Индустриальный ветер Урала

Экспертные прогнозы: что ждет экономику в 2024 году

Фото Дмитрия Макурина

Экономику Уральского региона в этом году поддержат госрасходы, ВПК и гражданское машиностроение, снизится роль стройки и потребления

Предварительная оценка Росстата динамики ВВП России в 2023 году вызвала бурную дискуссию в экспертном сообществе. Рост экономики в прошлом году составил 3,6%, и это заметно больше летних прогнозов, а уж в начале года аналитики и ведомства вовсе закладывали околонулевую динамику.

Заводской гудок 

Главный аналитик Центра аналитики и экспертизы ПСБ Денис Попов считает, что такой эффект обеспечила комбинация стимулирующей бюджетной и денежно-кредитной политики: «Рост бюджетных расходов способствовал загрузке промышленных и строительных мощностей, а смягчение доступа к кредитным ресурсам в первой половине прошлого года повысило инвестиционную активность и обеспечило бизнес необходимым оборотным капиталом. Это позволило максимально реализовать потенциал восстановительного роста экономики». 

При этом локомотивы восстановительного этапа резко поменялись. В 2022 году промышленный сектор выдержал удары санкционного давления благодаря добывающим отраслям. Гораздо хуже тогда себя ощущала «обработка». В 2023 году добыча перестала держать промышленную динамику. 

Это хорошо видно по статистике промышленного производства Уральского макрорегиона (см. «Обработка» толкает экономику Урала»,) В лидеры по динамике выпуска вышли регионы, где в структуре экономики сильные позиции занимают обрабатывающие сектора, — Башкирия (промышленный выпуск вырос на 6,7%), Прикамье (+ 5,2%), Удмуртия (+ 8,7%), Челябинская (+10,8%), Курганская (+17%), Свердловская (+9,3%) области. А в то же время в традиционных нефтегазодобывающих регионах зафиксировано снижение выпуска. В Ханты-Мансийском автономном округе промпроизводство сжалось на 2,4%, в Ямало-Ненецком автономном округе — на 3,1%.

Машиностроение, по оценке начальника отдела инвестиционной аналитики «Ренессанс Банка» Павла Журавлева, довольно уверенно вошло в фазу восстановления после санкционного шока: «Среди статей, показавших максимальный рост, — производство компьютеров и полупроводниковых приборов, а также навигационное и радиолокационное оборудование». 

Машиностроительные предприятия Урала вполне успешно использовали «окно возможностей» после ухода западных конкурентов. К примеру, Краснокамский ремонтно-механический завод (КРМЗ, Прикамье) в 2023 году в три раза увеличил выручку от поставок складской техники под брендом STL.

— Наши заказчики столкнулись с проблемами из-за ухода с рынка поставщиков зарубежного складского оборудования. В ответ на это мы расширили свою линейку. Потребность в современной эффективной логистической технике сегодня очень высока, ведь почти в каждом большом городе России строят логистические распределительные центры маркетплейсов и торговых сетей, новые супермаркеты, — объясняет впечатляющие результаты директор КРМЗ Дмитрий Теплов. Автомобильный завод «Урал» (Челябинская область) по тем же причинам на 40% увеличил производство техники. Учитывая рост спроса на грузовики, на заводе запустили пятилетнюю инвестпрограмму расширения производства. В июле прошлого года автозавод начал строительство сборочного корпуса проектной мощностью 5,5 тыс. автомобилей в год. 

При этом проекты многих предприятий можно отнести к разряду прорывных. Уралхиммаш, к примеру в прошлом году отгрузил реактор на Омский нефтеперерабатывающий завод «Газпром нефти». В условиях санкций свердловские инженеры произвели импортозамещающее нефтеперерабатывающее оборудование из отечественных комплектующих. Это первый реактор, который полностью произведен в России. 

Как выяснило Уральское управление банка России в ходе подготовки доклада «Региональная экономика: комментарии ГУ», во многих регионах появились новые производства. В Пермском крае запланирована модернизация линии по производству деталей для промышленных насосов. В Оренбургской области обновлена линия по производству электродвигателей. В Тюменской области приступили к выпуску сварных корпусов для насосных агрегатов, которые производятся в Челябинской области. В Зауралье готовятся к серийному выпуску подземной самоходной техники, которая до этого в России не производилась. В Башкортостане налажено производство оборудования для обработки зерна. 

«Рост спроса, вызванный реализацией госпрограмм закупки отечественной техники для транспортных предприятий, обеспечивает положительную динамику производства троллейбусов, прицепов, комплектующих для автотранспорта», — отмечается в докладе. 

Надо признать, что такие проекты реализуются не без проблем. Среди ключевых ограничений представители уральского бизнеса называют невозможность замещения ряда комплектующих. 

И все же ключевым фактором роста обработки, по мнению Павла Журавлева, стало увеличение финансирования предприятий оборонно-промышленного комплекса (ОПК).

Теоретически в такой конструкции импульс должен распространиться на другие отрасли. 

— Этот эффект может проявляться в увеличении заказов для поставщиков компонентов, росте инвестиций в научно-исследовательскую и разработочную деятельность, а также в повышение спроса на услуги в секторах, непосредственно не связанных с ОПК, таких как строительство, транспорт и образование, — рассуждает генеральный директор компании «Новая Москва» Геннадий Гендин.

В ходе экспертного опроса мы попытались понять, как этот эффект может проявиться на практике. 

Павел Журавлев видит один серьезный ограничивающий фактор: «Значительный рост производства в частном секторе будет затруднен из-за дефицита кадров, статистика говорит о полном задействовании трудовых ресурсов в экономике РФ. И это не позволит наращивать производство за счет оборонного заказа в других секторах». 

Вот поэтому при формировании сценариев текущего года профессор Финансового университета Сергей Толкачев все же больше рассчитывает на дальнейший рост гражданского машиностроения: «Нам критически необходимо возродить станкостроительную отрасль, поскольку именно она является стратегической матрицей развертывания всей технологической структуры экономики. Но эта задача является стратегической и долгосрочной и требует системного государственного планирования». 

Дмитрий Теплов в качестве локомотива также видит гражданские отрасли, например самолетостроение: «Сейчас многие предприятия этих секторов готовятся выйти на уровень серийного производства отечественных самолетов. Этому помогает еще и общий на курс на импортозамещение».

Барьеры роста 

А вот увеличения вклада потребительского спроса в динамику ВВП в 2024 году аналитики не ждут. По предположению Дениса Попова, конечное потребление не станет основным драйвером увеличения ВВП, и, скорее всего, его вклад в этом году составит только около 0,5 — 1,5%. Хотя и резкого падения не случится, считает Денис Попов: «При структурном дефиците рабочей силы мы увидим дальнейший рост заработных плат, при этом у отдельных групп населения рост доходов будет идти опережающими темпами». 

Дмитрий Теплов связывает некоторое замедление потребления с жесткой денежно-кредитной политикой ЦБ: «Да, потребительский спрос будет расти из-за гонки зарплат. Но при существующей политике ЦБ и снижении возможностей для кредитования российские производители скоро этот спрос не смогут обеспечивать. Придется наращивать импорт потребительских товаров из Китая, Турции, Индии».

Уральское машиностроение успешно использовало «окно возможностей» после ухода западных конкурентов  

Жесткий рынок труда и высокую стоимость финансовых ресурсов большинство экспертов относят к разряду ключевых ограничивающих факторов в текущем году. 

— Крупные предприятия уже почти не могут развиваться за счет кредита, слишком много ресурсов уходит на погашение процентов. По этой причине, например, в бумажной промышленности встали на паузу 80% инвест­проектов, — отмечает Дмитрий Теплов. 

Не возлагают больших надежд аналитики и на сектор жилищного строительства.

— Ужесточение выдач льготной ипотеки окажет ослабляющий эффект как на строительную отрасль, так и на рынок недвижимости в целом, — считает управляющий партнер консалтинговой компании «2Б Диалог» Борис Богоутдинов. 

Вся надежда — на промышленное и инфраструктурное строительство, которые должны остаться в числе импульсов, убежден Денис Попов: «В этом сегменте мы ждем сохранения высокой активности, в том числе за счет стимулирующей бюджетной политики». 

Окна 2024 года 

Впрочем, давить на экономику будет еще и множество элементов неопределенности. По мнению ведущего аналитика Freedom Finance Global Натальи Мильчаковой, «черных лебедей» исключать не стоит: «Факторы риска для российской экономики, актуальные для 2023 года, будут продолжать действовать и в 2024 году. Они связаны с возможными новыми санкциями, скорее всего, Россию ждет ужесточение мер давления. Итог президентских выборов в США неясен, и кто бы ни победил, для России это будут большая неопределенность и риск». 

Учитывая совокупность всех этих факторов, почти все оценки динамики ВВП на текущий год довольно сдержанные. ПСБ, по словам Дениса Попова, прогнозирует рост реального ВВП России в 2024 году на уровне 1,2%: «Кажется, это не так много после высокого роста в 2023 году. Но сейчас важно закрепиться на достигнутых уровнях развития экономики и сохранить макроэкономическую стабильность». 

Драйвером экономического роста в 2024 году, по мнению эксперта, станет государственный сектор: «По плану расходы госбюджета вырастут на 13%, а это как минимум в два раза выше прогнозируемого уровня инфляции».

— Рост экономики в 2024 году в большей степени будет происходить за счет госинвестиций в сектор ОПК, поскольку правительство РФ заложило рост госрасходов на оборону до 10,77 трлн рублей, — предполагает Павел Журавлев.

По оценке Дениса Попова, среди отраслей экономики опережающий рост могут показать торговля, сектор услуг, сельское хозяйство, инфраструктурное строительство, транспорт и обрабатывающая промышленность.

Заместитель председателя правительства — министр инвестиций, промышленности и науки Московской области Екатерина Зиновьева связывает прогноз роста в обрабатывающих секторах с результатом уже запущенных проектов: «Рост этого сектора в прошлом году обусловлен инвестиционной активностью в сфере импортозамещения. Сроки реализации таких проектов составляют, как правило, два-три года, по этой причине, на наш взгляд, тенденция роста обрабатывающей промышленности сохранится на более длительный период».

На этот же эффект рассчитывает Наталья Мильчакова: «Да, возможный прилет «черных лебедей», геополитические риски будут негативно влиять на динамику ВВП. Однако, с другой стороны, уже сделанные инвестиции в сектора обрабатывающей промышленности и переориентация экспортных потоков с запада на восток и юг являются сильными сторонами экономики России».