Чтобы инженер как экономист зарабатывал
Системе высшего образования необходимо повышать качество отбора будущих студентов и уровень их подготовки, чтобы соответствовать запросам рынка трудаМинобрнауки подвело итоги приемной кампании в вузы (началась 20 июня): она «прошла без взрывных нарушений, которые вызывали бы в обществе резонанс». Поводов для скандалов действительно не было (ну разве что в Башкирии дети нескольких чиновников поступили по целевому направлению, то есть вне конкурса). Вузы в целом довольны, особенно ведущие, где вырос проходной бал ЕГЭ и число заявлений (на престижные направления до 70 человек на место). Довольны и абитуриенты: для 700 тыс. выпускников (на 1,3% меньше, чем в прошлом году) учебные заведения приготовили 491 тыс. бюджетных мест (как и в 2012 году). Но осадок остался — ректоры говорят, что между ростом баллов ЕГЭ (только по математике число стобалльников увеличилось в десять раз — до 500) и качеством знаний, которыми обладают поступающие, нет прямой связи. Так, ректор Финансового университета при правительстве РФ Михаил Эскиндаров считает, что ежегодное улучшение результатов ЕГЭ — нехороший фактор: «У нас средний балл — 285. Это все отличные оценки. Такого быть не может». Ректор МГУ Виктор Садовничий убежден, что на результатах ЕГЭ сказалась сумма факторов: «В том числе нарушения и то, что школьники уже набили руку на тестах». Теперь руководство университетов опасается, что места в аудиториях займут и те, кто сдавал ЕГЭ нечестно.
В свою очередь абитуриенты-хорошисты сетуют на то, что декларации о доступности образования в ведущих вузах с введением ЕГЭ в жизнь не воплотились — олимпиадники (идут вне конкурса), целевики (порог по баллам ниже, чем по конкурсу) и стобалльники занимают все места. Например, в Высшей школе экономики на некоторых факультетах число заявлений от олимпиадников оказалось больше контрольных цифр приема. Ректорат был вынужден превысить нормативы на 10 — 15% на всех факультетах.
Есть еще одна причина для беспокойства — несмотря на увеличение числа бесплатных мест по направлениям, востребованным на рынке труда (специальности, связанные с инженерными и технологическими профессиями), абитуриент традиционно сделал выбор в сторону юриспруденции и экономики, по которым бюджетные места на 20% сократились. Эта картина характерна и для Урала и Западной Сибири. Например, в Оренбургском госуниверситете на одно место на юридическом факультете претендовали 18 человек, в Удмуртском госуниверситете на специальность «экономика» — 104 человека. Абсолютный рекорд зафиксирован в Уфимском государственном авиационном техническом университете по направлению «менеджмент»: на одно место — 1017 абитуриентов. Выросло и количество желающих оплачивать обучение по этим специальностям — в среднем студентов-договорников в этом году будет в 1,5 раза больше, чем в прошлом. А вот в Российском научно-исследовательском медицинском университете им. Пирогова (Москва) на «лечебное дело» возьмут абитуриента, у которого на ЕГЭ набрано всего 117 баллов. Это, грубо говоря, тройки с минусами по всем предметам. Каким врачом он выйдет?..
По словам заместителя министра образования и науки РФ Александра Климова, сохраняется интерес к обучению на специальностях и направлениях «экономика», «управление персоналом», «менеджмент», «товароведение»:
— И это несмотря на то, что бюджетных мест стало больше на педагогических, медицинских и технических специальностях — примерно на 5 — 6%. К сожалению, инженерно-технологические направления не попали в список десяти приоритетов у абитуриентов.
На выходе — свыше 30% выпускников вузов не работают по специальности. Об этом заявил министр финансов России Антон Силуанов: «А это значит, что бюджет неэффективно расходует деньги на их обучение, и эту ситуацию надо менять». Директор Института развития образования Ирина Абанкина считает, что решение этой проблемы становится еще актуальнее, если посмотреть на демографические показатели:
— Ни одна страна в мире не сталкивалась с ситуацией, когда в 2003 — 2004 году было 22,4 млн школьников, а сейчас 13,5. Такого сжатия не выдерживает ни одна система. И максимум, что мы можем иметь по цифрам, — это 17,5 миллиона. Должны быть предприняты очень серьезные шаги. Вузы следует реструктуризировать, иначе дефицит специалистов, так необходимых российской экономике, будет только увеличиваться.
Что нужно сделать, чтобы система высшего образования соответствовала запросам рынка труда (с этого года трудоустройство выпускников — один из критериев конкурентоспособности вуза), росла престижность технических специальностей, а липовые отличники отсеивались еще на этапе поступления?
Даешь стране стобалльников
В коридорах университета не протолкнуться — абитуриенты и их родители заполонили каждый сантиметр свободного пространства. Дышать нечем. Вчерашние школьники как зомби — уставились в одну точку с открытыми ртами. Чтобы посмотреть на списки зачисленных, приходится активно работать локтями. Фамилии появятся и в интернете, но кто себе откажет в удовольствии лично увидеть только что отпечатанные страницы с именами счастливчиков. Агрессивнее остальных худющий парень в очках:— Блин, вот ведь. Я по чесноку 243 балла набрал. И только рекомендован к зачислению. То есть попаду сюда, если кто-то откажется. А у меня в классе трое тупо списали — и уже, считай, со студенческими билетами.
Его успокаивают собратья по несчастью:
— Ты же в несколько вузов заявления подавал. Какой-нибудь слабый возьмет.
Непонятно, то ли смеется абитуриент, то ли у него истерика:
— Я ради прикола в политех еще отправил. Так вот там низкий проходной балл. Только какой из меня инженер, меня от математики тошнит.
В этом году, как и в прошлом, абитуриенты могли подавать заявления в пять вузов на три специальности в каждый. Но в итоге из всех вариантов должны были выбрать один и отнести в этот вуз оригинал аттестата, а во всех остальных выбыть из конкурса. Когда обсуждалась эта норма закона, возражений не было. Но то, что казалось благом, сейчас нервирует и вузы, и их абитуриентов. Система зачисления работает автоматически. Сначала из общего числа мест для приема абитуриентов вычитаются те, которые заняли олимпиадники, льготники и целевики. Оставшаяся квота достается абитуриентам с наибольшими баллами. Это первая волна зачисления. На втором и третьем этапах — шансы появляются у тех, кто вроде бы изначально по конкурсу не проходит. Но потом абитуриенты, занимавшие первые строчки, начинают метаться между выбранными ими пятью вузами. Часть из них в итоге решает учиться где-нибудь еще. Но сколько человек уйдет из конкурса и сколько мест освободится — никто до конца не знает. Вот тут хорошистам нужны крепкие нервы. Многие не рискуют и относят документы в менее престижные университеты. Страдают и популярные вузы, которые не могут спрогнозировать, наберут ли высокобалльников в первую волну или им придется дожидаться середнячков, которые остаются в списках к третьей волне.
Прогнозы итогов нынешней вступительной кампании для образовательных учреждений были не очень оптимистичны — из-за дефицита абитуриентов конкуренция за первокурсников должна была существенно возрасти. Эксперты предрекали, что брать в студенты придется едва ли не всех желающих. Заволновались даже столичные университеты. Однако именно они не испытывали недостатка в абитуриентах. Даже московские технические вузы не страдали от отсутствия заявлений. Например, в МГТУ им. Баумана в среднем на одно место претендовали трое абитуриентов, а на популярные направления ИT и биоинженерия зачислили только одного из двух десятков кандидатов.
Многие сильнейшие учебные заведения заполнили бюджетные места еще в первую волну (закончилась 30 июля). Так, у Финансового университета при правительстве РФ (средний балл ЕГЭ всех зачисленных — 285) ко второй волне свободные вакансии оставались только в филиалах. Такая же ситуация сложилась в Российской академии народного хозяйства и госслужбы: в первые дни кампании московские факультеты были забиты практически под завязку. Там даже с учетом льготников (у них, как правило, не слишком высокие результаты ЕГЭ) средний проходной балл установился на отметке 273. В Российском экономическом университете (РЭУ) имени Плеханова в первую волну заняли 96% мест. По словам проректора РЭУ Леонида Брагина, средний балл по ЕГЭ поступивших составил 88 за один экзамен — сплошные отличники. Доволен результатами и Российский государственный гуманитарный университет, который в минувшем году мучительно отбивался от статуса неэффективного. Несмотря на то, что ему сократили набор, только по социологии стало в 7,5 раза меньше мест, он установил внутренний рекорд — конкурс 35 человек на место в среднем по всем факультетам. Средний балл ЕГЭ у зачисленных в пересчете на один экзамен — 80.
Более того, в ведущих экономических и гуманитарных вузах быстро закончились места не только на бюджетном, но и на коммерческом отделении. Так, в Высшей школе экономики лимит платных студентов был выбран чуть ли не до того, как закончили принимать документы для поступления по конкурсу. В Финуниверситете уже через неделю после начала приема документов пришлось искусственно ограничить набор платников.
Такой ажиотаж в столичных учебных заведениях говорит о несостоявшихся замыслах Минобра: увеличив число бюджетных мест в региональных вузах — в основном на технических специальностях, оно рассчитывало решить два вопроса — поддержать вузы на территориях и снять ажиотаж вокруг направлений «экономика» и «юриспруденция». Получилось наоборот — выпускники школ испугались, что им не хватит мест на экономфаках в региональных вузах, и поехали в столичные, взвинтив там конкурс. Из-за этого получить бесплатное образование в них оказалось под силу только тем, кто сдал три предмета на ЕГЭ не ниже, чем на 80 — 85 баллов каждый. То есть на деле в конкурсе смогли участвовать лишь круглые отличники. Для остальных единственный вариант получить хорошее финансовое или гуманитарное образование — идти учиться за деньги. Каждый год обучения в достойных университетах стоит не меньше 200 тыс. рублей. Но семьи готовы платить за то, чтобы их дети могли изучать любимый предмет, а не тот, который им настойчиво рекомендует государство.
Мы тебя зачислили, мы тебя и отчислим
Теперь вузы, набравшие школьников с высокими баллами, думают, как вычислить липовых отличников, а в будущем свести их попадание в студенты к минимуму.— Мы пять лет переходили на эту систему приема в вузы, сейчас ее отменять и придумывать что-то новое неразумно, — уверен ректор МГТУ Анатолий Александров. — Но меня беспокоят скандалы вокруг ЕГЭ, неадекватные результаты, которые приносят абитуриенты из отдельных регионов. Может быть, школьники просто научились сдавать эти тесты? Но все равно баллы за них бесконечно повышаться не могут. А нам приходится каждую осень сажать первокурсников в аудитории и ликвидировать пробелы в знаниях, оставленные школьными учителями. Даже те, кто прилично сдал математику или физику, умеют, оказывается ,делать исключительно то, что им нужно было на ЕГЭ.
— Конкурсные показатели из года в год растут, а ребята умнее не становятся, — резюмирует президент Московского института радиотехники, электроники и автоматики Александр Сигов. — К сожалению, хороший балл в сертификате о сдаче ЕГЭ ничего на деле не значит.
Михаил Эскиндаров призывает коллег отчислять после первой же сессии тех, кто не способен учиться:
— Мы должны обеспечить качественную подготовку студентов. В прошлом году за неуспеваемость наши аудитории покинули 300 студентов, из них 190 учились на платном отделении. В итоге мы, конечно, потеряли деньги. Зато из наших выпускников 94% находят работу еще до осени, и 90% из тех, кто трудится, устраиваются по специальности.
Минобр такое предложение поддерживает — «это будет сигналом к тому, что абсолютно бессмысленно фальсифицировать, покупать результаты ЕГЭ».
Погоню за верхними баллами можно остановить и с помощью введения так называемого портфолио абитуриента. Что в него будет входить, станет известно этой осенью. Скорее всего, уже со следующего года выпускники школ помимо результатов госэкзаменов по трем предметам, будут соревноваться между собой еще и по среднему баллу аттестата, а также по разнообразным внеучебным достижениям. По словам Александра Климова, правила учета портфолио будут прописаны в приказе Минобрнауки:
— Его содержание сейчас обсуждается. Проработаны базовые подходы. Окончательное решение о том, какие дополнительные баллы может получить выпускник школы за счет портфолио и среднего образовательного уровня, еще не принято. Но это в любом случае будет существенная прибавка.
Распределять или нет
Последняя приемная кампания впервые прошла с учетом мнения региональных властей, то есть во внимание при распределении бюджетных мест принимались особенности субъекта РФ и его потребности в специалистах определенных профессий: Минобр заявил о долгосрочной политике повышения престижа технических специальностей. Например, в Пермском государственном национальном исследовательском университете количество бюджетных мест выросло на 300 по сравнению с прошлым годом. Здесь же впервые за несколько лет проходной балл на факультеты естественно-научных специальностей поднялся выше 200. Правда, в вузе такой результат объясняют не столько политикой Минобра, сколько тем, что в нынешнем году для абитуриентов, желающих стать менеджерами и экономистами и получать губернаторскую стипендию в 5 тыс. рублей, сумму баллов ЕГЭ повысили до 260. А вот выпускники, выбравшие физико-математические и естественные науки, медицинские, инженерные специальности, по-прежнему могли рассчитывать на дополнительные стипендии при суммарном балле по трем дисциплинам ЕГЭ 225.Во многих других технических вузах ситуация хуже. Так, в Ижевском государственном техническом университете в этом году не оказалось ни одного стобалльника. По словам Ирины Абанкиной, несмотря на то, что 70% мест для бакалавриата распределялось в регионах с учетом их запросов, в политехнических вузах остро чувствуется нехватка студентов:
— Во-первых, в этих вузах очень сложно учиться, а во-вторых, такие предметы, как физика и химия, по сдаваемости не набирают и 15% от общего числа. Эти направления не пользуются спросом.
Об этой тенденции говорит и президент Московского государственного технического университета радиотехники, электроники и автоматики Александр Сигов:
— Технические вузы могут рассчитывать всего лишь на одну пятую от сдающих экзамен в школе. Мало идут на такие специальности, как физика в электронике, нанотехнологии, наноматериалы, радиоэлектроника. Это не может не расстраивать.
Есть некоторая надежда на целевиков, которые поступают по направлениям от предприятий и местных властей. Например, в УГАТУ по целевым направлениям зачислен 501 абитуриент, в том числе от предприятий — 462, из сельских районов — 39. Это почти четверть от общего набора. Но при этом многие эксперты уверены, что целевой набор, который достался нашей системе образования в наследство из советского прошлого, изжил себя. Раньше абитуриенты из глубинки, поступая по льготе в вуз, были обязаны вернуться и отработать по распределению. А сейчас заставить их выполнять обязательства договора, как ни странно, юридически невозможно. Да и непонятно, кому и как могут отдать деньги за учебу нерадивые выпускники, ведь за всех в конечном итоге платит госбюджет.
Антон Силуанов считает, что вузам надо менять систему взаимоотношений с работодателями — их задача готовить кадры по тем специальностям и в том количестве, какие необходимы экономике. Этой же позиции придерживаются региональные власти.
Однако такой постановке целей сопротивляются университеты. Анатолий Александров подчеркивает, что главная задача вузов — дать серьезное фундаментальное образование, научить добывать знания и встраиваться в любую систему:
— Ориентация на узкозаточенных специалистов ни к чему не приведет: кто за пуговицу будет отвечать, кто еще за что-то.
Проблема в том, что сегодня абитуриенты (прежде всего их родители) не считают технические специальности востребованными. По их мнению, техническое образование в ближайшие годы не сможет стать социальным лифтом, а дипломы юристов и экономистов позволят занять высокие посты и должности. Между тем исследование компании HeadHunter вакансий в Екатеринбурге показало, что предложений от работодателей, где в требованиях указано наличие юридического или экономического образования, только 3% от общего числа. При этом на одну вакансию финансиста и юриста в среднем претендуют два соискателя. Среди инженерно-технических специалистов, строителей и транспортников этот показатель ниже — на одну вакансию приходится один соискатель. Исследователи также говорят о новом тренде — рынком все больше востребованы специалисты с техническим образованием.
В одном из экономических вузов родители школьников дали мне четкий ответ на вопрос: «Почему вы не хотите, чтобы ваши дети стали инженерами?».
— Мы будем против, пока технари не будут зарабатывать как экономисты и обладать в обществе таким же статусом. А этого не будет, пока руководство страны и крупный бизнес не осознают, что ее будущее связано с производством, а не продажей ресурсов.
Дополнительная информация.
Воспитать технаря
Интерес к техническому образованию растет — меняется сознание людей и ситуация на рынке труда. Эту тенденцию надо закрепить, усилив подготовку школьников по физике, считает проректор по учебной работе Тюменского государственного нефтегазового университета (ТюмГНГУ) Николай Коленчин.— Николай Филиппович, чем нынешняя приемная кампания отличалась от прошлогодней?
— Для ТюмГНГУ она прошла не хуже, чем в прошлом году — мы закрыли бюджетные места по всем специальностям и направлениям. Одно из главных отличий — вузы подняли планку проходного балла, в том числе для тех, кто собирается учиться платно. Понятно почему: они хотят видеть в аудиториях наиболее подготовленных школьников. Если раньше бытовало мнение «деньги есть, я поступлю хоть куда», то сейчас с низкими результатами ЕГЭ никуда не возьмут. Ни одному университету невыгодно брать школьных выпускников с посредственными баллами. В прежние годы с Минобром можно было порешать вопрос о дополнительном наборе платников, сейчас — это нереально. Средний балл ЕГЭ поступивших — один из критериев эффективности вузов. ТюмГНГУ был вынужден отказать некоторым желающим учиться платно.
— Итоги кампании, как и перечень экзаменов, выбранных для сдачи ЕГЭ, показывает, что у школьников нет интереса к техническим специальностям.
— Но ситуация меняется: такого перекоса, который существовал пять лет назад, когда умы выпускников школ занимал исключительно менеджмент, уже нет. Люди изучают предложения на рынке труда и понимают, что специалисты с техническим образованием востребованы. Это видно по результатам кампании в нашем вузе — вырос конкурс на нефтегазовое дело, есть большой интерес к геологии. Мы поменяли стратегию работы со школьниками — попытались перейти от обезличенной работы через СМИ к персональным встречам. Разговариваем с учениками и их родителями, рассказываем о профессиях и перспективах. Мы же выступили инициаторами бесплатных курсов по физике через интернет для тех, кто хотел изучать инженерное направление. Каждое структурное подразделение института готово давать консультации и включиться в подготовку таких ребят. Уповать только на школьную программу нельзя — погоня за хорошими баллами ЕГЭ, а школы тоже по ним оценивают, привела к тому, что физика изучается посредственно.
— Что еще должен делать технический вуз, чтобы быть конкурентоспособным на рынке образования?
— Мы отказываемся сегодня от ряда непрофильных направлений, а взамен получаем дополнительное бюджетное финансирование для инженерных специальностей. В последние годы вузы, чтобы заработать, бросались в разные направления. Но это неправильно. Если гуманитарный университет начнет готовить технаря, ему просто базы не хватит. Ведь помимо преподавателей, нужны лаборатории и производственная практика. Сейчас идет четкое разделение образования по отраслевому принципу. Так и должно быть. Плюс нужно выстраивать грамотные отношения с потенциальными работодателями выпускников. У нас уже больше 160 комплексных договоров с предприятиями — они берут студентов на практику, выделяют специальные стипендии, трудоустраивают. Этот процесс происходит на виду у всех — дети понимают, что с университетом сотрудничают такие крупные компании, как «Роснефть», «Газпром», «Сургутнефтегаз». Связь с бизнесом необходима — наш филиал в Тобольске не испытывал трудности с набором на химнаправление в том числе потому, что там активно развиваются «Тобольск-Нефтехим», «Тобольск-Полимер».
Государство сегодня тоже осознало важность технических специальностей. Количество бюджетных мест увеличивается. На нефтегазовом направлении их число выросло на 300 — это только на бакалавриат, плюс нам и на магистратуру добавили.
— 1 сентября вступил в силу новый закон об образовании, закрепляющий двухуровневую систему высшего образования — бакалавриат и магистратуру. При этом сохраняется специалитет. Как работодатели реагируют на эти изменения?
— Пока им непонятно, как относиться к бакалавру — на какую его должность устраивать, каковы его компетенции, какой уровень знаний. Но это адаптационный период. Мы объясняем, кто такой бакалавр, на что он способен. Он обладает базовой подготовкой и ему понадобиться дополнительное образование в зависимости от специализации предприятия. Так делается за рубежом: бакалавры устраиваются на работу и потом дополнительно доучиваются, осваивают узкую специализацию. У нас сегодня доучивают сами предприятия, к сожалению, в вузах пока этого нет. Поэтому бизнес говорит, что образование стало хуже. Но при этом никто пока не смог четко сформулировать, кого нужно готовить и какими должны быть знания. Чтобы разобраться в этих вопросах, мы создали общественные советы и обсуждаем с предприятиями, как корректировать образовательную траекторию.