующая система рефинансирования ориентирована в основном на крупные банки с большой долей кредитов бизнесу. Они могут позволить себе участвовать в аукционах Банка России, где в качестве обеспечения принимаются обязательства юридических лиц. А региональные банки имеют иную структуру баланса: у нас кредиты населению доходят до 30% совокупного портфеля и по объемам примерно равны вкладам. Предоставление банкам денежных средств под залог таких портфелей могло бы решить проблему ликвидности банков в полном объеме. 

Президент Мега Банка Юрий Зобнин также убежден, что настало время заниматься не только краткосрочными задачами:— Сегодня борьба с кризисом ведется одним методом — выделением денег конкретным банкам, удовлетворяющим определенным условиям. Подобные меры направлены на формирование психологического эффекта: факт предоставления ресурсов должен говорить о том, что не нужно беспокоиться в отношении таких банков ни вкладчикам, ни клиентам. Но это не борьба с кризисом ликвидности, а борьба с недоверием, при которой никто не оценивает, кто реально нуждается в ресурсах и на что они направляются. Если же ставить целью преодоление дефицита ликвидности, необходимо действовать по-другому: решать системную проблему несоответствия коротких пассивов длинным активам, существующую в российском банковском секторе. Как обеспечить должную ликвидность в условиях панических настроений вкладчиков, если вклад привлечен на два года, а ипотечный кредит выдан на 25 лет? Я считаю, в данной ситуации государство (либо назначенный им оператор) должно выкупить у всех банков длинные кредиты (например, на срок более пяти лет), особенно те, что были выданы в рамках реализации приоритетных национальных проектов, — ипотечные, сельскому хозяйству, строительному сектору. Не секрет, что многие банки выдавали такие кредиты по политическим мотивам, их решения «подталкивались» чиновниками и политиками. Задачу раскрутки нацпроектов банки тогда решили, значит, государство должно сейчас взять ответственность на себя и выкупить все длинные кредиты у всех участвующих в данном процессе кредитных организаций. Тогда банки смогут держать на своих корсчетах и в кассах гораздо больше денег и выдавать их вкладчикам по первому требованию.

Нужно решать и принципиальный вопрос — чем заменять выпавшие длинные деньги, убежден Антон Соловьев:
— Из страны выведено около 40 млрд долларов, и это не предел. Фундаментальная задача — чем их сейчас замещать и чем потом подкреплять. До сегодняшнего дня в функции Банка России входило поддержание мгновенной ликвидности, а долгосрочные ресурсы банки привлекали самостоятельно с открытых рынков капитала. Но когда ситуация изменилась и рынки закрылись, по-моему, логично пересмотреть приоритеты деятельности Центробанка. Долгое время в России создавались институты развития, и было бы целесообразно уже сегодня, а не послезавтра задействовать их ресурсы.

Сегодня базовым источником становятся средства с внутренних рынков, и нам необходимо принять политическое решение о том, что ближайшее время мы будем жить и развивать экономику за счет этих ресурсов.

В региональном банковском сообществе исходят из того, что негативные последствия запоздалых мер (как тактических, так и стратегических) могут ощутить не только банки. Пока правительство решало вопрос: кому дать, а кому нет, кризис постепенно начал распространяться на экономику региона. Статистика за сентябрь уже показывает четкую тенденцию снижения объемов кредитования бизнеса, в октябре ситуация еще хуже. Это неизбежно приведет к падению объемов производства, сокращению персонала, изменению ситуации на рынке труда. А затем и второй волне кризиса в банковской системе — уже из-за невозможности обслуживать ранее взятые займы, в том числе и ипотечные, самые опасные с точки зрения социальной ситуации. 

Дополнительные материалы:

Кто остался на кредитном рынке Урала и Западной Сибири

С точки зрения кредитной активности сентябрь не очень показателен: пик кризиса пришелся на вторую половину месяца. Тем не менее тенденция налицо. По данным аналитического центра «Эксперт-Урал», за сентябрь банки региона увеличили портфель кредитов юридическим лицам всего на 250 млн рублей, то есть практически остались на прежнем уровне (для сравнения: в августе рост составил 4,4 млрд рублей). Темпы кредитования населения снижаются медленнее, однако тренд и здесь четкий: за август прирост составил 4 млрд рублей, за сентябрь — 2,5 млрд рублей.

Большинство банков, работающих на территории Урала и Западной Сибири, в сфере кредитной политики заняли выжидательную позицию. Проблема даже не в том, что у банков не хватает ликвидности. Для многих просто не ясно, что будет происходить в экономике. «Придите месяца через три-четыре», — таков типичный ответ банков корпоративным клиентам, впервые обратившимся с кредитной заявкой. Практически все группы банков в этом сегменте предпочитают лишь обслуживать открытые лимиты. «Мы продолжаем кредитовать малый бизнес, который является для нас приоритетом. В других сегментах риски кредитования выросли в разы. Из-за высокой волатильности на рынках подчас сложно определить уровень процентной ставки, которую необходимо установить по кредитам для покрытия рисков. Постоянно меняется стоимость фондирования для самого банка. В этих условиях приоритет отдается дальнейшему накоплению ликвидности», — говорит управляющий филиалом МДМ-Банка в Екатеринбурге Сергей Тимофеев.

Похожего мнения придерживаются и менеджеры самостоятельных банков региона. «Объемы кредитования сокращены за счет снижения новых выдач. Мы продолжаем предоставлять кредиты по открытым лимитам физическим и юридическим лицам», — констатирует вице-президент Запсибкомбанка Андрей Шевелев. Причины такой политики объясняет первый заместитель председателя правления Меткомбанка Андрей Антипов: «Мы продолжаем кредитование постоянных партнеров, сотрудничество с которыми началось до кризиса, поскольку понимаем, что также несем ответственность за реализацию их бизнес-проектов. Не исключаем панических настроений некоторых категорий вкладчиков. Поэтому для создания определенного денежного резерва масштабные программы кредитования временно приостановлены. Это своеобразная страховка, чтобы при любом развитии ситуации на финансовых рынках выполнить свои обязательства перед клиентами».

Наверное, единственная группа банков, которая еще принимает кредитные заявки новых клиентов — это филиалы дочерних европейских кредитных учреждений. По словам генерального директора Екатеринбургского филиала Банка Сосьете Женераль Восток Алексея Павина, в среднем за неделю в филиал обращается десять новых компаний. «Часть заявок удовлетворяем. Конечно, оцениваем жестче, чем до кризиса, внимательно смотрим на объем долговой нагрузки. Безусловно, ставки по кредитам корпоративному сектору уже далеко не те, что до кризиса: летом они держались в среднем по рынку на уровне 11 — 12%, теперь 15 — 17% годовых».

Вторая распространенная тенденция — ужесточение требований к заемщикам и пересмотр кредитной политики. По словам заместителя председателя правления Уральского Банка Сбербанка России Олега Федотова, это необходимо для того, чтобы минимизировать возможные риски в будущем:

— Мы не рассматриваем сейчас заявки на участие в новых проектах, но продолжаем кредитовать инвестиционные программы предприятий, которые поддерживали еще на начальной стадии их запуска. Однако во многих случаях нам приходится пересматривать условия: начали мы финансирование в одной ценовой среде, сейчас она принципиально иная, и нередко предприятия сами не справляются со взятыми на себя обязательствами, объявленными в бизнес-плане. Поэтому мы начинаем повторно обсуждать с нашими клиентами перспективы реализации проектов. В некоторых случаях настаиваем на ускорении реализации, иногда убеждаем клиента отказаться от масштабных инвестиционных программ ввиду изменившихся условий на рынке — роста себестоимости, возможных проблем со сбытом и так далее.

Безусловно, мы не можем не кредитовать предприятия на пополнение оборотных средств, иначе экономика просто встанет. Но требования к обеспечению, в том числе и по уже выданным кредитам, кардинально пересмотрены. Если раньше Сбербанк мог особо надежным заемщикам открыть линию без обеспечения или под залог товаров в обороте, то сейчас мы требуем более качественных залогов, чаще всего это недвижимость. И, наконец, мы тщательно анализируем отраслевые риски, наши эксперты отслеживают состояние дел в отраслях, которые в будущем могут быть подвержены серьезным ценовым колебаниям. На данный момент мы видим негативный тренд в строительной отрасли, металлургии, сельском хозяйстве.

Несколько более активную кредитную политику банки занимают в сфере обслуживания малого бизнеса: все группы продолжают кредитовать этот сектор. Во-первых, это дочерние иностранные банки, в которых есть специальные программы — Райффайзенбанк, КМБ-банк и другие. Достаточно неплохие возможности у банков, в капитале которых участвует Европейский банк реконструкции и развития. Как правило, такие банки имеют специальные кредитные линии, представленные как ЕБРР, так и другими международными организациями. «По итогам четвертого квартала этого года мы намерены выдать малому предпринимательству региона 1,5 — 2 млрд рублей кредитов. Сейчас общий портфель составляет 7,5 млрд рублей», — говорит председатель правления Уралтрансбанка (25% принадлежит ЕБРР) Валерий Заводов. Надо отдать ЕБРР должное: в 1998 году он просто ушел с российского рынка, а сейчас продолжает поддерживать региональные банки, в частности намерен выкупить часть дополнительной эмиссии СКБ-банка (где ему также принадлежит 25%).

В ноябре другой банк с участием ЕБРР — Уралтрансбанк — получит кредитную линию на 300 млн рублей, достигнута договоренность о предоставлении ему субординированного кредита. 

Третья группа кредитных организаций, способных финансировать малый бизнес в прежних объемах, — крупные частные банки. «Мы не прекращали кредитовать этот сектор ни на один день, причем темпы роста кредитования сохраняются, никаких изменений в ценовых параметрах не произошло. Это стало следствием грамотной политики банка по формированию подушки ликвидности еще задолго до событий сентября этого года», — объясняет президент Уральского банка УРСА Банка Светлана Миронова. Не снижает объемы кредитования самый крупный участник этого рынка — Сбербанк. Правда, по словам Олега Федотова, банк придерживается общей стратегии на улучшение качества заемщика, как и в обслуживании корпоративной клиентуры. 

Программы кредитования населения, пусть и в разных объемах, сохранили все типы банков. Ипотека и автокредиты, правда, остались в основном у банков, имеющих собственные длинные ресурсы: это дочки иностранных банков и за редким исключением федеральные структуры. А вот заявки на потребительские кредиты принимают практически все учреждения. «Мы не планируем снижать темпы кредитования и оказываем клиентам весь спектр услуг: от пластиковых карт до автокредитов», — констатирует Сергей Тимофеев. По словам Светланы Мироновой, УРСА Банк не пересматривал линейку потребительских кредитов и в ближайшее время собирается выдавать их по тем же ставкам и в тех же объемах. Однако это скорее исключение: большинство банков в начале осени пересмотрели продуктовые линейки, подняв ставки как минимум на 2 — 2,5%.