Сила — в слабости

Отсутствие сложных финансовых инструментов помогло российской банковской системе уклониться от мировых кризисных явлений. Но это не панацея от возможного спада. Отток капитала с развивающихся рынков неизбежен, и уже сейчас банкам нужно искать внутренние источники финансирования.

В конце мая деловая элита России, в том числе и Уральского региона, съехалась в Киев: этот город был выбран местом проведения ежегодного заседания совета управляющих Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР). Помимо текущих вопросов (распределения доходов, формирования резервов) на ежегодных заседаниях ЕБРР даются оценки и прогнозы состояния мировой экономики. Анализируя состояние рынков, эксперты ЕБРР пришли к выводу, что и экономика, и банковская система стран бывшего Советского Союза остались «на удивление невосприимчивы к потрясениям, наблюдаемым на мировых кредитных рынках». В чем причины такой невосприимчивости, ощутим ли мы в конечном итоге последствия кризиса? Рассказывает председатель правления Уралтрансбанка Валерий Заводов, принимавший участие в заседании совета. 

Не просто деньги

Валерий Заводов

— Валерий Геннадьевич, вы согласны с оценками ЕБРР относительно влияния кризиса на банковскую систему стран СНГ? Почему гроза прошла мимо?

— Абсолютно согласен. На этот раз наша сила оказалось в нашей слабости. Дело в том, что банковская система стран СНГ в сравнении с системами Западной Европы и США находится еще в начальной стадии развития. Это означает, что мы не пользуемся сложными финансовыми инструментами. У нас все просто: выдал кредит — вернул, выдал — вернул и так далее. Банки других стран активно применяют разнообразные производные: на выданные кредиты выпускают ценные бумаги, эти бумаги запускают в оборот и так далее. В результате создается своеобразная пирамида, которая позволяет формировать долгосрочные ресурсы, иными словами из просто денег делать инвестиционные деньги. Почему кризис начался с рынка ипотеки? Потому что именно там обращаются длинные ресурсы, создано немало разнообразных производных инструментов, которые начали рушиться из-за неспособности конечных заемщиков обслуживать долги. Мы к этому пока не подошли, единицы банков работали со структурированными активами, связанными с ипотечными бумагами США. Поэтому и ощущаем последствия кризиса лишь в виде снижения доверия друг к другу, уменьшения ликвидности и, следовательно, удорожания денег.

— Тем не менее эксперты ЕБРР считают, что проблемы у нас все-таки будут. Отток международного капитала с развивающихся рынков неизбежен и это может привести к падению темпов роста экономики.

— Да, темпы будут снижаться. По прогнозам ЕБРР, в 2008 году в России экономический рост составит 7% против 8,4% в 2007-м. Но связано это не столько с последствиями мирового финансового кризиса, сколько с внутренними проблемами каждого отдельного государства. Дело в том, что пока структура экономик развивающихся стран мало дифференцирована, у каждой есть своя существенная зависимость от одного важного фактора. Для Казахстана это зависимость от внешних финансовых инвестиций, для азиатских стран — плохие погодные условия и, следовательно, низкая урожайность. Для России главный фактор риска — низкая производительность труда. Значительная доля экономики нашей страны не модернизирована, провести реальное обновление фондов после приватизации удалось единицам предприятий, остальные в принципе не могут выпускать конкурентоспособную продукцию. Мы все время перебираем какие-то остатки производственных мощностей советского периода, на которых невозможно заработать нормальную прибыль и реинвестировать ее в развитие. Вот и получается замкнутый круг: у бизнеса денег нет, у банков — тоже, а государство не умеет, а может быть, пока и не горит желанием превратить аккумулированные им ресурсы в инвестиционные. Как иначе можно объяснить тот факт, что деньги, выделенные институтам развития, вот уже несколько месяцев лежат на банковских депозитах? Именно по этой причине некоторое ухудшение в среднесрочной перспективе у нас все-таки произойдет.

— Какое влияние на темпы роста оказывает повышение цен на продукты питания?

— Думаю, значительное. Фундаментально причина роста цены — как раз та способность американских и европейских финансистов генерировать инвестиционные деньги, о которой я говорил. Эти деньги начали поступать в экономики стран третьего мира и тем самым способствовать улучшению уровня жизни людей. В некоторых очень бедных странах люди стали иногда кушать хлеб, говорят, в Китае в моду вошли молочные продукты, что, в общем, нонсенс для этой культуры. Зависимость простая: рост спроса — рост цен. И все это происходит на фоне сокращения государственных дотаций фермеров во многих европейских странах. А в таких чувствительных отраслях, как сельскохозяйственное производство, господдержка имеет важное значение. Думаю, не последнюю роль сыграли погодные условия: в результате глобального потепления стала ухудшаться урожайность, что привело к дефициту некоторых товарных позиций. На мой взгляд, определенный вклад в рост цен вносит и протекционистская политика некоторых государств, которые начали запрещать экспорт определенных видов продовольствия, того же зерна. Это похоже на ситуацию с финансовыми ресурсами: у банков деньги в принципе есть, но они придерживают их на всякий случай, не давая друг другу, тем самым создавая дефицит, приводящий к росту цен. Ну и, само собой разумеется, определенный вклад вносит падение интереса людей к занятию сельским хозяйством: урбанизация характерна не только для России.

— Что в этой ситуации рекомендует ЕБРР?

— Расширять инвестиции в энергосберегающие и инфраструктурные проекты, проводить реформы, в том числе земельных отношений. В финансовом секторе рекомендации сводятся к стимулированию банков повышать эффективность анализа рисков, кроме того, в условиях снижения притока международного капитала ЕБРР считает, что банкам нужно искать альтернативные источники финансирования.

Хуже не будет

— В Киеве произошло еще одно важное событие. Президент ЕБРР Жан Лемьер, проработавший в этой должности два срока (восемь лет) и известный хорошим отношением к России, ушел с поста. Его уход как-то повлияет на наши взаимоотношения?

— Хуже не будет, может, будет и лучше. Новый президент ЕБРР, бывший госсекретарь министерства финансов Германии Томас Миров, человек достаточно близкий к банковской системе, в министерстве финансов он курировал именно банки и прекрасно знает эту отрасль. Вообще присутствие немецкой стороны в любых международных организациях — для нас всегда позитивный фактор: с этой страной у России налаженные экономические связи, большой товарооборот.

— Валерий Геннадьевич, а каковы ваши личные впечатления от общения на заседании ЕБРР?

— Конечно, это очень представительное мероприятие, огромное количество делегаций, более 60 государственных флагов, очень много деловых людей, встреч, переговоров. Мы, кстати, на этом мероприятии подписали соглашение с Немецким банком развития (KFW), который выделил Уралтрансбанку кредитную линию на 20 млн долларов для финансирования малого бизнеса. Кроме того, договорились с ЕБРР об участии в новом проекте, который он начинает как раз в связи с продовольственной проблемой — речь о поддержке сельскохозяйственных предприятий. Эта помощь будет также реализована в виде кредитных линий банкам. Мы уже в этом году рассчитываем обучить персонал технологии кредитования селян.

— Эта программа не будет конкурировать с продуктами нашего Россельхозбанка, который тоже имеет намерение поддерживать сельское хозяйство?

— У нас многие институты развития имеют намерения, только деньги почему-то мы получаем не от них, а от международных финансовых организаций. Я не думаю, что здесь будет обострение конкуренции — спрос значительно превышает предложение. Но то что у ЕБРР продукты будут более комфортные, чем у Россельхозбанка, очевидно: здесь огромный опыт и технологии, что очень важно для организации эффективного механизма финансирования любого сектора экономики.

— Каковы в целом перспективы сотрудничества ЕБРР с Россией, ожидаются ли новые сделки, в том числе и в банковском секторе? 

— Новые сделки, безусловно, будут. В основном интерес ЕБРР, как и прежде, сосредоточен в секторе региональных банков. Я думаю, портфель инвестиций в Россию как минимум не уменьшится, потому что из всех стран СНГ, мы — самая надежная и привлекательная. В других государствах ЕБРР, как правило, работает исходя из политических соображений — в качестве института, который должен помогать развивать рыночные отношения. В России же при минимальном количестве рисков можно не только решать эту задачу, но и получить хорошую отдачу от инвестиций