День памяти предпринимательства

Экономическое развитие малого и среднего предпринимательства в условиях кризиса

Для нового экономического роста нужно возрождение бизнес-активности. Мягкими мерами этого не добиться

Нерадужные настроения, бытовавшие в самом начале 2015 года в отечественной экономике, достигли пика, когда к началу февраля национальная валюта перевалила за 70 рублей за доллар. Однако за этим последовала быстрая (и в общем оправданная) коррекция — как рубля, так и ожиданий. В итоге результаты экономического развития в целом по макрорегиону в первом квартале катастрофичными не были, хотя и до былого уровня ситуация не восстановилась.

Как и в прежние непростые времена, стабильнее всех держится Башкортостан: прирост промышленного производства по итогам 2014-го — 3,2%, января — марта текущего года — 3%. Удмуртия показала за 2014 год прирост 1%, за первый квартал — 5%: дал о себе знать госзаказ, поступивший на оборонные и атомные машиностроительные предприятия республики. Улучшила позиции Челябинская область (плюс 4 и 6% в соответствующих периодах). Все так же недосягаема Тюменская область (13 и 14%).

Дела, конечно, не у всех одинаково хороши. В Курганской области спад не только не выправился, но и углубился (от минус 2% до 4%) — однако это тоже стабильность. Есть и сменившие вектор: Свердловская область, колебавшаяся весь 2014 год в промышленной динамике в районе нулевой отметки, в начале 2015-го из минуса уже не выбирается (первый квартал — спад 2,7%). Ушел в минус и Пермский край: по итогам минувшего года территория была в уверенном плюсе (более 4%), а за первый квартал — полуторапроцентный спад. Но здесь вспомним: последний квартал 2014-го был для Прикамья экономически обвальным (спад почти 10%), так что хорошо, что в начале 2015-го картина не повторилась.

Больнее всего, по данным Росстата, начало года ударило по Оренбуржью: спад в 8% по итогам первого квартала при положительном итоге минувшего. Негативная динамика пришла в область не вдруг, 2 — 3-процентные спады наблюдались уже во второй половине 2014-го, и (в отличие от Пермского края) ситуацию здесь не удержали. Основная ответственность за провал лежит на одной из крупнейших составляющих территориального промышленного комплекса — металлургии, изрядно подпортило машиностроение: спад объемов отгрузки в этих отраслях оренбургской экономики в первом квартале 2015 года достиг 27 — 28%.

Заработал — не трать

В начале весны мы уже предупреждали — обстановка неоднозначна. Несмотря на стабильные в целом показатели отгрузки промышленной продукции собственного производства, макрорегиональный экономический комплекс испытывал драматическое падение прибыльности: в четвертом квартале 2014 года сальдированный финансовый результат на Урале был вчетверо меньше, чем за тот же период 2013-го. Причем падение наблюдалось по всем субъектам федерации, составляющим Урало-Западносибирский регион. Природа явления понятна: из-за падения курса национальной валюты и применения против России внешних экономических санкций производственные издержки резко возросли (уровень импорта по разным отраслям в Уральском макрорегионе варьирует от 50 до 80%). Тогда мы назвали происходящее кризисом затрат (читай «Статистическое расследование очевидного»).

Начало 2015 года внесло коррективы в заработки уральских компаний. Во-первых, в целом обстановка не ухудшилась, скорее, наоборот. Во-вторых, процесс потерял массовость — положение по территориям заметно различается. Болезненней всего дело обстоит в Прикамье и Оренбуржье — прежде самых прибыльных территориях Большого Урала, падение сальдированного финансового результата здесь продолжается. Относительная стабильность в Башкортостане. Зато металлургические Челябинская и Свердловская области в начале 2015 года продемонстрировали неплохой старт: так, за февраль текущего года обе заработали примерно по 40 млрд рублей, что кратно выше среднемесячных результатов прошлого года. Видится, что металлургам разных профилей удалось освоить две главные лазейки в нынешнем экономическом застое: экспортоориентированность (курс рубля упал, и переводимая в отечественные деньги валютная выручка — хороший доход) и импортозамещение (с отечественного рынка ушла украинская металлургия, а прочий импорт для многих потребителей стал дорог).

Вот только пока эта прибыль никак в остальной хозяйственный комплекс Урала и Западной Сибири не транслируется, корпорации предпочитают деньги попридержать. Поэтому, с одной стороны, статистика не фиксирует никакого оживления инвестиционного процесса — уже который год он еле теплится. С другой — в макрорегионе продолжается массовое сокращение зарплат. Так, по результатам начала года в среднем на Урале реальные зарплаты на крупных и средних предприятиях уменьшились на 8 — 9% (к соответствующим прошлогодним значениям). Вспомним, что нынешняя волна экономии на оплате труда поднялась еще в конце 2014-го: массово резать зарплаты принялись с октября, причем популярность этого метода оптимизации в начале 2015 года только усилилась. Передовики — Курганская и Свердловская области, Пермский край: сокращение реальных зарплат по крупным и средним предприятиям составило 10 — 12% (об этом читай «Временно трудоспособны»).

Однако отметим, что сокращение численности работников в нашем макрорегионе утихло. Вообще говоря, развитие этого процесса можно проследить в течение всего 2014-го, его динамика не была равномерной: присутствовали два скачка. Первый зарегистрирован в начале года: резко упала численность занятых на крупных и средних предприятиях. Однако показатель существенно откорректировался в марте-апреле того же года. Второй начался с декабря с резким обострением в феврале 2015-го: разница числа сотрудников крупных и средних организаций между январем-2015 и февралем-2015 составила 45 тыс. человек. Круче всего зарезали штат в Оренбургской, Свердловской областях и в Прикамье — минус 24 — 26 тыс. занятых за год с небольшим. Чуть отстала Челябинская область — минус 21,7 тыс. человек. Но уже с марта текущего года увольнения прекратились — лавинообразного характера процесс не принял. Правда, и о коррекции пока говорить не приходится.

Молчание покупателей

Но есть в нашей экономике сегмент, где кризисные явления пока только нарастают, — это потребительский сектор.

Проблемы здесь носят системный характер, коренятся в структуре отечественной экономики и характерны для всей страны. Причем нарастание сложностей в рознице было хорошо известно властям. Так, еще осенью 2013 года, до всех санкций и падения цен на нефть, на Кондратьевских чтениях в Институте экономики РАН выступал председатель Комитета по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Государственной думы Николай Руденский. Он признал, что в стране уже к тому моменту были исчерпаны оба драйвера экономического роста: все, что связано с сырьевой составляющей экономики и с платежеспособным спросом населения. Не молчали об этом и мы: весной-2014 положение в потребительском секторе и секторе услуг на Большом Урале было худшим минимум за последние пять лет. А на Среднем Урале физический оборот розницы и вовсе упал (на 1,7%) — к тому моменту негативной динамики сектор здесь не демонстрировал с незапамятных времен. При этом не стоит забывать, что именно Свердловской области принадлежало уральское лидерство по обороту розницы на душу населения (см., например, «Конец эпохи распродаж» и «Павшие»).

Серьезные увольнения и массовые сокращения зарплат в конце 2014-го — начале 2015 года придали деструктивным процессам новый импульс. В результате в первом квартале сжатие розничного сектора наблюдалось во всех областях Урала и Западной Сибири, причем везде (за исключением Оренбуржья) провал был около 5% и более. Хуже всего себя чувствовала розница в Челябинской области: минус 12,6% по итогам января — марта. Плоховаты дела в Прикамье и Курганской области — спад около 10%, и на Среднем Урале — минус 8,5%. При этом важно, что Пермь, Челябинск и Екатеринбург — это как раз и есть центры развития непромышленного сектора Урала, и обвальная отрицательная динамика в них свидетельствует, что кризис терпят наиболее продвинутые потребительские форматы. А более стабильные, скажем, Ижевск, Оренбург и Тюмень, серьезно отстают от них как по качественным показателям организации ритейла, так и по объемам продаж на душу населения.

Каникулы не для всех

По заявлениям коммерческих компаний и оценкам экспертов, нынешнее экономическое состояние ко всему прочему опасно тем, что складывается негативная обстановка в предпринимательской среде — в сообществе экономических агентов возобладал пессимизм. Численно обосновать такие гипотезы однозначно не удастся, а если обратиться к косвенному показателю демографии бизнеса, то можно обнаружить аргументы и за, и против. Так, с одной стороны, в последние пару лет в Урало-Западносибирском регионе наблюдается устойчивый рост числа юридических лиц, учтенных в статрегистре и зарегистрированных в налоговых органах — динамика почти не различается по территориям. А в первом квартале 2015 года и вовсе наблюдался скачок — число фирм увеличилось на процент (для столь инерционного показателя это много). При этом доля компаний с частной собственностью среди регистрируемых фирм постоянна — около 88% по всем территориям.

С другой стороны, в последние годы постоянно сжимается сообщество индивидуальных предпринимателей. Первая волна этого процесса прошла после того, как в 2010 году страховые взносы для субъектов малого предпринимательства во внебюджетные фонды были увеличены с 14% до 30% от объема оплаты труда. Численность малых предпринимателей в некоторых территориях макрорегиона за год сократилась почти на 10% — для инерционного показателя это страшный обвал. Следующая волна исхода предпринимателей наметилась со второй половины 2014 года, и за первый квартал 2015-го число зарегистрированных ИП на Большом Урале в целом просело на 1 — 2% к уровню сентября-2014.

Судя по риторике федеральных и региональных властей, проблема истощения предпринимательского слоя замечена и осознается. Например, стоит вспомнить, что о поддержке малого бизнеса немало слов сказано в шумно принимавшемся в конце января этого года антикризисном плане правительства (читай «Лечение бюрократией»). В документе обозначены как расплывчатые инициативы (например, расширение допустимых видов деятельности для патентного налогообложения — идея хорошая, но не разработанная), так и конкретные — федеральное правительство предоставляет право субъектам РФ снижать налоговые ставки по упрощенной системе налогообложения, по единому налогу на вмененный доход и по той же патентной системе.

Регионы поспешили исполнять: первыми стали челябинцы, где льготные условия заработали аж с 29 января 2015 года, в феврале вступил в силу похожий документ в Югре. В целом большинство регионов Урала и Западной Сибири справились с задачей законодательного утверждения «налоговых каникул» или «облегченного бремени» к середине апреля текущего года. Запоздали разве что власти Курганской области: закон об установлении нулевой ставки для вновь зарегистрированных (!) предпринимателей правительство утвердило лишь в середине мая. Также скромным в выписывании льгот оказалось Оренбуржье: здесь предусмотрена возможность обнулить налоги на два года предпринимателям, которые не планируют заработать в первый год более 6 млн рублей, а во второй — не более 12 миллионов (в региональном Минфине вводимые ограничения объяснили возможными сильными потерями местных бюджетов).

В целом введенные уральскими территориями налоговые послабления типичны, основные различия — в списках льготируемых видов экономической деятельности (ВЭД). На поверхностный взгляд, наибольшим благотворителем выглядит Свердловская область: льгота введена по 31 ВЭД в рамках упрощенной системы налогообложения и 15 ВЭД в рамках патентной системы для индивидуальных предпринимателей, при этом никаких специальных ограничений (например, по объему выручки, как в Оренбуржье, или по числу сотрудников, как в Челябинской области) нет. Щедры законодатели Башкирии и Югры (21, 23 и 24, 20 ВЭД соответственно).

Однако если взглянуть на списки льготных ВЭД, несложно заметить, что во всех областях макрорегиона речь, как правило, идет о малых предприятиях промышленного сектора, инновационной и образовательной сферы, в лучшем случае добавляют строительство и здравоохранение. Понятно, откуда взялись такие приоритеты: это во многом просто калька декларируемых на федеральном уровне маяков экономического роста (но для экономики в целом, а не сектора малого бизнеса), хотя общая индустриальная ориентированность Большого Урала, должно быть, также накладывает отпечаток на ви?дение экономического ландшафта. Вот только с реально сложившейся структурой пласта бизнеса малой размерности эта схема приоритетов почти не совпадает: не секрет, что излюбленные отрасли для ИП — это торговля и коммерческие услуги населению. Это во-первых. А во-вторых, нынешний обвал платежеспособного спроса населения ударяет именно по этим розничным отраслям. Видимо, сигналы власти в таком случае нужно понимать так: разорился с прокатом велосипедов — открывай производство наноматериалов.

Помощь спасшимся

26 мая в День предпринимателя в России отечественный бизнес-омбудсмен Борис Титов в рамках форума «Деловая Россия» представит ежегодный доклад президенту страны Владимиру Путину. Доклад готовился с учетом почти 12 тысяч поступивших обращений от предпринимателей и ассоциаций со всей страны, рапортуют в аппарате уполномоченного. Предварительный документ состоит из 29 разделов по сферам регулирования бизнеса, в каждом рассматриваются пять самых актуальных проблем. Укажем, что в докладе прошлого года содержалось 217 предложений, за ними последовало 81 поручение президента, на выходе — 48 постановлений правительства.

Еще в декабре 2014 года президент в послании Федеральному собранию подчеркнул, что необходимо максимально снять ограничения с бизнеса, избавить его от навязчивого надзора. Кроме того, президент указал на необходимость отказа от самого принципа тотального, бесконечного контроля, а для малого бизнеса предложил предусмотреть «надзорные каникулы». Позднее это заявление трансформировалось в поручение субъектам федерации подготовить к апрелю 2015 года предложения по оптимальной типовой модели организации контрольно-надзорной деятельности, исключающей дублирующие функции.

В нашем макрорегионе наиболее активно формирует предложения для улучшения предпринимательского и инвестиционного климата Тюменская область. За последние полгода ее власти и бизнес направили в адрес различных федеральных органов около двух десятков инициатив по упрощению и удешевлению ведения бизнеса, сообщает департамент инвестиционной политики области. Сомневаться в осознанности выдвигаемых тюменцами предложений не приходится: взгляните на двузначные темпы роста промышленности последних лет, обусловленные вводом новых производств.

Страховые взносы для субъектов малого бизнеса были увеличены с 14% до 30% от объема оплаты труда, и численность малых предпринимателей сократилась почти на 10% — для инерционного показателя это страшный обвал

Вспомним заседание 19 марта совета по развитию малого и среднего предпринимательства в Тюменской области. Губернатор Владимир Якушев предложил на нем очередной комплекс инициатив, а участники добавили еще несколько предложений, сформулированных в рабочих группах. Пожалуй, самое яркое и выстраданное (при этом совершенно очевидное) — возврат к размерам страховых взносов (ЕСН) для субъектов малого предпринимательства на уровень 2010 года. Якушев предложение поддержал, что тут же вызвало серьезную информационную волну: в нашем отечестве губернатор редко публично выступает за пересмотр решений федерального правительства. Все предложенные на заседании меры были оформлены письмом Борису Титову от предпринимателей Тюменской области, и губернатор официально к нему присоединился.

Как только в мае был подготовлен черновик доклада Титова президенту, дотошные тюменцы подсчитали, что в нем содержатся десять предложений, которые продвигала область. Это снижение размеров штрафов для субъектов малого предпринимательства, сокращение сроков административного приостановления деятельности, введение института «предупредительной проверки», необходимость более тщательной проверки лица, по жалобе которого проводится внеплановая проверка, и т.п. Однако возврат размера страховых выплат на уровень 2010 года в проекте доклада не упоминается.