Ленин не подзуживал каталонцев

О природе революции

К столетию Октябрьской революции власть, несмотря на все попытки, не смогла привести общество к консенсусу относительно того, что же все-таки произошло в России в 1917 году и как эти и последующие события повлияли на ход отечественной и мировой истории. Хотя вообще это верх глупости — век спустя выступать за или против революции. Она свершилась, причем не в результате какого-то злого случая или заговора врагов России, выдавших деньги Ленину на организацию госпереворота. Только полный кретин может поверить в то, что немецкий агент смог обманным путем повести за собой людские массы, выиграть гражданскую войну и провернуть на шестой части земли невиданный социалистический эксперимент. Утверждать так — значит держать нас всех за скот, безмолвно шествующий на убой.

Революция — объективный процесс, она свершилась из-за острых нерешенных проблем внутри российского общества, главными из которых были изнурительная война (которую ни при каком желании нельзя было назвать отечественной) и колоссальная масса безземельных и малоземельных крестьян (кто бы что ни говорил, а Столыпин не смог решить аграрный вопрос, лишь еще больше настроив против власти крупнейшее сословие). Правящая верхушка, по сути, закрывала на проблемы глаза, но, как хлестко выразился тот же Ленин, «не признавать того, что есть, — нельзя: оно само заставит себя признать». Вот почему глупо говорить «я против революций». Меньше разглагольствуй про иностранных агентов, а больше работай над устранением революционной ситуации. Машинист не талдычит о своем негативном отношении к возможности взрыва парового котла — при экстренной ситуации он молча снижает в котле давление, выпуская избыточный пар.

Тотальное непонимание природы революции либо намеренное искажение этого явления наблюдалось как сто лет назад, так и сегодня. Коснемся только одного аспекта — ленинской концепции о праве наций на самоопределение, вновь оказавшейся на слуху в связи с сегодняшними вспышками сепаратизма в Испании, Италии, Великобритании, Ираке. Дескать, подрывное учение Ленина сказывается до сих пор — раньше вождь Октябрьской революции заложил под нашу державу мину замедленного действия в виде административного деления по национальному принципу, в результате чего страна через 70 лет развалилась, а теперь распадаются и другие многонациональные государства.

На этом утверждении уже тридцать лет строит свою политическую карьеру доктор философских наук Владимир Жириновский, в последние годы ему вторят профессиональные патриоты из «Единой России». Кажется, не будь Ленин основателем компартии, за его критику с великодержавных позиций принялся бы и коммунист Геннадий Зюганов.

Нам периодически вдалбливают мысль о том, что Ленин выступал за то, чтобы каждая нация имела свое государственное образование, а раз так, то многонациональная Российская империя, преобразованная большевиками в Советский Союз из десятков национальных республик, национальных округов и национальных областей, была обречена на территориальный распад с образованием мононациональных государств.

Принцип «каждой нации по государству» сегодня отстаивают каталонцы, шотландцы, курды и многие другие «зависимые» народы. Но утверждать, что это и есть ленинское представление о праве наций на самоопределение, значит, толковать вождя революции вульгарно и примитивно.

Почитайте, что пишет Ленин, будто обращаясь к современным каталонцам: «Буржуазия угнетенных наций во имя “практичности” своих требований будет звать пролетариат к безусловной поддержке ее стремлений. Всего практичнее сказать прямое “да”, за отделение такой-то нации, а не за право отделения всех и всяких наций! Пролетариат против такого практицизма: признавая равноправие и равное право на национальное государство, он выше всего ценит и ставит союз пролетариев всех наций, оценивая под углом классовой борьбы рабочих всякое национальное требование, всякое национальное отделение».

Приведу еще одну любопытную цитату: «Интересы рабочего класса и его борьбы против капитализма требуют полной солидарности и теснейшего единства рабочих всех наций, требуют отпора националистической политике буржуазии какой бы то ни было национальности. Поэтому уклонением от задач пролетарской политики и подчинением рабочих политике буржуазной явилось бы как то, если бы социал-демократы стали отрицать право самоопределения, т. е. право отделения угнетенных наций, так и то, если бы социал-демократы взялись поддерживать все национальные требования буржуазии угнетенных наций».

Безудержному национализму Ленин противопоставлял пролетарский интернационализм. По сути (если не брать отсталые в политическом и социально-экономическом плане народы), вождь революции выступал не за право наций на самоопределение, а за право на самоопределение трудящихся в каждой национальности и за совместную пролетарскую борьбу против мировой буржуазии.

Конечно, в процессе революции все получилось далеко не так, как в теории. В национальных окраинах развалившейся Российской империи, как и в ее центре, власть оказалась в руках не столько самих трудящихся, сколько их «представителей» — партийной номенклатуры. Но даже в таком извращенном виде пролетарский интернационализм сыграл свою консолидирующую роль: ВКП (б), позже получившая название КПСС, сцементировала внутри себя все национальные элиты, явилась тем идеологическим и организационным стержнем, на котором долгие годы держался многонациональный Советский Союз, выдержав испытание на прочность в Великой Отечественной войне.

Отсюда понятно, почему сработала в начале 90-х «ленинская мина»: у государства попросту убрали стержень — КПСС, и ничем не связанные элиты советских национальных республик ударились в национализм. К этому ли призывал Ленин?

Думаю, сегодня от ленинской концепции о праве наций на самоопределение важно сохранить для нашей страны идею того самого стержня. Разумеется, не в виде КПСС и ее теперешнего суррогата. Возможно, стержень возникнет сам неожиданным образом. Например, жители немецкой земли Баварии долгое время вывешивали на своих зданиях исключительно баварские флаги. И только с 2006 года баварцы по-настоящему почувствовали себя частью немецкой нации, с гордостью выставляя повсюду стяг Германии. Что произошло? 18-й чемпионат мира по футболу.