Подъем переворотом
 |
|
Леонид Волков |
Леонид с удовольствием демонстрирует всем желающим занятный документ — «Оптимистический план развития проекта “Контур-Экстерн”», составленный в августе 2000го. По нему, проект должны были завершить к ноябрю того же года. Но разработка продолжается до сих пор. За это время Волков побывал в 200 командировках и похудел на 8 килограммов. При этом производит впечатление человека, который очень гордится своей работой и немного собой. Немудрено: «Контур-Экстерн» — продукт, формирующий две трети прибыли «СКБ Контур». Именно он сделал регионального игрока средней руки лидером пусть узкого, но федерального рынка (компания удерживает 50% рынка налоговой отчетности через интернет, имеет 150 тыс. абонентов во всех субъектах РФ, кроме Чечни). Да и узость этого рынка — временная. Количество предприятий, отчитывающихся через интернет, удваивается каждые 8 — 10 месяцев. Кроме того, сама технология имеет огромный потенциал. О ее становлении, современных проблемах и перспективах мы беседуем с Леонидом Волковым.
«Эмбиэев не кончали»
— Леонид, расскажите, как «СКБ Контур» пришел к идее отчетности онлайн?
— Отчетностью компания занималась с момента возникновения в 1988 году, и к 2000-му была наработана солидная база. Но нерешенной оставалась глобальная проблема. Дело в том, что существуют десятки федеральных форм отчетности и еще сотни региональных. Если посчитать все местные особенности отчетности, то только в налоговой — более четырехсот форм. Это около 40 тыс. показателей, 8 тыс. контрольных соотношений. И несколько сотен тысяч строк справочников. Все это в полном виде просто невозможно установить на машину пользователя. Кроме того, формы и показатели постоянно меняются, поэтому информация требует обновления минимум раз в месяц.
В качестве решения проблемы появилась идея сделать «тонкого клиента». Суть технологии в том, чтобы вся информация хранилась и обновлялась в одном-единственном месте — на нашем сервере. На машину клиента ничего ставить не нужно: он заходит на сайт в интернете, заполняет формы там и выгружает готовый отчет. К весне 2001 года мы худобедно сделали «набивалку» (то есть можно было зайти по открытым каналам на сайт, забить данные в форму и сохранить их в виде отчета на дискете. — Ред.). Только в таком виде это никому не было нужно…
— Почему?
— Потому что нельзя было продать. Нерешенной оставалась другая проблема: выгрузив файл, клиент должен был распечатать его на бумаге, чтобы придать документу юридическую значимость, и вместе с дискетой отнести в налоговую. Конечно, налоговому инспектору сверить электронный вариант с бумажным проще, чем самому вносить данные. Но это даже не наполовину решение проблемы — на четверть.
— То есть вам нужно было решить вопросы защиты и транспортировки данных, а также юридической значимости в электронном виде?
— Да, только при выполнении этих условий мы могли продать наш продукт. И в 2001 году оформилась идея налоговой отчетности через интернет. И надо же было такому случиться, что в апреле 2001 года сразу несколько производителей софта выпустили средства криптографической защиты информации (СКЗИ) нового поколения (подробнее об ЭЦП и СКЗИ см. «Виртуальность с автографом», «Э-У» № 16 от 24.04.06). Они были просты, удобны и легко совмещались с продуктами Miсrosoft, под которые затачивались наши программы. К лету 2001 года у нас было готовое решение: можно зайти на сервер, сформировать отчетность, зашифровать ее и отправить. …Но налоговая ее не приняла бы: закона об ЭЦП еще не было, и придать юридическую значимость электронному отчету было невозможно. Закон приняли 10 января 2002 года. И с лета 2001го по зиму 2002го был еще один период, когда мы все чуть не поувольнялись. Что мы только ни делали, чтобы занять людей. Например, писали сайты для канадской авиации: по продаже самолетов, по найму пилотов.
— То есть в 2000 году вы начали разрабатывать проект, возможность коммерциализировать который появилась только после принятия закона об ЭЦП в 2002м. Но откуда вы знали, что закон вообще примут?
— Не было такой уверенности.
— Получается, что проект — по большому счету авантюра…
— Чистой воды. Но у нас такая структура: сформирована из технарей, отцыоснователи — программисты. Бизнесменами тут и не пахнет. «Эмбиэев» не кончали. Было интересно сделать — делали.
И только потом думали, как продать. Много проектов так и осталось загублено. Мы только сейчас, если честно, учимся мыслить как бизнесмены.
— Коммерческая эксплуатация «Контур-Экстерн» началась сразу после принятия закона об ЭЦП?
— В том-то и дело, что нет. Кроме закона нужно было еще несколько нормативных актов. Но самое обидное, что наш основной конкурент «Такском» уже работал. Он тогда пользовался административной поддержкой в ФНС, ему было выдано ведомственное разрешение, позволяющее работать без закона об ЭЦП и нормативных актов. Более того, «Такском» принимал непосредственное участие в разработке этих норм, там наперед знали их содержание. Мы сильно отставали. К счастью, нормативная база была разработана быстро. С 15 по 31 марта 2002 года через нашу систему отчитались первые 15 клиентов.
— А как удалось обогнать «Такском»?
— Там совершили стратегическую ошибку — изначально ориентировались в основном на Москву. С регионами работали по остаточному принципу. Их можно понять: в то время 80% пользователей русскоязычного интернета находились в Москве. Мне кажется, тогда никто кроме нас не верил, что в регионах на этом можно зарабатывать. Но вскоре число пользователей интернета в регионах начало расти. «Такском» стал нам проигрывать по количеству клиентов. Вторая причина — наше объективное конкурентное преимущество — «тонкий клиент», которого до сих пор нет ни у одного игрока. Конкурентам приходится тратить массу усилий на обновление клиентского ПО.
— Почему другие не делают «тонкого клиента»?
— Это очень трудоемко. У нас одних программистов — 40 человек. Но самая большая проблема — мощность. Когда десять клиентов — ставь сервер, который в десять раз мощнее клиентской машины, и вперед. А когда их 150 тысяч? Серверов, которые в 150 тысяч раз мощнее клиентской машины, не бывает. Поэтому на оптимизацию мощности и пропускной способности серверов требуются невероятные человеческие и технические ресурсы.
Закадычные конкуренты
— Как сейчас складываются ваши отношения с «Такскомом»?
— Не разлей вода. После долгих лет непримиримой борьбы у нас одновременно созрело понимание: мы — тактические конкуренты, борющиеся за каждого клиента, но стратегические союзники в распространении самой технологии.
В стране 2,5 млн юридических лиц. Из них онлайн отчитывается 300 тысяч, или 12%. Спрашивается, какой смысл тратить усилия на передел этих 12%? Гораздо умнее объединить усилия для «окучивания» всех остальных.
— Конкретные примеры сотрудничества есть?
— Большой совместный проект — разработка полноценного учебного курса с видеоматериалами и необходимым справочным аппаратом «Электронная отчетность для средних специальных и высших учебных заведений». Это и основы законодательства, и практические навыки. Курс сейчас ведется в нескольких учебных заведениях: выйдут специалисты, не только умеющие работать с электронной отчетностью, но и оценившие ее преимущества на практике. Вероятность того, что предприятия, где они будут работать, станут нашими клиентами, повышается в разы.
Но главное общее дело — и для нас, и для «Такскома», и для всех остальных игроков — лоббирование идеи «единого окна». На базовую услугу, налоговую отчетность через интернет, можно нарастить множество других: отчетность в пенсионный фонд, в Росстат, в соцстрах. Это нужно всем юридическим лицам. Есть формы отчетности, которые нужны не всем, но тем не менее количество потенциальных клиентов велико: по медицинскому страхованию, по внешнеэкономической деятельности, по недропользованию, — всего несколько десятков. А суть «единого окна» состоит в том, чтобы все виды отчетности реализовать на одном ПО и в едином интерфейсе. Мы позиционируем эти формы отчетности как дополнительную услугу.
— Здоровая коммерческая стратегия. Что тут дополнительно лоббировать? Делай услугу и продавай…
— Это нормальная идея для нас как продавцов и для предприятий как клиентов. Но есть еще третья сторона — ведомства, принимающие отчетность. Вот они ведут себя странно. В фонде социального страхования говорят, мол, мы сами все сделаем: разработаем ПО, распространим его, будем поддерживать и клиентов консультировать. Зачем? Во-первых, у нас уже вся база готова для того, чтобы начать эти услуги оказывать. Во-вторых, если каждое ведомство испечет свою программку, значит, клиенту придется иметь этих программок — по количеству ведомств. А их еще надо как-то обновлять и поддерживать. Это с одной стороны — бардак, с другой — просто расточительно. Но самое главное: программка, сделанная в ведомстве, работать не будет.
— Откуда такая уверенность?
— Смотрите. Отчетов в налоговую предприятие делает 20 — 40 в год. Это много, и именно поэтому они платят нам деньги за автоматизацию этого процесса. А в пенсионный фонд — один отчет в год, в фонд социального страхования — четыре. Будет кто-то специально покупать программу ради этого? Если и будут, то далеко не все. Вариант: ее будут распространять бесплатно. А раз бесплатно — откуда деньги на поддержку, обновление ПО, консультирование клиентов? А ниоткуда. Я могу сейчас взять нашу абонентскую плату и с точностью до копейки разложить: сколько уйдет на совершенствование серверных мощностей, сколько на оплату трафика, сколько (больше всего) на оплату труда людей, которые поддерживают и консультируют. Причем количество консультантов растет пропорционально количеству абонентов: один консультант на 500 клиентов. Смогут ведомства осуществлять сервис на таком уровне, учитывая, что их программу никто не купит? Нет. Наконец: разработка и поддержка ПО — это профильный вид деятельности для государственного ведомства?
— Как именно вы лоббируете идею «единого окна»?
— Используем любую возможность, чтобы довести до Минфина, до МЭРТа, до федерального агентства по информационным технологиям мысль о том, что отчетность должна строиться по одним технологиям во всем государстве. Пишем бумажки — их уже гора. Участвуем в конференциях. Объясняем. Вот интервью вам даю. Одним словом, формируем общественное мнение.
— Практические результаты есть?
— Есть. Вот статистику окончательно убедили, они начинают работать с нами. Пенсионный фонд — серединка на половинку: зреет понимание на федеральном уровне, но окончательное решение принимается индивидуально — в каждом регионе. Удалось договориться с пенсионными фондами 45 субъектов. А вот соцстрах от сотрудничества пока отказывается.
Налоговых инспекторов — на биржу труда
— Допустим, все предприятия перейдут на полную электронную отчетность. Что дальше?
— Мы технологически готовы к тому, чтобы совершить, не побоюсь громкого слова, революцию во взаимодействии хозяйствующих субъектов и государства. Речь идет о создании единой информационной системы документирования фактов хозяйственной деятельности.
— Объясните.
— Необходимо интегрировать пять существующих систем: документооборот, оборот финансов, учет, контроль и нормативную базу. Давайте представим, что эта система уже существует, и разберем порядок ее работы на примере. Бухгалтер одного предприятия заходит на некий портал в интернете и оттуда пишет бухгалтеру другого предприятия: «Хочу купить у тебя вагон гвоздей». Второй бухгалтер в рамках этой же системы выставляет ему счет. Дальше счет оплачивается через электронную платежную систему. Все эти счета и оферты существуют в электронном виде, и мы можем их учесть в бухгалтерии. Затем произошло фактическое перемещение гвоздей, появились электронные накладные, акты и прочее. При этом в системе присутствует информационно-справочный аппарат, который накладывает ограничения: следит за тем, чтобы все было оформлено правильно, чтобы каждая операция покрывалась проводкой по определенным счетам. А вот теперь самая суть. Когда все это происходит в единой системе, зачем нам отчетность вообще? Ведь отчетность, например налоговая, — это сбор размазанной по компьютерам бухгалтерий информации в единую базу налоговых органов. Ради этого и получают зарплату сто тысяч налоговых инспекторов. А если в системе уже есть информация, причем не предоставленная бухгалтерами о хозяйственных операциях, а сами хозяйственные операции «живьем»? Налоговой не нужно ничего собирать по крупицам. Вся информация в одном месте — бери и работай.
— Значит, мечтаете оставить без работы большую часть из этих самых 100 тысяч инспекторов?
— Совершенно верно. А еще облегчить жизнь сотням тысяч бухгалтеров, в разы повысить прозрачность хозяйственной деятельности, сократить вероятность ошибок и возможность злоупотреблений.
— С технической точки зрения такое решение выполнимо на практике?
— То, что я описал, в разрозненном виде уже существует. Нужно взять правительственный портал Великобритании, добавить к нему систему электронных счетовфактур Германии и российскую систему электронной отчетности. Не хватает только законодательного разрешения электронных счетовфактур. Но разработать и принять такой закон — дело техники.
— Ну вы замахнулись…
— А я и не говорю, что мы одни это сделаем. Я изложил генеральную линию развития взаимоотношений хозяйствующих субъектов друг с другом и с государством с точки зрения ИТ. И наша задача состоит в том, чтобы встроиться в эту линию, взять на себя работу над элементами будущей системы. Лет через пять появится интернетбухгалтерия. А лет через десять заработает вся система. И мы будем играть в ней значительную роль.
Дополнительные материалы:
«СКБ Контур»
работает в трех основных направлениях: разработка программного обеспечения для автоматизации учета; автоматизация отчетности; поставки компьютерной техники. Один из лидеров уральского рынка по направлению учета (бухгалтерский — «Контур Бухгалтерия Бюджет», складской — «Контур-Склад», заработной платы — «Зарплата— АМБа», кадровых ресурсов — «Контур-Персонал).
Специализированное программное обеспечение для отчетности в электронном виде на магнитных носителях «ПФотчет», «НДФЛотчет», «Отчет 200Х» (сдача отчетности на магнитных носителях) и система электронной отчетности через интернет — «Контур-Экстерн» — работают по всей России.