Тихой сапой

Времена, когда консолидация металлургической отрасли в нашей стране проходила на волне выстраивания технологической цепочки в отдельно взятых холдингах, в прошлом. Сегодня в результате серии сделок слияний — поглощений, пришедшихся на конец 1990х — начало 2000х годов, большинство предприятий вертикально интегрированы. Дальнейший процесс консолидации и укрупнения в металлургии тормозится отсутствием явных объединительных инициатив со стороны лидеров отрасли. Единой стратегии поведения отечественных игроков на мировом рынке нет.

Напротив, отечественные металлургические холдинги, заявляя об инвестиционных проектах и зачастую акцентируя внимание на такой глобальной цели, как интеграция в мировое экономическое пространство, на деле ограничиваются поглощением мелких зарубежных производителей. Минимальный эффект от подобных сделок — доступ к сырьевым активам или заход на перспективные, но локальные рынки сбыта, а также приобретение нового технологического опыта. Максимальный — повышение капитализации, усиление влияния на рынке. Как следствие, мировая экспансия российских металлургов носит пока хаотичный характер. Общее впечатление: нередко металлурги сами не знают, для чего приобретают предприятия. Активы превращаются в балласт.

Новой идеологией консолидации российских металлургов могла бы стать защита от возможного недружественного поглощения со стороны мирового лидера — Mittal Steel. «Враг у ворот»: в прошлом году на аукционе по продаже крупнейшего украинского производителя, «Криворожстали», Mittal Steel обошла конкурентов из России, предложив за лот 4,9 млрд долларов. Наши компании посчитали цену необоснованно завышенной. Обращает на себя внимание и возможность приобретения украинского меткомбината им. Ильича вторым по значимости игроком мирового металлургического рынка — европейской компанией Arcelor.

Российские компании относят страны СНГ к зонам политического риска. Прохладные отношения России с Украиной и Грузией, оформленные в «газовый» и «водно-винный» конфликты соответственно, показывают: объективные предпосылки для этого есть. Между тем полное исключение из списка «интересных регионов» бывших братских республик развязывает руки мировым конкурентам российских металлургов. При этом очевидно, что в силу географической близости львиная доля экспорта продукции из соседних государств может быть направлена на рынок России. Печальный опыт отечественных трубников, воевавших с украинскими производителями на протяжении трех лет, свидетельствует, что демпинга со стороны соседей не избежать. Следствием станет снижение доходности, урезание инвестиционных возможностей и экспансионистских амбиций российских металлургов. Неприкрытые тылы на внутреннем рынке ставят под сомнение способность завоевать мировой. А странное на фоне описанных угроз нежелание отечественных игроков объединить усилия в борьбе за успех в глобальной конкуренции делают такую перспективу практически невозможной.

Нерешительное поведение наших металлургов повторяет рыхлую модель всей отечественной экономики. Выдающийся вклад отрасли в валютные поступления страны (благодаря экспортной ориентации, что особенно актуально для цветной металлургии) стал в последнее время предметом спекуляций. Металлурги все чаще говорят о том, что власти должны стимулировать отрасль за счет налоговых преференций, а также приструнивать естественные монополии, завышающие, по их мнению, тарифы на электроэнергию и транспортные перевозки.

Один из последних примеров — инициатива ведущего российского производителя алюминия компании «Русал», предложившей государству страховать риски на случай приобретения компаниями заграничных активов: «Государство в своем бюджете должно зарезервировать компенсационную выплату на покрытие потерь при реализации крупнейших проектов российских компаний, одобренных российским правительством», — считают аналитики «Русала». Чиновники пока решений не приняли, дискуссии продолжаются.

Однако пенять на государство проще всего. Задачу конкурентоспособности в глобальной системе металлурги должны решить сами. Видимо, пока им это не под силу.