Зрелищ и хлеба
 |
| Фото - Андрей Порубов |
В Тобольске вообще все подлинное: древний Кремль, единственный в Сибири, тюремный замок, где в заточении находились Чернышевский и Короленко, могилы декабристов, памятные места Менделеева и Алябьева, предметы быта коренных народов и даже останки мамонтов, из которых делают знаменитые костяные скульптурки.
Все это было в Тобольске и 50 лет назад, и пять. Но так уж повелось на Руси, что повышенная деловая активность инициируется императорскими указами. После посещения тюменского края президентом России весной 2003 года была принята областная целевая программа «Создание туристического центра Западной Сибири на базе историко-культурного наследия Тобольска». И город взял курс на туризм. Именно эту отрасль определили ниточкой, потянув за которую, горожане планируют размотать клубок внутренних проблем Тобольска.
Есть у города давняя инженерная «хворь» — подтопление нижних районов, так называемой подгоры. Придется «дом» Тобольск подремонтировать, чтоб не стыдиться приезжих. Кроме того, гостей следует усадить за стол, развлечь, спать уложить. Развитие сети кафе, гостиниц, зон отдыха — несомненный плюс и для жителей, несущий прямой экономический эффект. Это раньше туризм числился в расходной части бюджета как сугубо социальная отрасль, сейчас же значится в почетной графе «инвестиции, предпринимательство, бизнес». По словам заведующего отделом по развитию туризма тобольской администрации Юрия Бадрызлова, уже в 2007 году ожидается прибыль от турсферы в 35,7 млн руб-лей. С осуществлением строительных проектов поступления в бюджеты всех уровней составят около 1 млрд рублей. Не говоря о том, что туризм выступает важным фактором инвестиционной привлекательности, так как создает благоприятный имидж территории, корректирует провинциальное мироощущение.
Все это здорово. Но для Тюменской области с ее крупной нефтегазовой промышленностью такая «человеческая» отрасль, как туризм, — первооткрывательская стезя. Специалисты утверждают парадоксальное: объектом интереса может стать любая точка на карте, необходимо лишь соблюсти три условия. Первое: наличие самого турпродукта. Хорошо, когда он существует исторически; если нет, его можно создать. Второе: развитая инфраструктура, ее следует выстроить. Третье: организация гостевого потока, здесь уже работают маркетинговые технологии. С учетом данных пунктов разработана и тюменская программа развития туризма.
Мы решили посмотреть, как обстоят дела на каждом из трех этапов, сравнить то, что планируется, с тем, что имеется. Я проехала предполагаемым путем туриста по некоторым объектам области, встречаясь с людьми, от которых зависит состояние отрасли. Среди них выделялись «оптимисты» — в основном те, кто составляет программы, и, назову их мягко, «реалисты» — им по преимуществу эти планы осуществлять.
Продукт: тюменское ожерелье
Тобольск, конечно, самая крупная жемчужина Западной Сибири, но не единственная. В областной администрации заговорили о создании «тюменского ожерелья». В самом областном центре значительно развит деловой туризм, здесь практически каждую неделю проходит либо всероссийский симпозиум, либо международная конференция. Значит, Тюмень должна стать первым пунктом маршрута. Затем — село Покровское, родина Григория Распутина; Ялуторовск, где в ссылке жили многие известные декабристы; Абалакский монастырь как центр духовного туризма и, наконец, Тобольск с его мощным познавательным и паломническим потенциалом.
Итак, я в Тюмени. Самый древний город за Уралом, с которого когда-то начиналась азиатская Россия. Здесь стало чище и краше, чем пару лет назад. Приятно, но не это притягивает туристические потоки. Есть ли в Тюмени эксклюзивный турпродукт? Город издавна славился особой отделкой деревянных строений: изба — и на ней объемная, высокого рельефа, скульптурная резьба. До сего дня сохранилось около ста таких зданий. Но они разбросаны по улицам, не составляют единого ансамбля, «местечка», и в большинстве выглядят доживающими последние годы. Правда, по словам председателя комитета по охране и использованию объектов культурно-исторического наследия областной администрации Надежды Коломийцевой, разработан проект заповедной зоны в центре города, куда можно будет перенести ценные деревянные усадьбы из разных районов. Пока же истинным охотникам до редкостей (а подобная резьба — единственная в мире) приходится вылавливать шедевры в гуще ничем не примечательных строений.
Практика мировых туристических центров свидетельствует, что возможны два подхода к турпродукту: ставка на подлинность — и на подобие. Первый, конечно, привлекательнее. Но и второй сегодня используется активно и успешно. Там, где не сохранились древности, их воссоздают (таковы музеи быта, например). Или материализуют легенды (как домик Джульетты в итальянской Вероне). Или вообще придумывают что-то новое, прежде не существовавшее, но аттрактивное, способное привлечь внимание путешественников (музей шоколада в Барселоне, пива — в Амстердаме). Тюмень не изобилует древностями, но найти потенциально привлекательные для туристов сферы можно. Прежде всего промышленные. «Нефть», «газ» — слова непоэтические, но почти святые для современников. Живой музей при буровой мог бы стать изюминкой края. Вполне любопытен Музей нефти и газа, существующий как филиал краеведческого. Как добывается «черное золото», которое на самом деле не обязательно черное, но еще и белое, желтое, оранжевое; как было открыто первое месторождение в регионе; в каких условиях трудились геологи — все это здесь можно не только узнать, но и увидеть. Вот только посетители музея — почти исключительно школьники, он слабо засвечен на туристической карте.
Пока в Тюмени, при всем уважении к городу, особо смотреть не на что. Так что надежнее для получения впечатлений отправиться в село Покровское (час автомобильной езды от областного центра), где родился Григорий Распутин и действует частный музей, ему посвященный. Среди уникальных экспонатов — метрические книги с записями о появлении на свет будущего мистического старца, стульчик, подаренный им односельчанке на свадьбу, якобы пригодный для поддержания мужской силы супруга. Музей оживляет бытие тихого сибирского села, хотя говорить о наплыве посетителей тоже не приходится.
Оригинальным собственным турпродуктом обладает и Ялуторовск, но отношение к декабристам сейчас не столь трепетное, как когда-то.
Тобольску повезло больше: ценность Кремля не вызывает сомнений у потомков, а с годами только возрастает. На его сохранение — реконструкцию колокольни, нескольких церквей, гостиного двора — из областного бюджета в этом году выделен 181 млн рублей. Как поясняют в местной администрации, деньги едва успевают осваивать. На первый взгляд, восстановительные работы идут активно: колокольня в лесах, экскаватор роет кремлевскую землю. Но потом замечаю, что рабочие увлеченно осматривают тех, кто осматривает достопримечательности, в свободное от наблюдений время вяло постукивая молотками. Да и сотрудники музейного комплекса (из разряда «реалистов») недоверчиво воспринимают властную активность по поводу реставрации памятников: на их веку такое уже бывало, но время продолжает обгонять устремления чиновников.
К тому же на территории музейного комплекса — «двоевластие»: власть светская и власть духовная. Епархия тоже ведет строительные работы, но служители культа не всегда оказываются хорошими инженерами. Заместитель директора по науке тобольского государственного музея-заповедника Алексей Нескоров подчеркивает: реставрация требует выверенного научного подхода, иначе разрушение памятников старины не замедлится, а ускорится. По его словам, в результате инициированных церковью работ без предварительных археологических раскопок пострадал древний Софийско-Успенский собор. Взаимоотношения представителей культуры и религии порой обостряются настолько, что вмешивается милиция. А пока суд да дело, богом данные красоты и достопримечательности не делают город туристической меккой.
Время требует перемен и в музейной политике. «Нужно избавляться от провинциальности в подаче материалов, — считает председатель комитета по культуре администрации Тюменской области Евгений Негинский. — Мы ориентируем деятельность музея именно на развитие туризма. С нынешнего года в Тобольском училище искусств появилась специальность „туризм“, а в педагогическом институте готовят экскурсоводов». Групповой туризм постепенно вытесняется индивидуальным, а музеи, не думая о том, что вкусы бывают разными, по старинке предлагают «комплексный обед». «Каждый посетитель должен иметь возможность получить информацию о фондах и увидеть, потрогать то, что ему интересно, — утверждает Евгений Семенович. — Нужен электронный каталог».
К созданию электронного каталога здесь еще только приступили. Зато уже придумали и предлагают туристам интерактивные маршруты. Особенно эффектно посещение тюремного замка. Гостей, одетых в форму заключенных, встречает и сопровождает в камеры надзиратель. В программе — прогулка «руки за спину», а наиболее опасным — одиночное заключение. Я провела в крохотной, ледяной даже в жару камере десять минут, пытаясь постичь, каково прожить здесь десять лет. Да к тому же, как некоторые, с пользой для человечества. Кибальчич в тюрьме открыл принцип ракетного двигателя, Щеголев написал хрестоматийный труд о Пушкине. Мне же, кроме примитивного образа «могильный холод», ничего в голову не пришло…
Инфраструктура: кушать не подано
Из Екатеринбурга в Тобольск ехать недолго: ночь в пути — и целый день впечатлений. Но небезопасно: поезд Москва — Новый Уренгой запоминается капающей сверху водой, не закрывающимися туалетами и милой проводницей, не успевающей разбудить пассажиров до станции назначения. Из Тюмени, помимо железнодорожного пути, возможен автомобильный. Кстати, наибольшая часть выделяемых целевой программой средств на развитие инфраструктуры туризма направляется именно на реконструкцию трассы Тюмень — Тобольск. Предполагается, это будет современный автобан с четырехполосным движением и придорожными ресторанами, способными принять пассажиров крупного экскурсионного автобуса. Пока же — дорога вполне заурядная.
Мы на месте. Прежде чем насыщаться пищей духовной, хотелось с дороги подкрепиться пищей телесной. В районе Кремля, в так называемом «старом городе», я не обнаружила ни одной (!) столовой, летнего кафе, заведения фаст-фуда. Вынужденный легкий завтрак в ресторане «У Никольского взвоза» был приятен, сопровождался старательным обслуживанием официантов в алых косоворотках, судя по возрасту, подрабатывающих в летние каникулы, и стоил как полноценный обед. Перед обратной дорогой я повторила попытку откушать, на сей раз продвинувшись ближе к центру города. Парочка встреченных мною кафе обслуживала свадьбы. В ответ на вопрос, как же мне поужинать в Тобольске, веселые официантки сообщили, что самый надежный способ — выйти замуж. Я не была готова платить столь высокую цену за тарелку супа и решила попоститься: к тому располагала и святость места.
В администрации города мне разъяснили, что прорабатываются проекты размещения точек быстрого питания, летних кафе прямо в Кремле, все это будет, будет. Вот только кушать хочется сегодня и сейчас. Программа развития Тобольска в целом грамотна, комплексно учитывает разные аспекты организации туристического бизнеса. Где поселиться приезжим (на данный момент в городе четыре гостиницы, с ростом туристического потока они не справятся). Где развлечься гостям, да и жителям в свободное время (на зиму планируются горнолыжный курорт в черте города, летом — рыбалка, дискотеки, луна-парк и аквапарк). Где получить любую информацию (информационный центр начнет действовать со следующего года). Где присесть отдохнуть, приобрести сувениры, и так далее. Существующая же инфраструктура Тобольска не соответствует амбициям крупного туристического центра.
Поток: цель — удвоить
А соответствуют ли эти амбиции здравому смыслу? Прохладный климат формирует особую любовь россиян к южному направлению. Многие ли готовы тратить значительные деньги на поездку в Сибирь? На сей раз я поддерживаю точку зрения оптимистов. У Тюменской области, прежде всего Тобольска, есть туристическое будущее. Во-первых, потому что уже существует традиция. Тобольск действительно уникален. Здесь и аура особая, и виды, за которые в «европах» деньги берут. А тут смотри бесплатно сколько хочешь. Сейчас, по официальным данным, сюда ежегодно приезжают до 130 тысяч россиян — это больше, чем местных жителей. Музей, исходя из посещений кремлевских экспозиций, дает еще более высокие цифры. Сотрудник тобольского музея Сергей Катаманов рассказывает, что посещают город и иностранцы — до тысячи в год. Приезжают, узнав о Тобольске из путеводителей, интересуются в основном «царскими» достопримечательностями и сибирским экстримом. Во-вторых, согласно мировой тенденции, растет интерес не к «чужим» достопримечательностям (на них уже насмотрелись), а к «своим». По наблюдениям главного специалиста департамента спорта и молодежной политики Тюменской администрации Николая Шалагинова, если несколько лет назад турфирмы занимались исключительно выездным туризмом, то теперь ищут новые ниши в том числе на внутреннем поле, в своих регионах.
В Тобольске предполагают увеличить поток туристов вдвое. Областная целевая программа на продвижение туристического продукта выделяет значительные средства — 285,6 млн рублей. Правда, на 2005 год приходится лишь 6 миллионов: сначала нужно создать достойный продукт, а потом его рекламировать. Но работа началась. В Тюменской области около 140 лицензированных туристических организаций, многие из них уже продвигают и организуют экскурсии в Тобольск, Ялуторовск, Абалакский монастырь.
Один из путей создания мощного туристского потока — презентация продукта иногородним турфирмам. Крупная презентация прошла весной в Москве. Но пока ни один столичный оператор не заинтересовался далеким кремлевским центром. Возможно, пройди подобная акция в соседних Екатеринбурге, Перми или Челябинске, эффект был бы заметнее. Я лично знаю екатеринбуржцев, которые с удовольствием свозили бы в Тобольск своих детей, но не ведают, куда обратиться. Если реклама «молодой» южноуральской жемчужины Аркаима частенько встречается в столице Урала, то рекламные проспекты Тобольска мне не попадались.
За время поездки не раз доводилось слышать: приезжайте через пару лет, все будет иначе. Областная программа развития туризма рассчитана на три года. Шесть месяцев уже прошли. Тюменское ожерелье выглядит заманчиво, но пока на уровне идеи.